«В твоих руках мне нравится»

В своей жизни Вантас еще ни разу не бывал на настоящей вечеринке с кучей всякой вкуснятины, бутылками с алкоголем, легкими наркотиками и так далее. Он иногда наблюдал подобные безумия с экрана компьютера, понимая, что никогда не станет частью такого мероприятия. Он считал себя слишком домашним, не умеющим веселиться в толпе, не общительным и мрачным (он просто не желал выходить из своей зоны комфорта). Но неожиданно появился тот, кто посмел сдернуть с него эти дурацкие ярлыки и заявить: «Тебе не обязательно с кем-то разговаривать, ты можешь напиться и пойти спать. Или до зеленых соплей нырять в бассейне. Или танцевать… короче, делай, что душе угодно! И никто тебе ничего не скажет. Главное, чтобы ты получил свою дозу эндорфина. Хонк!» По своей природе Гамзи умеет создавать атмосферу радости и веселья в кругу приятелей, и хотя его шуточки иногда малопонятны Каркату, Макара продолжает прикалываться без повода и с поводом. Смех это тоже чудо! Дом наполнился людьми так быстро, что Каркат не успел даже зевнуть. Он никого не знал из друзей братьев Макара и чувствовал себя неловко, однако, Вантас был рад увидеть среди незнакомцев симпатичную мордашку Тавроса. Парень в инвалидном кресле ловко объехал всех танцующих гостей, чтобы поздороваться с юношей: — О, Каркат, привет! Как настроение? — Привет. Пойдет, — ответ прозвучал без особого жара. — А что не весел? — Не знаю. Мне пока что сложно привыкнуть к такому. Ди-джей поставил следующий трек, который оказался вдвое мощнее предыдущего; клубная музыка начала раздражать нервы своим «тытс-тытс-тытс-тытс-тытс…» — Млять, чё так громко?! — возмутился парень, прижимая ладони к ушам. От басов стены дома начали слегка дрожать, а люди, не обращая внимания, танцевали. Хотя неритмичное дерганье телом, будто в припадке — танцами не назовешь. Выйдя на задний двор, там было не так громко, однако, они увидели, что бассейн был полностью оккупирован. Девочки в открытых купальниках звонко смеялись от выпитых коктейлей, плавали в воде на надувных пончиках, визжали, стаскивая друг с друга лифчики. Парни плавали под водой и таранили их надувные плоты, в шутку тискали девчат за ноги или выбегали на сушу, хватали первую попавшуюся киску и утаскивали в воду. На лужайке валялось несколько мальчишек, вероятно, кто-то уже успел подраться из-за какой-нибудь херни. Вантаса удивило, как дом смог вместить в себя такое количество народа. Некоторый гости пришли в масках, как на Хэллоуин и, нюхнув порошка, приставали чуть ли не к каждому, кто проходил мимо них. Таврос пытался разыскать глазами Гамзи, но среди толпы его не оказалось. — Забей, сам найдется, — сказал Каркат, внимательно разглядывая зеленоватую жижу на тарелке. — Скажи-ка, Тав, чё это такое? — Не ешь слаймовую слизь, а то свихнешься. — Нитрам нашел два чистых стакана и выбрал из ряда оранжевую бутылку с красной этикеткой. — О-о-о, её даже не распечатали! Пробовал смешать ананасовый сок, кокосовое молоко и белый ром? Лично я люблю, чем слаще коктейль, тем лучше! А ты что любишь? — Понятия не имею. Но наливай, я попробую. Ди-джей снова сменил трек; на заднем дворе образовался круг, внутри которого парни устроили танцевальный батл. Движения дикие, резкие, изящные и завораживающие, танцоры сменяли друг друга по очереди. Под крики и поддержку окружающих они устроили настоящее шоу. Каркату казалось, что на танцующие понты можно было смотреть вечно. Он сам не заметил, как в такт музыке его правая нога начала предательски дергаться. — Развлекаешься? — Гамзи возник из не откуда, сел рядом с юношей и тут же потянулся за любимой газировкой. — Хонк… как тебе наш «карнавал»? Голова еще не болит? — Нет, все норм. Но от громкой музыки я, кажется, оглох. Макара улыбнулся, высунув язык, сам он давно уже привык к такому шуму. Окинув взглядом дом в разноцветных огнях, который уже трещал по швам, парень был рад тому, что они с братом замутили эту тусовку. — Пойдемте, поплаваем, — просил друзей Нитрам, так как давно хотел освежиться. Побросав футболки на стул, Каркат нырнул в воду с разбега, а Гамзи помог Тавросу слезть с инвалидного кресла — взял юношу на руки и опустил в воду. Вынырнув, Каркат встряхнул мокрой головой, и устремил свой взгляд в небо, где мерцали миллионы серебряных звезд. Луна светила так ярко, будто подрабатывала на «карнавале» прожектором. Зрелище было очень красивым. Оно целиком съедало сознание, восхищало своей загадочностью, и этот глубокий темный космос казался по истине бесконечным. Наблюдая за звездами пока у него не заболела шея, Вантас был не в силах оторваться. «В городе не увидишь такого неба». — Подумал он по себя. И вдруг, прямо на его глазах пролетела звезда! — Разве не чудо? — спросил Гамзи, тоже смотря в небо. — Ой-ой, смотри, а вон моё созвездие козерога! — Ты — козерог? — Ага. Козерог, козерог до хуя упертый рог! Кек. А ты кто по знаку? — Я — рак. — Круто, значит у тебя скоро день рождения? — Да, — подтвердил Каркат. Гамзи громко рассмеялся. — Чё ржешь, козёл? — Знаешь… мне кажется, что нас ждет ещё одна взрывная тусовка. Но моё чутьё подсказывает мне, что этот гребаный дом не выдержит ещё одного нашествия саранчи!

***

Игра в дартс немного затянулась. С началом четвертой партии Гамзи не везло, все десять дротиков попали мимо мишени, и Таврос нарисовал ему жирный ноль в графе очков. — Н-н-на-а-а-а! Не, ты видел? — присвистнул Макара, широко расставив ноги в странной позе. Он был слегка пьян. — Вот так нужно играть, бро! Учись промахиваться по-королевски! Вжух! Ебанный пух! Таврос и Каркат, закатив глаза, одновременно произнесли слово «идиот», переглянулись и рассмеялись. — Пожалуй, нужно еще выпить. — И мне налей, — попросил Нитрам. — А вот тебе, Гам, пожалуй, хватает. — Чё?! Не уж, братцы, и мне извольте налить! В меня еще целая пинта может влезть! Таврбро, куда ты поехал с этим?! Вертай взад! Шумахер ты пиздатый! Отдай мне бутыляку! — Нет! Не дам! Моё! — воскликнул Нитрам, сильнее прижимая к себе бутылку с ромом, Гамзи принялся его щекотать, дабы добыть себе стеклянный сосуд. Каркат же остановился в дверном проёме, придерживаясь за дверь — его шатало. Однако состояние было приятным, разум расслабился, и всё пребывало в каком-то расплывчатом тумане. Прислонившись покрасневшей щекой к прохладной поверхности дерева, парень почувствовал чьё-то прикосновение к себе. Ноги отказывались сохранять равновесие, и если бы Гамзи его не придерживал, Каркат свалился бы, как мешок с картошкой. В полусонном состоянии парень не контролировал свои действия и Макара сделал попытку взять дружочка на руки, но тот, недовольно мыча, отстранился от него. — Сам дойду. — Ты не сможешь. — Несмотря на вялый отказ, Гамзи все же поднял измотанного юношу на руки. Каркат обхватил его руками за шею и в таком положении они поднялись на второй этаж. Все гостевые спальни уже были заняты, на кроватях спали по три-четыре человека. В комнате Гамзи кто-то смачно храпел, также слышалось громкое сопении и из комнаты Курлоза. А вот до спальни Вантаса, на удивление, никто так и не добрался, потому что она располагалась дальше всех остальных. Бережно опустив спящего юношу на кровать, Гамзи закрыл дверь, затем вернулся в комнату. Прилег рядом с Каркатом и уснул сладким сном. Днем, ближе к половине второго, Каркат проснулся. Ему стало жарко. И не удивительно, ведь Гамзи так крепко прижал его к себе во сне. Ещё не до конца придя в сознание, Каркат не открывая глаз, попытался высвободиться из объятий, однако похмелье резко ударило по мозгам, и он со стоном сжался в комочек. — Чё такое? — пробубнил Гамзи сквозь сон. — Бля, — простонал Каркат. — Как же болит моя голова… Гамзи?! Сукаааааа! Уйди, уйди от меня! Прочь, отвали, извращуга! Каркат задохнулся от негодования; шокированный — из его памяти разом выпали все маты и обсирательства, какие он по привычке использовал в своем лексиконе. Кубарем, скатившись с кровати, он упал, и его голова заболела пуще прежнего. Он прислушался к своему телу, потому что кроме головы, болеть может и кое-что другое. Бурные эмоции не давали сосредоточиться, подкатила паника, парню хотелось яростно орать, но вместо этого глаза наполнились слезами. Гамзи сел на ковер по-турецки и принялся успокаивать парнишку ласковыми словами. — Отвали! — Каркату было ужасно плохо от головной боли, слабости и тошноты. Более того, он чувствовал стыд и отвращение к самому себе. — Ну-ну, Кар, не плачь. Это с непривычки у тебя так. Много, наверное, вчера выпил. Вот тебя и колбасит. Это пройдет со временем. Умойся пока холодной водой, а я сейчас приду. — Стой! Скажи мне, вот только честно! Было что-нибудь? — Не понял? — У нас вчера было что-нибудь, отвечай?! — яростно требовал парень. Макара посмотрел Каркату прямо в глаза, слегка улыбнулся, качая головой: — Ничего не было, бро. Честное слово. Ведром клянусь! Легче от этого Вантасу не стало. Гамзи ушел за лекарствами, а он умылся ледяной водой, лег на кровать и закрыл глаза. Вернувшись в комнату, Гамзи принес большой стакан апельсинового сока и таблетку болеутоляющего. — Выпей это, тебе полегчает. Вечеринка, кстати, удалась. В доме как будто стадо слонов пронеслось. Все уже уехали, а Курлоз повез Меулин и её сестренку домой. — А Таврос? — Спит внизу на диване. А вот проклятого щенка я найти не могу! Черт! Вот ублюдок, заныкался куда-то, блять, и сидит, не отзывается даже. Я не знаю чё делать! Меня же его хозяйка просто выпотрошит нахуй… Настроение у Карката немного поднялось. «А вдруг кто-то из пьяных поймал эту слюнявую псину, зажарил и… съел? Тогда Гамзи ни за что в жизни его не найдет. Аха-ха». Спустившись на кухню, они сначала офигели, а потом нехотя разгребли завал из грязной посуды, пустых бутылок и гор мусора. Налив себе еще сока, Каркат наблюдал за ленивой уборкой Гамзи и про себя ухмылялся. Вечеринка ему, бесспорно, понравилась, а вот последствия после неё внушали ужас.