Сестра Фантома

      Этим вечером Аой улыбалась без отдыха. Её глаза ярко горели от радости победы, а плохое настроение, по поводу Момои и Тецуи, исчезло бесследно, и девушка даже решила дать шанс Сацуки. Ведь что это она, в самом-то деле? Неужели думает, что Куроко сможет забыть о своей сестре? Да и к тому же, у неё теперь есть, с кем поговорить и повеселиться, если вдруг брат решит пойти на прогулку со своей девушкой. Кагами, Такао и Аомине идеально подходили под эту роль. Щеки девушки невольно вспыхнули, когда её мысли свернули к Дайки, но потом Аой лишь решительно тряхнула головой, ярко улыбаясь и без того радостным баскетболистам. Она же может общаться не только с мулатом, но и с остальными. В школе всегда можно будет поговорить с Кагами или ещё кем-нибудь из Сейрин. Активно закивав своим же мыслям, девушка вышла подышать свежим воздухом и немного побродить по окрестностям, чтобы остыть от победы Поколения Чудес. Они играли великолепно! Улыбка вновь засияла на губах девушки, и та смогла лишь довольно зажмуриться. Ох, она хотела бы выйти к ним на площадку, чтобы тоже принять участие в играх, но играла девушка, мягко говоря, не очень. Усмехнувшись своим же мыслям, Аой внезапно заметила, что за поворотом скрылась фиолетовая макушка Мурасакибары, и, прищурившись, старшеклассница пошла туда. Она могла подумать о том, что Ацуши, скорее всего, просто вновь пошёл за сладостями, но что-то подсказывало девушке, что это не так. Любопытно сверкнув глазами, Аой выглянула из-за угла, поежившись от холода. Кофту она вновь забыла в помещении, а возвращаться девушке не хотелось. Увидев картину за углом здания, Куроко смогла лишь пораженно замереть. Там были все: полный состав Сейрин и Поколение Чудес. И все они безотрывно смотрели на Кагами какими-то странными глазами. И именно последний фактор заставил всё естество девушки сжаться, а саму Аой - отскочить от угла, вздыхая полной грудью. О, она прекрасно знала этот взгляд. Он впечатался ей в память самым ужасным образом и выходить из воспоминаний не хотел ни при каких обстоятельствах. У девушки не было сомнений. С Кагами все прощались… — Я уверен, ты сможешь достичь того, чего желаешь, — раздался вкрадчивый голос, заставивший Аой в неверии вскинуть голову.       «Даже ты, Тецу?» — Спасибо, Куроко, — тепло улыбнулся Тайга, а после обеспокоенно осмотрел две толпы около себя и едва заметно нахмурился: — Её здесь нет? — Не думаю, что это хорошая идея, Кагами-кун, — покачал головой Тецуя, грустно смотря на свой «Свет», — она вряд ли примет это так просто…       Кагами устало вздохнул, но понимающе кивнул. Ему уже рассказали о том переезде, который навсегда изменил, как Аой, так и самого Фантома. Близнецов нельзя разлучать, но никто об этом не думал, забирая одну во Францию, а второго оставляя здесь. Парень приложил ко лбу свою ладонь и задумчиво нахмурился. Возможно, Куроко прав, и будет даже лучше, если она узнает об этом потом… — Ч-что здесь происходит? — голос Аой предательски дрогнул, но стояла она на удивление уверенно и твёрдо.       Её глаза стали поблескивать из-за скорых слёз, а в горле образовался ком. Боль пронзала всё естество девушки, но она лишь упрямо вскидывала голову и делала вид, что ничего не понимает. Сейрин тут же обернулись к своему менеджеру и уже хотели что-то сказать, но резко замолчали, поняв, что это будут бессмысленные слова и фразы. Поколение Чудес тоже не спешило посвящать старшеклассницу в цель этой встречи. Мурасакибара жевал сладости, стараясь не встречаться взглядом с дрожащей девушкой. Он не хотел видеть слёзы сестры Фантома, но понимал, что сделать ничего не сможет. А потому мог лишь жевать сладости, которые он уложил на гипс своей поломанной руки. Кисе, смотря на уже мокрые глаза девушки, был готов разрыдаться сам, но не позволял себе этого делать, дабы не нагнетать атмосферу. Мидорима нервно поправил съехавшие очки, а после искоса посмотрел на Кагами, который так и не смог выдавить из себя хотя бы одно слово. И это было чертовски плохим началом их прощания. Акаши устало выдохнул, прислоняя ладонь ко лбу. Этого он не предусмотрел, а стоило. Теперь всё усложниться в несколько (десятки) раз. Куроко ничего не сказал, лишь сильнее сжал кулаки, пытаясь не рвануть к сестре и не обнять её, пытаясь успокоить и сказать, что всё хорошо, что все останутся с ней. Но этого не будет. И Аой это тоже понимала. Аомине нервно заламывал пальцы, смотрел на Кагами, после вновь на дрожащую не то от холода (в одной майки выйти, это ж надо додуматься!), не то от близкой истерики. И что-то подсказывало, что и от того, и от другого. Раздраженно цыкнув, Дайки не выдержал и всё же сделал один шаг в сторону Аой, и это послужило каким-то спускным механизмом. Кагами отмер и стал осторожно, шаг за шагом, подходить к дрожащей девушке. Его губы исказились в печальной, немного натянутой улыбке, но голос у Тайги был твёрд: — Я уезжаю в Америку.       Всего четыре слова заставили Аой пораженно заморгать, а после, опустив голову и обняв себя за плечи, девушка улыбнулась через силу и слёзы и сказала лишь одно: — Ты всё ещё мой друг, Тайга. — А ты мой, — повинуясь внезапному порыву, Кагами притянул рыдающую девушку к себе, и та, уткнувшись ему в грудь, тихонечко что-то провыла, на что Тайга лишь успокаивающе погладил её по голове, — мы же будем переписываться, да и я приеду и не один раз, надо же вас, остолопов, навещать.       «Ты для меня не просто друг…»

***

      Собравшиеся в доме Тецуи Поколение Чудес и Момои с Такао, обеспокоенно посмотрели на сестру Фантома, тихо сидящую в углу и выглядящую, как самый настоящий призрак, и перевели свой взгляд на хозяина дома, что лишь поджимал губы на такое состояние девушки. После того, как Кагами переехал в Америку, Аой перестала улыбаться и реагировать хоть на что-то. Её синие глаза остались без эмоций и стали какими-то холодными, а их обладательница только и делала, что тихо сидела в самом тёмном месте и поддерживать беседу намерена не была. Это продолжалось вот уже неделю, и ничего не помогало вернуть девушку в прежнее состояние. Что только не пытались сделать Сейрин, но всё было без толку. А уж как старались исправить такое положение дел баскетболисты из Поколения Чудес. Мидорима постоянно читал гороскоп Водолеев и приносил Аой все талисманы дня, при этом вскользь упоминая, что Львы всегда держат своё слово. На это Куроко лишь тихо благодарила, кивала и вежливо просила оставить её в покое. Кисе пару раз пытался затащить девушку в торговый центр или на фотосессию, но девушка и раньше подобного не любила, а сейчас и подавно. Мурасакибара пихал сестре Фантома самые вкусные шоколадки, и та, дабы не расстраивать Ацуши, отламывала кусочек, а после предлагала самому парню, говоря, что она наелась. Баскетболист хмурился, но сладости всё же забирал. Акаши, выяснив у Тецуи, что его сестра обожает читать, заваливал комнату Аой и её саму различными романами, рассказами и всем остальным. Это и вправду помогало девушке. Ещё глубже уйти в себя. Момои как-то хотела приготовить девушке что-нибудь утешительное, но Аомине смог её переубедить, и тогда юная особа просто подарила сестре своего парня одежду. И тоже заслужила лишь вежливо-холодную благодарность. Тецуя делал всё, чтобы его сестра вышла из депрессии. Он каждый день покупал ей шейк, обещал подарить любое животное, какое только захочет Аой, вытаскивал сестру гулять и пытался отвлечь её от мыслей о Кагами, который обещал позвонить лишь через две недели после прилёта. Куроко понимал, что так долго смотреть на полумертвую сестру не сможет, а потому, он даже пытался подтолкнуть её к общению с Аомине, но девушка лишь отказывалась от всего, воротя нос. Пожалуй, сложнее, чем Куроко, или так же тяжело, как и Фантому, было Дайки. Баскетболист пытался хоть как-то расшевелить старшеклассницу, но та была безутешна, и все попытки каждого из Поколения Чудес прерывались одними лишь грустными взглядами. И лишь Такао мог хоть как-то общаться с Аой, не считая Тецую, который всё же был очень дорог (остальные тоже, но эмоций девушки хватало пока лишь на двух) ей. И Дайки выводило из себя общение сестры Фантома и друга Мидоримы. Ревность бурлила в груди, вырываясь и пытаясь показаться. Пока Аомине мог сдерживать своего зверя внутри, но с каждым днём прибить Казунари ему хотелось всё больше и больше… — Ао-чи, а пошли, мячик покидаем? — осторожно, словно боясь спугнуть дикого зверька, поинтересовался Кисе, за что тут же получил в бок от Мидоримы, и испуганно икнул. Он осознал, что только что вновь напомнил, пусть и не специально, Аой о Кагами через баскетбол. — Кисе, ты идиот, — прорычал Аомине, обеспокоенно смотря на вздрогнувшую девушку. Та обернулась к Поколению Чудес и, будто бы только заметив их здесь, постаралась улыбнуться. Не вышло. — Это очень хорошая идея, Кисе, но я не умею играть в баскетбол, — поджав губы, Куроко обняла себя за колени, и, задумчиво нахмурившись, внезапно поднялась на ноги: — Извините меня, но надо бы сходить и кое с кем поговорить. Тецу, — её синие глаза остановились на брате, и в них полыхнула прежняя нежность, из-за чего Фантом и сам улыбнулся, — я вернусь через часик, может, больше или меньше. Казу-кун, пойдёшь со мной?       Такао тут же вскочил со своего места и, нервно поежившись от злого взгляда Аомине, быстрым шагом направился к подруге. Ему было не очень уютно из-за Дайки, который действительно ревновал Аой к каждому, кроме, пожалуй, Куроко, и Казунари хотелось сбежать. Действительно сбежать от этого опасного хищника, который, казалось, сейчас перегрызёт ему глотку. — Аомине-кун, прекрати так тяжело и громко дышать, — привычно произнёс Тецуя, расслабляясь. — Кажется, Ао-чан начинает приходить в норму. — Хэй, Тецу, а ты можешь нам вообще объяснить, с чего вдруг у неё такое сложное переживание насчёт переезда Бакагами? — устало вздохнув, поинтересовался Аомине, начиная растягиваться на диване во весь рост. — Вообще-то, мне тоже интересно, — внезапно поддержал идею Мидорима, привычно для себя поправляя очки. — Если бы не Такао и не ты, Куроко, то я даже не знаю, как бы она реагировала на мир сейчас. — Вы правы, — грустно улыбнулся Куроко, облокачиваясь о косяк двери, и устало выдохнул, — Что ж, думаю, вы обязаны это знать…

После окончания младшей школы…

      Весна только начинала вступать в свои права, а потому ничего удивительного не было в том, что все прохожие надевали куртки и старались спрятать отмороженный нос в тёплые шарфы. Однако, несмотря на эти неудобства, глаза каждого человека светились неподдельным счастьем из-за скорой оттепели. Точнее, почти у всех.       В одном доме уже давно не было слышно смеха и не было видно хотя бы подобия детской улыбки, которая раньше появлялась на губах у близнецов семьи Куроко. Дети вечно ходили грустными, с влажными глазами, и лишь поддержка друг друга помогала держаться. Девочка и мальчик были похожи как две капли, из-за чего слова о двойняшках как-то забывались, и все думали, что дети близнецы. У обоих была бледная кожа, которая никак не могла загореть по неизвестным никому причинам. Дети имели большие и невинные голубые, с синей каймой, глаза, доставшиеся от мамы. Вот только у мальчика они были светлее на несколько тонов. Вечно растрепанные после сна или игр голубые мягкие волосы, густые чёрные ресницы и вечная полуулыбка на лицах близнецов. Все, кто их видел, души не чаяли в посиделках с этими добрыми и действительно ангельскими отпрысками семьи Куроко. Вот только сейчас почти никто не навещал эту семью из-за их внутреннего раскола. Почвой этого разногласия была любовь между родителями. Вернее, её отсутствие. Сора и её супруг, Кайташи, охладели друг к другу и стали вести свои личные и любовные дела на стороне, не решаясь развестись из-за детей. Ведь никто из родителей не хотел отдавать близнецов другому. А разделять их супруги пока не решались. Но это ссор совершенно не отменяло, и в первую очередь от таких разборок страдали именно дети, не понимающие, почему родители ссорятся. — Братик Тецу, я так больше не могу, — обняв свои колени, прошептала Аой и посмотрела на хмурого близнеца своими мокрыми от слёз глазами. — Я тоже не могу, Ао-чан, но мы же вместе, правда? — мальчишка дождался слабого кивка от сестры и мягко ей улыбнулся, — А если мы вместе, то и не такое переживём. — Ты прав, Тецу, — утерев слезы своими маленькими ладошками, улыбнулась девочка, а после обняла Куроко и торжественно произнесла, — Мы всегда будем семьёй и никогда не оставим друг друга! — Именно, Ао-чан, именно, — обнимая сестру в ответ, прошептал мальчик и нахмурился, предчувствуя что-то неладное. Неприятное чувство сдавило грудь, и Тецуя подумал о том, что сегодня произойдёт что-то нехорошее. Что-то, что изменит их жизнь с сестрой…       Разделять близнецов или просто очень близких людей нельзя — это знали все. Все, кроме родителей Куроко, которые не пожелали отдавать обоих детей своему уже бывшему супругу. Сора и Кайташи ссорились везде насчёт судьбы их детей, они подавали в суд, пытались узнать, с кем детям будет лучше, но не могли определить победителя. И, в итоге, в их головы забралась мысль о том, чтобы просто поделить детей между собой. А что? Их же двое, каждый бы позаботился о том, кого забрал. И дети в достатке, и у родителей нервная система в норме. Вот только супруги Куроко не понимали, что таким образом они лишь вырыли могилу для всех прошлых отношений с детьми, заставляя возненавидеть себя. В день, когда близнецов разлучали, вся улица слышала громкие крики Аой, её рыдания. Люди слышали плач Тецу и его негодования. А ещё соседи видели обреченные лица детей, когда их рассадили в разные машины и повезли в разные стороны. В тот момент даже обычный прохожий бы увидел, какими пустыми были взгляды близнецов. Все бы поняли, что родители этих ещё малышей поступили неправильно. Они усугубили ситуацию их развода для близнецов, да ещё и не дали им возможность общаться. Ведь откуда дети могли знать номера своих будущих телефонов? Правильно, ниоткуда. Переживали разлуку дети по-разному, но они верили, что встретятся. Верили, что Токио на самом деле не особо большой город и пересечься можно, ведь больше ни у кого нет таких волос, таких глаз, такого голоса. Близнецы надеялись на встречу в одной средней школе, ведь они заранее обговорили, куда пойдут. До их встречи оставалась лишь жалкая неделя. Они не могли не ждать того, как столкнуться в коридоре и сразу всё поймут. В их календарях был отмечен тот самый день.       А затем Аой увезли во Францию…

Наше время…

      В комнате образовалась пугающая тишина. Поколение Чудес не верило в услышанное и не понимало, как можно так поступать с собственными детьми. Кисе приложил ладонь ко лбу и, прикрывая глаза, понятливо протянул: — Теперь я понимаю, почему Ао-чи всегда меняется в лице, когда ей звонит мама. — Да, — Тецуя сильнее сцепил руки в замок и опустил голову, чтобы челка прикрыла его слезящиеся из-за вновь открывшейся раны глаза. Парень задумчиво взглянул на всех собравшихся и, собравшись с духом, продолжил: — Ао-чан до сих пор не простила нашу маму. — А ты, Куроко? Ты простил своих родителей? — Мидорима привычно поправил вновь съехавшие очки и внимательно взглянул на Фантома.       Ответить Куроко не успел. Но да, он простил. Простил, когда слегка повзрослел и понял, что, на самом деле, его отец также переживал насчёт благополучия Аой. Кайташи пытался обеспечить своего сына всем необходимым, чтобы только тот не думал о сестре. И Тецуя уверен, что и Сора делала также. Вот только его сестра, в отличие от него самого, никогда не могла так просто простить кого-то. Аой обиделась на мать, замкнувшись в себе. Отделившись от всех. Всех, кроме Куроко и его друзей, сумевших растопить лёд Аой. Особенно это смогли сделать лишь трое: Такао, Аомине и Кагами.       Кагами, которого девушка, по её мнению, потеряла так же, как и брата когда-то… — Нам стоит найти Ао и поговорить с ней, — внезапно подал голос задумчивый и очень хмурый Дайки. Его кулаки сжимались с такой силой, что рядом находящийся с ним Мурасакибара невольно отошёл назад на два шага. Синие глаза баскетболиста горели лютым пламенем, но вставать он пока не решался. Уж слишком серьёзным выглядел Тецуя. — Нет, Аомине-кун, сейчас лучше оставить её с Такао-куном, — покачал головой Куроко, заметив, как зло оскалился его бывший «Свет» на фамилию лучшего друга Аой. — Тебе следует успокоиться. — Что? — задыхаясь от возмущения, подскочил со своего места Дайки и уже хотел продолжить, как внезапно скрипнула входная дверь, и Поколение Чудес вновь увидело грустную Аой, которая теперь смотрела лишь на Тецу. Смотрела потерянно, и как-то обреченно, из-за чего грудь Дайки сдавило, а сам баскетболист очутился прямо около девушки. Его руки сами по себе легли на хрупкие плечики сестры Фантома, и та, не сдержавшись, зарыдала.       Вошедший спустя две минуты Такао выглядел не лучше своей подруги. Он был хмурым и даже раздраженным, из-за чего все находящиеся здесь люди напряглись. Куроко подошёл к сестре, положив руку ей на макушку, и обеспокоенно поинтересовался: — Ао-чан, что случилось? — Тецу, — лишь провыла раненным зверем старшеклассница, лишь сильнее утыкаясь носом в чёрную футболку Аомине, который выглядел крайне потерянным. Он не умел успокаивать девушек, а потому сейчас мог лишь слегка обнимать её, даря такое нужное тепло. — Такао, что случилось? — подал голос Акаши, хмурясь. — Куроко-сан, она, — Казунари раздраженно цыкнул, пиная близстоящий стул, — Чёрт, что это за женщина такая! — Объясните всё толком, — робко произнесла Момои, двигаясь в сторону рыдающей Аой, — Что произошло? — Я, — голос у девушки был немного хриплым, но сама Куроко внезапно перестала рыдать, вытирая рукавом мокрые дорожки, — Похоже, я вновь переезжаю. — Что? — пораженно выдохнул Тецуя, во все глаза смотря на вновь зарыдавшую Аой.       В который раз за этот вечер комната погрязла в тяжелом молчании…