Это не было слишком

Стоя возле бортика, я поправляю эластичный бинт на повреждённом запястье, пока Яков говорит о моих недочётах в тренировочном процессе. Благодаря Джей-Джею я смог хорошенько отоспаться и морально восстановиться – уже третий день я катаю на подъёме. И если первые две тренировки я воспринимал как разминку, то сегодняшняя официальная дала прочувствовать атмосферу канадского этапа. - Я заметил, что когда ты поднимаешь руки в прыжке, твои движения моментально становятся деревянными, - указывает на меня Яков, - Если твоя рука тебя беспокоит, то… - Не беспокоит. Я хоть и чувствую, как сильно ноет правая кисть, но, на мой взгляд, это не то, о чём стоит сейчас переживать. Меня больше интересует уровень моего исполнения. И раз тренер говорит, что я теряю артистизм с взмахом руки, то стоит сосредоточиться именно на этом. Опираясь на бортик, я провожу рукой по лезвиям, отчищая коньки от рыхлого льда. - Что ж, тогда давай ещё раз прогоним ту часть, в которой у тебя были проблемы на Ростелекоме, а после приступим к прыжкам. Я киваю и возвращаюсь к тренировке, переходя сразу ко второй части своей короткой программы. Многие фигуристы по тем или иным причинам запаздывают – я и сам появился минут пятнадцать назад – в связи с этим на катке было немного соперников. Но, несмотря на это, я был слишком сосредоточен, чтобы заметить, в какой момент на льду появился Джей-Джей: я завершаю вращение, поднимая руки вверх и чувствуя, как тянет запястье, а после останавливаюсь и вижу канадца, который нарезает круги и пробует лёд. С того момента, как он довёз меня до отеля, прошло несколько дней и мне не доводилось его видеть до этой минуты. На вид он в хорошей форме, но я всё равно беспокоюсь о том, что ему пришлось поменяться со мной местами в первый день тренировок. Я уверен, что он сильно устал тогда – пробыл полночи в аэропорту, а затем из-за меня отменил свой рейс и провёл до самого утра за рулём… Ещё и утренняя четырёхчасовая тренировка без времени на отдых… Я тяжело вздыхаю, думая об этом, однако не перестаю чувствовать безмерную благодарность за оказанную им помощь. Решив ещё раз пройтись по элементам, где задействована повреждённая рука, я вновь прокатываю дорожку шагов, после чего пробую прыжки. Поднять руку на самом деле не так сложно, но от напряжения запястье ныло сильнее и это мешало. Я останавливаюсь и хмуро дотрагиваюсь до руки, сжимая ту в кулак, и поправляю браслет. Вчера во время тренировки я умудрился неудачно упасть, выполняя прыжок. Поначалу я думал, что это растяжение, но с каждой минутой я всё больше в этом разубеждался. Да и при ушибе вряд ли бы рука так болела… Скорее всего трещина… Сразу же после падения я наложил эластичный бинт таким образом, чтобы боль меня не беспокоила, но, кажется, натуго перетянуть кисть было плохой идеей. Кровь плохо циркулирует и рука совсем онемела. Но даже, несмотря на это, я продолжаю тренироваться, как ни в чём не бывало. Хорошо, что Яков ещё не в курсе – стоило бы ему узнать о боли, которую я терплю, так я бы и вовсе распрощался со всеми тренировками. Но разве можно хорошо выступить на чужом льду без подготовки? Я поднимаю взгляд и вижу, как Джей-Джей хмуро косится на мою руку, нарезая круг на другом конце катка. Я тут же отворачиваюсь и направляюсь к бортику, чтобы сделать глоток воды, а когда я снова бросаю взгляд на Лероя, тот уже вовсю раскатывает свою программу. После тренировки лёд я покидаю первым, так и не произнеся канадцу ни единого слова. А поскольку завтра начало соревнования, я ложусь спать пораньше, чтобы набраться сил. Вот только спал я, от слова, ужасно, мучаясь от пульсирующей боли, которая с каждым часом беспокоила всё сильнее.

***

Боль в руке неимоверная, а стоило только ослабить бинт, как она и вовсе становится адовой - запястьем было невозможно пошевелить. Через силу я перебинтовываю руку, после чего натягиваю перчатку – хорошо хоть под слоем ткани отёк не особо виден. Застегнув комбинезон, я выхожу из раздевалки и направляюсь к своему тренеру, который ждёт меня неподалёку. - Где Лилия? – спрашиваю я его, - Она обещала помочь с волосами. - Должна подойти с минуты на минуту, - говорит Яков, высматривая её в коридоре. Я облокачиваюсь на стену, в ожидании своего хореографа. Обернувшись ко мне, Фельцман замечает мою отстранённость, но ничего не говорит; я прячу руку за спину… Я устал жить от встречи к встрече с Лероем и ловить его взгляд день через день. Хочу большего… Но пока проходят соревнования, я ничего не могу с этим поделать. Мне остаётся лишь мечтать, чтобы этот день поскорее закончился. После того, как Барановская помогает мне с причёской, я через боль надеваю олимпийку. Неужели у меня перелом? Надеюсь, что нет... Выйдя на ледовую разминку, я первым делом пробую прыжки с рукой и понимаю, что даже это мне даётся через силу. Я начинаю обдумывать, как поступить, ведь чтобы обойти Джей-Джея я должен бороться за каждую сотую балла. Я настолько погружен в себя, поглощённый этой мыслью, что даже не замечаю, как Лерой оказывается рядом. - Юрий? – он кладёт руку мне на плечо, отчего я обращаю на него своё внимание. - Что такое? - секунду я гляжу растерянно, но после быстро возвращаю себе самообладание. - Ты в порядке? – хмуро спрашивает он, - Что с твоей рукой? - Со мной всё в порядке. Только я собираюсь прибавить ход, как Жан-Жак спускает свою руку с плеча на запястье, касаясь браслета, и несильно сжимает кисть. - Джей! – выдёргивая руку, я разворачиваюсь к нему лицом, скалясь и хмурясь от неприятных ощущений, - Не трогай! Понимая, насколько это болезненно, Лерой смотрит на меня с ещё большей серьёзностью. - Ты обращался к врачу? – его взгляд такой же обеспокоенный, как и тогда, когда он проявлял ко мне заботу пару дней назад. - Нет, - выдавливаю я, отворачиваясь и меняя траекторию движения, - Позже. Если Яков сейчас узнает об этом, то… - Он не знает? – удивляется Жан-Жак, - Но он же твой тренер. Он должен знать о таких вещах. - Слушай… - несмотря на тренеров и телекамеры, я замираю посреди катка, заставляя Джей-Джея остановиться передо мной, - До конца разминки около двух минут. Давай не будем тратить время на разговоры и сосредоточимся на соревновании? Если ты так хочешь, позже мы можем встретиться и обо всём поговорить, договорились? Джей выглядит удивлённым от моего неожиданного предложения, да и я не ожидал, что выпалю нечто подобное, отчего у меня сердце колотится, как бешенное. Но, несмотря на это, я всё ещё продолжаю сохранять хладнокровие. Видимо следуя моему примеру, Лерой отставляет мысли о моей руке на второй план и смотрит уже более безразличным взглядом. Ничего не сказав, он откатывает от меня в сторону, продолжая с того, на чём остановился. Встряхнув рукой, чтобы хоть как-то отрезвить себя, я возвращаюсь к разминке, стараясь лишний раз не смотреть на канадца, но мысли о нём теперь отказывались покидать мою голову.

***

В ожидании своей очереди, я всё оставшееся время просидел в разминочном зале, раз за разом слушая композицию к своей программе, пока остальные тратили время на разогрев. По жеребьёвке я выступаю третьим, поэтому у меня не так много времени, чтобы собраться и сосредоточиться на своём выступлении; я делаю музыку в наушниках чуть громче и закрываю глаза, чтобы полностью уйти в себя. Но это не помогает – вместо музыки я слышу биение собственного сердца, а в голове всплывает образ Лероя. Безнадёжно выдыхая, я достаю плеер из кармана олимпийки и ищу в плейлисте нужный трек. Песни Джей-Джея – это единственное, что мне помогает настроиться в последнее время; иной раз послушать то, как он поёт, мне просто необходимо. Я искренне надеюсь, что это не зависимость… Проходит ещё немного времени прежде, чем в помещении появляется Яков и, кладя руку мне на плечо, заставляя вернуться в реальность, сообщает о моей подошедшей очереди. На льду я полностью изолировал себя от внешнего мира. И даже в ожидании своей музыки, я не думал о том, что я должен выложиться на свой максимум – пусть тело само движется по рефлексу. Но когда я приблизился к исполнению двойного каскада, рука дрогнула: вместо того, чтобы поднять в прыжке обе руки, я поднимаю лишь одну – здоровую... Затем я делаю следующий прыжок – итог тот же. Это не было моей предосторожностью, просто так вышло. Стараясь вложить как можно больше грации в свои движения, я забываю об осторожности, и теперь с каждым взмахом руки чувствую острую боль, от которой теряется весь настрой. Уже к концу проката я убедил себя в том, что вероятно потерял балл за представление элементов или интерпретацию, но если не думать об этом, в целом я выступил чисто. Замирая после финального вращения, я выдыхаю с облегчением, а дрожащую руку прижимаю к бедру. Наконец, я схожу со льда. В ожидании своих оценок я внимательно слежу за повтором. Чёрный костюм на фоне белоснежного льда, как бельмо на глазу – видно каждый изъян, каждые огрехи… Как я и думал, мне снижают балл за презентацию, но если брать во внимание прокат с Ростелекома, этот я исполнил намного лучше, улучшив техническую оценку. Да и без падений обошлось. Но даже такой прокат проигрывает блистательному выступлению Лероя… Сегодня он лидер. Пребывая в микс-зоне, я наблюдаю за тем, как Джей даёт интервью для канадского телевизионного канала, но неожиданно меня отвлекает знакомый женский голос, от которого хочется сразу же сбежать куда подальше. - Юра! – оборачиваясь, я вижу, как ко мне с распростёртыми объятиями спешит Бабичева. Я и забыл, что Скейт Канада является её первым этапом на Гран-При. Насколько мне известно, она прилетела в Лондон ещё до Якова с Лилией, а поскольку я появился чуть ли не накануне соревнований, не удивительно, что до этого я её не встречал. - Ты был великолепен! – Мила спешит меня обнять, отчего я рефлекторно выставляю руки перед собой. Стоит ей только прижать меня к себе, как я вскрикиваю от невыносимой боли, а она, не понимая в чём дело, тут же испуганно отстраняется. Схватившись за кисть, я стараюсь перетерпеть болезненное ощущение в руке, но как бы я не сдерживал себя, тихое и сдавленное мычание всё равно вырывается из моей груди. - Юра, что с тобой? Ты повредил руку? – спрашивает она меня, но не успеваю я ответить, как раздаётся новый вопрос со стороны моего подошедшего тренера. - Почему ты не сказал, что у тебя такие сильные боли? - Яков, я… - гляжу я на него с мыслью оправдаться, - Я всего лишь… - Покажи руку. Боковым зрением я замечаю, что Джей-Джей косится в мою сторону, продолжая что-то говорить на камеру. - Давай не здесь, - прошу я Фельцмана, - Здесь повсюду пресса… - Какая разница, если рано или поздно об этом всё равно узнают? Показывай. Сдавшись, я тяжело выдыхаю, закатывая рукав олимпийки, а затем стягиваю чёрную перчатку. Мила меняется в лице, когда я разбинтовываю эластичный бинт: в глаза бросается неестественно-синий тон кожи и огромных размеров отёк. Без бинта боль усиливалась от кровотока в разы; невозможно было пошевелить пальцами, а рука от лишнего напряжения слабо подрагивала на весу. Не став комментировать увиденное, Яков аккуратно берёт меня за руку, хмуро оглядывает повреждение, а после поднимает взгляд на меня. - Мы сейчас же идём к врачам. Я снова бросаю краткий и незаметный для всех взгляд на канадца. Джей, как ни в чём не бывало, продолжает разговор с журналистом, умело скрывая своё волнение за слабой улыбкой, но когда он смотрит в мою сторону, я вижу в серо-синих глазах уже привычное для меня беспокойство. - Ты уже давал интервью? – Фельцман заставляет меня обратить на него своё внимание. - Да. - Тогда не будем терять время, - он кладёт руку мне на спину, тихонько подталкивая к выходу, и я без возражений покидаю микс-зону вместе с Милой.

***

- Исходя из того, что я вижу, у вас подозрение на перелом, - спокойно произносит врач, закончив осмотр, - Вам необходимо сделать рентген. - Тогда едем в больницу, - заявляет Яков, сидя на стуле, - Ты не сможешь выступать с такой рукой. - Яков, прошу, давай займёмся этим после окончания канадского этапа, - протестую я, вставая с места, - Всего-то два дня потерпеть… - Не глупи, Юра. Ты и без того больше суток проходил с этой болью. - Но… - Мы едем с тобой в больницу, и это не обсуждается. Я сердито свожу брови к переносице и сажусь на место, уставившись куда-то в сторону. Возражать бесполезно... После того как мне накладывают шину, мы с тренером покидаем место проведения соревнований. В госпитале пришлось задержаться на какое-то время, но результат рентгенографии мы получили достаточно быстро. И как оказалось после, вердикт был совсем неутешительный. - Боюсь, ничем порадовать вас не смогу, - вручая мне снимок, доктор усаживается за своё рабочее место, - У вас оскольчатый перелом кисти. Причём не самый удачный… - Что значит «не самый удачный»? – решает уточнить Яков. - При падении основное давление пришлось на вот эту ладьевидную кость, что и привело к травме, - взяв в руки карандаш, врач указывает на место перелома на снимке, - В этом случае достаточно было просто наложить гипс, но из-за возникших трещин на лучевой кости, образовалось множество мелких осколков. Если бы вы так активно не двигали запястьем, их было бы меньше. А если б обратились к нам раньше, возможно, и вовсе могли бы их избежать или свести к минимуму. Без хирургического вмешательства здесь не обойтись. Прекрасно… Я сам себе сделал хуже. И хоть я предполагал, что травма может оказаться серьёзной, но я не думал, что дело может дойти до операции. - Боюсь, ничего не поделаешь, - вздыхает Фельцман, - Придётся нам сняться с соревнований и лететь в Питер. Чем скорее тебя прооперируют, тем лучше. - Какой смысл сниматься сейчас, если операция пройдёт лишь по прилёту в Россию? – возражаю я, - Яков, позволь мне выступить… Завтра же произвольная… На самом деле мне было не принципиально участвовать в завтрашнем соревновании; я бы без раздумий согласился со своим тренером, ведь перелом – дело серьёзное. Но отказаться от возможности видеть Джей-Джея… всё бросить и улететь прямо сейчас… Если это произойдёт, я увижу его не раньше, чем начнётся Чемпионат Мира, проходящий весной. Я просто не выдержу эти пять месяцев ожидания… - Яков… Прошу… - Юра, как ты собираешься выступать с такой рукой? Я пытаюсь придумать что-либо в ответ, но чем больше я думаю, тем сильнее порождаю в себе отчаяние от сложившейся ситуации. - Вы можете наложить временный гипс, чтобы зафиксировать руку, - предлагает свой вариант доктор, - А перед операцией снять. - Гипс слишком тяжёлый, - безнадёжно выдыхаю я, - Он будет только мешать… - Как бы то ни было, я не позволю тебе выступать без какой-либо защиты, - строго предупреждает Яков. Спустя минуту раздумий, я уже был готов согласиться с тренером - боль действительно жуткая и будет не очень хорошо, если она помешает мне завтра выложиться на полную… Но только я собираюсь озвучить своё решение, как врач предлагает выход из положения. - Может, вам наложить лонгет? – предлагает он, устремляя свой взгляд, то на меня, то на Фельцмана, - Лонгет намного легче, чем гипс, да и снять его можно в любой момент. Я тут же воодушевляюсь такой идеей, но вижу, как Яков хмурится от последней фразы травматолога. - Как временная мера, думаю, этот вариант подходит идеально, - заявляет мужчина, поправляя очки, и моему тренеру ничего не остаётся, кроме как сдаться. - Ладно, - наконец, одобряет он, а затем строго смотрит на меня, - Но как твой тренер, я просто обязан выдвинуть свои условия. Первое – ты забываешь о прыжках с поднятыми руками… - Но, Яков…! - И второе – только попробуй мне снять лонгет! – сурово перебивает тренер, - Выступать будешь с ним. Ты меня понял? Других ультиматумов ждать от Фельцмана не приходится. Прошло ещё какое-то время прежде, чем я оказался в отеле. Сейчас должны проходить выступления одиночниц, поэтому Яков прямиком направился обратно на соревнования. Оказавшись в своём номере, я только сейчас понимаю, как сильно устал за этот день, отчего сразу же падаю на кровать. Полежав так пару минут, я заставляю себя подняться с места, чтобы переодеться, а затем заказываю еду в номер. В ожидании ужина, я устраиваюсь в уютном кресле, после чего беру телефон в руки. Тот стоял на беззвучном режиме, поэтому я только сейчас замечаю пропущенный звонок от Джей-Джея и пару непрочитанных сообщений. __________________________________________________ Жан-Жак «Джей-Джей» Лерой 17:08 «Юрий, с тобой всё в порядке? Я слышал от Милы, что ты уехал в больницу…» Жан-Жак «Джей-Джей» Лерой 17:49 «Ты всё ещё в больнице? Что с рукой?» Жан-Жак «Джей-Джей» Лерой 18:06 «Напиши мне, как будет возможность…» __________________________________________________ Я облокачиваюсь на декоративную подушку. Всё-таки Лерой беспокоится обо мне, и это лишний раз заставляет сильнее его любить. Я чувствую, что скоро достигну пика своих чувств, а если я не признаюсь ему в этом до отъезда, то точно сойду с ума… Решено. Завтра я ему скажу. Обязательно скажу… Открыв новое сообщение, я спешу набрать ответ. __________________________________________________ Юрий Плисецкий 18:59 «Извини. Я хоть и предложил встретиться после, но уехал, даже не предупредив…» Жан-Жак «Джей-Джей» Лерой 19:00 «Не извиняйся». «Я рад, что ты всё же смог мне написать…» «Как твоя рука?» __________________________________________________ Я на секунду задумываюсь, стоит ли писать об этом. Но понимая, что если промолчать, он вряд ли найдёт себе место, если узнает об этом от кого-то другого. __________________________________________________ Юрий Плисецкий 19:00 «У меня перелом». Жан-Жак «Джей-Джей» Лерой 19:00 «Ты серьёзно?!» «Хочешь сказать, ты проходил с болью всё это время?! Рука сильно болит?» Юрий Плисецкий 19:00 «Терпимо». «Джей, спасибо за заботу, но тебе не нужно беспокоиться об этом». Жан-Жак «Джей-Джей» Лерой 19:00 «Я не могу иначе». Юрий Плисецкий 19:01 «Я не хочу, чтобы ты об этом думал». «Будешь продолжать в том же духе, не заметишь, как я тебя завтра уделаю». Жан-Жак «Джей-Джей» Лерой 19:01 «То есть?» «Ты будешь выступать со сломанной рукой?» Юрий Плисецкий 19:01 «А ты думал, меня это остановит? И не надейся». __________________________________________________ Какую-то минуту Лерой молчит, но с новым сообщением экран телефона снова загорается. __________________________________________________ Жан-Жак «Джей-Джей» Лерой 19:02 «Скажи мне правду – насколько всё плохо?» __________________________________________________ У него что, какое-то внутреннее чутьё? Говорить ему – не говорить? Что ж, рано или поздно он всё равно узнает… __________________________________________________ Юрий Плисецкий 19:02 «Мне предстоит операция…» __________________________________________________ И снова тишина. __________________________________________________ Юрий Плисецкий 19:02 «Джей, я знаю, о чём ты думаешь. Не забивай голову ерундой». Жан-Жак «Джей-Джей» Лерой 19:02 «Это не ерунда!» «Твой тренер хоть знает об этом или ты опять от него всё скрыл?» Юрий Плисецкий 19:02 «Знает». «Без его согласия я бы не стал выступать. Я не настолько безрассуден…» «Теперь ты спокоен?» __________________________________________________ Я жду ответа, но он так и не приходит. А когда в дверь стучат, оповещая о доставке ужина в номер, я набираю последнее сообщение. __________________________________________________ Юрий Плисецкий 19:04 «Просто не бери в голову… Всё будет хорошо». __________________________________________________ Отложив телефон на журнальный столик, я поднимаюсь с места и направляюсь к двери. Этим вечером Жан мне больше не писал...