Попробуем? - Попробуем.

Раздаётся звон бокалов и радостный смех, льётся через края шампанское и даются обещания на хмельную голову, про которые завтра никто и не вспомнит. Кроме главного обещания, которое оба, перед всеми присутствующими, а что важнее перед собой и друг другом, поклялись сдержать. — Согласен. — Согласна. Самые простые и одновременно самые заветные слова, которые они когда-либо мечтали услышать-сказать. Невеста звонко смеётся, когда жених, подхватив её на руки, закружил по всему залу, до сих пор не веря, что «та самая», наконец-то стала его. Столько пройдено дорог, столько совершенно ошибок, и не смотря на все преграды — они сделали это. Поставили на место все свои предрассудки и каждого, кто когда-либо сомневался, что у них получится быть вместе. И как итог: пальцы переплетены, а над головами и далеко не в церковной тишине, пропето «аллилуйя». Наверное, они ещё не раз будут сомневаться в своём выборе, когда длительность их совместной жизни перевалит за семизначное число, но какой смысл в том, чтобы задумываться над ошибками будущего, ни кем ещё не составленным и не свершённым? Они пройдут через это вместе и… — Даш? Встрепенувшись, она оборачивается на голос, что выдернул её из столь глубоких размышлений, которые нашли на неё внезапно. Знакомая рыжая бестия усаживается возле неё и тут же принимается закидывать её вопросами в привычной манере. То ли она снова отвлеклась на собственные размышления, то ли усталость брала вверх, но уловить из всего потока вопросов она смогла лишь последний: -… Так чего одна сидишь? Мгновение, и расцветает мечтательная улыбка. — Не поверишь, но просто любуюсь. — Кем? — ошарашено переводит взгляд Юля на молодожёнов, что кружились в своём первом танце в роли супругов, — Ими что ли? — Угу, — в подтверждение её предположений кивает Дарья, — А что странного в том, чтобы радоваться чужому счастью? Только посмотри на них. Они любят и любимы. О большем и мечтать грешно. Немного придя в себя от ответа внезапно расчувствовавшиеся подруги, заёрзав на стуле, девушка ощутила дикое желание поскорее обнять дорогого человека, которого так легкомысленно оставила одного в окружение спиртного и незнакомцев, чья аудитория по большей части была женской. — Не зная тебя, я назвала бы это завистью, — усмехнувшись, умозаключает она, — Но тебе-то? Завидовать кому-то? Ещё грешнее будет, дорогая. Даша недовольно чиркает взглядом по вечернему платью подруги. — Молчу-молчу, а лучше найду своего муженька и напомню ему, как задолжал мне нашу первую брачную ночь. Чмокнув подругу на прощание, она поправляет подол вечернего платья, а затем принимается взглядом выискивать знакомую фигуру: — Никогда не устану за это с него долг взимать, — улыбнувшись произнесла Юля и тут же зацепилась взглядом за искомый объект, к которому без промедления навострила свой шаг, не услышав, как вдогонку рассмеялась ей Дарья. Благо у подруги всё наладилось в семейной жизни, к чему Даши пришлось приложить не мало усилий. Ведь оба были упрямы, не смотря на то, что дело касалось собственного — единого — делимого на двоих счастья. А бывшая каратистка, по собственному опыту знает, как вредно порой упираться в собственные стены, что выстраивались из пустых и бессмысленных обид и сожалений. Но так же она знает, что стены эти картонные, не кирпичные. А это во многом упростило задачу. — Добрый вечер, — она ощущает лёгкий поцелуй в плечо, который мог подарить лишь один человек, — Потанцуешь со мной? Улыбаясь, она снова смеётся (так не привычно быть счастливой), и что-то хмельно кружит ему голову, как и всякий раз, когда она рядом. Прищурившись, она решает помучить того, над кем издеваться в последнее время было одним удовольствием. — Не знаю, не знаю, предложений на танец у меня довольно много, а ваше — наименее заманчивое, поэтому… Уловив ревнивые вкрапления его взгляда, она тут же касается внутренней стороной ладони его лица — тот самый жест, что успокаивает его лучше всего — её прикосновение. — Глупый, ну сколько можно так близко к сердцу воспринимать мои шутки?! Через секунду взгляд его глаз становится вновь спокойным, а уголки губ приподнимаются в полуулыбке. Она — его манипулятор. По собственному, добровольному желанию. — Как только привыкну к тому, что ты теперь моя, так сразу. По коже пробегаются мурашки, а он, не дав насладиться этим моментом и взяв её за руку, уводит её в центр зала. И мгновенно подхватил, закружил их поток танцующих — блестящие глаза, шлейфы, белоснежные отвороты рубашек, одним осколком цветного стекла — переливчато, спаяно, глаза в глаза, как можно отвести взгляд? Притянув девушку ближе и наклонившись к самому её уху, Павел шепнул: — И надеюсь, ты понимаешь, что этого никогда не произойдёт. И ей хочется утонуть в нём, раствориться в этих ощущениях: от его упоительного тепла и искристого покалывания, что щекотало шею. И она тонет. — Вечер удался на славу, как думаешь? — он кивает в сторону новобрачных, что не отходили друг от друга ни на шаг. — Они вместе. Они счастливы. Это — главное. — Но сколько всего они натворили на пути к этому счастью… — Как и мы, — заканчивает она за него, и тут же ощущает, как сильные руки лишь ещё крепче прижимают к себе. И не возразить, и не оспорить. Сами ошибались — спотыкались — падали. Ну и пусть. Главное, что поднялись. — Если подумать, то на месте Миши мог бы быть я… — усмехнувшись, задумчиво протянул он, вспоминая одну из своих наиболее страшных ошибок, что могла повлечь за собой бог знает, какие последствия, но ощутив острую боль от шпильки на своём большом пальце, тут же отдёргивает себя, жалея, что вообще вздумал произносить подобное вслух. — «Мог бы быть я.» Да если бы не… — она чувствует как умиротворённость и безмятежность тотчас сменяются на недовольство и возмущение, — Если бы не… — Если бы не одумался, то жалел бы всю оставшуюся жизнь. Разделить жизнь с другой? Должно быть тогда он просто сошёл с ума от тех чувств, что не получилось развеять никакими другими перенасыщенными ощущениями от другой связи, в которой так убедительно получалось уверять других, но не себя; в которой хотелось спастись, а получилось лишь тонуть; и которая в подмётки не годится той, что он испытывает сейчас с ней. И всегда. Она поднимает свои глаза (в которых читалось облегчение) и он вглядывается в них — янтарь, корица, тёмный мёд, горчичный, пронзительный тёплый цвет, сколько в ней света… Которого он не заслужил и которым она делится. И чувствует, как эти жаркие, до неги в сердце знакомые губы, которые потихоньку покрывают поцелуями его шею, и ему кажется, что воздуха вокруг почти не осталось. Чертовка успокоилась — ангел пробудился. — Былых ошибок не исправить, зато можно попытаться не совершать новые. — И кажется, у нас это получается, не так ли, родная? Её взгляд неосознанно падает на кольцо, что переливается в лучах софитов, и ещё раз хочется поблагодарить судьбу за все беды и радости, что они пережили вместе и никак не по раздельности. — Подумать только, как быстро летит время. А ведь совсем недавно это нас с тобой обкидывали с головы до ног рисом и монетами твоя родня… — Так не просто так же мне на голову букет невесты свалился! — довольно подытоживает она. Не просто так… И какой же он дурак, что в тот же день не предложил ей свою руку и сердце. Дурак, который испугался собственной зависимости этой девушкой, которая прожигает вены изнутри по сей день. Наклонившись чуть ниже, приподнимает её лицо за подбородок и касается губ, по которым уже успел истосковаться. Её губы — живые, ждущие, уже не просто непрошено-желанное воспоминание, как когда-то. И ему верится в то, что она будто бы была создана для него. — Если предложишь мне пару бокалов вина, то я с уверенностью могу утверждать, что у тебя таки получится меня соблазнить, — чуть отстранившись, произносит он с неизменной заговорщической улыбкой, чувствуя, что всё может уйти из-под контроля слишком рано. — Нам нельзя, — рука непроизвольно касается чуть округлившегося живота, — Да и тебе, если честно, тоже. Ведь отучаться от этого пристрастия к алкоголю — не помешало бы. И верно — у него скоро появится ещё один человек, за которого он будет готов перевернуть весь белый свет. — Не буду спорить с вами, — соглашается с ней, заострив внимание на её животе, — Обоими. К тому же, с вами мне это без надобности. Ведь с ней (и с тем, кому только предстоит его обрадовать своим появлением) кружит голову и без всякого повода и причины. — Вернемся в номер? Пожалуй, мне всё же хочется тебя соблазнить, — хмельно улыбнулась она. Секунду-другую он смотрел в глаза, служащие пристанищем пляшущим огням, а затем схватил её за руку, направляясь туда, откуда они совсем недавно появились вместе. — Неугомонная. — Ну признай, тебе же это нравится. — Обожаю, — еле слышно выдохнул он, — Обожаю.