Глава 14
"Путь к свободе. Часть первая"
За окнами медленно рассеивался ночной туман, липкими щупальцами морока расползаясь в темные уголки поместья, прячась от грядущей армии солнечных лучей, что в скором времени захватят местность своим светом. Снег сверкал ярким сапфиром под сиянием магических фонарей, освещающих дорогу до главных дверей в поместье Малфоев. Голые ветки деревьев тянулись к земле, отяжеленные тонкой корочкой льда, что покрывал их целиком. Где-то в пределах мрачного сада ухали совы.
Северус задернул штору, чувствуя некий осадок на душе. Неделя почти что подошла к своему завершению, ответ Поттер должен будет дать в ближайшие десять часов, а пока… А пока что были и другие заботы, с которыми нужно было что-то делать.
— Снейп, отлипни, наконец, от окна и помоги мне, — подал голос из соседнего кресла темноволосый мужчина, снимающий окровавленную повязку с левой руки.
— Что, разве на вас, мистер Блэк, не заживает все, как на собаке? — ехидно поинтересовался зельевар, подходя ближе к застонавшему мужчине. — Может быть мне еще вам рябинового отвару споить, господин? Или ноги помассажировать? Что насчет сказки перед сном?
— Заткнись уже и помоги мне! — Сириус швырнул в профессора подушку с соседнего кресла, но, увы, промахнулся. — Что ж ты скотина-то такая, а?
Снейп, быстро вытащив из кармана баночку с мазью, без каких-либо эмоций начал смазывать кровоточащую Темную метку, что словно разъедала кожу все сильнее и сильнее, буквально выжигая все на своем пути. Целебное вещество белого цвета быстро впитывалось в кожу, нейтрализуя распространение проклятия и постепенно возвращая Темной метке прежнюю форму.
— Вот скажи мне, безмозглая ты псина, какой дементор тебя успел обнять, чтобы пойти к Темному Лорду на поклон? — убирая баночку, очень даже миролюбиво поинтересовался зельевар.
— Какой? — криво улыбнулся Сириус, наблюдая за тем, как рана вокруг метки постепенно срастается и перестает так активно кровоточить. — Тот что с седой бородой и бубенчиками.
— Прямой приказ? — нахмурился его собеседник, вновь отходя к окну.
— Да, — коротко ответили ему. Кабинет вновь погрузился в тишину.
Увы, зельевар был склонен поддержать бывшего мародера в попытке вырваться из прочных оков черной магии Волдеморта и зажить обычной мирной жизнью, подобно нейтральным семьям, что никогда не питали любви ни как к Риддлу, ни как к Дамблдору. Только вот пока что никто так и не нашел способа вырваться, нейтрализовать проклятие, что пиявкой присасывалось к магическому ядру волшебника и выкачивало часть магической силы ежедневно. Это не было болезненным или неприятным, но чувство опустошения всегда тревожило магов. Это-то и было невыносимым.
— Что подумает Поттер о твоем удачном переходе под знамена Пожирателей Смерти?
— Надеюсь, что просто проклянет чем-нибудь неприятным или попросту убьет, — Сириус в это время принялся разливать по бокалам достаточно дорогой огневиски, который Люциус притащил из подвала специально для Северуса, как для старого друга, но вот Блэку этого знать было необязательно. Точнее — бессмысленно. — Как он там?
— Еще сутки и начнется постепенное погружение в настоящую кому, — пальцы декана слизеринцев дрогнули, тут же с силой сжимая такую привычную и грубую ткань сюртука. И так темные глаза медленно, но верно превращались в абсолютную черноту, в которой не отражалось ничего из этого грешного мира. Северус не знал, как быть, если Поттер откажет ему. Он не знал, что делать дальше, как действовать, что думать, что говорить… — Ты разговаривал с матерью?
— Только если в пьяном бреду, — усмехнулся его собеседник, сделавший первый глоток обжигающего напитка. — Ты сам знаешь, насколько тяжело делать что-либо непрописанное в условиях Кровавого Договора. Я даже поздороваться с ней не могу, не то что мило поболтать о жизни.
— Блэки собираются сделать твоего крестника наследующим их Роду, — голос зельевара не дрогнул, эмоции были чужды в этом разговоре, но горло жгло острой болью. Ему нельзя об этом говорить, но он должен. — Поэтому я помогаю ему.
— Не темни, Нюниус, — со звоном опустив на столешницу бокал, Бродяга медленно поднялся на ноги, раскатывая рукав окровавленной рубашки. — Какие условия поставил мой предок?
Обернувшись к мужчине, Снейп показал левую руку, на которой красовалось черное кольцо с зеленым агатом, загадочно мерцая от света пламени в камине.
— Кольцо деда… — восхищенно выдохнул Сириус, делая еще несколько шагов к магу. — Но как? Оно ведь было утеряно давным давно! Мы с Регулусом обшарили весь дом, даже взламывали защитные чары на комнате дедушки Финеаса… Почему оно у тебя?
— Поверь мне, не доверяй я тебе хоть на драхму… Да чего там драхму? На гран! Не показал бы тебе родового кольца Принцев, — любовно огладив подушечками пальцев гладкий камень, честно сказал Снейп. — Только потому что ты Блэк, и ни по какой иной причине.
— То есть многие годы у нашего деда было кольцо Принцев? — Сириус удивился еще больше прежнего, после чего и вовсе расхохотался. — Блэки долгие годы хранили в своей семье родовое кольцо чужого Рода! Кому скажи — осмеют! Снейп, да только это достойно оваций! Браво!
— Поумерь свой пыл, Бродяга, — без капли веселья произнес он, вновь скрывая кольцо мощными чарами. — Думаю, следующая информация тебе явно не понравится.
Бродяга в ожидании уставился на своего школьного врага, с которым они сносно начали общаться лишь после выпуска. Кто бы мог подумать, что чертовы зелья для Аврората тогда готовил никто иной как Северус Снейп — лучший из лучших юных зельеваров того времени, да и по сей день? Только из-за того, что Сириуса посылали в лабораторию при Министерстве за новой батареей зелий, которую всякий раз выдавал будущий декан Слизерина, они и начали общаться. Даже простили друг другу некоторые моменты из школьной жизни, чего не скажешь об отношениях между все тем же слизеринцем и Джеймсом Поттером, все так же продолжавшим с невероятным упорством ревновать свою молодую жену к давно уже позабытому неудавшемуся другу Лили. Северус лишь после смерти бывшей Эванс понял, что ревность та была явно не беспочвенная — он все отдал ради спасения девушки, которую неосознанно любил. Но мужчина так и не мог понять, любил ли он её в качестве девушки, которую хотел бы взять в жены, или в качестве подруги, которая отдала всю себя новой семье, позабыв о былых отношениях с кем-либо?.. Теперь же Северус не знал, как объяснить это странное чувство Блэку, которого теперь нужно будет после разговора либо отпаивать, либо прикладывать чем-нибудь помощнее Петрификуса.
— Главным условием сделки было то, что мы с Поттером обручимся… — не стал начинать из далека Снейп, внимательно следя за сменяющимися эмоциями на лице своего визави. — И лично я ничего против этого не имею…
Сириус удивленно открыл рот, попытался что-то сказать, прохрипел нечто невнятное и, резко выхватив волшебную палочку из крепления, встал в стойку.
— Не шути так, Снейп, — хрипло произнес он, постепенно приходя в ярость. — Моего крестника себе в подстилки? Ты меня за идиота держишь?! Да я тебя убью, если ты что-то сделал с Гарри!
— Успокойся, Блэк, я не одичавший Фенрир, который в свою койку тащит собственных щенков, — скривившись, выплюнул зельевар, точно так же встав в стойку. — На нас давит множество факторов, одним из которых стала укрепившаяся ментальная связь. Ты даже представить себе не можешь, насколько идеальным он теперь выглядит в моих глазах, насколько правильными кажутся чувства, которые я к нему испытываю… Ты этого и не поймешь, блохастая псина, потому что уж скорее ТЫ себе ищешь подстилок, скрашивая одинокие ночи очередным смазливым мальчиком или девочкой.
— Заткнись! Что, Нюниус, тебе никто не дает, и поэтому ты позарился на то, что попало в твои руки так внезапно, а? Ублюдок! Да я тебя в кровавое месиво раскатаю, носатый черт! — Бродяга выписал несколько фигур волшебной палочкой, собираясь произнести боевое заклинание в сторону своего оппонента. — Экспу…
Но заклинание так и не прозвучало, а Северус, спрятав палочку, раздраженно направился к одному из ближайших кресел, тут же рухнув в него. Сириус понуро сделал тоже самое, с тяжким вздохом опустившись в соседнее.
— Успокоился? — спросил зельевар, взяв в руки так услужливо наполненный Блэком бокал и сделав первый глоток.
Мужчина покивал головой, сверля пол то ли злым, то ли просто раздосадованным взглядом, стараясь сбросить с себя невербальное Силенцио, только вот все бесполезно. Нестабильная из-за метки магия и ускоренная регенерация, так же подпитываемая магией, достаточно сильно ослабили мага, поддавшегося очередному эмоциональному порыву. Да и, если смотреть правде в глаза, Экспульсо получился бы таким слабым, что максимум, чем смог бы навредить Блэк Снейпу — взлохматить ему волосы легким ветерком.
— Не пойми меня неправильно, но пока что я снимать чары не буду, тебе нужно меня выслушать, — сделав еще один глоток, Северус прикрыл глаза, позволяя мыслям течь так, как ему хочется, не контролируя раз за разом внезапные идеи и догадки, что посещали его всякий раз уже очень долгое время. — Не думаю, что ты знаешь настоящего Поттера. Не знаешь его таким, каким его увидел и узнал я. Мальчишка, что вечно раздражал меня своим блеянием и тупоголовостью, оказался весьма сведущим во многих вопросах юношей. Он не лезет за словом в карман, ехидный, саркастичный, умный, привлекательный, любознательный… Я не вижу в нем минусов. Не потому, что не хочу их видеть — просто не могу их найти. Ментальная связь затуманивает разум, когда я смотрю на него, когда говорю с ним… Одна только мысль о том, что когда он очнется от искусственной комы, и я смогу поговорить с ним в живую — приводит меня в восторг! Это настолько удивительно и невообразимо, что лишь осознание ситуации в целом способно утихомирить мои чувства и призвать логику в помощь. Я не могу от него отказаться лишь потому, что он мой студент и ему еще нет семнадцати. Не могу… Или не хочу? Наверное, и то, и другое… Ты, Блэк, видел в своей постели стольких красивых юношей и девушек, что, наверняка, не придавал значение ни как своим чувствам, ни как их. Для тебя они все — бабочки однодневки. Для меня же Гарри — молодое дерево, которое будет жить и расти на протяжении десятков лет. С которым не захочется расставаться, которое хочется взращивать, оберегать… Я не чувствовал подобного даже к Лили. И мне страшно от того, что рано или поздно эта ментальная связь ослабнет и я его увижу иным, тем, каким видел его до всего этого. Но разум-то говорит, что сейчас я общаюсь именно с настоящим Поттером, что именно его-то так и возжелало мое сердце. Поэтому мне нужно сломать все те ментальные закладки, чтобы вытащить его наружу. Оказывается, даже сквозь мою броню можно пробиться, было бы только желание.
Сириус сделал глоток из своего бокала и закрыл ладонью лицо. Тошно. Ему было тошно от этой тирады зельевара. А так же от того, что он ничем не мог помочь своему крестнику или как-то оспорить решение своих предков. Ведь он уже многие годы считается выродком в их Роду, способным лишь перечить старшим и делать все наоборот назло каждому, кто пытается повлиять на него. Будучи подростком, Блэк об этом даже и не задумывался, но вот после Азкабана — много над чем стоило подумать. И этот чертов старик… знал бы Сириус, что Люпин сдаст его с потрохами — в век бы на эту мордредову встречу не пошел. А теперь нате вам: стал заложником Кровавого Договора, не имеет права налаживать отношения в обществе, не имеет права налаживать отношения в семье, не имеет права посещать Банк без сопровождения или особого разрешения, не имеет права обучать или воздействовать на собственного крестника, обязан подчиняться всем указаниям Дамблдора. Этот старикан испортил ему всю жизнь и продолжит портить даже после собственной смерти. Теперь еще и Снейп со своим обручением…
— Это только обручение, — хмыкнул Северус, с помощью поверхностной легилименции считав мысли Блэка. — Я не такой уж монстр, желающий приковать его к себе до конца своих дней. Он может расторгнуть обычное обручение, но вот магическое — нет. Если Поттер все-таки увидит во мне все такого же мизантропного отвратительного слизня, то сам же поспешит избавиться от моего общества.
— А что насчет тебя? — все-таки переборов чары немоты, спросил Сириус.
Зельевар мельком глянул на своего визави, сделал последний глоток из бокала и усмехнулся, смотря на пламя, потухающее в камине подобно умирающему фениксу.
— Узнаешь, когда придет время.
***
Сегодня Добби был активнее, чем когда-либо — мистер Поттер должен будет пробудиться ото сна. Это его очень радовало, но так же и волновало, так как нужно будет следить за юным волшебником в оба, дабы тот не натворил дел. Особенно, если мистер Поттер так и останется внутри собственного разума, управляя телом через искусственную личность. Добби, конечно, будет охотно следовать за гриффиндорцем и в этом случае, но вот за истинной личностью следовать было бы куда желаннее.
Вздохнув, домовик стянул теплые носки с ног парня, тут же ахнув — кожа на ногах побледнела, что не есть хорошо. Прикоснувшись к ним тонкими длинными пальцами, эльф всхлипнул, ощутив лишь холод. Юный волшебник медленно, но верно погружался в настоящую кому. Впавший в уныние Добби начал массажировать стопу, то ли по привычке, то ли просто пытаясь вернуть тепло конечностям. Он не знал, что с этим делать, но старался… Старался как-то помочь.
Хлопок трансгрессии его ни на мгновение не отвлек, так как уже привычная магия домового эльфа Блэков лишь давала ему надежду на то, что более взрослый его собрат что-то сможет сделать в этой ситуации.
— Где мастер Снейп? — спросил Кричер, залезший на кровать гриффиндорца. Ворчливый эльф нахмурился, заметив состояние как самого домовика, так и Наследника Блэков.
— Мастер Снейп ушел три дня назад на зов Темной метки, — всхлипнув, маленький домовик начал слезно бормотать себе под нос. — Добби помогает мастеру Снейпу и мистеру Поттеру, Добби хороший эльф, преданный, он делает все, что может…
— Молчи уж, бесполезный эльф, — проворчал Кричер, отвесив подзатыльник. — Иди к мастеру Снейпу и тащи его сюда, пока Наследник не окочурился. Кричер сам за Гарри Поттером посмотрит. Ступай!
Добби вновь всхлипнул и с хлопком исчез, оставив старого эльфа с юным волшебником. Покачав головой, Кричер спрятал ноги гриффиндорца под одеялом, а сам проковылял ближе к груди подростка, опустившись рядом с ним на колени.
— Магия Рода, спящая внутри, напитай потомка своего силой древней! — домовик положил тощую ручонку на солнечное сплетение Гарри, где и находилось магическое ядро волшебника. — Не дай уйти туда, где разум будет спать. Позволь остаться здесь, ведь час его еще не пробил. Блэков магия чтобы текла, прошу я Мать нашу Магию…
Домовик продолжал что-то бурчать себе под нос, словно раз за разом читая одну и ту же мантру, пока темная магия шелковыми лентами оплетала магическое ядро мальчишки и питало силой. Кричер лишь надеялся, что его сил хватит, чтобы парень смог продержаться еще хотя бы пять часов до того, как кома вновь начнет прогрессировать.
***
Цепочками они плывут друг за другом по помещению, неся за собой множество голосов, что белым шумом жужжат под потолком и лишь изредка кричат в пустоту, пытаясь донести переживания прошлых лет, дней, мгновений. Гарри следил за дымками, что продолжали существовать, то темнея от ненужности своей, то насыщаясь новыми красками от мыслей об определенных людях, по которым он скучает. Дурсли, Тафты, Рон и Гермиона, профессор Снейп, Римус, Сириус… Их не так уж и много. Всего лишь один десяток человек, ради которых хочется существовать. Один из них был ему родственником по магии, второй — другом семьи Поттер, заучка с лохматыми волосами — его лучшей подругой, рыжий шахматист — его лучшим другом. Тафты — возможной семьей, частью которой хотелось стать. Дурсли — единственная семья, в которой его терпели, а потом и приняли. А профессор Снейп…
«А что: профессор Снейп»?
Брюнет сидел на полу, запрокинув голову и смотря за тем пестрым великолепием, что высился над полом примерно в трех метрах. Протянув руку, он призвал к себе одно из воспоминаний, в которых профессор Зелий произносил вводную речь на самом первом уроке первых курсов Гриффиндор и Слизерин. Невероятная мощь голоса, харизма, что погружала тебя в подобие трепета от желания действовать так, как тебе скажут. Он не был Аполлоном, но у него была своеобразная красота мужчины, что мог одним взглядом уничтожить тебя, испепелить на месте насмешливо изогнутой бровью, одним лишь плевком саркастических слов утопить в собственном яде. Нет, это не было любовью с первого взгляда, но этот мужчина приводил его в восторг одним своим существованием. Северус издевался над искусственной личностью, а не над ним. Поттер это понимал и держался за эту мысль уже пять лет. Понять бы еще, почему именно профессор Снейп и почему именно так сложились обстоятельства. Гарри хотелось бы начать отношения с совершенно иной ситуации, когда он придет на урок Зелий подготовленным, сварит зелье на «Превосходно», ответит правильно на все вопросы и получит в подарок заинтересованный взгляд черных глаз. А потом, примерно через недельки две, принесет ему в знак благодарности за титанические труды преподавательства — за ежедневное вколачивание знаний в безмозглые головы своих студентов — несколько чешуек с нетлеющей тушки василиска. О, он мог представить поистине детский восторг в этих черных глазах от столь ценного подарка. Ему хотелось сделать это все… Но только вот все это было бесполезным размышлением в пределах разума, откуда ему самостоятельно не выйти.
Страшно ли ему было от всех происшествий за последние… Сколько? Одиннадцать дней? О да, еще как страшно! Придется разговаривать с людьми, улыбаться им, ходить на занятия и строить из себя дурачка, который ничего не смыслит в этих предметах. А еще не будет возможности как-то обезопасить себя дополнительно.
«Если я себя обвешаю артефактами, то директор взбесится», — фыркнул Гарри, отпуская воспоминание обратно к своим собратьям. —
«Насколько мощным будет это кольцо? И как оно будет действовать? Я даже не понимаю, как профессор отнесется к моим внезапным паническим атакам… А они будут — я в этом уверен на десять троллей из десяти».
Хлопнула дверь. Четкий ритм шагов стремительно приближался к сидящему юноше.
— Здравствуйте, профессор Снейп, сэр, — отозвался он, переведя взгляд на опустившегося рядом долгожданного гостя. — Давно вас не видел.
— Увы, вынужден с вами согласиться, мистер Поттер, — как-то немного мрачно ответил ему маг, так же запрокинув голову и устремив свой взгляд в потолок.
— Неделя прошла, — тихо добавил Гарри, вернувшись к лицезрению воспоминаний. — Мой ответ все так же важен для вас?
— Больше, чем ты думаешь, — тонкие губы профессора дрогнули в улыбке, но он был слишком напряжен, чтобы полностью проявить свои эмоции.
Парень перевел взгляд на мужчину и улыбнулся, придвинувшись к нему ближе. Северус не смог противостоять собственным желаниям и приобнял мальчишку, притянув еще ближе настолько, что юноша мог положить голову тому на плечо, чем тот не преминул воспользоваться.
— Не думаю, что можно быть готовым к тому, чтобы вновь существовать наравне с другими людьми, — прошептал парень, чувствуя тепло и поддержку, которой так не хватало юному волшебнику. — Но я буду стараться. Могу я надеяться на вашу помощь, профессор, сэр?
— Даже если ты не захочешь её принимать, я все равно буду опекать тебя, — Северус расслабился. Он не услышал четкого ответа, но слова мальчишки его немного успокоили. — Столько, сколько потребуется.
— Я согласен, — Гарри немного отодвинулся, с неким любопытством поглядывая на взрослого мага. — Согласен. И жду ваших первых указаний.
— Ну, во-первых, — Северус плавно принял вертикальное положение и протянул руку юноше, старательно скрывая свои чувства от столь желанного согласия, — проведи меня в «тайную комнату» и покажи ментальные закладки. Обещаю их полностью не разрушать, но поводья светлейшему мы обрежем.
— Он не почувствует разницы? — приняв руку, спросил гриффиндорец, обеспокоенный скорым путешествием.
— Только если попробует снять с тебя свои путы, а этого, поверь моему опыту, точно не случится.
— Почему? — потянув мужчину в сторону появившихся массивных дверей, спросил юноша.
— Потому что кукловод может поменять куклу, но никогда не снимет с неё своих нитей, — следуя за мальчишкой, маг с интересом наблюдал за сменой декораций, словно получив краткосрочное «жамевю», после которого и впрямь думаешь, что твои глаза тебя обманывают. — Как не снимают намордник с кидающегося на людей пса и не отпускают на свободу птиц из клетки.
Гарри промолчал, не вставив своего едкого комментария. Сейчас он был сосредоточен на том, что следовало провести своего спутника в бездну, а потом уже в место, где спрятаны цепи. Сглотнув, парень отворил двери, за которыми была безмолвная тьма. Первый шаг дался Поттеру с трудом, так как он продолжал содрогаться от мысли, что рано или поздно попросту забудет о том, где находится и как отсюда выйти. Тяжело вздохнув, он сделал очередной шаг, ведя профессора за собой. Сначала они словно ступали по пустоте, потом их ноги коснулись гладкого пола, будто мраморных плит, от которых эхом распространялся стук каблуков мужских туфель. Очередной судорожный вздох и еще с десяток шагов, после чего они остановились.
— Сюда, — Гарри указал на появившуюся из ниоткуда дверь. За ней были слышны приглушенные голоса и непонятный шум. Северус выгнул бровь в немом вопросе, на что гриффиндорец робко улыбнулся. — Нет, это не поле битвы с василиском, если вы на это рассчитывали.
«О, Мерлин, благо это не оно», — мысленно с облегчением вздохнул мужчина.
«О, Мордред, жаль, что это не оно», — в тоже время думал юноша.
