«Ботан & Оторва»

POV Андрей Жданов.

      А те­перь пос­ледний воп­рос ува­жа­емым зна­токам: как вы ду­ма­ете, чем же за­кон­чи­лась рес­то­ран­ная встре­ча в вер­хах? Так я и знал, я был уверен, что вопрос мой повиснет в воздухе без ответа. И то верно, откуда вам было знать, чем закончится вся эта затея? Но если вам интересно, то я сам вам все расскажу…       — Андрей, — встал отец, не давая мне даже слова молвить. — Это была чудесная идея, отметить вашу с Кирочкой помолвку в торжественной обстановке и в кругу семьи, — он поднял бокал с шампанским. — За молодых! — пригубил напиток. — Ой, что-то горько.       И все, кроме Сашки взревели: «Горько»! Спасибо, хоть этот «заклятый друг» промолчал. Кажется, сейчас он один был на моей стороне. Пусть временно и по стратегическим соображениям, но сейчас мы играли в одной команде. Сашка вовсе не жаждал этого брака, потому что мы с ним сразу оказывались в неравных условиях при первой же замене игрока в президентском кресле. Моя скамейка запасных в будущем матче за обладание кубка кубков мгновенно удлинялась голосом Киры, а его укорачивалась отсутствием этого же голоса. А это не так уж и мало, и вот почему. Сейчас в «Zimaletto» было всего лишь два акционера — мой отец, и соответственно, Сашкин, с сорока пятью процентами на каждый нос. Но! В момент заключения брака, каждому из наследников выделялся его процент акций. Значит, если бы мы с Кирой действительно поженились к началу матча за обладание президентским креслом, то на Совете директоров с правом голоса заседали бы только мы четверо. Естественно, что папа с Кирой в этом случае проголосовали бы за меня. Более того, на этот Совет я мог бы делегировать жене право своего голоса и у нее было бы два голоса. Таким образом при том, что я не мог голосовать за себя, я мог бы обойти этот пункт. Понимаете, да?       Оно ему надо? Нет! Оно ему не надо! Потому как исправить неравенство положения он не смог бы, даже если бы женился. Ведь он никак не мог жениться на той, которой бы тоже выделили ее пакет акций (может, именно поэтому, мама с папой и не рожали больше). А значит, у меня априори было бы преимущество.       Я все понятно изложил? Или нужны уточнения?       Короче, если бы мы с Кирой поженились, то при любом раскладе у меня был бы на один голос больше, чем у Сашки. Ожидать, что Кристина выйдет замуж, получит свои акции и проголосует за брата не приходилось. Во-первых, Крис и замужество — это такой же нонсенс, как мягкая твердь или ледяной кипяток. А во-вторых, Алекс слишком долго старался превратить сестру в своего непримиримого врага, и ему, в конце концов, это удалось.       Что-то я отвлекся от основного блюда, то бишь от самого банкета. Возвращаемся?       …Кира вскочила со своего места, обогнула стол (я специально отсел от нее подальше) и подошла ко мне, ожидая, что я сейчас встану, чтобы поцеловать ее. И я начал вставать, но вовсе не для того, чтобы с Кирюшей целоваться. Наоборот, я собирался сказать всем, что не позволю меня без меня женить. Ну, а дальше все было, как в комедии положений. Захотел бы придумать — нарочно бы не придумал.       Я уже почти встал, когда Кира нетерпеливо дернула меня за рукав, я попытался вырвать руку и одновременно развернулся к ней всем корпусом, чтобы сказать, что у нее и мысли не должно возникать, что все пойдет по их сценарию, причем по оплаченному мною же ресторанному счету, но не удержался на ногах и, можно сказать, упал в Кирины распростертые объятья. Девушка не растерялась, обхватила меня за шею и сама присосалась к моим губам, как пиявка. Я попытался вырваться, стул с которого я встал и который служил мне хоть какой-то опорой, отъехал в сторону и мы с «невестой» рухнули на пол, причем своей железной хватки Кира не ослабляла ни на миг.       — Андрюша, — захохотал Юрий Васильевич, отец присосавшейся пиявки, — ты что творишь? Была команда «Горько», никто не просил тебя прямо сейчас заниматься внуками. Мы, конечно не возражаем, но боюсь, что народ советами тебя до импотенции доведет.       Ненавижу эти дурацкие, пошлые, сальные шуточки Воропаева-старшего, особенно когда он позволяет себе включать клоуна ни на секунду не задумываясь о присутствующих женщинах. А потом сам ржет, почесывая кругленькое брюшко или лысинку. Мерзость.       — Да отцепись ты от меня, — сражался я на полу с намертво впечатавшейся в меня Кирой. — Постыдилась бы, люди смотрят, — урезонивал я «невесту», уворачивая от нее лицо и особенно, так полюбившиеся ей губы.       Наконец, мне удалось ужом выскользнуть из объятий и вскочить на ноги.       — Прошу минуточку внимания, — постучал я ножом по рюмке.       — Андрей, ты бы хоть помог Кирюше подняться, — хохотнул Сашка, — а то, как кувыркаться, так вместе, а как помочь подняться оступившейся и падшей девушке, так на это наше джентльменство не распространяется?       — Вот возьми и помоги ей сам, — буркнул я так, чтобы меня слышал один Алекс. — А то, смотри, начну ее поднимать, она меня снова уронит, а там и до ЗАГСа недалеко. А это тебе первому невыгодно.       Сашка быстро все понял, помог Кире подняться, отправил ее на место и даже попросил для меня минуту тишины у всех.       — Господа, — сделал я вторую попытку, — я собрал вас всех для того, чтобы…       — Объявить о помолвке, — перебила меня Кира.       — Так мы это уже знаем, — раздалось с разных мест.       — Кира, — я начал потихоньку закипать, — если ты меня еще раз перебьешь…       — Они уже ссорятся… Еще не поженились, а уже совсем, как семейная пара, — снова начался галдеж за столом.       — Юрий Васильевич! — почти заорал я. — Никакой свадьбы не будет!       И наступила блаженная тишина… почти на целую минуту. А потом раздался такой гевалт, что прежний шум начал казаться мне легким бризом. Кричали все и сразу:       — Вы не хотите расписываться?       — Я не позволю дочери жить с тобой без штампа!       — Вы что праздновать не хотите?       — А я так хотела организовать скромную свадьбу человек на пятьсот.       И так далее, и тому подобное. Я молчал, понимал, что должны же они когда-то выдохнуться. И они выдохлись, замолчали. Я уже открыл рот, чтобы ответить всем, но Кира меня опередила.       — Обожаю твой юмор, Андрюша! — снова все заговорили разом:       — Ха-ха-ха, разыграл!       — А я почти поверил!       — Ну, дает…       — Я не шутил и я никого не разыгрывал. Я жениться не собираюсь! — взрыв смеха. — Я говорю серьезно. — взрыв хохота. — Послушайте!       — Андрей, давай лучше выпьем, — Кира протянула мне бокал. Это было последней каплей. Я схватил бокал и грохнул его со всей силы о пол.       Вот тут наступила настоящая тишина. У меня уже тряслись руки, а зуб на зуб не попадал от злости, но я все равно смог сказать:       — Прежде чем объявлять о помолвке не плохо было бы и мое мнение по этому поводу спросить.       — Так мы же спрашивали, — в один голос сказали родители.       — Я спрашивала, — одновременно с ними заявила и Кира.       — И что я вам ответил? Разве я сказал, что я согласен?       — Да! — в один голос заявили мои предки и «невеста» и три пары глаз честно посмотрели мне в глаза.       — Вот только не надо из меня делать всем колхозом стукнутого. Я ни на ком жениться не собираюсь. И собрал я вас здесь, чтобы объявить вам именно это!       — Павел, ты же сказал, что Андрей собирает нас на помолвку, — грозно сдвинул бровки Юрий Васильевич. — Мы никому из нашей дочери посмешище делать не позволим! Все газеты уже раструбили о помолвке, а теперь ты на попятную? И как девочка будет жить дальше?       — Не знаю, как ваша девочка будет жить дальше. Потому что это именно ваша девочка, после того, как я ей сказал «нет», оповестила все СМИ, что у нас помолвка.       — Что?       — Папочка, ты же ему не веришь, правда? Ты же знаешь, что я на такое не способна.       — Конечно, девочка, конечно. Павел! Я этого позора не допущу! Или твой сын женится на Кирюше, или… или… Или я не знаю, что я сделаю!       — Юрка, ты даже не сомневайся, раз Андрей обещал, значит женится.       Нормально? Они говорили так, словно я неодушевленный предмет, как будто меня и нет рядом.       — Я никому ничего не обещал, — процедил я громко сквозь зубы, и рванул в туалет.       — Ну, ты, и попал, — пожалуй даже с сочувствием произнес Сашка мне в спину.       Первым делом хотелось умыть лицо, оно все горело.       — Ботан?! — раздалось за моей спиной.       — Ромка?! — блин! Только этого мне не хватало для полноты сегодняшней картины.       — Андрюха, черт! Вот это встреча!       — Ромка, ты как здесь? Ты уехал в Питер по распределению, если не ошибаюсь.       — Не ошибаешься! И уехал, и отработал, и женился, и развелся, и работаю. Я по делам приехал, в командировку. Андрюха! Как же я рад встрече!       Увы, о себе я не мог такого сказать. Потому что я вспомнил! Вспомнил все! И почему меня все называют ботаном! И откуда у меня это прозвище, и какую роль в моей жизни сыграл Роман Малиновский, о котором я постарался забыть, как о страшном сне…       Но сейчас именно Ромка меня спас, вытащил, можно сказать, из дурдома в последнюю секунду, когда уже опускались решетки на окнах, и я был ему страшно благодарен за это.       — Андрей, я считаю, что нашу встречу нужно отметить! Ты как?       — Я только «за», — сказал я твердо. Уж лучше в лапы Малиновского с его аферами и девочками, чем в такие мягкие, нежные, стальные ручки Кирочки. — Только помоги мне улизнуть незамеченным.       — Тогда за мной, — подмигнул мне Ромка, и я даже не думая сопротивляться, оставив в банкетном зале всю честную компанию и свой дипломат, прикрывшись широкими плечами приятеля, как спец агент легендой, покинул ресторан. Благо мой портмоне уютно устроился во внутреннем кармане моего пиджака, а ключи от машины вольготно расположились в кармане брюк.       Кто будет оплачивать банкет в ресторане, на который я всех и пригласил, меня беспокоило мало. В конце концов, если они сами себе придумали повод, то пусть сами себе за него и расплачиваются.       — Ну, что, Андрюха? Вперед? К новым вершинам? — прокричал Ромка, открывая окна настежь, когда я уселся за руль своего автомобиля. — Приключения только начинаются!       Четыре года прошло с тех пор, а я до все не устаю то благодарить, то проклинать судьбу, за то, что в тот роковой вечер в мужской комнате ресторана «Ришелье» я услышал за своей спиной голос друга!       Господа, можете не сомневаться, я обязательно расскажу вам и о том, как именно Малиновский впервые назвал меня ботаном, и о том, как он меня подставил, но и о том, что более верного и преданного друга я себе и пожелать бы не смог, я тоже вам расскажу. Только чуть позже, господа, совсем чуть-чуть...