***
Часы размеренно тикали на стене. Этот звук сводил с ума, когда Лидия совершенно случайно начала к нему прислушиваться. Одиночество… Оно режет ножом прямо в груди, словно вырезая сердце. Лидия посмотрела на часы в который раз — десять утра. Сна ни в одном глазу с прошлой ночи. Казалось, сумасшествие медленно настигало её, и, запуганная, она ничего не могла с этим поделать. Хотелось позвонить Стайлзу и поговорить с ним хотя бы минуту, но юноша был на занятиях. Одной дома оставаться было страшно, что было несвойственно Лидии Мартин. Это время, после того, как Стайлз стал вампиром, многие в его окружении начали меняться. И не только многие, но и многое: город стал мрачнее, улыбок и смеха стало меньше, пропала даже тяга к большой любви. Появилось только одно самое главное желание — выжить. Когда Лидия решилась заварить себе чай, в дверь позвонили. Девушка вздрогнула, чуть не выронив из рук чашку с горячим напитком, который в итоге остался покоиться на кухонном столе. Медленно, ощущая поедающую разум паранойю, Лидия открыла дверь. Инстинкт сработал только на то, чтобы отскочить назад и идти спиной вперёд плавными, мелкими шажками, словно сделай Мартин хоть одно резкое движение — и чудовище, стоявшее перед её порогом, наброситься на беззащитную девушку. — Ч-что ты здесь делаешь? — заикнувшись, спросила как можно увереннее Лидия, но вышло у неё неважно. Деймона она ожидала увидеть меньше всего. Парень невозмутимо оглядел дом, не решаясь заглядывать внутрь. Внезапно его взгляд переместился на Мартин, заставив ту задрожать от страха ещё сильнее. Из открытого дверного проёма повеяло холодом, в дом залетел жёлто-зелёный листок… — Пригласишь? — ухмыльнувшись, спросил вампир. — Ни за что! — сорвавшись, прокричала Лидия. Она не могла понять, почему Деймон, тот, кому не составило труда похитить её и держать где-то в заброшенном доме в лесу два дня, спрашивает разрешения ступить за порог своей жертвы. Вампира это насторожило. Он ещё раз оглядел дом, затем попытался войти, но его не пускала невидимая сила, словно стеклянная, идеально чистая, совсем незаметная глазу стена. Лидии на душе стало немного спокойнее. Покрасневшими от усталости глазами она посмотрела на Деймона и со слабой уверенностью расправила плечи. Деймон стукнул по невидимой стене кулаком, и его рука отпружинила от магического барьера. Вампир шикнул от лёгкой боли. — Лидия, — произнёс мягко он, вернув себе самоконтроль, — прошу, выслушай меня. — Говорил он убедительно, но недостаточно правдоподобно, чтобы Лидия Мартин, напуганная до смерти девушка, поверила тому, кто похитил её, кто убил на её глазах человека, который помогает ей сейчас справиться с трудностями, и кто держал её двое суток вдали от дома. Лидия стояла неподвижно и пристально смотрела на Деймона. — Я спасал тебя, понимаешь? — Спасал?! Я была твоим источником пищи и… и… — Лидия не посмела договорить. Голос дрогнул в самый неподходящий момент, и она решила замолчать, зная, что Деймон дальше сам всё поймёт. В его чёрных волосах играли белые блики от солнечного света. Белая, но не болезненно-бледная, кожа не горела на солнце, а всё из-за синего кольца с красивой буквой «Д» на синем лазурите. На лицо падала пугающая тень, слегка затемняя ярко-голубые глаза. — Это не так. Говорю же тебе, Лидия, — из его уст имя Мартин звучало как-то мягко и по-доброму, но сама Лидия знала, что всё это ничто иное как обман, способ завоевать доверие Мартин, но, увы, проигрышное. — Ты видела моего брата? — спросил внезапно Деймон. Лидия тут же нахмурилась и слегка расслабилась — ей стало интересно, что он скажет дальше, поэтому она отрицательно покачала головой. — Ты видела его, но не помнишь из-за гипноза. Все эти два дня… Это был он, Лидия. Он держал тебя в том разрушенном доме, он издевался над тобой и использовал тебя как источник с кровью. Я лишь спасал тебя, но, чтобы спасти Стефана, мне пришлось принять всю вину на себя, поэтому пришлось играть этот спектакль. Прошу, поверь мне, Лидия. Впусти меня, — попросил внезапно и мягко он, поставив руки по обе стороны дверного проёма. Лидия сделала ещё один шаг назад, обняв себя одной рукой за плечо, и покачала в знак протеста головой. — Ты не веришь мне? — Нет, — уверенно произнесла девушка. Деймон запутал её. Она не знала, существует ли вообще этот Стефан, а если и существует, то является ли он братом Деймону. Лидия не понимала, что теперь делать, но одно она знала точно — Деймона она не пустит в дом ни под каким предлогом. — Я могу тебе всё рассказать, но нас могут услышать, — тише произнёс Деймон. Лидия почти поддалась, но она знала эту психологическую тактику. Иногда люди начинают верить в слова собеседника, если тот якобы говорит что-то по секрету шёпотом или совсем тихо, чтобы никто не слышал. — Впусти меня — и мы просто поговорим. Или ты можешь просто-напросто выйти ко мне. — Он даже отступил от двери и встал боком, словно пропуская Лидию на улицу. Но девушка не доверяла ему и не хотела доверять, иначе довериться Деймону ровняется смерти. Мартин опустила вниз голову, задумавшись. — Говори здесь и сейчас либо убирайся, — тихо, чуть охрипшим голосом произнесла она и тут же прочистила горло, кашлянув. — Я не буду тебя впускать и сама выходить не буду. — Но ты рано или поздно всё равно выйдешь из дома, — нахмурившись, произнёс Деймон. Лидии показалось, что в его голосе проскользнула угроза, и сердце застучало громче и быстрее. Вампир хотел насильно вытащить её из дома и впиться ей в шею своими хищными клыками, он не друг, он враг… — Это угроза? — всё-таки спросила вслух Лидия, невольно сделав один небольшой шаг вперёд. Деймону показалось, что он взял девушку на слабо, но ошибся, когда Лидия, спохватившись, снова отошла. — Нет. Это факт, — слегка нахмурив брови в очередной раз, произнёс Деймон. Его нервы были на исходе. — Я сказал тебе правду. А верить в неё или нет — тебе решать. Но если ты решишь в пользу моего брата, посчитав меня «плохим вампиром», то… тебе же будет хуже. И хуже не от меня, а от людей, которые ведут охоту на тебя и твоего друга. Запомни мои слова, Лидия Мартин. Деймон внезапно исчез. Лидия Мартин, понимая, что терять ей уже нечего и что дома оставаться вечно нельзя, начала собираться. Отсчитав время, когда начинается школьная перемена, она позвонила Стайлзу и договорилась о встрече. Тот согласился. В это время нетронутый чай медленно остывал на кухне под одинокий, размеренный стук часов…Глава 8. Подозрения
22 ноября 2017 г. в 20:48
Стайлз произнёс свои слова и так с большим трудом, а Скотт просто сидел и молчал. Стилински почему-то понимал его. Другу надо справиться с изумлением, надо принять ту мысль, что Стайлз — вампир, который сегодня, в этот самый день и в этой самой машине, убил человека. Стайлз не знал, как это воспримет Скотт, поэтому боялся, слушая громкое сердцебиение.
— Ты убил её? Убил девушку?
— Она хотела убить меня. Я не знал, что так получится, — немного набравшись храбрости, произнёс Стайлз и запаниковал в душе, услышав в голосе друга плохо скрываемое недовольство и даже призрение.
— Ты не должен был этого делать, — произнёс Скотт внезапно. Стайлзу показалось, что весь мир под его ногами неожиданно рухнул. А на что он надеялся? Во что он верил? Думал, друг ему окажет поддержку? Скажет, чтобы Стайлз не волновался и что всё будет хорошо, ведь это была просто самозащита? От этих мыслей совесть начала грызть ещё сильнее. От этой боли, казалось, не было спасенья и хотелось упасть с обрыва в бездну.
— У меня не было выбора! — чуть громче произнёс Стайлз, решив защитить самого себя.
— Выбор есть всегда, — продолжал настаивать друг, только ухудшая ситуацию. Стайлзу от слов оборотня становилось всё хуже и хуже. Дышать становилось тяжело, а сердце вновь начало сильно и быстро стучать, словно хотело пробить грудную клетку.
— Я знаю, что ты поступил бы иначе! — начал нервничать Стайлз, медленно переходя на крик. Ему нужно было выговориться, нужно было закричать что есть сил, лишь бы избавиться от боли, что терзает его душу. Стайлз понимал, что крики бесполезны, как и сам разговор. Парня невозможно было остановить. — Ты бы что-нибудь придумал, верно? Но я не такой как ты. Ты не поймёшь меня! Это вампирские инстинкты, я не могу их контролировать, хотя многие почему-то возомнили меня вампиром с хорошим самоконтролем! Я не хотел убивать! Не хотел!
— Но ведь можно было убежать, позвонить мне или даже отцу. Почему именно убийство?
— Да у меня не было выбора! Почему ты не понимаешь?
Стайлз ощутил, что из-за прилива ярости его лицо начало меняться. Отвернувшись, чтобы не пугать друга, он несколько раз сделал глубокий вдох. В это время Скотт уже вышел из машины.
— Скотт?
— Мы не можем убивать людей, — произнёс он мрачным тоном, лишь слегка повернув голову в сторону Стайлза. Тот увидел полупрофиль друга.
— И что ты мне прикажешь делать? Рассказать отцу? Каким-то чудом воскресить Клариссу?! Просто поверь, что у меня действительно не было выбора. Я не хотел, Скотт! Почему ты не веришь мне?
— Верю. Просто… Просто это убийство. Прости, у меня нет сейчас слов, чтобы как-то это комментировать. Не могу поверить… Ты не мог.
— Я больше не хочу слышать этого… — Стайлз хотел выкрикнуть эти слова так громко, насколько это возможно, но звуки вылетели из его горла с жалким хрипом и так тихо, что не будь Скотт оборотнем, то вряд ли бы он расслышал слова друга.
Вампир и оборотень, два существа, которые подобны кошке и собаке, не могли понять, как им жить дальше. Скотту было нечего сказать, он не знал, как принять тот факт, что на руках его друга кровь обычного человека. И сам Стайлз не понимал, как ему теперь быть, зная, что Скотт считает его убийцей. Парню вполне хватало своей совести, а тут ещё и слова друга медленно добивали его душу.
— Извини, Стайлз, — развернувшись к парню лицом и шагая спиной вперёд, Скотт развёл слегка руками. Между бровями у Стайлза образовалась лёгкая складочка, а сами брови немного взметнулись вверх. — Извини… — повторил Скотт более тихо и, развернувшись с Стайлзу спиной, поспешно пошёл прочь.
— Скотт? — вопросительно позвал друга Стайлз. Он терял надежду, словно эта самая надежда уходит от него медленно, не спеша, грозясь не вернуться. И Стайлз ощущал всё сильнее с каждой секундой, настолько его жизнь стала ужасной. Дышать стало тяжелее. Паника охватила сознание… — Скотт! — закричал Стайлз, не ожидая от самого себя такого звучного крика. — СКОТТ! — Срывая голос, Стайлз выглядывал из машины. Он уже собрался выбежать, чтобы догнать друга. Но что он скажет? Попросит прощения? Это будет бредово. Юноша проводил Скотта взглядом с болью на душе. Друг не обернулся на его крики, а лишь шёл дальше и даже ускорил шаг. Стоило Скотту скрыться с глаз Стайлза, как тот сел перед рулём и уставился перед собой в одну точку, на дорогу.
Он даже и не помнил, как сорвался с места и поехал на высокой скорости по дороге. Он не помнил, обогнал ли Скотта и ехал ли вообще он в ту же сторону, куда ушёл оборотень. Добравшись до обрыва, внизу которого шумные волны ударялись о землистые и каменистые стены, парень встал на самый край. Прыгать было высоко, но в тот момент ему было настолько больно, что он уже и не знал, что делать. Стайлз не контролировал себя. Это всё вампиризм, это он усиливает эмоции юноши, ставшего вампиром от силы пару дней назад.
А стоит ли? Разве вампира могут убить какие-то холодные волны? Чувствуя, как отчаяние поспешно сменяется на лютую ярость, Стайлз резко развернулся на пятках и со всей силы ударил кулаком по дереву, заставив старую кору разлететься в стороны. Юноша упал на спину. Голова его чуть ли не свисала вниз с обрыва. Руки в стороны, как и немного ноги, глаза закрыты, дыхание учащённое…
Час. Два. Три… Стайлз лежал так практически до утра, погрузившись в сон. Он не чувствовал ни жара, ни холода, равнодушно относился к прохладному ветру, к шуму воды, к шороху деревьев. Решив, что ему не нужны лишние проблемы, парень просто предпочёл поехать в школу с ураганом эмоций на душе и равнодушием на лице.
Дома отца не было, что сыграло Стайлзу только на руку. Юноша быстро, из-за жажды и разбушевавшихся чувств, выпил два пакета с кровью и только потом отправился в школу.
Стайлз не мог смотреть на Скотта, который игнорировал его. Сам вампир не понимал, к счастью это или сожалению, что оборотень с ним не разговаривает, но он точно знал одно — к Скотту лезть сейчас нельзя. Стайлз просто надеялся, что со временем их отношения наладятся, но на полное восстановление крепкой дружбы он не рассчитывал.
После того как Стайлз лишь для вида сходил в столовую и посидел там в одиночестве за пустым столиком, он обратил внимание на девушку, которую ни разу не видел в этой школе. Как он понял, она была его ровесницей, значит явно ходит с ним на некоторые уроки. Шатенка ни с кем не разговаривала и смотрела на всех настолько диким взглядом, что Стайлзу показалось, будто эту девушку воспитали волки, а не люди. Девушка, словно ощутив на себе чей-то пристальный взгляд, посмотрела в ответ на Стайлза и злостно нахмурилась, медленно отвернувшись.
Стайлза передёрнуло. Эти карие глаза, несмотря на свою красоту и мягкость цвета, отражали жуткое хладнокровие. Через пару минут он отправился прочь по коридору и пришёл к шкафчикам, чтобы взять нужные учебники и тетради.
Словно ощутив заранее опасность, исходящую позади, Стайлз резко обернулся и перехватил чей-то небольшой, но сильный кулак. Некто целился явно прямо в голову юноши. Стайлз удивлённо посмотрел сначала на руку, которую он схватил, а уже потом на лицо нападавшего. В коридоре даже наступила тишина. Все буквально замерли, наблюдая за происходящим с большим интересом.
Незамедлительно та самая шатенка, которую Стайлз рассматривал в столовой, собралась нанести противнику удар свободной рукой, но и этот кулак Стайлз снова перехватил.
— Нападаешь со спины как трусиха, — вместо того чтобы спросить, какого чёрта эта незнакомка набрасывается на него с кулаками, Стайлз предпочёл напасть на противницу словесно. Он ощутил запах вербены и тут же отпрянул в сторону как ошпаренный. В коридоре возник тихий, жужжащий гул — ученики не понимали, почему парень внезапно так отскочил от девушки, словно увидел призрака, о чём говорил и его испуганный вид.
— Малия, необязательно бить людей только за то, что они не так на тебя посмотрели, — послышался голос позади. Стайлз обернулся и увидел новенького, который перешёл в их школу недавно. Правда юноша до сих пор не знал его имени. Словно прочитав его мысли, новенький посмотрел на Стайлза не слишком дружелюбным взглядом, но всё же позволил себе мило улыбнуться и протянуть руку. — Айзек.
— Стайлз, — пожав руку, представился вампир, косясь изредка на Малию. Он не мог понять, откуда исходил запах вербены. И только спустя секунду до него дошло, что этот запах исходил от Айзека. А точнее от вазы с цветами, которую он рукой прижимал к телу. Стайлз сделал поспешный шаг назад и тут же растерянно оглядел коридор. Затем бросил испуганный взгляд на сиреневые цветки вербены и на ничего не понимающего Айзека, который хотел что-то сказать, даже открыл для этого рот, но не успел. — Ладно, мне пора, — внезапно добавил Стайлз, которого словно током шарахнуло. Его даже слегка передёрнуло, но это скорее от приятного, но болезненного запаха. Странно… К этому цветку вроде бы и тянуло, но Стайлз умом понимал, что оно является для вампиров ядом. Где-то в горле запах, когда становился более резким, уже причинял боль. Казалось, Стайлз выпил что-то кислое и жгучее на вкус, из-за чего хотелось пить. Но пить хотелось не воды, а крови. Запах только усиливал животный инстинкт, будил его, чтобы укротить, а одновременно с этим приходили голод с инстинктом самосохранения.
Айзек только кивнуть успел. Кучерявый парень напряг острую челюсть и проводил Стилински изучающим взглядом.
Завернув в другой коридор, Стайлз случайно столкнулся со Скоттом, словно сама судьба решила поиздеваться над и так измученным Стилински. Оба парня, опустив взгляд, отошли вбок в одну и ту же сторону, затем в другую, чуть снова не налетев друг на друга. В третий раз, качнувшись в одну и ту же сторону, они всё-таки врезались друг в друга и уронили из рук учебники.
— Скотт… — слабо позвал друга Стайлз, когда оба наклонились за своими учебниками. — Послушай меня, Скотт, пожалуйста, — уже умоляюще сказал Стайлз, который решил отбросить гордость на второй план. Скотт продолжал игнорировать друга, причиняя тому ещё больше боли. Совесть стала грызть сильнее. Стайлз снова вспомнил этот вчерашний взгляд друга, когда оборотень узнал, что его лучший друг убил человека. И Стайлз вспомнил самое ужасное, что случилось в его жизни, — убийство… Убийство, им же совершённое… — Скотт! — чуть прикрикнул Стайлз, заставив некоторых учеников обернуться на ребят. Игнорирование не было характерно для МакКола, но тот, на удивление, лишь посмотрел бесцветно на Стайлза, чуть задержал на нём свой задумчивый взгляд и пошёл прочь своей дорогой.
Он искал надежду в Лидии, хотел поговорить с девушкой, которую недавно спас и которую любит, но, увы, её снова не оказалось в школе…