POV Андрей Жданов.
Я сглупил, приперся пораньше и даже не стал звонить и спрашивать можно ли войти, сразу поднялся на Катин этаж. Только протянул руку к звонку, как дверь распахнулась. — Екатерина Валерьевна, я ухожу, — произнес почти седой мужчина глубоким, красивым голосом, глядя куда-то в комнаты. — Ага, только двери не закрывай, мне будет не очень просто до них добраться, — раздался голос Катюши откуда-то из глубины квартиры. — Хорошо, — мужчина повернул голову и тут же наткнулся на меня взглядом. — Вам кого? — Здравствуйте. Вы Валерий Сергеевич, отец Катюши? — мужчина бросил взгляд назад, а потом кивнул. — А я Жданов, Андрей Жданов, вам Катенька обо мне рассказывала? — Что рассказывала? — Ну… — я растерялся, — что мы работаем вместе. — Что вы ее начальник? — Хотя бы это? — Катя сломала ногу, у нее законный больничный, и я не понимаю, что вам от нее нужно? — Мне? Я ее проведать пришел, — я показал на сумки в руках. — Вот принес ей гостинцев, чтобы она побыстрее поправилась. — гробовое молчание было мне ответом. Да, Катюша была права, этот визит нужно было готовить заранее, причем ничуть не менее тщательно, чем аудиенцию у какой-нибудь особы королевской крови. И чего я поперся со своим уставом в чужой калашный ряд? — Ну, проходите, коли пришли. Я сейчас спрошу у Катерины что это за визиты такие. — едва кивнув головой, Валерий Сергеевич ушел в какую-то комнату, скорее всего Катину. В каждом его шаге, в каждом жесте, в выправке и немногословности все выдавало военного, неважно действующего или в отставке. Нет, пожалуй даже не военного, а солдафона, у которого устав Вооруженных сил — это библия, а приказ старшего по званию — это божий приказ, и ни сомнению, ни обсуждению он не подлежит. Оттуда сразу послышались голоса, но мой слух донес до меня только несколько слов: — Папа… Андрей Павлович… пожалуйста… все, что хочешь обещаю. Неприлично… — вот, пожалуй и все, что мне удалось разобрать. Тут я совершил вторую и главную ошибку, я решил устроить разрыв шаблонов, поэтому не стал дожидаться, когда меня пригласят к Катеньке, а сам прошел в ее комнату. — Зря вы так, Валерий Сергеевич. Что неприличного в том, чтобы проведать больного человека? — Ой! Андрей Павлович? Здравствуйте, — зарделась Катя и опустила голову под пристальным взглядом отца. — Здравствуй, Катюша, — я даже вид не собирался делать, будто мы на «вы». — А вы вот прямо так ко всем своим работникам и ходите на дом, чтобы, значит, попроведывать? Вот как только кто приболеет, так президент покупает конфеты-соки и айда братом милосердия работать. Так? — Нет, не так! — я завелся. — Не всегда и не ко всем я хожу домой с гостинцами. Валерий Сергеевич, я люблю вашу дочь! — О, как! Любит он! Катюху?! Может еще и женишься на ней? — Я люблю вашу дочь и намерения у меня самые серьезные! — Ты эти сказки детишкам рассказывай. Небось устал от своих кукольных баб, так тебя на экзотику потянуло, да? — На какую экзотику? Вы это о чем? — О Катюхе! Думаешь не понимаю, что Катя тебе не пара, что тебе только развлечься с ней и нужно? А потом бросишь ее, а она, дуреха, страдать будет. — Я люблю Катю! Вы слышите меня? Люблю! Да если бы она была мне нужна только для развлечений, разве бы я пришел к вам в дом и сказал бы вам, что у меня серьезные намерения? — Как миленький и пришел бы, и сказал бы все, что угодно, если без этого она тебя к себе не подпускает. Знаю я вас. — Кого это нас? — я уже чуть ли не кричал. — Хозяев жизни! Вам же девчонку обидеть ничего не стоит. Главное прихоть свою потешить, а там… — Папа, — взмолилась Катенька, — хватит! Ты же ничего не знаешь об Андрее Павловиче, зачем ты такое говоришь? — А вам Екатерина Валерьевна, слова никто не давал, — Валерий Сергеевич даже покраснел от возмущения. — Мы сами разберемся, по мужски! — Ага, достань наградной, да и пристрели Андрея. — засмеялась вдруг моя девочка. — У тебя же одни разборки, а прав-неправ, это неважно. — Ты что это меня в убийцы записала? Можно подумать, что у нас на даче целый подвал трупами твоих поклонников забит. Ты, Катерина, говори, да не заговаривайся. Там всего-то пара-тройка твоих ухажеров, — улыбнулся и Валерий Сергеевич. Но очень быстро снова посерьезнел. — Мне сейчас идти нужно. А ты тут не балуй. Узнаю, что чем-нибудь Екатерину Валерьевну обидел, вмиг отрежу то, чем обидел. — Папа! Никто меня обижать не собирается. — И все же, на всякий случай, костыль держи при себе, будет чем обидчика огреть. Валерий Сергеевич вышел из комнаты, я дождался, когда щелкнет замок на входной двери, и только затем бросился к Катеньке, опустился на корточки у ее кровати. — Девочка моя, моя хорошая, бедная моя. Больно, да? Я очередь заказал на половину девятого в «Европейский Центр ортопедии», к самому Кристиану Кинасту. — Андрюша, не нужно, у меня нет ничего страшного. — Как это не нужно? Очень даже нужно. Я хочу быть уверен, что с тобой все будет в порядке. — Со мной все будет в порядке и так. Ты зря беспокоишься, правда. — Катенька, я принес тебе кучу всяких фруктов и шоколад, и вообще, много чего. Показать? — Нет-нет, оставь. Я ничего не хочу. — Господи, я так по тебе соскучился. — говорил я, а руки уже расстегивали ее халатик. — Андрей, что ты делаешь? Подожди, не надо, не сейчас! — Прости, я идиот. Просто очень соскучился. Мы так давно не были вместе. Тебе больно? — Нет! Но ты не знаешь отца. Он может стоять за дверью, чтобы войти, застукать тебя на горячем и вышвырнуть из квартиры. Ты прости, что так получилось. Я же тебе говорила, что отец… Что его нужно подготовить. — А почему он тебя называет Екатерина Валерьевна? — неожиданно даже для себя спросил я. — Чтобы подчеркнуть, что я взрослая, а значит, должна отвечать за свои поступки. — Тебе тяжело с папой? — Не тяжелее, чем тебе с твоим. — Только твой отец тебя любит, в отличие от… — Любит, это правда, но иногда слишком любит, до удушья. — Катенька стала грустной. «Ты болван, Жданов! — со злостью сказал мне мой внутренний голос. — Ты непроходимый пещерный болван, а вовсе не ботан. И не надо говорить, что все вышло случайно. Себе-то не ври. Давай, положи правую руку на левую грудь и сделай чистосердечное признание. Ну, раз, два, три». — Кать, ты прости меня, пожалуйста. — За что? — искренне удивилась Катенька. Конечно удивилась, она же не знала, что я вовсе не случайно предпочел не обратить внимание на слово «после». — Я не случайно… — Что не случайно? — Пришел раньше назначенного времени. — Очень хотел познакомиться с папой? Да? — Да. — Доволен? — Нет. И прошу прощения, что поставил нас всех в неловкое положение. — Андрюша, а зачем? — Если бы я знал, Катенька, я бы тебе сказал. Но я понятия не имею, почему мне до зубовного скрежета захотелось познакомиться с твоими родителями. — Хочешь, я скажу? — она хитро улыбнулась, погладила меня по голове, а затем взлохматила волосы. Удивительно! Я совершенно не переношу, когда кто-то трогает мою голову, тем более ее гладит, сразу хочется применить к «гладильщику» навыки, приобретенные на каратэ, а тут так приятно стало, что захотелось замурлыкать. — Ты-то откуда знать можешь, если мне самому эта задачка покоя не дает? — я покрепче прижал к себе Катеньку. — Я просто знаю. Андрей, ты решил, что я что-то от тебя скрываю, вот и приехал немного пораньше, чтобы самому во всем разобраться. Так? — Нет, не так… Не совсем так. Мне показалось, что ты меня стесняешься, девочка. И я не могу понять почему. — А может, я не тебя, а себя стесняюсь? Вспомни, что было, когда ты подвез меня домой, вспомни, что кричали тебе мальчишки? Я же знаю, что я тебе не пара, Андрюша. — Кать, это какая-то идиотская отмазка. Разве твои родители тоже посчитали бы, что ты мне не пара? И тоже кричали бы гадости? — Гадости они бы не кричали, конечно. А вот то, что я тебе не пара, папа несомненно считает. Разве ты не понял это по папиным репликам? Зря ты меня не послушал, мне теперь гораздо труднее будет убедить отца, что ты никакой не извращенец, которому… Как папа сказал? — Захотелось экзотики. — Да, захотелось экзотики. И вообще, своим ранним приходом ты наказал нас обоих. — В смысле? — В прямом. Все, что мы сможем сделать, это съездить в «Европейский Центр ортопедии». А потом ты меня привезешь… и уйдешь. — Почему? — Потому! Ты что, ты думаешь, что папа, зная, что у меня в доме мужчина, хоть на пять лишних минут задержится? Уверяю тебя, что нет. Максимум через час-полтора он вернется и сразу тебя выставит. Так что время на «нежничанье» нам терять некогда. Рассказывай, что у вас произошло. Я быстренько пересказал Катюше свой разговор с Кирой, а затем очень подробно и четко обрисовал историю с госзаказом от Министерства обороны. И копию предварительного соглашения показал. — О Кире ничего говорить не буду. Нормальных слов найти не могу, а матом я не ругаюсь. А вот госзаказ — это очень-очень кстати. И знаешь, что мне кажется, Андрюша? — Что? — Что его необходимо как можно быстрее подписать. — Вначале нужно все рассчитать, Катенька. Я конечно понимаю, что прибыль будет не очень большая, но все же добиться рентабельности очень бы хотелось. — Я прямо ночью этим и займусь, — глаза Катюши сияли, как звездочки. — Ночью нужно спать, девочка. А если не спать, то заниматься чем-то приятным, но никак не расчетами. — Приятным не получится. Отец обязательно вернется, да и нога… — Ногу мы бы не потревожили, уверяю тебя. Но… отец, это серьезно, — я попытался улыбнуться, только улыбка вышла кривая, и я постарался сменить тему. — Кать, как ты думаешь, кто он? — Ты о ком? — Кто этот наш таинственный «доброжелатель»? — А почему ты о нем вдруг вспомнил? — Потому что этот госзаказ прилетел, как по мановению волшебной палочки, неизвестно каким чудесным образом. — Ты думаешь, что это «доброжелатель» постарался? — Конечно! — А вот и нет! — и Катя победно посмотрела на меня…Валерий Сергеевич
18 ноября 2017 г. в 15:34