You know, these roses are for you...
***
У Чангюна настроение сейчас не то, что не очень, оно у него ужасное. Оно упало не ниже плинтуса, оно течёт по протухшим водам канализации. Открывая глаза, Чангюн чувствует подступающую тошноту. Одним словом, ему противно всё, что его окружает. По всем законам и стандартам среднестатистических мелодрам на улице погода должна быть хмурой и неприятной: небо всплошь должно быть затянуто серыми тучами – ни одного лучика солнечного света, дождь должен моросить противными колючими каплями, ветер должен быть холодным. В общем, погода должна быть идеальной для меланхоликов с суицидными наклонностями. Но не в этот раз. Сейчас, на удивление, небо чисто-голубое, ни одного, даже самого маленького облачка, солнце светит очень ярко, Чангюн считает, что противно. Сейчас начало сентября – тепло, а теплый ветер еле ощутим. На улицу вылезли влюбленные парочки, группки друзей, все вокруг наслаждаются погодой. А рыжеволосый стоит на остановке и ждёт такси, которое отвезет в очередной в его жизни университет. Третий... Чангюн, может быть, и хочет поехать в новое место учёбы, к новым людям и знакомствам, но ему, то ли стыдно за себя, то ли противно от самого себя. Ведь его опять выгнали из университета. Из второго за первый год обучения. А у родителей, точнее, у одной матери, нет кучи денег или множества связей, чтобы постоянно совать сына в новые университеты. А ведь Гюна предупреждали, постоянно говорили, что он первый в списке на отчисление, но... Иму в этот раз просто повезло. Знакомый умершего отца Чангюна устроил парня в университет в Сеуле на платное место. Но у родителей денег нет, и это во многом всё усложняет. Чангюн чувствовал себя виноватым и заявил, что найдёт работу рядом с общежитием и будет сам оплачивать учебу. Но он всю свою сознательную жизнь был очень конфликтным парнем, сейчас рыжий ни чуть не изменился, поэтому находить общий язык с другими людьми для него трудно, а тем более подчиняться кому-то. В общем, Им Чангюн опять, не оправдав даже малейшей надежды, подставил своих родителей. Такси остановилось возле парня. Гюн подхватил свою сумку с вещами, хотя их не особо много, и запихнул её в багажник авто, сразу после этого, залез на заднее сиденье машины. Дорога была относительно долгой. По крайней мере, для Има каждая секунда этой поездки, из одного конца города в другой, тянулась неминуемо долго и была нестерпимой. Парень с явным раздражением смотрел в окно, потом резко одергивал себя от этого противного для него зрелища. Он постоянно с недовольством и достаточно грубо поторапливал водителя, чем, собственно, раздражал его. Но, как бы Гюн не старался, время шло с такой же скоростью, авто не ехало быстрее, а погода за окном не менялась. В конце концов, машина всё-таки доехала до места назначения, остановившись на обочине около университета. Парень отдал измятые и потертые деньги водителю, недовольному таким пассажиром. Чангюн вылез из машины и забрал свою сумку. Такси почти сразу выехало на дорогу. Парень остался в одиночестве осматривать здание. Чангюн отметил, что стоимость обучения в этом заведении соответствует, по крайней мере, внешнему виду большого четырёхэтажного здания. – Привет! – раздалось слишком громкое и совсем немного хриплое приветствие рядом с Имом. Он отшатнулся и сделал шаг назад от неожиданности. Перед ним предстал парень с голубыми волосами и милой широкой улыбкой. Эти вещи первые в глаза бросаются, когда видишь этого парня. "Крашенные" – подумал Им про волосы, а потом мысленно влепил себе рукой по лицу за эту гениальную мысль. – Ну вот, – раздаётся уже другой, более низкий голос второго парня, который стоит позади первого. – Ты его напугал! Минхёк, я говорил, что нельзя так делать! – Не бурчи! – первый зажал рот второму. Чангюн отметил, что оба они слишком худые, а второй ещё и высокий. Хотя первый, как выяснилось, Минхёк, был ниже его на пару сантиметров. – Ты – Им Чангюн? – у Има на лице не то испуг, не то удивление. Он делает ещё шаг назад, подальше от настойчивого Минхёка, потому что это всё для него слишком чересчур. В его районе и предыдущих университетах таким дружелюбием мало кто обладал, и, тем более, никто бы так не рвался знакомиться и помогать новому ученику. Да, и вообще, в современном обществе люди в принципе не могут быть такими доброжелательными. Чангюн это знает, поэтому сейчас он не доверяет этим двоим и считает их очень подозрительными. – Ну, вот. Ты напугал его ещё больше... – Нет! С ним, вот, всё нормально! – Мин хватает за рубашку Гюна и тянет к себе, после этого начинает вертеть его, показывая своему собеседнику, что с рыжим всё хорошо. – Вы, блять, кто?! – Чангюн всё-таки вырывается из слишком дружелюбной хватки нового недо-знакомого. – Мы – твои соседи в общаге! – радостно заявляет всё тот же позитивный Минхёк. – И нас попросили тебя встретить, а потом познакомить со всем, что имеется в универе. – в подтверждение он пару раз положительно кивает. – А второй почему просто молчит? – с толикой недоверия спросил Гюн, переведя взгляд на другого парня. – Я не второй, а Че Хёнвон, если что, – уточняет парень. – А-а-а, у вас роли так распределены, да? Один говорит, а другой – Хёнвон, – Че уже открыл рот для того, чтобы ответить новому знакомому, который в отличие от этих двух парней не дружелюбный и грубый, но Хёк вовремя влез в разговор: – Пошлите закинем твои вещи, а потом отметим твоё заселение, – Мин дёргает нового ученика за собой в сторону университета. – Вообще-то, правильно – пойдёмте, – комментирует Им. –Ты больно умный, да?! – всё-таки отвечает Вон, разворачивая Има к себе его недовольным лицом. – Так вот, ты такой тут не уживешься! – всё, как всегда. Чангюн ещё даже не дошёл до своей комнаты, а уже поссорился со своими будущими соседями. Удачно началась учёба в новом месте. – Хёнвон, Чангюн, – резко между парнями возникает, словно из ниоткуда, Минхёк. – Не надо ссорится! Пожалуйста, – Хёнвон не одёрнул свою руку от руки Има, но посмотрел в карие глаза голубоволосого, только после этого он всё-таки отпустил новоиспеченного соседа. – Во-о-от. А теперь идём, – после этого Минхёк крепко уцепился своими бледным пальцами за ладонь Хёнвона. И, конечно, мысли о том, что эти двое – никто иные, как парочка, отношения которых, казалось бы, быть не могут, потому что парни разные, сразу поселяются в голове. Также этот факт подтверждают одинаковые кулоны круглой плоской формы, на которых что-то написано.***
– Ма, да всё нормально, – Чангюн уже около сорока минут выслушивает нравоучения мамы, которая слишком беспокоиться о неудавшемся сыне. Она считает подозрительным то, что он за несколько часов пребывания в новом месте не натворил ничего выходящего за рамки общепринятой морали поведения. – Нет, я не с кем не поссорился, не переживай, пожалуйста, – он вновь замолчал, потому что заговорила его мама, а перебить её разговор крайне сложно – Им знает. Чангюн перевёл уставший взгляд на двух соседей, которые во всю угорали над Чангюном и его мучениями. Они лежали на первом этаже одной из двухэтажных кроватей, пытались сдерживать смех, но получалось у них плохо, и все их старания рушились, стоило им только увидеть это бедное чангюновское лицо. – Соседи нормальные. Ну, только один тут надоедливый немного. – Это он про тебя, Хёнвон, – громким шёпотом сказал Минхёк, обнимая своими конечностями шатена. – Да что ты? – скепсиса в голосе Че было хоть отбавляй, но Мин не воспринял эти слова не то, что всерьёз, он их просто пропустил мимо своих ушей. В этом весь Минхёк. Пытка обеспокоенным и одновременно нудным голосом мамы длилась ещё около двадцати минут. Она, похоже, совсем не воспринимает своего сына, как взрослого человека, который может нести за себя ответственность. Она бы и продолжала свою тираду о правилах поведения для Чангюна, но у имовского телефона села зарядка. Когда это случилось, Чангюн смог с облегчением выдохнуть, а двое его соседей засмеялись в голос. – Видимо, много у тебя было проблем в других университетах, – Чангюну остаётся только согласиться. – Какую пиццу ты будешь? Ты пьешь? – начал свой допрос Минхёк. – У меня денег нет, – отвечает Им, ища в сумке среди вещей свою зарядку для телефона. – Мы разве спрашивали тебя о деньгах? – спрашивает уже Хёнвон, который протянул Мину телефон, а тот с особым интересом выбирал еду на сайте. – Ты заселился к нам, мы должны отпраздновать это хоть как-то, – Минхёк продолжил за Вона предложение, даже не оторвавшись от экрана чужого телефона. – Пойти напиться в клубе вообще не вариант, потому что наш староста этажа тот ещё злобный заморыш с недотрахом. Спалит тебя с первым же солнечным лучом. – Ага... – грустно выдохнул Мин. – Предел наших возможностей – еда с доставкой и пиво. – О'кей, тогда мне без разницы... В голове Чангюна даже пропорхнула мысль о том, что ему, возможно, даже и повезло с соседями. В отдельные секунды он даже мог улыбаться, смотря на двоих этих придурков. Чангюну показалось, что ему, наконец, повезло в жизни хоть как-то, но ему только казалось... Потому что в следующую минуту, нагло распахнув дверь, в комнату ввалился ещё один парень. От него разило женскими духами, теми, которыми обычно пользуются девушки легкого поведения, выливают по пол флакона. На шее его была пара легких засосов и губная помада. На голове полнейший беспорядок. Почти все лицо закрывала черная маска, видны были только темные глаза с полупьяным прищуром. Всё говорит об удачной ночки в компании некоторых особ. На нём чёрные, обтягивающие ноги, брюки. Такого же цвета футболка с большим вырезом, из-за которого отлично видны кости плеч и острые ключицы, обтянутые достаточно светлой кожей. По верх футболки чёрная кожаная куртка. И в ушах по две серьги. Вся его одежда находится под запретом в кодексе правил этого учебного заведения. Любому дураку понятно, что это явление в виде довольно-таки симпатичного парня – одно сплошное нарушение всех правил. И, судя по всему, Чангюн с ним не подружится совсем. Любвеобильный юноша с милой улыбкой и его парень, замученный объятиями первого, резко замолчали. С их лиц пропал хотя бы намёк на предшествующее этой минуте веселье. Видно, этот парень весьма редкое и удивительное явление в этой комнате. Именно так и подумал Чангюн. Но на самом деле проблема была в другом. Минхёк и Хёнвон уже давно знают этого парня, также знают, что от него проблем не оберёшься, что он выбивается из всех окружающих людей своим слишком неправильным поведением и прескверным характером. Знают, что он вообще с людьми не ладит, что все для него уроды и дряни. И сейчас всё это может вылезти наружу в виде крупной ссоры с новым сожителем. Брюнет, захлопнув дверь и сделав от неё ещё шаг, поднял свой немного болезненный взгляд на рыжего, а потом он несколько секунд в упор смотрел на него. Первым разрядить эту чересчур напряженную обстановку вызвался Минхёк. Им даже не удивился, что этим человеком стал именно он. – Ки, доброе утро, – парень оторвал свой взгляд от Има и посмотрел на Минхёка. – Не очень, но... Доброе утро, – хрипло и устало произносит парень. Звук пропадает где-то в маске, что на лице. Но из-за тишины в комнате всё слышно. – А к нам подселили первокурсника, – радостно заявляет об очередном Минхёк. – Я вижу, Мин, – видно, что Кихён сдерживается от какого-то саркастического замечания в сторону парня с голубыми волосами, потому что Минхёк – слишком ранимая личность и обижать его не хочется. – Это Им... – Им Чангюн. Я знаю, – такое заявление шокирует всех трёх парней. Особенно Чангюна, потому что он вообще не понимает происходящего, и его это несомненно пугает, как любого нормального человека. А потом этот самый Ки снимает со своего лица чёрную маску, и шок усиливается раза в три, потому что: – Кихён?! – брюнет ухмыляется и поднимает глаза на младшего. Вот он, второй курс на архитектурном...