Home, Sweet Home

      Парк с детства очень сильно любила чай. Не было ни дня, проведенного девушкой без чашечки горячо любимого ею Earl Grey. Горячий, слегка терпкий напиток казался журналистке самой прекрасной вещью из всего, что придумало человечество.       Каждый раз, заставая Джейн на кухне пьющей чай с очередной сладостью, он чувствовал себя счастливым. Каждый раз, наблюдая ее умиротворенной и довольной, он ощущал спокойствие, потому что знал: его девочка ни в чем не нуждается, у нее все есть.       Она улыбается, завидев его в дверях кухни, словно для полного счастья ей не хватает только его присутствия. В глазах девушки мужчина читает нежность и искреннюю любовь, что греет ему сердце. Он молча наливает себе чай и садится рядом, неотрывно глядя на изящные длинные пальцы, всегда отбивающие какой-то ритм по чашке. Джейн снисходительно смотрит на Майкрофта, когда он тянется за конфетой или печеньем, но ничего не говорит. Поймав ее взгляд, Холмс почти пристыженно опускает глаза, но отказаться от сладости не может — слишком сильно любит.       — Я хотела поговорить с тобой, — тихо произносит Парк, виновато прикусив губу, и замолкает, ожидая реакции, которая следует почти сразу:       — Только не говори, что пригласила к нам свою сестру, — с явным отвращением произносит мужчина, но девушка даже не злится: давно привыкла, что Майкрофт просто терпеть не может Марту.       — Вообще-то, она приедет с мужем и детьми к нам на ужин послезавтра… а еще Алек со своей новой девушкой, — Джейн тепло улыбается, а затем продолжает: — Ты ведь ничего не имеешь против Алека, правда? А я давно его не видела, хочу пообщаться с ним немного. Марта просто хочет сообщить какую-то новость. Мы немного посидим, поужинаем, потом они уйдут.       — Ты в прошлый раз так же говорила, — недовольно морщится Холмс. Парк берет его за руку и умоляюще смотрит в серо-голубые глаза, в которых плескается не успевшая разгореться злость. — Ладно, — сдается Майкрофт. — Но учти, ты будешь мне должна.       — Хорошо, на все согласна, — загадочно улыбается Парк и быстро целует мужчину в губы. — Коль уж у нас будет столько гостей, я съезжу в магазин.       — Только возьми водителя.       — Я лучше поймаю такси.       — До чего упрямая…       

***

      В течение года они практически не виделись: Джейн была занята учебой, Майкрофт — работой. В те редкие минуты, что они встречались, рядом почти всегда находилась Марта, с довольной улыбкой разбиравшая привезенные мужчиной продукты.       После того звонка Холмс долго не мог решить, что делать. С одной стороны, он понимал, что семье Джейн приходится несладко, и хотел помочь. Узнав, что Марта чуть не потеряла работу, Майкрофт подумал было еще раз предложить помощь, однако неприятное чувство, зарождавшееся в сердце каждый раз, как он думал о Парк, не давало ему сделать это.       Мужчина не мог даже самому себе объяснить испытываемые им эмоции, и это выводило из себя. Холмс безумно злился на себя за то, что постоянно думал о Джейн и ее семье, потому что в этой девушке не было ничего экстраординарного, она не выделялась из серой массы живших в Лондоне людей совершенно ничем.       Но что-то в ней цепляло, заставляло помнить о ней. Что-то в ней было другое, особенное… или так казалось только ему. Вспоминая ее взгляд, улыбку, Майкрофт с трудом сдерживался, чтобы не позвонить Джейн и не решить все ее проблемы, просто спрятав ее подальше от всех несчастий этого мира.       Со временем мысли о девушке стали приходить мужчине в голову все чаще и чаще, и Холмсу даже начинало казаться, что он сошел с ума. В конце концов привязанность к случайной знакомой достигла своего апогея, и тогда Майкрофт не выдержал и приехал к ней.       Было утро одного из миллионов воскресных дней, но именно это утро мужчина запомнил надолго. Он постучал в дверь, однако открыли ему далеко не сразу. На пороге показалась заспанная Джейн в халате, который она, видимо, в спешке не завязала.       — Мистер Холмс? — в глазах Парк мелькнуло удивление, а на губах показалась легкая улыбка. — Здравствуйте.       — Я разбудил Вас?       — А? А, вовсе нет, — Джейн сладко зевнула и отступила, пропуская Майкрофта в гостиную. — Мне сегодня не надо на учебу, Марта работает, а Алек вроде с друзьями куда-то собирался…       Они прошли на кухню. Девушка наполнила водой чайник, поставила его на плиту и предложила мужчине сесть. Она возилась с заваркой несколько минут, а затем все пыталась найти в буфете чашки, которые в итоге увидела у раковины.       — Вы не против, если я схожу в ванную? — Холмс покачал головой. — Хорошо, я постараюсь побыстрее.       Оставшись в одиночестве, Майкрофт оглядел кухню. Это была маленькая комната, посередине которой размещался круглый деревянный стол с пятью стульями. Обои в нескольких мечтах отошли от стен, по потолку шло несколько трещин, складывавшихся в причудливую паутинку. Маленькое окно, выходившее на обшарпанную улицу, было прикрыто прозрачными бежевыми занавесками.       Внезапный свист вскипевшего чайника отвлек Холмса от мыслей. Мужчина встал, выключил газ и залил горячей водой заварку в украшенный причудливым узором чайничек, а затем поставил его на стол, давая напитку возможность настояться.       Примерно через полчаса Джейн вышла из ванной. Парк уже не казалась засыпающей на ходу, но все же следы недавно прерванного сна остались тенью лежать на ее лице.       — Простите, что долго, чуть не уснула, — губы девушки растянулись в виноватой улыбке. — Спасибо, что заварили чай. Вы будете что-нибудь есть?       — Нет, спасибо.       — А будете против, если я позавтракаю?       — Нет, прошу Вас.       Достав из холодильника масло, Джейн смазала им ломтик хлеба и с явным удовольствием откусила кусочек. Парк села напротив Майкрофта и, положив свой завтрак на стол, налила чай в обе кружки.       — Я могу достать печенье, там вроде осталось…       — Нет, Джейн, не беспокойся.       Девушка пожала плечами и продолжила трапезу. Мужчина молча наблюдал за тем, как она кусок за куском поедает этот «бутерброд» и при этом радуется, и никак не мог понять, как могла она довольствоваться такой скудной пищей.       — Я приехал, чтобы поговорить.       — Я Вас слушаю, — Парк постаралась принять серьезный вид, однако уже через пару минут вновь расслабилась и откинулась на спинку стула.       — Вы звонили мне, — щеки Джейн покрылись румянцем смущения. — Хотели попросить помощи? — ответа он не дождался, а потому, вздохнув, продолжил: — Как бы то ни было, я хочу предложить свою поддержку еще раз, если она нужна.       — Не стоит…       Девушка опустила голову, так что ее распущенные волосы прикрывали горевшее румянцем лицо. Она нервно теребила край халата, словно пытаясь успокоиться.       — Я хочу помочь.       — Почему? — Парк вскинула голову и посмотрела в глаза Холмсу. Впервые в жизни сердце Майкрофта пропустило удар, а затем он выпалил:       — Потому что ты мне небезразлична.       Зеленые глаза блеснули, а затем в них заплескалось недоверие, смешанное со страхом. Студентка резко встала и отошла к раковине, не отрывая взгляда от мужчины.       — Вам лучше уйти, — тихо сказала она.       — Прошу прощения? — холодный, бесстрастный тон всегда был его защитой, но только не в тот раз. Что-то в Майкрофте словно сломалось, и он с поразительной ясностью осознал: он не хотел уходить. Из этой маленькой, старой, обшарпанной квартиры, в которой живет она…       — Вам лучше уйти.       Он встал, поставив чашку с не успевшим остыть напитком на стол и прошел в прохожую. Обувшись, мужчина посмотрел на следовавшую за ним девушку и вдруг, поддавшись внезапному порыву, наклонился и поцеловал ее.       Почувствовав пьянящий вкус ее губ, Холмс прижал Парк к себе и попытался было углубить поцелуй, но Джейн ловко отстранилась. На щеках ее все так же играл румянец, но на губах расцвела счастливая улыбка. Майкрофт смотрел на нее, растрепанную, сонную, смущенную, но счастливую, и понимал, что сделал бы ради этой девушки все, абсолютно все.