— ЧТО?! — Фэш подскочил на стуле и, немного не рассчитав возможности последнего, грохнулся на пол, больно ударившись затылком о кафель. Динара подскочила к отцу.
— Папа, ты как? Живой, — она подала руку, но Драгоций не заметил этого, держа глаза закрытыми, а руки — прижатыми к затылку.
— Что? — протянул Фэш, приоткрывая один глаз.
— Ты сейчас похож на Мымру Петровну, — усмехнулась Динара, присаживаясь на корточки перед отцом. — У тебя такой же безумный вид, как у неё, когда она орёт на меня за что-то… — на последнем слове девочка невесело усмехнулась. Глаза Фэша широко распахнулись на такое заявление, и тут он вспомнил, почему, собственно, вскочил со стула:
— В каком смысле «отфутболили»?! — Драгоций хотел вскочить на ноги, но запнулся о ножку стула и повалился на живот, ударившись на сей раз подбородком. Динара хихикнула в кулак, наблюдая за очередным падением своего отца.
— Послали куда подальше и сказали, чтобы ты как можно быстрее пришёл к директору, — она пожала плечами. Фэш сглотнул и поднялся на ноги. Он давно понял: ругать Динару — всё равно что тревожить спящего дракона. Он проснётся и сожжёт тебя, а потом и не вспомнит. Так что от выговора ничего путного не будет. Драгоций вздохнул и потёр подбородок.
— Я правильно понял, тебя выгнали из школы, а меня просят забрать твои документы? — устало спросил Фэш. Динара поднялась с корточек и кивнула. Драгоций понимал, что, с одной стороны, она счастлива, что больше не будет ходить на раздражающее её фортепиано, но, с другой, она чувствует себя виноватой за то, что не оправдала надежд отца. Динара — хорошая девочка. У неё добрая душа, и, когда проходит достаточно времени, ей всегда очень стыдно за свои проступки.
— Да… — тихо ответила Динара. — Наверное… Мне ничего толком не сказали, — добавила она ещё минуту молчания. Фэш набрал в грудь воздуха и медленно выпустил его, обречённо прикрыв глаза.
— Ну ладно, — пожал плечами Фэшиар. — Я схожу туда, как только смогу, — он вздохнул. Девочка прикусила нижнюю губу.
— Мне реально жаль, что так вышло, — пробормотала она недовольно. — Но извиняться я не буду, — девочка вздёрнула подбородок, превращаясь в привычную расстроенную Динару. Этого недо-извинения вроде бы было мало, но Фэшу — абсолютно достаточно. Он знал, что когда его дочь расстроена или понимает, что виновата, то никогда в жизни не попросит прощения по-нормальному.
— Я не сержусь, — честно сказал он, успев за двенадцать лет привыкнуть ко всяким выкрутасам дочери. Динара улыбнулась уголком рта, явно чувствуя себя уже менее виноватой.
— Ну-у, ладно. Значит, закрыли эту тему, — сказала она просто, пожав плечами и скривив губы в неком подобии улыбки. — Больше ты меня не отправишь играть на пианино? — спросила она с надеждой. Фэш покачал головой. Отправлять Динару снова на фортепиано только в другую школу — себе дороже. И он это прекрасно понимал. Ему хватит того, что дочь не сидит целыми днями дома, а хотя бы куда-то ходит. Значит, можно не волноваться насчёт того, что она теперь не будет изгаляться, нажимая пальцами на клавиши инструмента.
— Тебя выгнали уже дважды, учитывая сегодняшнее происшествие, — серьёзно начал он. — Так что твоё дальнейшее обучение просто бессмысленно… Думаю, что хватит с тебя фортепиано с танцами, но на вокал и рисование ты продолжишь ходить, — строго завершил он. Динара закатила глаза и фыркнула.
— А я так надеялась, — пробурчала она, вздыхая с напускной горечью. Её глаза загорелись привычным ехидным огоньком. — Может, и вокал с рисованием…
— Нет, — категорично заявил Фэш. — Тебе полезно хоть куда-то ходить. Сидеть дома — не лучший вариант, — уже более ласково закончил Драгоций. Динара вздохнула.
— А что мы будем теперь есть? — спросила она. — Меня уже достали те полуфабрикаты, которые я себе готовлю на завтрак, обед и ужин, — она окинула закрытый холодильник презрительным взглядом. Фэш задумчиво пожевал нижнюю губу.
— Я решил, что попрошу Розу Исаковну работать на дому — песни сочинять можно и тут. Главное — это же вдохновение, а не место, так что… — парень почесал подбородок большим пальцем. — Исаковна, конечно, сейчас довольно рассержена, но она ведь человек. Я ей всё расскажу. Уверен, она поймёт и разрешит, — вопреки словам его голос никакой уверенности не выражал. Динара улыбнулась, но её мимолётная улыбка быстро погасла.
— А почему Захарра больше не приходит? С ней что-то случилось? — её глаза посмотрели на Фэша встревожено.
— Нет, как раз наоборот, — поспешил успокоить её Фэш. — У Захарры всё прекрасно, и даже лучше — она скоро станет мамой, — мужчина легко улыбнулся удивлённо смотрящей на него дочери. Глаза Динары сначала недоверчиво сощурились, но всё-таки какой-то отголосок радости в них можно было уловить, если постараться.
— Я рада, — вдруг произнесла она и отвернулась. — У меня будет сестра, ну… или брат. Но сестра — лучше, — Динара улыбнулась. Драгоций вздохнул.
— Да, это просто чудесно, — пробормотал Фэш, чувствуя холодную пустоту в сердце. Он считал, что её уже ничем не заполнить. — Кстати, Динара, твоя шалость удалась. Милая песенка — я оценил, — с сарказмом процедил он вдруг.
— Ты о чём? — сделала невинное лицо Дина, пытаясь не отводить взгляд. — Не понимаю, — она хмыкнула. Фэш вздохнул. Так как у него было просто потрясающая слуховая память, он, один раз услышав песню, запомнил её почти наизусть. Парень прокашлялся и напел мелодию без единой ошибки в тексте или в нотах:
— Твердит народ, что я крутой
Я — Кот Нуар, ночной герой.
Энергией кольцо зажжёт,
И от когтей враг не уйдёт.
Знаю я наперёд —
Сила моя растёт.
Только луна взойдёт
Спешу скорей вперёд.
У него вышло очень красиво и абсолютно похоже, но Динара по-прежнему делала вид, будто ничего не знает. Фэш вздохнул, достал свой телефон и включил саму песню, которая загадочным образом оказалась у него в «Музыке». Перемотал немного, и заиграла она почти с конца.
Я — Чёрный Кот, дитя ночей,
Но сильным вот, могу быть только с ней.
Она везде — моя мечта,
И руку мне подаст всегда.
Знаю я наперёд —
Сила любви растёт.
Нежной улыбки свет
Даст на всё ответ.
Динара приподняла брови в насмешке и ответила:
— Это очень классный мультик, — девочка прикрыла глаза, а потом подняла голову и взглянула на отца с ехидностью. Фэш усмехнулся.
— Не отрицаю, слова у этого Кота довольно милые. К тому же я послушал всю песню… Рискну предположить, что ему нравится Ледибаг, про которую, собственно, и поётся во всех песнях, которые ты закачала мне в телефон, — Фэш улыбнулся, увидев, что хитрые глаза Динары загорелись огоньком.
— Не просто нравится, — поправила она с плохо скрытым энтузиазмом. — Он очень сильно её любит, когда она в костюме Ледибаг, но она его не замечает и любит Адриана. Но самое смешное, что Кот Нуар — это и есть Адриан. Они любят друг друга, но раз за разом друг друга отшивают, потому что влюблены, как по их мнению, в других. Правда, отшивает Кота только Ледибаг, а вот с Нуаром в этом вопросе намного проще — он с Маринетт встречался от силы два раза.
— Забавно, — сухо подтвердил Фэш под укоризненный взгляд дочери. Драгоций тут же спохватился и спросил: — Расскажешь мне про этот мультик? — спросил он. Динара скривилась, но кивнула. Её глаза, как всегда, смотрели на Фэша более чем насмешливо.
— «Ледибаг» — прикольный мультфильм. Тупой немного, но довольно милый. Вот например: Маринетт — она же Ледибаг — влюблена в Адриана, своего одноклассника, пока тот не понимает, почему она не может перед ним и двух слов связать, считает её немного странной, но очень милой и доброй. А Кот Нуар — он же Адриан — безумно влюблён в Ледибаг, пока она считает его заносчивым мудаком, постоянно сравнивая его с Адрианом, которого считает идеальным, — Фэш хмыкнул, сразу поняв, что мультфильм был довольно банальным, но дочери он нравился — это было видно по глазам Динары, хотя девочка тщательно скрывала. Драгоций понял всё от первого до последнего слова, и не мог не согласиться, что, каким бы ни был этот мультик, отношения у главных героев весьма интересные, с некой перчинкой. — Она считает Кота Нуара слишком нахальным, самодовольным и позёристым. Говорит, что такие мальчики ей не нравятся, и что ему далеко до идеального Адриана.
Фэш хихикнул, позабыв, что он должен был, как бы, ругать Динару за то, что она установила ему на телефон этот забавный рингтон. Главное, что удивляло Фэша, это не герои мультфильма или он сам, а то, что Динара говорила с таким энтузиазмом, не особо кривляясь и не корча рожицы. Она казалась такой живой, такой счастливой от того, что рассказывает отцу про Кота Нуара и Ледибаг с Маринетт и Адрианом. А мультик действительно интересный. — Вот и выходит, что они любят друг друга, но не замечают друг друга, — грустно скривившись, произнесла Динара. Фэш покачал головой с улыбкой. — А самое грустное, что они оба любят маски, — она вздохнула, весело хмыкнув. — Печально. Так печально… — Динара усмехнулась. Фэш удивлённо приподнял левую бровь, впрочем догадываясь, про что говорит Динара.
— В каком смысле? — спросил он у дочери, желая, чтобы она сама ему объяснила. И это объяснение не заставило себя долго ждать:
— Кот Нуар любит лишь маску — ненастоящую Маринетт, а Маринетт — Адриана — так же ненастоящего. Ты понял о чём я? — спросила она с надеждой. Фэш покивал — он понял это сразу. — Они оба любят идеальные маски друг друга, не могут принять недостатки, предпочитая считать свою любовь идеальной, и даже не думая открыть глаза, протереть их, перестать поклоняться идолам и попробовать узнать друг друга получше, — Динара скривилась, а Фэш вздохнул. Действительно — печально выходит. Особенно для ярых фанатов этого мультфильма. — Ну ничего, — попыталась успокоить его Динара. — Скоро выйдет второй сезон «Ледибаг», вместе посмотрим, — она хмыкнула почти что издевательски. Фэш улыбнулся наивности дочери, хотя поймал себя на мысли, что вовсе не против посмотреть вместе с ней этот мультик. Главное — не забыть название, а он его точно не забудет: в разговоре у Динары так часто мелькали имена героев, что теперь они вряд ли покинут голову Фэша.
— Кстати, если хочешь обсудить со мной какой-нибудь прикольный мультик просто подойди и спроси. Не надо ставить мне в телефон такие рингтоны. Что обо мне люди подумают, если у меня на звонке какой-то Кот Нуар будет петь о своей неразделённой любви?
— Что ты придурок, — улыбнулась Динара, а Фэш только вздохнул и покачал головой.
***
25 февраля 2017-го года
— Диан, я всё решила, — сказала Василиса, неторопливо идя по тротуару. Подруга шла рядом. — Я буду работать репетитором. Преподавать английский, — девушка хмыкнула. — Не зря же я в университете четыре года отпахала, — усмехнулась она довольно неуверенно.
— Первый урок покажет, зря или нет, — фыркнула Диана и вдруг добавила: — Неужели место в этой дурацкой частной больнице так дорого стоит, что ты решила пойти работать, к тому же учителем? — Фрезер дёрнула бровями. Эта тема всегда была болезненной для Василисы. Её мама… Прошло уже восемь лет, а она всё не смогла смириться с тем, что её больше нет рядом, что она не может ей ответить. Что она безвольно лежит на больничной койке, и жизнь ей поддерживают лишь аппараты, без которых она попросту умрёт.
— Не учителем, а репетитором, — поправила её Василиса и кивнула. — Да. Частная клиника Астрагора Николаевича — одна из самых дорогих клиник в нашем городе. Мне еле хватает денег, которых я зарабатываю, давая концерты в маске Огнежара, на то, чтобы купить продукты и пару маек с джинсами. Я не жалуюсь и готова так платить хоть до конца своей жизни, но Астрагор Николаевич сказал, что растёт курс доллара и место в клинике станет дороже в полтора раза, — она тяжело вздохнула, глядя вдаль стеклянными глазами. Она не видела ничего перед собой от горя. — Но моя мама достойна самого лучшего, поэтому мне нужно больше денег.
— Мне жаль, — тут же сказала Диана и практически гневно добавила: — Дурочка ты, Огнева, могла бы у меня попросить. Ты же знаешь, я всё ради тебя сделаю. Давай я помогу? И не надо идти английскому учить глупых детей… — Фрезер в неловкости поджала губы. Василиса несколько раз упрямо мотнула головой.
— Я уже не маленькая, — бросила она. — Я сама со всем справлюсь. И к тому же я не хочу быть в долгу перед тобой, — видя, что Диана хочет возразить, Василиса приложила указательный палец к её губам. — Ты и так слишком много для меня делаешь. Я ценю это… — улыбнулась она. Диана смахнула чужой палец.
— Но, Василиса… — начала было она, как тут же была перебита:
— Нет-нет, я сама во всём разберусь, — упрямо сказала Василиса, не собираясь отступать. — Я смогу. Преподавать — это несложно, — добавила она. Диана покачала головой. Она понимала, что Огневу никак не переубедить, если она уже что-либо решила для себя. Слишком уж была упрямой. Да ещё и очень гордой — никогда не хотела ничьей помощи. С самого детства Василиса славилась сильным, боевым характером. Могла с легкостью подраться обижающими её мальчиками, руку сломать, зуб выбить, да и за словом в карман никогда не лезла.
Никогда не терпела давления над своей личностью. Всегда стремилась выделяться из толпы, хотя при наличии у неё от природы огненно-рыжих волос и фиолетово-синих глаз девушка хочешь-не-хочешь выделялась. Но ей казалось, что этого мало: она носила очень короткие юбки, кофточки с глубокими декольте, на ноги надевала высоченные каблуки, и делала такой макияж, что её маме, Лиссе, хотелось плакать от отчаяния и страха за единственную любимую дочь. Однажды, когда Василисе было восемнадцать, она познакомилась с Марком. Потребовалось совсем немного времени, чтобы девушка по уши влюбилась. Она летела к нему на встречу каждый раз, как на крыльях. Одевалась ещё откровеннее, так как ей казалось, что такой она Марку больше нравится. Начала курить, ходила на всевозможные вечеринки, лишь бы быть всегда и везде с любимым. Бедная маленькая Василиса считала, что Марк её искренне любит, думала, что у них скоро будет свадьба, но оказалось, что Ляхтич в её городе проездом на несколько месяцев, а где-то во Франции у него есть любимая девушка, на которой он хочет жениться.
«Прости, но я не могу жениться на тебе. Я… я уже люблю одну девушку, а всё, что было между нами, это неправильно…»
Тогда она убежала от него. Бежала, не разбирая дороги, забыв сказать про то, что он должен стать отцом, пока ноги, онемевшие от сильного мороза, не перестали слушаться, пока были силы идти вперёд, пока не упала в снежный сугроб, даже и не думая подниматься. Через секунду она потеряла сознание. Тогда врачи сумели спасти её. Её… Но не её неродившегося малыша… Она была беременна от Марка. Хотела сообщить ему радостную новость, думая, что он тотчас предложит ей выйти за него замуж, но разговор ушёл не туда. Она просто предложила ему пожениться, не сказав о ребёнке, а он отказался. Возможно, расскажи она ему правду, всё было бы иначе…
Тогда девушка испытала такую боль от жестоких слов любимого, что позабыла даже про то, что беременна, и оставив куртку, бросилась прочь из квартиры Марка. А в то время на улице был двадцатиградусный мороз. Лиса получила переохлаждение, внутреннее кровотечение и… выкидыш. Врачам было очень жаль маленькую несчастную девушку, но они были обязаны сообщить ей очень печальную новость — из-за выкидыша у неё больше никогда не будет детей. Её истерику, когда она всё узнала, не могли остановить ни крики врачей и медсестёр, ни мольбы Дианы и её слёзы, ни сжимающие её руки кожаные ремни. Василиса извивалась на кровати, кричала, рыдала, проклинала всех и вся, обещала пойти сброситься с крыши, как только её выпишут.
Врач был вынужден приказать медсестре ввести Василисе успокоительное. Последующие несколько дней также приходилось проводить ту же процедуру, иначе девушка начинала кричать на всю больницу о своём скором суициде. Вскоре Василисе дали позвонить маме. Находясь под действием успокоительного, девушка почти ничего не чувствовала, кроме усталости и головной боли. Она абсолютно безэмоционально сообщила матери, что Марк бросил её, но мысли о бесплодии всё же вызвали сильную боль. Девушка не сдержалась и всхлипнула, когда рассказала Лиссе об этом. Тогда мама разбилась в автокатастрофе, а Василиса, через неделю узнав от врачей, что перед смертью у Лиссы был очень сильный нервный срыв, поняла, что именно из-за неё случилась авария. Именно Василиса виновата в том, что её матери больше нет. Она убила её. Практически собственноручно. Василиса закрылась в себе. Как только через месяц её выписали, она решила пойти и напиться, а потом…
— Эй, смотри, Фэшиар Драгоций ищет няню для своего ребёнка, — воскликнула Диана, вырывая Василису из пут тяжёлых воспоминаний. — Представляешь, как кому-то повезёт?! Она будет нянькой ребёнка самого Фэша Драгоция, — и опять этот восторженный голос. Василиса досадливо поморщилась — наверное, от поклонения Драгоцию Диану не отучить никогда.
— Ну и что? — снова устало спросила рыжеволосая, внимательно читая объявление в руках Дианы. Кажется, этот дом находится недалеко от её квартиры, да и обещанная зарплата весьма хорошая. Может, стоит пойти попробовать? — задумчиво поинтересовалась она у себя самой. Брови Дианы подскочили вверх от изумления.
— Как это «что»? — почти гневно спросила она. — Это ребёнок самого Фэшиа… — Василиса заткнула её рот рукой.
— Больше ни слова про того самого Фэшиара Драгоция, — насмешливо проговорила девушка, подражая интонации в голосе Фрезер. — А вот работа такая мне интересна. Как думаешь, может, пойти, испробовать удачу? — спросила она во второй раз, но уже у Дианы. Фрезер же, до этого обижено насупившаяся, радостно улыбнулась.
— А говорила, что разговоры про Фэш… кхм… этого певца тебя раздражают! — попыталась поддеть она подругу, но её попытка с треском провалилась. Василиса спокойно кивнула.
— Так и есть, но такая работа будет мне по плечу, — сказала Огнева и, немного подумав, добавила: — К тому же у меня есть педагогическое образование. Я думаю, что справлюсь, — она цокнула языком. Диана с намёком поиграла бровями, чем вызвала обречённый вздох у собеседницы.
— Ну попробуй. Только потом не жалуйся мне, когда втюришься в него по уши, — усмехнулась Диана. Василиса слегка улыбнулась и даже хихикнула с нелепых слов подруги. Она всегда была уверена в себе и в своих словах.
— Не волнуйся, я никогда не влюблюсь в такого напыщенного, самовлюблённого индюка, как этот Драгоций.
Человек, следующий за толпой, обычно дальше толпы и не продвигается. А тот, кто прогуливается в одиночку, имеет гораздо больше шансов найти себя там, где еще не ступала нога обычного человека.
