Cause I can t love you more than this

Я повернулся в постели, наверное уже в сотый раз, а может больше. Мне надоело их считать, что толку? Каждый раз, когда в моих мыслях всплывало лицо брюнета, я поворачивался на другой бок, крутясь из стороны в сторону. Тем не менее, его лицо не имело малейшего намерения покидать мои мысли. Оно было там, напоминая насколько, вчерашним вечером, я чувствовал себя использованным и униженным. Кем я стал? Его любимым времяпровождением? Нет, спасибо, я никогда бы не позволил этому случиться. Не позволил бы украсть мою душу, чтобы потом спокойно пинать её и топтать ногами. Я всё ещё чувствовал его смеющийся взгляд на себе, так весело смотреть на мою боль? Я был настолько разочарован, когда увидел его, делающим вид, что шёл прямо в мою сторону, но потом остановившимся и заговорившим с какой-то девушкой. Если её можно было назвать таковой, учитывая совершенно нескрываемые прелести её тела, её можно было скорее назвать шлюхой. Боже, Луи, с каких пор ты такой вульгарный? Ревность медленно разъедала меня, потому, что даже та незначительная девчонка могла иметь то, чего я не имел права даже коснуться. Его. Конечно, они не имели доступа к его сердцу, но, по крайней мере, могли властвовать над его телом. Или же это он властвовал над ними? Мне было всё равно. Для меня было бы достаточно иметь лишь одну вещь от него, а остальное произошло бы само-собой. И о чём я только мечтаю? Между нами нет и никогда ничего не будет. Перевернувшись на спину, устремляя взгляд в потолок, я, в который раз, попытался прогнать эти мысли, что мучили меня так же сильно, как и слёзы моей матери, за дверью. Я слушал её плач каждый вечер, её молитвы Богу, который до сих пор дарил нам лишь страдания. Я чувствовал её боль, её желание измениться и нашу невозможность иметь нормальную жизнь. На самом деле, она любила нас, но у неё никогда не получалось быть хорошей матерью, даже если ей этого сильно хотелось. С тех пор, как нашего отца посадили в тюрьму, она практически умерла морально, а мы были абсолютно без денег. Очень скоро, нас бы прогнали из дома, или, по крайней мере, потребовали их деньги. И что нам тогда делать? Попрощаться с мебелью, с одеждой, с драгоценностями. А дальше? С Луи. Ведь он был лишь дерьмовым педиком, не заслуживающим ничего, кроме смерти. Потихоньку, я и сам начинал верить в это, ведь всё, что говорил Зейн, было противоречием тому, что было на самом деле, а значит, когда он уверял, что я был правильным, а весь мир неправильным, его слова значили обратное. Я медленно встал с постели, как раз вовремя замечая маленькое тельце, лежащее у подножья моей кровати. Чуть не наступив, я отскочил и вздохнул, увидев мою сестру Дэйзи, спящую на полу и дрожащую от холода. Я взял её на руки, стараясь не разбудить, она была ещё ребёнком, да, ребёнком полным проблем и с матерью, которая старалась скрыть своё существование. Они нуждались в материнском тепле. Мог ли я заменять для них и отца и мать? Медленно положив её на своей кровати, я выбежал из комнаты, готовый к новому дню, стараясь полностью стереть событие прошлого. - Добрее утро, Луи, - этот, знакомый до дрожи, голос, заставил меня улыбнуться. С каких пор моя маленькая сестрёнка Лотти готовила завтрак для нас всех? Это было настолько трогательно, что я чмокнул её в щёчку. - И тебе доброго утра, малышка, - ответил я, наливая только что приготовленный кофе. - Тогда я пойду разбужу твоих сестёр, раз ты уже всё приготовила, - продолжил я, идя наверх и попивая своё кофе. Быть может, этот день не будет настолько плохим? Мне лишь нужно было избегать Зейна, потому, что он уничтожил моё сердце, даже не заметив этого. Или всё же заметив? - Л-Луи... - услышал я голос из дальней комнаты. Комнаты моей матери. Медленно открыв дверь, я предстал перед жалким зрелищем, потому, что она, несмотря на мою безграничную любовь к ней, вела нашу семью к краху. - Мама, - произнёс я, оставаясь стоять перед дверью, в ожидании хотя бы того, чтобы она встала с постели. Однако этого не произошло. - Сегодня я отвезу тебя и девочек в школу и... Я не вернусь к обеду, потому, что у меня будет собеседование насчёт работы. Ты не мог бы сам позаботиться о сёстрах после школы? - я всё ещё не мог поверить в только что сказанные ею слова. - Я... Конечно. Я выйду раньше из школы, не думаю, что из-за этого будут большие проблемы, - ошеломлённым голосом произнёс я, ведь это был не сон? Она... Хотела вернуться к жизни. Ради меня, ради моих сестёр и, наверное, даже ради себя. Мне не нужно было знать мотивы, я просто хотел чтобы она сделала это, вот и всё. Ведь если не ради меня, то ради сестёр, они уж точно заслуживали нормальной жизни. А чего заслуживал я? Ясное дело — ада. Облизнув губы, я снова отпил своего кофе, прикрывая дверь и давая матери возможность встать и одеться. Пока я спускался вниз, то не мог не думать о том, что сегодня жизнь прекрасна. Быть может, это правда, что удача улыбается всем? Я не хотел знать ответ на этот вопрос, просто не решался. И в данный момент, моей проблемой, которую я обязательно должен был решить, были притягательные глаза, острые черты лица, шёлковые волосы и соблазнительные губы, как и всё остальное в нём. О, Зейн, ты пожалеешь о том, что заставил меня влюбиться в тебя. Но, можно ли было это назвать любовью? Ведь я понятия не имел об этом странном чувстве. Я, что стонал от одного лишь слова «навсегда». Может ли быть, что этот брюнет изменил что-то внутри меня? Невозможно, абсолютно невозможно. По той простой причине, что, чтобы любить его, я должен был заплатить за это самоуничтожением. Был ли я готов к этому? *** - Это замечательна новость! - радостный голос Гарри заставил меня улыбнуться. - Да, я тоже так думаю, - ответил я, проходя через школьные ворота и оглядываясь, но не потому, что боялся чего-то, просто мне не хотелось встречаться с Эндрю в такой хороший день. Ведь, встретить его означало встретить Зейна, а по мне, так лучше получить тысячу ударов, нежели это. Он ранил меня с такой лёгкостью, что у меня просто перехватило дыхание. После того, как он ушёл с той девушкой, я не мог больше терпеть, сбежал оттуда, в спешке выбегая и умоляя Гарри отвезти меня домой. Парень не стал задавать слишком много вопросов, понимая, что у меня были проблемы с кем-то, присутствующим так внутри. Мне было всё равно, если бы он понял что я что-то чувствую к Зейну, мне было всё равно, даже если сам Зейн понял бы это. В тот момент, моим единственным желанием был побег. Бежать от самого себя и от своих чувств, а не от Зейна и той девочки на одну ночь. - Мы должны это отпраздновать. Сегодня вечером партия в “FIFA”, идёт? - сияя от счастья спросил он, в то время, как мы подходили к его друзьям, которых я потихоньку начинал узнавать, даже если большинство из них были недоверчивыми. Однако были и те, кто, как Гарри, поддерживали меня. Кто знает, как долго продлились бы эти наши отношения. - По-моему, это отличная идея, только давай у меня, ведь мне нужно присматривать за сёстрами, - улыбнувшись, произнёс я. Эту игру я любил больше всего, с тех пор, как я в первый раз у Гарри дома сыграл в неё, она стала для меня словно наркотиком. Кто сказал, что геям не нравятся игры на “Play”? В любом случае, этот кто-то очень крупно ошибался. - Это не проблема, ты же знаешь, - ответил он, улыбаясь, тем самым даря мне один из немногих лучей счастья в моей жизни. Так закончилась наша утренняя беседа, так как мы подошли к нашим друзьям, говорящих об уроках и контрольных. Я тоже весело разговаривал с ними и даже сумел, пусть даже всего на несколько мгновений, забыть о Зейне. Но я помнил, какой сегодня был первый урок и с кем я был на нём. Но мне не хотелось думать об этом сейчас, гораздо легче убегать от проблем, верно? В то мгновение я лишь хотел отдалиться ото всех, построить вокруг себя и своих мыслей невидимую стену, чтобы никто не мог проникнуть туда. Однако я знал, что он всё равно сумел бы сделать это, даже простым мимолётным взглядом, он, безжалостно, проник бы в моё сердце. Я очнулся от своих мыслей лишь в классе, прежде, чем осознал это, может быть потому, что в душе моей таилась надежда, в то время, как мозг твердил об опасности. Опасности правды, опасности реальной жизни. Я начал лихорадочно кусать нижнюю губу, не обратив особого внимания на ежедневные надписи на моей парте. Фразы на подобие «Тупой педик» или «Гори в аду», иногда я даже находил угрозы, но на данный момент они не значили ровным счётом ничего, по сравнению с ним. Плавно сев на стул, я привёл в порядок волосы и поправил одну подтяжку, которая немного сползла к плечу. - Гляди, наш педик прихорашивается, чтобы произвести впечатление, - гнусавый голос проник в моё сознание, раздражая меня. - Жалкое зрелище, - а вот этот голос был хорошо знаком мне. Резко вскинув голову, я столкнулся взглядом с шоколадными глазами, которые, казалось, потешались надо мной. Я сжал зубы и вложил в свой взгляд злость, раскаяние и особенно стыд. Он унижал меня, минуту за минутой. - Пошли спросим, нужна ли ему помочь накрасить ноготки, - наверное, в сегодняшние планы Эндрю входило стереть ту самую крохотную капельку достоинства, что у меня осталось. И я не сопротивлялся бы... как всегда. - Ну что, педик, помочь нанести немного макияжа? - спросил тот колкий голос, но поскольку я отвернулся, делая вид, что не слышал его, то тут же почувствовал хватку двух пальцев на моём подбородке, что заставляла меня повернуться. Я наткнулся на надменный взгляд. - Не прикасайся ко мне, - прошептал я, пытаясь отстраниться, но Эндрю не предоставил мне такой возможности, давая сильную пощёчину и затем снова беря в руки моё лицо. - Что ты сказал? - спросил он, в то время, как я медленно массировал щёку, к которой уже начала приливать кровь. - Скоро появится учитель, думаю нам лучше сесть на свои места, - голос Зейна долетел до меня словно издалека, в тот момент я думал лишь об очередном унижении, которое мне нужно было вытерпеть, однако я понимал, что всё не могло закончиться так просто. - Не думаю. Алекса, передай мне свою сумочку, - сказал Эндрю, зло усмехнувшись. Вся суть его действий дошла до меня в одну миллисекунду. - Что ты собираешься делать? - с подозрением спросил брюнет, не понимая сложившейся ситуации, или он просто старался тянуть время? - Что мы собираемся делать, - только и ответил его брат, подмигнув своим дружкам, которые поняли всё налету, и схватили меня за руки. Но в том не было никакой необходимости, я всё равно не стал бы сопротивляться. - Думаю, стоит немного подкрасить твоё личико, м? - насмешливым тоном, произнёс Эндрю, хватая сумку своей девушки, хотя я бы скорее её назвал очередной его шлюхой. - Ты хочешь, чтобы нас исключили? - спросил Зейн невероятно жёстким тоном. Естественно, ведь ему было плевать на меня, зато он боялся за себя и за то, что будет, если сейчас его застукает учитель. - Заткнись, Зейн. Лучше помоги мне и накрась ему губы, а я пока займусь ресницами, - сказал Эндрю, передавая своему брату странный тюбик. Сами того не желая, мои глаза немного заблестели, вокруг нас не было слышно ни шороха, но я прекрасно знал, что кто-то точно снимал всё это на камеру, чтобы я переживал этот момент день ото дня, постоянно. Мои глаза смотрели на них с гордостью и отвращением, однако мои губы были крепко сжаты, на протяжении всего этого времени. Мне просто не хватало слов, чтобы описать все свои чувства. - Не думаю, что это нужно делать, - ответил Зейн, кладя на парту, что стояла напротив меня, этот тюбик. - В чём дело, тебе его стало жалко? - внезапно спросил Эндрю, оборачиваясь к брату и осуждающе но и с отвращением глядя на него. - С чего, блядь, ты это взял! Он всего лишь дерьмовый педик, - эти слова пронзили моё сердце, разбивая его на меленькие кусочки. Я опустил голову, пряча слёзы. Такой как он, не достоин был видеть их. - Тогда сделай это, - сказал Эндрю, резко подняв моё лицо и насмешливо улыбаясь. Но что в этом было весёлого, ведь я даже не вырывался. Это было лишь жалким зрелищем. Я даже не мог нормально видеть, мои глаза были накрыты пеленой слёз. - Только по-быстрому, - цокнув языком, произнёс брюнет. Ну конечно, самое главное, чтобы их не поймал учитель за этим делом, верно? - Сволочь, - еле слышно прошептал я, шмыгнув носом, в то время как Эндрю уже работал с моими глазами, скользя по векам чёрным карандашом. - Что, прости? - прошипел брюнет, наклоняясь и прожигая меня своим зловещим взглядом. Это было последней каплей. Слёзы градом покатились по моему лицу и я уже не в силах был остановить их. - Какая же ты сволочь, - повторил я, в то время как Эндрю, смеясь, продолжал свою работу. Но, как только он услышал эти слова, то тут же прекратил намазывать мои ресницы чем-то липким и заехал кулаком мне в живот, оставив без дыхания. - Что ты сказал, монстр? - эти слова были хуже всех пыток, на этот раз Эндрю зашёл слишком далеко. Он назвал меня так, как это делал мой отец. Я потерял дыхание и от боли, и от унижения. Слёзы продолжали литься по моим щекам и когда они снова без пощады, продолжили начатое, я позволил им использовать себя, словно фарфоровая кукла. Зейн продолжал проводить помадой по моим губам, однако не смотря в мои глаза, а я, наоборот, делал всё, чтобы встретиться с ним взглядом, чтобы он наконец осознал, что делает. Я хотел, чтобы он почувствовал свою вину, чтобы она замучила его. Но этого никогда бы не случилось, ведь ему было всё равно. - Ребята, что тут происходит? - голос учителя прозвучал откуда-то издалека, однако через секунду руки дружков Эндрю больше не загрязняли мою одежду, все отступили меня. Возможно, никого не было уже довольно долгое время, а я просто не заметил этого. «Услышьте меня, кто-нибудь! Пожалуйста, ведь я не могу быть один.» подняв руку и ощупывая своё лицо, я почувствовал слои крема на лице. - Томлинсон, кто сделал это с тобой? - спросил учитель, медленно приближаясь ко мне. Он прекрасно знал, но ничего не видел и не слышал, поэтому, тем, кто всё объяснит, должен был быть я. - Да ладно, сэр, никто этого не делал. Пединсон всегда в таком виде расхаживает, ведь этот look очень подходит для такого, как он, - ядовитые слова Эндрю, долетели до меня с запозданием, когда уже учитель вычитывал его, говоря, чтобы он выбирал выражения. Он дал мне разрешение выйти из класса, я так и сделал, хотя, лучше было сказать, что это были мои ноги, которые сами вывели меня оттуда, сначала просто идя, но до двери в туалет, я уже почти бежал. Я с грохотом закрыл её за собой, подходя к зеркалу, чтобы «полюбоваться» их шедевром. Не выдержав этого, я был вынужден склониться над раковиной и вырвать. Я был просто ужасен. Даже хуже, чем обычно. «Гарри, где же ты?» грустно подумал я, сдерживая слёзы, что снова подступали к глазам. Я устал испытывать на себе всё это, однако должен был продолжать подчиняться, ведь я хотел жить. Но... Можно ли было назвать это жизнью? Я услышал, как входная дверь быстро открылась и с такой же скоростью закрылась. Я не обернулся, зачем? Скорее всего это был кто-то из банды Эндрю, пришедший, чтобы добить меня окончательно. Я был проклятым, неправильным, потому, что если они так относились ко мне, значит во мне, всё же, было что-то неправильное. - Луи, мне жаль, я... - его голос за моей спиной прозвучал громко и ясно, но, несмотря на это, я повернулся к нему очень медленно. Когда мои глаза столкнулись с его, я лишь улыбнулся, как и всегда. Не хотел показывать ему свою слабость. - Тебе жаль? Ты назвал меня жалким, но, похоже, ты давно не смотрелся в зеркало, - произнёс я, сохраняя спокойный и умеренный тон. Даже если я умирал внутри, никогда бы не показал этого, не потерял бы контроль над своими эмоциями. Ни сейчас, Ни когда-либо. - Слушай, только не надо тут устраивать сцен. Я же извинился, если ты не заметил, - слегка повысив голос, сказал он, приближаясь ко мне, но я попятился, слишком поздно вспоминая о том, что позади меня находилась раковина. Я чуть не оказался на полу, споткнувшись о неё, но две сильные руки не дали этому произойти, успевая подхватить меня. Мои глаза столкнулись с шокированным взглядом Зейна, который был удивлён этому импульсивному жесту по меньшей мере так же, как и я. Но, несмотря на удивление и замешательство, он не отпустил меня, его рука так и лежала на моей, согревая её, сжимая её, лаская её, обладая ею. - Почему ты ушёл с той, прошлой ночью? - неожиданно спросил я, как будто это было как-то связано с тем, о чём мы говорили несколько мгновений назад. - Хотелось кого-нибудь трахнуть, - просто ответил он, снова пытаясь надеть на себя ту ледяную маску, но со мной это не прошло бы, по крайней мере уже. - Зейн, здесь и сейчас только мы с тобой. Не нужно притворяться, - сказал я, положив руку на его щёку, слегка поглаживая её. Я заметил, что его зрачки расширились, он был в замешательстве от происходящего. - Я не притворяюсь, - сквозь зубы сказал он, отпуская меня и отходя подальше. Как только он отступил от меня, я словно почувствовал разряд тока, прошибающего меня, после чего, всё тепло во мне исчезло. Или, может быть, именно Зейн поглотил его, оставляя меня беззащитным. - Почему ты врёшь мне? Почему ты врёшь самому себе? - спросил я, пытаясь встретиться с ним взглядом, но он продолжал избегать его, будто бы боясь посмотреть в глаза самой правде. - Кто, чёрт возьми, ты такой, чтобы рассуждать о том, какой я. Никто. Ты просто бесполезный пед... - эти слова застряли в его горле, а я лишь глубоко вздохнул. - Быть может, я именно тот самый глупый жалкий педик, но тебя я уже вижу насквозь и с этим ты уже ничего не поделаешь, - ответил я, ощупывая карманы и вытаскивая из одного платок. Слегка смочив его водой из под крана, я повернулся спиной к моему собеседнику. Несмотря на это, я мог прекрасно видеть его в зеркале. Как только я начал стереть, вся краска тут же потекла, растекаясь по всему лицу и я не смог сдержать измученного вздоха. - Смывать макияж нужно так, - сказал голос за моей спиной, накрывая своей рукой мою, затем беря кусок ткани, которым я пытался отмыть лицо. Я был словно парализован, просто не мог пошевелиться, не хотел испортить этот идеальный момент. Закрыв глаза, я почувствовал его горячее тело позади себя. В то время как Зейн продолжал смывать краску, я лишь покорно стоял на месте, позволяя ему делать это. Почему он так вёл себя? Для него я был никем. Почему он пришёл и попросил у меня прощения? В этом не было нужды, ведь я был монстром, не так ли? - Спасибо, - прошептал я, как только он закончил и отдалился от меня. - Ты должен прекратить это, - произнёс Зейн за моей спиной, вытаскивая сигарету из пачки и приставляя её к своим губам. Я сглотнул. Он делал это нарочно? - Прекратить что? - спросил я, поворачиваясь к нему и облизывая свои губы, чувствуя возбуждение, растущее внутри меня. - Подчиняться. Это неправильно, - сказал он, пожимая плечами и делая первую затяжку. - А тебе почём знать, что правильно, а что нет? - неожиданно спросил я, не смотря ему в глаза, а лишь останавливая взгляд на его губах. Как бы в этот самый момент я хотел быть той несчастной сигаретой, даже у неё было больше прав, чем у меня. - Я и правда ничего не знаю об этом. Но такой, как ты, не может быть неправильным, - ответил он, удивляя, опять же, даже себя самого. После этих слов, я уже не мог сдерживаться, жар залил моё лицо. Я опустил взгляд, проводя рукой по волосам, пытаясь привести их в порядок, но безуспешно, так как после этого, они ещё больше взлохматились. - Никто из нас не заслуживает такого обращения к себе. Но что-то говорит мне, что ты больше всех не заслуживаешь этого, - прошептал я, понимая, что сказал это так, что он точно услышал меня. - Чего я не заслуживаю? - спросил он, вопросительно изогнув бровь, в то время как ещё одно облако дыма расплылось между нами. Но ни один из нас не хотел отступать назад, мы были слишком поглощены друг другом. - Того, что делает с тобой судьба. Ты достоин гораздо большего и я знаю это, - краснея ещё больше, сказал я. - Например тебя? - на этот раз его голос был почти неслышен, но я смог услышать эти слова. Что-то внутри меня только и ждало, когда он произнесёт их. Я поднял взгляд, встречая его, он был другим, более естественным, более реальным, более искренним. И этот взгляд был подарен мне, только мне. Я открыл рот, чтобы сказать что-то, но этого сделать я не смог, так как дверь внезапно открылась и перед моими глазами замелькали кудряшки. - Боже мой, Луи, я только что узнал об этом. Как ты? - парень молнией бросился и крепко обнял меня. - Со мной всё хорошо, Хазза, не беспокойся. - ответил я, опуская лицо на его плечо, вдыхая его запах, хотя это не было тем, чего я хотел в данный момент. - О, Бу Беар. - прошептал он, всё ещё прижимая меня к себе, но как он только что назвал меня? Я снова услышал хлопок двери. Мои глаза стали искать его, но не нашли. Он покинул меня, а вместе с ним и часть моей души. Чем больше проходило времени, тем больше я убеждался в том, что уже не могу без него. Как могло произойти, что такой парень как он, смог настолько изменить мою жизнь? Силой врываясь в моё сердце, без спросу, без моего на то согласия. И в то время, как я стоял, прижатый к тёплому телу своего друга, не мог не желать совершенно других объятий, других рук. Я представлял себе, как было бы приятно прижаться к груди Зейна, впитывать в себя его запах. Наконец, я понял, что происходило внутри меня, то, чего ни одна из мудрейших книг не смогла бы объяснить. В моём сердце зародился цветок, весенний цветок, цвета огня и божественного аромата. Ведь он был именно такой, верно? Алый, словно страсть и божественный, словно самая непостижимая и прекрасная мечта. Теперь не думать о нём для меня было практически невозможно. Он больше не мог прятаться ни за одной из своих масок, потому, что я каждый раз буду срывать их прочь с его лица. Наверное, он уже погряз в собственной лжи? Больше не скрывай своё настоящее я, ведь такой, какой ты есть, ты прекрасен. И теперь, когда я наконец нашёл тебя, больше не отпущу, моё счастье.