Часть 2
Начало ноября выдалось дождливым и промозглым. Холодный ветер пронизывал насквозь, волком выл по подворотням. За тяжелыми тучами надежно спряталось солнце и уже который день не показывало ни единого своего лучика. Город посерел и ощетинился острыми ветвями деревьев. Каждое утро куталось в толстое одеяло тумана, что стоял порой до полудня. Ночами город вымирал, оставались на улицах лишь смелые да отчаянные, да твари, что выходили на охоту. Этой осенью у Беломора должен был быть юбилей. С помпой и шумихой старый работорговец такие даты не праздновал, предпочитая отмечать в компании своих давних приятелей Илая и Симбы, промышлявших тем же ремеслом, что и он. В этот день они не пришли. Харли ждал их до позднего вечера. Почти за полночь ему позвонили на сотовый с неизвестного номера, и знакомый, чуть глуховатый с хрипотцой, голос спокойно сказал: «Илай и Симба в морге. Их рабы свободны. Поздравляю с юбилеем. Последним». И сбросил вызов. Беломор на подобные угрозы уже давно не велся, однако решил проверить правдивость слов. Приехал в морг, посмотрел на тела. Окончательно удостоверился, что, да, так оно и есть, не пить ему больше с друзьями, не закусывать омарами да стейками из мраморной говядины. — Чертов выродок! Долго Беломор вымещал злость на подчиненных, с особой жестокостью. Успокаивающе подействовал лишь третий стакан виски, да и тот был выпит залпом. Попугай, все же переживший ту погоню (появившаяся хромота ведь мелочи), рискнул предложить гениальную, по его мнению, идею: — А что, если он вас убьет? — потирая вспотевшие ладони, спросил он и, завидев как хозяин тянется к пистолету, поспешил обрисовать свой план более детально. План его был хорош, очень хорош. Если бы не одно «но», очень уж много сил положил Беломор на то, чтобы узнать у своей помощницы, где находится похищенная девочка. Оставалось только скрыться на некоторое время. Пока охрана не достанет выродка, посмевшего убить Илая и Симбу. И, возможно, для Харли все прошло бы хорошо, если бы в игру не ввязался один расчетливый тип. Джейсон Харрисон. Весьма упорный немолодой человек, положивший всю свою жизнь на работу с мутантами. Негры в этом плане очень щепетильны. Пока не закончат или в гроб не слягут, дело свое не оставят. А этот оказался бывалым, прошедшим и видевшим многое. От внимательного и цепкого взгляда карих, почти черных глаз ничего не скрывалась. А как его вел нюх. даром, что ль, нос такой большой? Харрисон добился открытия департамента по защите мутантов. Именно благодаря ему многие невинные избежали заключения в Теплых Водах. Многие дети не попали в Центр Изучения. Частью его деятельности было наблюдение за выходцами из центра, счастливчиками, которым удалось сбежать. Одним из таких объектов была Элиз, девчонка, что в свое время помогла с открытием департамента, а теперь пропала из виду. Наблюдать дальше за последним человеком, с которым Элиз контактировала, было бессмысленно. Тогда-то мужчина и решил наконец пообщаться со свидетелем. Он выловил Марко на выходе из супермаркета. — Добрый день, м-р Николс, — широкие ноздри раздувались, когда мужчина говорил. — Джейсон Харрисон, департамент по охране людей с улучшенным геномом, то бишь мутантов. У меня есть к вам пара вопросов. Это не займет много времени. — Рад знакомству с Вами, мистер Харрисон, но, боюсь, ничем не могу быть Вам полезен. К сожалению, никаким улучшенным геномом я не обладаю. Но на Ваши вопросы я готов ответить, если их действительно немного, — у Марко во все документы были вложены специальные медвкладки, подтверждающие отрицательный результат анализа на наличие мутагена. — Врать нехорошо, м-р Николс. Однако я здесь не для того, чтобы учить вас уму-разуму. Вы видели эту девушку? — Он достал их кармана куртки слегка помятое фото Элизы. — На этот раз советую не лгать, а прекрасно чую, когда мне не говорят неправду. — Кого-то похожего, может, и видел. Много их в городе, девушек-то. — Хм. Решили занять позицию непричастности? — негр с неудовольствием потер подбородок. — Вы являетесь единственным свидетелем и одновременно единственным подозреваемым. — И в чем же меня подозревают? И он показал в чем. Второе фото оказалось не таким радужным, зато куда более четким. Тело, застывшее в неестественной позе, в луже крови. Маска ужаса на лице. Она пыталась прикрыть развороченную пулями грудь, только вот руки ровно срублены у запястий. — Вы случайно не храните в холодильнике женские руки? С огромным трудом Марко сохранил спокойствие и нашел в себе силы ответить. — Нет, не храню, потому как и холодильника-то еще не купил. (В случае чего, он готов был отвести этого сукиного сына на одну из своих фальшивых съемных квартир, действительно пустую и без мебели. А там проклятого ниггера точно найдут с тремя огнестрельными). И если бы при мне стреляли по девушке, как я плохо ни стреляю, я бы точно влез. Но не привелось. — Думаю теперь вы понимаете серьезность ситуации. Когда в последний раз вы видели м-с Морроу? Может знаете, с кем она хотела встретиться? Кто мог угрожать ей? Похоже, пара вопросов превращалась в допрос с пристрастием. «Видимо, убивать ублюдка не стоит. Какая там, мать его, охрана мутантов? Пятый отдел! Уголовный департамент, скорее всего. Сейчас отбалтываться как угодно, а о судьбе Элизы узнать по своим каналам». — Да, ситуация серьезная, человека-то убили. Но серьезная, скорее, для полиции, а не для меня. Я вообще не уверен, что видел когда-то эту м-с Морроу вашу, а вы спрашиваете, когда в последний раз. И не буду ж я у каждой случайной знакомой спрашивать, с кем она хотела бы встретиться и кто ей угрожать может. — Что же, если что-то вспомните — сообщите, — Харрисон оставил визитку, вполне вежливо попрощался и ушел явно недовольным разговором. — Разумеется, сообщу. Всего Вам доброго, мистер Харрисон. («Застрелись и утопись, сволочь»). В этот день Марко впервые изменил правилу не запивать проблемы алкоголем. Стакан горячительного, выпитый залпом, больно обжег глотку, но способность соображать вернул. Жизнь продолжалась. Как и новая работа. Через девять дней после этой встречи возле дверей квартиры одной из многоэтажек спального района стояла ваза с водой. А в этой вазе было девять алых роз… Поминки по Элизе он справил с размахом. Шесть вылазок, двадцать пять освобожденных мутантов. Трупы амбалов он не подсчитывал никогда, предоставив это дело бухгалтерии Беломора. Профессиональный успех, широкая известность в узких кругах кого надо… и коробочка антидепрессанта в походной аптечке. Не горевать. Не скулить. Задержать дыхание. На окраине города тихо радовался Харрисон. Его горячо любимые мутанты получают свободу. А то что не совсем законно — важен результат! А результат впечатлял своим размахом. В элитной новостройке бесновался Беломор. Охрана его тушки увеличилась вдвое. Бронежилет практически не снимался, хоть и натирал подмышки. Доза таблеток для сердца увеличилась в полтора раза. Азиат-попугай выслуживался перед всеми, надеялся занять место Беломора, когда тот скоропостижно скончается. Сам же торговец мутантами плюнул на все. То ли устал прятаться, то ли еще что в голову стрельнуло. Но вместе со всей толпой людей при костюмах и при оружии слишком часто начал мелькать. Специально напрашивался на раскаленный кусок свинца в голову? Что-то затеял? В спешке решал какие-то свои дела? В любом случае перестал отсиживаться в защищенном доме и частенько разъезжал по городу. Недавно и вовсе вознамерился лететь куда-то на запад, там, мол, был ценный экземпляр. Заказал частный самолет средненького класса и похоже собирался улепетывать куда подальше. Еще один «ценный экземпляр» внимательно следил за всеми передвижениями Харли. Но охота на такую дичь в одиночку — дело долгое и многотрудное, и подготовка требовалась серьезная. Да, Марко уже обнаглел настолько, что мог позволить себе нападать на организованные Харли экспедиции за мутантами. Но до осуществления большого проекта освобождения всех Беломоровых рабов было еще ох, как далеко. Пару загородных домиков этого бизнесмена Марко успел разгромить, но не все, да и Харли со своей усиленной охраной не так уж часто там и появлялся. День, когда его можно будет зацепить, должен когда-то наступить. Хмурым дождливым вечером в одном из ночных клубов, принадлежащих покойному Симбе как часть легального бизнеса, как обычно горели яркие огни и гремела не дающая стоять на месте музыка. Первой парой, зажигающей на площадке под заводные латиноамериканские ритмы, была местная завсегдатайка красавица Николь и пришедший сюда в первый раз незнакомый парень в прикиде байкера, новичок в клубе, но, видимо, не новичок в танцах. Потягаться было трудно. Танцевали они, как в последний раз, так, словно внутри у них сидела вечная батарейка, словно сами пришли с теплых Пиренеев. Николь буквально висла на партнере, шепчущем ей на ухо всякую ерунду. Казалось, вместе они отсюда и уйдут. Но внезапно парень шепчет что-то такое, что девушка отскакивает, словно кипятком ошпаренная. — Ты… ты… — задыхаясь хрипит она. Ответом ей служит легкий кивок и нахальная улыбка. — Да лучше б ты мутантом был! — при этих словах охранники похабно ухмыляются. Их ухмылки становятся еще более глумливыми, когда девушка пытается ударить своего кавалера, а тот легко отводит ее руку. — Эй, Николь, охолонись, выясните свои высокие отношения на улице, ребята. Не помогает. Николь продолжает истерить. Из танцзала в итоге выводят обоих. Минут через пять красная, как рак, Николь возвращается. Но быстро успокаивается, принимает чей-то коктейль и продолжает танцевать. Завернув за угол, где его ждет мотоцикл, кавалер ее включает полную скорость без глушителя и, усмехаясь, говорит в пространство: «Ты гений, Николь». И разворачивает вложенную в руку записку. На ней записаны два адреса. Те, которые он и его товарищи пытались вычислить давно. И карандашом сделана приписка. «6 декабря, Дэйтон, частный рейс 415, 3-я полоса, время уточним». «Спасибо тебе, Николь». Из города он выехал без приключений, если не считать небольшого штрафа за превышение скорости, и, срезав путь через лес, выехал на дорогу, ведущую к шахтам.***
Грузовик из тех, которые обычно развозят товары по точкам, медленно отмерял километры пути. Угрюмый водитель периодически открывал толстые, прошитые двери и швырял в темноту воду и сухари. Тут же захлопывал дверь и надежно запирал засов. На следующее утро по всем новостям вещали об очень опасном мутанте, появившемся в окрестностях города. Наперебой просили быть осторожными, и, в случае чего, звонить по всем известному номеру. Медведь, так он сам себя звал, рыскал по городу. Два метра в высоту, широкие плечи. Взъерошенное черное гнездо на голове, перекошенная, заросшая морда. Он и вправду походил на вылезшего из берлоги медведя. Или исламского террориста-смертника. Было бы совершенно не удивительно, если под безразмерным пальто он и вправду скрывал бомбу. Да, Беломор постарался, вложил немалую сумму в заказ на «спасителя мутантов». Медведь же деньги любил так же, как и убивать. Убивать любил даже больше, причем громко, с шумом и особым размахом. И прогуливался теперь этот зверь по улочкам и улицам. Особенно любил выходить ночью, скрываться в густых тенях и упиваться очередной жертвой забавы и больной психики. Ах, как он любил смотреть, как разлетаются мозги с одного удара пудового кулака, как проседает в череп нос. Прекрасное, кровавое зрелище! Истинный ценитель одобрил бы. Отдыхая в своей «берлоге», если, конечно, так можно было назвать бывший забой, переоборудованный теперь в бункер с телевизором и Интернетом, Марко смотрел новости. На этот раз об особо опасном мутанте не просто объявляли, его даже показывали. «Хорош красавец! А оператору, который приблизился на такое расстояние и заснял, вообще надо давать спецпремию. Да и жив ли он, оператор-то?». Над этим тоже предстояло подумать. Представляя масштабы лишней работы, Марко только коротко вздохнул. По-хорошему, надо бы заняться ликвидацией этого чуда, и он займется, хоть и нелегко это будет. Слишком много в городе желающих ликвидировать ликвидатора, героя-недомутанта, которого можно вырубить простой снотворной пулей и до полусмерти запытать средней мощности электрошокером. Горько становилось от таких мыслей, погано. Но за таблеткой он не потянулся, а то так и привыкнуть можно. В общем, к основной работе прибавилась дополнительная головная боль в виде так называемого Медведя. Передача о нем была сделана хотя и смелая, но совершенно бестолковая и неинформативная. Не было ни слова сказано ни о способностях этого чуда, ни о его слабостях. Ну, про слабости-то журналисты могли и не раскопать. Какой же мутант будет трезвонить направо и налево о том, чем его пронять можно. А вот про способности могли бы сказать пару слов, чтобы было понятнее, как с ним работать. Правило номер один выглядело очевидным: не подставиться под кулак, ибо зашибет сразу. С остальным придется разбираться на месте. Марко готовил две операции в одной. Визит по одному из адресов, указанных в записке, переданной Николь, и ликвидацию окаянного Медведя. В конце концов, пусть лучше заберут его, чем позволят этому нелюдю потрошить мирных горожан. Приняв душ и немного выспавшись, он занялся сборами. Все как обычно: натереться кремом-изолятором, чтобы хоть чуть-чуть уменьшить тяжесть последствий при возможном взаимодействии с чем-то незаземленным, с той же целью забинтовать эластичной резиновой лентой локти и колени, взять по максимуму патронов и взрывчатку на всякий случай, проверить телефон, мини-радиопередатчик, нож, аптечка, сухофрукты и вода на пару суток, два комплекта документов, на мутанта и не мутанта, и все, можно выходить. Вдохнули, выдохнули, вперед! Однако по указанному адресу никого не оказалось. Буквально день назад отсюда спешно съехали. Даже мебель осталась. И чей-то недоеденный завтрак. В подвале следы относительно свежей крови и исцарапанные стены: кто явно помечал дни «отбывки» и дней этих, судя по количественно перечёркнутых линий, накопилось много. Да и Медведь… С первым выпавшим снегом залег в спячку? Даже сам город словно вымер. Редко-редко в окнах домов горел свет. Прохожих — с огнем не сыскать, машин — пара-тройка проезжих. И вряд ли виной всему легкий морозец. Несколько позднее объявился Медведь. Выполз, поддатый и разгоряченный алкоголем, из бара. С любовью к миру осмотрелся, с не меньшей любовью шарахнул ногой по крылу стоявшей машины. Сигнализация взвыла, а дверь живописно вмялась внутрь. Жаль, не выбежал злой хозяин машины. Досада досад. А если вспомнить, что «клиент» на глаза совсем не хотел попадаться, а денежек хотелось — так злость брала пуще прежнего! Встреча произошла случайно. Сама судьба столкнула чуть ли не нос к носу. На такое счастье он и не рассчитывал и, резонно, вдаваться в подробности не стал. Привычно-отработанно кулаком да в нос! Соперник Медведя даже вскрикнуть не успел, рухнул, как подломленный. Лицо его моментально превратилось в распухшую кровавую маску, разобрать что–то на которой было невозможно. Попытался подняться и с тихим «а–аа» повалился снова. Медведь брезгливо скривился. И это все? И за это недоразумение такие деньжищи? «Да они тут с ума посходили все». Но Медведь был добросовестным. Взяв поверженного противника за плечи, грубо встряхнул Марко. Бесполезно. Тот не дышал. Падаль, с которой незачем возиться. Оставалось взять какую–нибудь личную вещь для предъявления нанимателю. И Медведь попытался расстегнуть залитую кровью из носа Маркову куртку, чтобы взять документы. Лучше бы он этого не делал. Бездыханный труп неожиданно слишком громко и отчетливо для покойника поинтересовался: «А я позволил?», и со всей оставшейся силы ударил мутанта–наемника в висок. Этого хватило. На этот раз упал уже Медведь. Мертвым. А его соперник, шатаясь, поднялся. Уходить нужно было немедленно. Скоро на улицах появится народ, и тогда спасения ему нет. Из двух дел он закончил всего одно, тоже нужное. Стать героем новостной передачи Марко не хотелось от слова совсем. Кроме того, в первом же медпункте, куда его отправят для оказания помощи, у Марко возьмут анализ крови на мутаген, и тогда… Значит, придется, убираться с этой улицы и искать кого–нибудь, кто поможет. Как же, поможет. Случайные прохожие шарахались от одного его вида. Два Беломоровых амбала прошли мимо Марко, не узнав его. Похоже, до выхода из города лицо привести в порядок не удастся. Или… С последней надеждой он решил тормозить машины… Машин не было. Совсем не было. Если до этого проезжала какая-то, то сейчас ни одной. Повымирали все? Спустя полчаса безуспешных попыток мимо промчалась одна. Водитель второй сжалился, притормозил и даже распахнул дверь. — Садись, горе-герой. Негр, тот самый из департамента по охране. — Тебе бы к врачу, — он явно оценил видок парня. — Знаю тут одного, качество неважное, но подправит без лишних вопросов. — Мне хоть как. Спасибо, — тихо говорит Марко, устало откидываясь на сиденье. Моральных сил отвечать на «горе-героя» у него нет. В пятый так в пятый, черт с ними со всеми. Да и узнают вряд ли с такой-то рожей. Ни о какой больнице речи не шло. Это была ветеринарная клиника с сердобольным китайцем, умело справляющимся с помощью наложения рук и передачи чи с любыми проблемами. Лекарь средней руки. Кровь остановил, нос вправил, большую часть отека снял. 15 минут, никаких вопросов, бабки на стол, пожалуйста, шуруй и больше не приходи. Не слишком вежливый китаец, да. — Домой подкинуть или сам доковыляешь? — спросил негр, когда парня выпнули чуть ли не пинком за дверь. Он-то предпочел не ходить внутрь, на улице постоял, покурил как раз. — Сам. Тут недалеко. Спасибо. До его ближайшей запасной съемной было действительно недалеко. Там он поел, отдохнул, сменил перепачканную кровью одежду, поменял заляпанные кровушкой документы на экземпляр посвежее, посмотрел экстренный выпуск новостей, в котором пятый отдел приглашал неизвестного героя, убийцу особо опасного мутанта, явиться в отделение за заслуженной наградой. «Ну, и что вы мне можете предложить, ребята? Беломорову голову на блюдечке? Нет? А на меньшее я не согласен». Позвонив Беломору с кратким «отчетом о проделанной работе», он все же заставил себя заняться делами, которых было довольно много: 6–е число было не за горами… По второму адресу Марко наведался третьего числа, на этот раз все прошло гораздо удачнее. Всех содержащихся на этой точке удалось освободить, перестреляв два десяточка амбалов. Удовольствие испортило только то, что он опять промахнулся по излишне зажившемуся на белом свете «попугаю» и снова не застал Харли. Впрочем, Марко надеялся наверстать свое шестого. Друзья–мутанты раздобыли ему форму сотрудника аэропорта, причем два комплекта, рядовой и офицерский. На место операции он отправился еще четвертого, чтобы подготовить место действия и пути возможного отхода. Сложностей оказалось много. Самолет Харли стоял на третьей полосе от прохода и третьей от ограждения. Подходы просматривались хорошо, но стрелку укрыться было бы негде. Стрельба с ограждения отпадала сразу: по всему периметру оно было обтянуто колючей проволокой под током. Оставалось непосредственно здание службы аэропорта: через узкие двери с металлоискателем Харли и его гориллы будут проходить по одному, и вот тогда… Значит, единственное хорошее место — вон тот участочек крыши у выхода, не видимый выходящим, но позволяющий увидеть их. Там–то Марко и расположился. Беломор уже особо не реагировал, даже отчет прослушал вполуха. Он был занят несколько иным и куда более важным делом. Пятого декабря кортеж выехал в сопровождении охраны. Три тонированных джипа ровным строем двигались по припорошенной снегом трассе. Он остановился на ночь в отеле. Окончательно убедился, что оплошностей возникнуть не должно. Здание аэропорта было достаточно высоким, чтобы с крыши просматривалась не только внутренняя часть, но и дорога. Пересчитав джипы, Марко облегченно вздохнул. Боезапасов хватит, даже если придется отстреливать всех. Ну, всех-то, как получится. Служба безопасности здесь не медные деньги получает, чтобы террориста упускать, даже если по его «несчастной жертве» каторга и могила плачут. Поэтому размозжив Харли голову, нужно уходить. Оставалось только засечь время, наблюдать и ждать. Вот джипы останавливаются. Вот в сопровождении охраны неверной походкой выходит Харли. «Пьян он что ли? Ничего, иди сюда, мой хороший, опохмелю…» Не шел «хороший» подозрительно долго, явно не укладываясь в хронометраж. «Неужели у этого «повелителя мутантов» проблемы с документами? Было бы забавно». Наконец около выхода послышались шум и возня. Тихо, уровень «ключ», не больше, прозвенел металлоискатель. И… Никто не вышел. Вместо этого послышался звук падающего тела, а затем шум и крики амбалов. Дорого бы Марко дал, чтобы узнать, что там творится. Но демаскировка с такой любовью обустроенной точки ему была ни к чему, поэтому он терпеливо ждал, мысленно желая Беломору инцеста со всей родней по женской линии и принудительного скрещивания с «попугаем» в придачу. И дождался. Правда, не совсем того, чего хотел: по громкой связи объявили отмену Беломорова рейса. А вскоре он увидел, как по дороге, ведущей прочь от аэропорта, несутся три тонированных джипа. Теперь надо выбираться из аэропорта и исчезать на недельку. С этими невеселыми мыслями Марко нырнул в выходящую на крышу вентиляционную шахту. С отбытием охраны к аэропорту примчалась карета скорой. Вой сирены оглушал всю округу, едва ли не перекрывая шум на взлетных полосах. По всем каналам одно и тоже: «Неизвестная девушка-мутант пыталась покинуть страну под личиной бизнесмена (в некоторых студиях «контрабандиста) Харли Беломора». Не слишком красочные кадры с камер наблюдения аэропорта, крупным планом показанное перевоплощение. «На данный момент мутант находится под наблюдением в центральной городской больнице. Расследование ведется, но личность девушки все еще не устанавливается. Если вам что-то известно, сообщите…»