***
К вечеру Алексу полегчало. Он проснулся от жуткого голода и жажды, и когда открыл глаза, первое, что почувствовал — запах крови и грязи, и вдруг понял, что столь яркий и безобразный аромат исходит от его собственного тела. Он поднялся и сел на кровати, потер виски пальцами и бросил взгляд в окно. Огни ночного города казались такими яркими и раздражающими, что у Алекса заслезились глаза. Он поднялся с кровати, взял чистые вещи и направился в душ. Сняв одежду, он бросил ее в корзину для грязных вещей и включил воду. Шум душа на мгновение едва ли не разорвал громкостью барабанные перепонки — так показалось мужчине, и он закрыл уши руками. Подобное состояние у него бывало после сильной пьянки, но и то, не настолько сильно все раздражало. Он осторожно убрал руки от головы, привыкнув к громкости воды, и забрался под теплый душ, стараясь как можно скорее смыть с себя мерзкие запахи. Гель для душа пах корицей, мылом и сандаловым деревом — а еще кучей каких-то тонких запахов, которые ранее Алекс не чувствовал абсолютно. Он изумился и замер, смотря на белую пену на своем теле, и никак не мог понять, что же с ним происходит. Переодевшись, он первым же делом отправился на кухню. Он бы мог запрячь работой поваров, но пришлось бы ждать, пока они сделают для него еду. Поэтому Алекс, раздобыв в холодильнике яйца, отбивную и какие-то овощи, быстро сделал себе поесть, кинув все продукты на большую сковороду. Аромат еды пьянил и мешал думать, хотелось только вцепиться зубами в кусок мяса и ни о чем больше не думать… Чувствовал он себя все еще неважно, но во время трапезы ему становилось все лучше и лучше. Он чувствовал в себе столько сил! Кажется, ему нужен был всего один день отдыха, чтобы всецело восстановить свои силы и энергию. Он думал обо всем, что с ним произошло за минувшие сутки, и даже не заметил, как доел свою огромную порцию еды за считанные минуты. Хотелось есть еще, но Алекс сдержал свое желание и сделал себе кофе, аромат которого наполнил Алекса через каждую клеточку тела, заполнил разум и легкие. Алекс не помнил, чтобы кофе пах настолько волшебно и дурманяще… Он мельком глянул в свое отражение в окне от пола до потолка и чуть нахмурился. Лохматый, помятый, совсем не такой глянцево-красивый, как обычно. Сегодня Алекс выглядел будто постаревшим лет на десять всего за одну ночь. Под глазами легли темные круги, скулы выглядели острее, а взгляд казался каким-то одичавшим. Алекс закурил прямо на кухне, чего не позволял себе делать впредь, уселся на столешницу гарнитура и принялся пить кофе. Он думал, что ему делать дальше. Хотелось разобраться с произошедшими событиями, но он даже не знал, откуда начать. Искать Маркуса — себе дороже, кто знает, вернется ли от него Алекс живым (о невредимости, понятное дело, речи быть и не могло). Поэтому, попивая кофе, мужчина пришел к выводу, что ему надо пойти в бар, возле которого все и произошло. Разумеется, подходить ко всем с вопросами «а не кусала ли тут никого дьявольская гончая?» он не станет, но сидеть дома он более не намерен. Набросив поверх рубашки пальто, он наспех расчесал еще влажные волосы и спустился на парковку. Сегодня он решил обойтись менее заметной машиной — лишнее внимание ему было ни к чему, поэтому он сел в черный «Форд» и поехал знакомым маршрутом к бару. Раньше он не замечал, что в салоне так пахнет сигаретами… Раньше он не замечал, какой город яркий и шумный. Он словно прозрел, обрел слух и новое обоняние, и теперь не понимал, как же столько всего могло проходить мимо его внимания из года в год, и лишь теперь он стал видеть все настолько живо и ярко, что кружилась голова. Он остановил машину за пару сотен метров до нужного места и решил немножко пройтись пешком. Он вышел на улицу, вдохнул прохладный воздух, и поморщился. Нью-Йорк никогда не пах так отвратительно, как сегодня. В воздухе стоял аромат мусора, гнили, пыли, сигарет, еды, духов… Алекс буквально ощущал каждую нотку в многогранном парфюме города. И ему это не нравилось. Он зашел в бар и с облегчением вздохнул: тут все еще пахло ароматическими палочками, был приглушенный свет, и в целом стоял допустимый для его сверх чувствительных ушей уровень шума. Оглядевшись и убедившись, что, как и прошлый раз, на него никто не обратил никакого внимания, Алекс прошелся до барной стойки и сел на высокий стул. Он оглядел помещение еще раз, но не увидел знакомых ему музыкантов. Но, заказав напиток, он вдруг увидел Лили, которую обидел вчера своим поведением. Почему-то ему стало очень стыдно и совестно за это. Девушка, одетая в горчичную униформу, выглядела сегодня иначе. На ее лице не было привычной яркой улыбки, с которой, как убедился Алекс за короткий период их знакомства, девушка не расставалась; волосы она собрала в низкий хвост, не удосужилась накраситься, да и в целом весь ее вид говорил о том, что что-то произошло. Алекс неплохо разбирался в людях в силу своей профессии, где ему нужно было общаться с большим количеством людей, и прекрасно знал, как ведут себя люди, у которых что-то пошло не так. Она зашла за барную стойку, подняла голову и пересеклась взглядами с Алексом. На секунду она нахмурилась, но потом заставила появиться на лице дежурную улыбку, полную вежливости. — Неожиданная встреча, мистер Старк. Вы забыли у нас что-то важное, или просто решили насладиться одиночеством? — Забыл, — кивнул Алекс, подбирая слова. Он даже толком не знал эту девушку, но почему же было так сложно попросить прощения? Сделав глубокий вдох, Алекс взлохматил себе волосы и начал: — Прости меня. Я повел себя вчера грубо, мне не следовало ничего говорить о твоей работе и тебе, и я… Ну. Мне стыдно. Правда. За этим и приехал. Лили поджала губы, думая, что ответить. Несколько секунд она разглядывала Алекса, гадая, что же с ним произошло, раз он решил извиниться перед ней, специально приехав в их бар для этого… Это ее удивило не меньше, чем его внешний вид. Он словно заболел чем-то: его ровный загар сейчас явно смотрелся не так выигрышно, как было еще вчера, под глазами залегли тени, беспорядок на голове говорил о том, что последние сутки Алекс о стилистах и думать не смел, а его глаза… Они были все того же медово-карего оттенка, но словно стали ярче и золотистее. Девушка подумала, что таким — настоящим, без укладки и дорогих часов на запястье, Алекс бы мог ей даже понравиться. Лили чуть улыбнулась, на этот раз по-настоящему. — Извинения приняты. Это было бы не так обидно, если бы не тот факт, что такие слова мне говорит секс-символ нашего столетия, — она усмехнулась и чуть оживилась. — Не бросайся такими фразами. У официанток тоже есть чувства. — Спасибо, — Алекс опустил взгляд на стакан с виски и вдруг осознал, что он ни глотка не сделал. Он отодвинул от себя алкоголь. — А кофе есть? Или лучше чай… — Рекомендую тебе свежевыжатый сок. Вернет тебе твой изумительный внешний вид. А то, сказать по правде, ты выглядишь так, словно тебя прожевали и выплюнули. — Чувствую себя так же, если честно… Да, сок не помешает. Апельсиновый. Лили сделала для Алекса большой стакан ярко-оранжевого сока, поставила на барную стойку и сказала: — За счет заведения. Твой полуживой вид говорит о том, что у тебя за синяками под глазами скрывается целая история. Расскажи, что с тобой приключилось за последние сутки. — Только если ты потом расскажешь, почему твоя улыбка сегодня так фальшива, — усмехнулся Алекс и отпил сок. Лили была права — от порции витаминов ему будто сразу же полегчало. Он думал, как начать свою историю, и пришел к выводу, что расскажет ее такой, какой она была на самом деле. В этом баре все казались ему немножечко не от мира сего, поэтому, подумал Алекс, его не сочтут за сумасшедшего. Может, даже помогут понять, что с ним приключилось. — В общем, когда я шел от бара к машине, один старый… коллега, скажем так, напал на меня. Я обманул его несколько лет назад, кинул с бизнесом, и не думал, что он решит мне отомстить за это, но я ошибался. Сломал мне руку, оставил пару синяков и натравил какую-то собаку. Потом все как в тумане. Пролежал ночь с температурой под сорок, а проснулся… И не было ни перелома, ни травм, только чувствую теперь все… Иначе. То ли вирус подхватил, то ли что. Все такое яркое, живое, громкое, а запахи… Я никогда не ощущал столько всего сразу. Мои органы чувств сходят с ума от этого. — Говоришь, собака укусила? — Лили удивилась. Она ожидала услышать рассказ о том, как после их бара Старк поехал куда-нибудь в клуб и продолжил веселиться, а под утро отскребал себя от кровати, и поэтому так помят. Но его история стоила больше, ем апельсиновый сок. Поэтому девушка сделала для Старка еще и сэндвич с беконом и сыром. Ей показалось, что вид у Алекса голодный. — Не ожидала такое услышать, если честно… А ты уверен, что это была просто собака? — Солнце, у меня было прокушено плечо так, что рука висела плетью, а теперь там ни следа. Я не верю, что это была просто собака. У нее глаза… горели… будто она адское создание. Я не верю во всю эту эзотерику, но… В машине все еще лежит рубашку в крови, разодранная там, где была пасть этой твари. Я не придумал это. Хочешь, принесу? — Я тебе верю, — тихо сказала Лили и посмотрела по сторонам. Других сотрудников рядом не было, гостей тоже было немного, поэтому девушка продолжила диалог без страха быть услышанной. — Со мной тоже случилось кое-что невероятное. После этого я во все верю. Лили поведала Алексу все события минувшего дня, от заледеневшей квартиры Лотты до похищения Ника и разговоров о магии где-то за чертой города. Алекс внимательно слушал, борясь со скепсисом, потому что с каждым словом девушки он верил ей и меньше, и больше одновременно, и это разрывало его мозг на кусочки. Он не знал, как реагировать, но почему-то был уверен: девушка не врала. Все, что она поведала ему, объясняло, почему у нее такой убитый вид. Объясняло, почему в баре было так тихо и пусто. — Знаешь, а Кристиан бы мог тебе помочь разобраться с тем, что с тобой произошло, — сказала под конец Лили. — Он обещал помочь мне и моему брату, потому что его случай нетипичный. Тебе, думаю, тоже не откажет. Ему много лет, и он явно знает об этом мире и этой странной магии больше, чем кто-либо живущий сейчас здесь. Он зайдет за мной ночью после работы… Точнее, через пару часов. Что думаешь? — Мне терять нечего, думаю, — вздохнул Алекс. Он замолчал на несколько минут, допивая второй стакан сока, и посмотрел на девушку. — Почему ты так добра? Я вел себя как мудак обе наши встречи, я оскорбил тебя. А ты предлагаешь помощь, когда у тебя самой такие проблемы. Почему? — Я верю в людей, — улыбнулась Лили. — Мой брат бы хотел помочь тебе, я уверена. Он считает, что каждый человек внутри сложнее и многограннее, и что за маской высокомерия и пафоса может прятаться горячее, доброе сердце. К тому же… с такой историей тебя сразу же положат в психушку, если честно. Маловероятно, что тебе искренне поверят и захотят помочь. Мы же не знаем, что с тобой не так теперь. Тебе нужна помощь. Хоть ты мне даже и не друг, но… — Лили положила свою руку поверх ладони Алекса и чуть сжала пальцы, глядя ему в глаза. — Мы все в одной магической лодке, и надо что-то с этим делать. Согласен? — В жизни ничего абсурднее не слышал, — фыркнул Алекс. — Но да. Согласен. Ждем твоего Кристиана и разбираемся со всем по порядку. — Отлично, — девушка улыбнулась и отпустила руку мужчины, почувствовав, что между ними только что установились более доверительные и дружеские отношения, чем могла бы когда-либо предположить Лили. Еще вчера она бы начала пищать от восторга, что она говорит с Алексом Старком, как со старым другом, но теперь это было не так важно. Он ведь тоже был человеком со своими проблемами и бедами, вот и все. Остаток смены Лили провела в легком волнении: а что, если Кристиан откажется помогать Алексу? А если он разозлиться из-за ее наглости и вообще откажется им помогать? С такими мыслями она проходила последние два часа, ощущая нарастающую тревогу, но в итоге решила, что Кристиан не откажет. Почему — она не знала. Но была уверена, что он поможет даже Старку. После работы Лили, переодевшись в свою привычную одежду, вышла с Алексом на улицу. Холодный ночной воздух бодрил не хуже кофе с энергетиком, и Лили была этому рада. Оглядевшись, она приметила знакомый силуэт в тени и направилась туда, потянув Алекса за собой за рукав рубашки. Она опасалась, что он может куда-то исчезнуть. Когда Кристиан увидел, с кем шла Лили, он хмыкнул. — Ты? — Алекс поднял бровь при виде Кристиана. — Не ожидал, что ты у нас не только спец по психологическим тренингам, но и магических дел мастер. — Не ожидал, — ответил вслух Крис, — что твоя пафосная задница однажды появится в столь нефешенебельном районе города, — Кристиан замолчал на мгновение, потом посмотрел на Лили и кивнул ей. — Я помогу ему. Не бросать же вот так будущего оборотня на улицах Нью-Йорка… «Оборотня?» — подумал Алекс, ощутив легкую тошноту. Оборотня…Глава 9.
5 февраля 2020 г. в 17:04
— Мое имя Джеймс Беннер. Мне 23 года, и я, без преувеличения, гений, — Джеймс сидел на стуле, ничем не связанный: все в комнате понимали, что тощий парнишка вряд ли представляет для них угрозу. — За моими плечами две премии за достижения в области науки перед миром, два высших образования и намечается третье. Я — гений. Я знаю то, о чем обыватели с их заурядными умишками и через двести лет не додумаются. Мой проект должен помочь людям жить без смерти, — Джеймс усмехнулся, ощущая дрожь в кончиках пальцев. — В нашем мире куда больше необъяснимого, чем мы привыкли думать, и я стараюсь это объяснить. Феномен, с которым я столкнулся несколько лет назад, я назвал молекулярно-пространственной мутацией, но точнее это может описать слово магия. Моя сестра — репликант. Она вбирает в себя все свойства и умения окружающих на короткий срок, будь то знание языка, гибкость или способность читать чужие мысли. Она была первой, кого я узнал из вашего рода. Я еще не установил, каков принцип передачи магии, но знаю, что это заложено в людях, в их генном коде. И это можно вычленить, видоизменить, это можно привить, сделать вакцину нужной способности. Я изучаю это уже шесть лет, и только сегодня действительно смог сделать что-то выдающееся. А вы все испортили.
— Не уходи от темы, — вмешался в его монолог Алан.
— Я умираю от рака, — выпалил Джеймс, снова улыбнувшись.
Лили, слушавшая это словно через слой ваты, ощутила стойкое отвращение и жалость. Джеймс явно отчаялся. И явно был сумасшедшим. Его сумбурная речь, нервная дрожащая улыбка, бледное лицо с впалыми глазами изумрудного цвета — все в нем говорило о том, что этот человек до смерти запуган будущим, неизменно приближающимся финалом с летальным исходом. В других обстоятельствах ей бы было его искренне жаль: но сейчас она ощущала легкое удовлетворение, чувствуя его страх смерти.
— У меня опухоль в голове, метастазы во многих органах. Мне осталось недолго, от меня даже врач отвернулся. Потому что медицина тут правда бессильна. Но магия… Магия бы спасла. Мне не нужен был этот парень, он скорее служил приманкой для более ценных экземпляров, но я не могу удержаться и не изучить природу такой магии, как была у него. Это восхитительно — то, что в его венах течет такая горячая кровь, не убивает его, а поддерживает в нем жизнь… В какой-то момент мне надо было остановиться, признаю. Он так долго держался! Все прошлые люди к этому же моменту были мертвы, а он еще скалился, кричал, его сердце билось, и я вдруг возненавидел его. На смертном одре у него было больше сил и жизни в нем было больше, чем во мне сейчас. И я просто не удержался. Выкачал все до последней капли, но… — Джеймс отвел взгляд в сторону Ника и качнул головой. — Его сердце бьется так незаметно, будто он уже мертв. Но пульс есть. Это невозможно. Будто бы анабиоз. — Он взглянул в глаза Лили. — Твой брат жив. Просто немного не в том виде жизни, как мы привыкли видеть.
В комнате повисла гулкая тишина, нарушаемая гудением и потрескиванием светодиодной мигающей лампы на потолке.
— Ладно, ты безумец и полный придурок, но однозначно не обделенный умом, — констатировал Алан. — Но… скажи… Магия ведь вещь эфемерная. Ее нельзя пощупать и посмотреть под микроскопом, а ты говоришь, что научился ее вычленять из людей. И в чем ты ее хранишь? И как это выглядит?
— Я могу показать, если позволите, — Джеймс встал, прошелся до Ника и присел на корточки. После небольшой заминки он поднялся, держа в руке совершенно крохотный флакончик из стекла, заполненный не то жидкостью, не то паром золотистого оттенка. Джеймс любовно провел по стеклу пальцем и блаженно улыбнулся. — Таким огнем можно спалить целый лес. А вся мощь — вот она, три миллилитра эссенции магии в чистом виде… Волшебно, правда?
Кристиан подошел к Джеймсу и осторожно забрал у него пузырек, посмотрев на него внимательнее. Субстанция была невесомой, искрящейся и переливающейся, и внушала трепет и благоговение. Кристиану стало интересно, а на что была бы похожа его собственная магия? Но, конечно, этого он никогда не узнает.
— Это живая, самостоятельная сила, и такого пузырька хватило бы, чтобы одарить тысяч десять способностью к пиромантии. Это то, над чем я работал столько лет, — не без гордости сообщил Джеймс, а потом немного сник. — Правда, эксперименты по передаче магии другому субъекту повлекли лишь напрасные жертвы. Я брал людей, брал тех, у кого уже есть магия, но при взаимодействии человека с чужеродной силой, она уничтожает человека изнутри, в зависимости от характера магии. Эта сожгла бы субъект дотла изнутри. Я проводил эксперименты много раз, но более-менее успешные были на родственниках. Однажды передал силу одного мужчины его сыну. Не угадал с концентрацией, и сын умер, но не так мучительно и быстро, как остальные подопытные. Если бы у меня было время… Я бы выяснил закономерности, вывел бы формулу и особенности, и передача магии стала бы такой же простой, как донорство крови.
За его словами снова последовала пауза. После всех событий минувшего часа, казалось, ни у кого не было сил или желания что-то говорить.
— Ты сказал, что он не умер, — тихо произнесла Лили.
— И не соврал, — подтвердил Кристиан. — Но тут все несколько неоднозначно. Мертвого можно воскресить, живого — убить. А с теми, кто на периферии, сделать мало что можно.
— Как это — на периферии? — Лили нахмурилась и посмотрела на Кристиана с непониманием.
— Гуляет душой по полям Асфоделей, а телом лежит здесь, — просто объяснил Ирэн. — Его душа где-то в мире мертвых, но так как умер он неправильно и неполностью, его не ждут ни в Аду, ни в Элизиуме. Он в месте, откуда или возвращаются сами, или остаются там, а тело через некоторое время все-таки умирает.
— Проще говоря, летаргический сон, — пояснил Кристиан и вздохнул. — Редкие случаи, но до чего неприятные…
— Что мы теперь с этим чудиком сделаем, мм? — Алан кивнул на Джеймса и вопросительно приподнял бровь, смотря на всех присутствующих. — Нельзя же после всего этого оставлять его творить свои гениальные и злые дела дальше.
— В его словах, как бы безумно они не звучали, есть смысл. Причем… Он ведь правда может изменить мир, к лучшему и отчасти, — сказала Лотта. Она закусила губу и посмотрела на Джеймса. — Надо бы запереть его где-нибудь, чтобы придумывал, как нам вернуть Ника. И эту его магию ему тоже, желательно. Чувствую, взаимосвязано это. Может, все и умирали от таких экспериментов, потому что магия и ее носитель друг без друга не могут? А Ник не умер, потому что какие-то крупицы магии еще остались в нем, и… — вдруг Лотта покачала головой и вздохнула. — До чего же это все ненаучно! Глупо! Магия, такой бред… Вот и как мне теперь ходить в университет и наукой заниматься, когда это все бессмысленно?
— Однажды я пришел к этому же выводу, — кивнул согласно Джеймс и поправил очки на носу. — Но магия и наука тесно связаны. Магия бы объяснила очень, очень многое…
— Мне надо идти, — тихо сказала Лили, убирая волосы за ухо. Заплаканное и грустное лицо уже высохло от слез, но глаза все еще были красными, как и нос. Она посмотрела на недоумевающие лица вокруг и пояснила: — Работа. Мы тут весь день, а у меня смена через час…
— У тебя брат в коме, а ты думаешь о работе? — удивилась Лотта, не веря своим ушам. Лили кивнула, нервно сглотнула и судорожно выдохнула воздух.
— У меня… у меня еще братья есть. Маленькие. А работаю только я и мать. И мне нельзя пропускать работу. Нику я ничем не помогу, а вот если из-за меня еще и мелкие будут недоедать и заболеют, то будет не лучше. Вы все тут явно умнее меня, и действовать можете лучше. Я пойду, просто держите меня в курсе дел, и… Я скажу дома, что Ник в очередной раз поехал с друзьями за город на неопределенное время, чтобы вопросов не было. А вы… пожалуйста… Надо переместить его в более приятное место, куда я смогу приходить и быть рядом с ним. У нас такого места нет.
— Я решу этот вопрос, — мысленно передал девушке Кристиан, а потом подошел к ней и кивнул на выход. — Пойдем, доставлю тебя на работу. Сама ты не доберешься.
Лили благодарно кивнула, махнула рукой присутствующим в комнате, бросила быстрый взгляд на тело брата и, поежившись, вышла в коридор. Кристиан пошел следом за ней, и до улицы они шли молча. Лили обняла себя руками за плечи и шла, глядя куда-то в сторону.
Кристиан позволил себе немного покопаться в ее мыслях, пока девушка находилась в столь потерянном состоянии. Там он увидел вереницу воспоминаний о ее брате — как он пел и играл на гитаре, как они ездили в лес и жгли костры, как помогали друг другу, когда от них ушел отец… Крису стало искренне жаль девушку. Жизнь у нее, как он мог судить, была мало похожа на сказку, а теперь и вовсе будет напоминать ночной кошмар.
Когда они вышли на свежий воздух, небо уже темнело и окрашивалось разными оттенками синего и розового. Лили подняла взгляд к небу. Слабый теплый ветерок трепал ее кудрявые рыжие волосы, перекидывая ей их на лицо.
— Я заберу твоего брата к себе. Я живу один в довольно большом доме, там будет место для него, Джеймса и его странной сестры. Ты тоже можешь пожить пока что там, чтобы было проще и спокойнее, — все еще мысленно передал Кристиан девушке. Та посмотрела на него.
— Зачем тебе помогать кому-то, кого ты не знаешь? Я не смогу тебе заплатить за это, ты же понимаешь.
— У меня такая работа — людям помогать, — Крис затих на несколько секунд, а потом протянул руку и заправил прядь волос Лили за ухо. Он осторожно коснулся ее лица. Ее теплая кожа контрастировала с ледяными пальцами мужчины, и по ее шее пробежали мурашки. Дальше он стал говорить вслух: — Я заберу тебя после работы. Мне кажется, всем сейчас стоит вести себя осторожнее. Зайдем к тебе, ты соберешь все необходимые вещи, и поживешь какое-то время у меня. О вознаграждении не думай. Я живу уже много лет, и никакие смертные богатства и ценности давно меня не интересуют.
— Спасибо, — тихо ответила девушка, а после назвала нужный адрес и взялась за руку Кристиана. Он проделал тот же трюк, что делал Ирэн с Лоттой: пространство вокруг них сжалось на мгновение, выбив воздух из легких, лишив глаза способности видеть, а тело — чувствовать, а после Лили и Кристиан оказались за углом дома рядышком с баром, где работала девушка. На мгновение она потеряла координацию и схватилась в который раз за Кристиана, едва стоя на ногах. Он по-дружески обнял ее одной рукой, пока она пыталась отдышаться. Потом Лили подняла голову и взглянула со смесью восторга и ужаса на Кристиана. — Это в голове не укладывается… Я была секунду назад там, а теперь я здесь… Невероятно. Ты всегда так живешь? С магией в каждой секунде твоей жизни? Без надобности ездить на метро и прочее?
Кристиан усмехнулся, и это была первая эмоция, которую он показал на своем лице за все то время, что Лили его видела. Его красивое, но словно бы неживое лицо вдруг стало выглядеть живее, теплее, человечнее. Настроение девушки, глядя на такую метаморфозу, словно бы стало лучше. Она чуть улыбнулась в ответ и отпустила одежду Кристиана.
— Я заканчиваю в два часа ночи.
— Тогда до встречи. Буду ждать здесь же.