Breaking through the atmosphere

Такой красивой Гарри не видел свою маму никогда. На ней было прелестное платье винного цвета по колено и темный пиджак, не застегнутый ни на одну пуговичку. Волосы Энн пустила по спине, но всё-таки немного зацепила их гребешком, чтобы не выглядело совсем вызывающе. Джоанна была у них дома с самого утра, даже помогла миссис Карлопс приготовить вкуснейший завтрак — она добавила сливки в омлет. Оказалось, что у неё всё-таки были красные лодочки, и выглядела она ничуть не хуже, чем Энн, несмотря на то, что в таком виде смотрелась немного непривычно. Энн довольно долго крутилась перед зеркалом, и её лицо становилось всё напряжённее и напряжённее с каждой минутой. – Я выгляжу, как дешёвка, – наконец, заявила она, беспомощно глядя на свое бледное отражение. Было заметно, Энн совсем не нравится то, что она там видела. Гарри хотел заверить маму, что она выглядит чудесно (не только сейчас, но и вообще ВСЕГДА), но сестра, конечно, его опередила. Её разрывало от любопытства, хотя ещё накануне мама походя заметила, что нехорошо так настырно лезть в дела взрослых. Особенно, когда они заняты очень важными делами. В последнее время миссис Поулстон почти все время была у них дома, они вместе с Энн сидели в бывшем кабинете Деса и разбирали бумаги, о чём-то переговаривались вполголоса, пока Луи, Гарри и Джемма играли в детской или сидели на кухне с миссис Карлопс, которая рассказывала им сказки, если не занималась ужином. – Что значит «дешёвка»? – спросила Джемма, продолжая крутиться рядом. – Ничего, дорогая, – быстро ответила Джоанна и решительно встряхнула Энн за плечи. Она смахнула с её пиджака несуществующие пылинки и придирчиво осмотрела. – Ты выглядишь потрясающе, – заверила она. – Сейчас нам нужно сделать всё, чтобы склонить судью Смита на твою сторону, так что это всего лишь временные меры, – деловито добавила миссис Поулстон, склонив голову на бок. – Потом опять наденешь свою строгую юбку. Энн даже не смогла улыбнуться на это замечание. – Первое, что я сделаю, это верну свою фамилию, Джей, – с некоторой решимостью заметила миссис Стайлс. – А потом займусь юбками. – Мудрое решение, – улыбнулась Джоанна и посмотрела на Гарри, который также крутился рядом, робко разглядывая взрослых. – Какое чудесное платье, малыш. На нём было праздничное платье Джеммы, которое она надела всего раз на Рождество, когда была примерно его возраста. Оно совсем не обтрепалось, было чистым и опрятным и вообще выглядело, как новенькое, поэтому, когда Гарри увидел его в шкафу, он чуть не расплакался — уж очень ему захотелось его примерить. Ему никогда не доставалось таких вещей. В глубине души мальчик считал это ужасно несправедливым. Конечно, у него был симпатичный костюмчик, и ещё имелось несколько очень милых рубашечек, но они не шли ни в какое сравнение с чудесными платьями Джеммы. И ещё у него никогда не было красивых бантиков и заколочек, хотя его волосы были не намного короче, чем у сестры. Джемме не было жалко платья (да и ничего вообще, если речь заходила о брате), тем более, и повод имелся. Она уже заметила, что маму всегда веселит маленькое кудрявое чудо в крошечных платьицах. Он был точно большая говорящая кукла, и всегда так смеялся и улыбался, что волей-неволей тоже хотелось улыбаться и смеяться вместе с ним. – Это чтобы маму поддержать, – важно объяснил Гарри, бережно дотрагиваясь до подола крошечными пальчиками. – А где Луи? – Луи пытается засунуть бедную кошку в переноску, дорогой, – весёлым голосом ответила женщина. – Миссис Карлопс приведёт его, когда он закончит мучить несчастное животное. Мне не с кем его оставить, – пояснила она. – Поэтому он побудет у Вас, пока мы не вернёмся из суда. Гарри чуть не закричал от радости, но вовремя прикрыл рот. – Луи тихий мальчик, – сказала Энн. Это звучало странно, но Джоанна её прекрасно поняла. Она как-то удивительно понимала всё, что пытались сказать другие люди, даже если у них выходило весьма косноязычно. Уже всё соседство успело заметить, что Джоанна чудесная, потрясающе добрая женщина, но миссис Поулстон каким-то образом смогла увильнуть от их бесконечных визитов, и это вызвало у миссис Стайлс восхищение и одобрение. Покрутившись перед зеркалом ещё немного, Энн пожаловалась, что её серьги слишком вульгарные. – Никакие они не вульгарные, – возразила Джоанна и обратила свой взор на детей. – Ну, как Вам серьги Вашей мамы, малыши? Гарри нерешительно взглянул на Джемму, ища поддержку. Она всегда намного лучше выражала его мысли. Лаконично и правильно. К тому же, она выговаривала все буквы, а у него по-прежнему была проблема с некоторыми шипящими. – Они чудесные! – заявила Джемма довольным голосом. Накануне Энн сообщила, что отдаст дочери все свои украшения, когда Джемма немного подрастет, и девочка была очень довольна. Ей безумно нравился мамин браслет, очень дорогой с красивыми камушками, но он падал с её крошечного запястья, и мама пока не разрешала его брать, чтобы не потерялся. – Спасибо, Джеммс, – неуверенно отозвалась Энн и мельком взглянула на Гарри. – Боже мой, ты просто чудо. Знаешь, у меня всегда поднимается настроение, когда я вижу его таким, Джей, – сказала она растроганным голосом. Гарри зарделся. – Не мудрено, – отозвалась Джоанна, пристально разглядывая малыша. – Тебе самому-то нравится? – Очень, – радостно откликнулся Гарри, кивая головой, как болванчик. – Я хотел бы ходить так всегда! Он даже в ладоши захлопал, правда, не очень громко, чтобы не создавать лишнего шума. Джемма, расчувствовавшись, крепко обняла его и даже поцеловала в щёку. Миссис Поулстон удовлетворенно кивнула. – Главное, что тебе нравится, – она приветливо улыбнулась детям и снова повернулась к миссис Стайлс – Ну всё, не копайся. И не забудь плакать в суде. Энн махнула на неё рукой, растерянно пряча удивлённые глаза. Они уже обсуждали это накануне, но тогда ей казалось, что Джоанна просто шутит. – Это же так стыдно, Джей! – возразила она. – Делай, что я говорю, – заявила Джоанна. – Отец Луи скрывается от алиментов, а вот Деса мы прижмем, как следует, – она даже руки потерла. На лице Энн отразилась усталость. – Пока он присылает деньги на их содержание, – вяло возразила она, но в голосе у неё не было уверенности в том, что это будет продолжаться. – Да и не нужны мне его деньги. Гарри и Джемма непонимающе переглянулись. Нет, они, конечно, понимали, что речь будто бы идет о них, но вместе с тем смысл всего доходил до них весьма смутно. Из контекста они вроде бы уловили, что отец хочет выкинуть их из дома, чтобы они жили где-то далеко, в доме поменьше, но в полной мере осознать это было тяжеловато. – Тебе нет, а вот малышам они нужны, – отрезала миссис Поулстон. – Как ты оплатишь им колледж? Думаешь, до этого далеко? Ха, – Джоанна как-то странно хмыкнула и решительно вытолкала слабо сопротивляющуюся Энн за дверь. – Не доставляйте миссис Карлопс проблем, хорошо? – Хорошо! – крикнула Джемма и посмотрела на Гарри, который застенчиво переминался с ноги на ногу. – Пойдем в детскую? Личико мальчика постепенно краснело. И даже глаза будто бы были на выкате. – Мне дышать тяжело, – наконец, сказал Гарри. Джемма внимательно осмотрела его. – Да тебе платье маловато! – заметила она. – Давай переоденем тебя. Я потом найду тебе что-то попросторнее. Когда она переодела Гарри в удобные штанишки и футболочку, Луи и миссис Карлопс уже были дома. Кошка истошно кричала из переноски, и Луи пришлось открыть её и выпустить свою подопечную гулять. Вообще-то для того, чтобы принести кошку друзьям, переноска была не нужна, но они с мамой готовились отвозить её к ветеринару, и кошка должна была привыкнуть. Она уже была почти полностью здорова, и шерсть у неё лоснилась. Миссис Карлопс принесла им в гостиную песочных пирожных, а сама ушла в кухню. Джемма гладила кошку, пока Луи показывал Гарри свои вкладыши от шоколадных батончиков с разными животными. У Гарри тоже было несколько карточек: с дельфином, слоном, собакой и дикобразом, но у Луи их оказалось намного больше, даже с совсем редкими зверями. Некоторые из них блестели с обратной стороны. Гарри боялся даже дотрагиваться до них. Луи аккуратно разложил их в несколько стопочек от насекомых до птиц и бережно стянул резинкой, но так, чтобы края не обтрепались. Они хранились у него в коробке из под обуви, вместе с некоторыми другими мелочами, которые Луи не взял с собой. – Давай я отдам тебе половину, – сказал Луи, передвигая восхищенному Гарри свои карточки. – Нет-нет, что ты! – воскликнул Гарри, смущённо закрыв покрасневшее личико ладошками. – Они же такие красивые! – Возьми хотя бы повторяющиеся, – настаивал Луи. Гарри упорно мотал головой, и Луи рассерженно пихнул ему одну из картонок в руки. – Тогда забери хотя бы бабочку. Это подарок. Специально для тебя. Навсегда. Гарри смущённо улыбнулся и приложил карточку к груди. Она была тёплая, потому что Луи всё время держал её в руках. Луи продолжал перекладывать карточки из одной стопки в другую, попутно что-то рассказывая, но Гарри не мог думать больше ни о чём. У него внезапно появилось самое большое сокровище, которое он собирался хранить до конца своей жизни.