Подарок художнику

POV Адам Выйдя из душа, первое, что я сделал, - это, завалившись на свою кровать, взял в руки телефон. Блять, на кой хер мне три сотни контактов??? Неужели я их всех знаю??? Только час назад мы с Томми перевезли последнюю партию его вещей ко мне домой, затем по очереди сходили в душ, утомленные пятью переездами от моего дома до его. Но никакая усталость не помешает мне сегодня же ночью исполнить обещание, данное моему котенку. И поэтому, на всякий случай, надо позвонить Сутану. - Ты предпочел телефон моему вниманию? - К кровати подошел Томми в одних пижамных штанах, как и я, и завалившись рядом со мной, приподнялся на локте, оглядывая меня. - А про обещание не забыл? - Ни в коем случае, любимый, именно поэтому я должен сделать этот звонок. - Кому? - Сутану. - О, это правильное решение...в этот раз я не потерплю, чтобы это чудо обломало мне лучшую ночь в моей жизни! - Аналогично, любимый. - я, наконец, нашел номер Сутана и, нажав вызов, приложил телефон к уху. Томми опустил взгляд и, мечтательно закусив губу, стал медленно и задумчиво рисовать пальчиком непонятные узоры на моей груди. Сутан ответил быстро: - Привет, Адам! - Привет. Сутан, у тебя есть планы на сегодняшнюю ночь? - Ну...вообще-то не было, но могут и нарисоваться. Не знаю. - Сутан, не сочти это наглостью, но можно тебя кое о чем попросить? - Томми на это фыркнул и закатил глаза, продолжая исследовать мою грудь. - Можно, а о чем именно? - Сутан, друг ты мой любимый... - Мне это уже не нравится! - Не мог бы ты на эту ночь забыть о нашем с Томми существовании и о местонахождении моего дома? В трубке три секунды тишины, а потом смеющийся голос: - Мать вашу, Ламберт, вы, наконец, решились?! - Не понимаю, о чем ты. - Не валяй мне дурочку, все ты понял! Боже, я уже думал, что Томми дал обет безбрачия или ты вдруг заделался евнухом! - Сплюнь, придурок. В ответ снова смех. - Ладно, я понял, ты просишь меня сегодня ночью не беспокоить вас и дать вам спокойно по... - Да! Да, Сутан, ты гений! - А если мне вдруг что-то понадобится? Томми, слышавший весь разговор, красноречиво провел указательным пальцем поперек горла. - Сутан, у тебя есть только две причины, по которым ты можешь нас потревожить: либо ты рожаешь, либо умираешь. Все. Третьего не дано. - Хм...интересно...ну, надеюсь, ни то, ни другое меня в обозримом будущем не постигнет, так что...ладно, я согласен, развлекайтесь, котятки! Да, и, Адам... ты уж постарайся, чтоб Рэтлифф эту ночь на всю жизнь запомнил. Томми прыснул от смеха, но согласно закивал головой, красноречиво приподнимая бровь. - Я постараюсь, Сутан. Спасибо. - Только не загоняй мне его слишком! Томми еще завтра ко мне на фотосессию, хотелось бы, чтобы он хотя бы сидел нормально! - Все, пока! Я тебя понял. Я отключился и положил телефон на тумбочку. Но Томми, кажется, был несогласен с таким положением дел, поэтому отправил мой мобильник в далекий полет и попал прямо в его раскрытый чемодан со шмотками. Снайпер! - Адам? - Что, котенок? -Я хочу... - Я тоже! - я не дал ему договорить и уже хотел было поцеловать любимого, но он вдруг вывернулся и, сграбастав подушку, спрыгнул с кровати. - Ты чего, Томми? - Хочешь меня? - игриво улыбаясь, спросил он. - Конечно, хочу! - Сильно? - Безумно! Томми улыбнулся еще шире. - Ну, тогда догони меня! - и с этими словами мое блондинистое чудо рвануло прочь из спальни. Шок у меня длился две секунды, после чего я на первой космической понесся за ним. Как дети малые, ей- богу! Но оно, кажется, того стоит: я залетел в гостиную, где уже стоял Томми, выставив вперед подушку, словно щит. - Кис-кис-кис... - позвал я, не особо надеясь на послушание. И в следующую секунду, обогнув диван побежал за Томми. Он рванул по коридору, в гостевую спальню, где я уже почти догнал его. - Резво же ты бегаешь, Адам! Но я все равно быстрей! Я уже почти схватил его за край штанов, но Томми ловко перемахнул через широкую кровать, снова вылетая в коридор. - Я ж тебя все равно поймаю! - И что потом? - Возьму так, что в жизни больше от меня бегать не будешь! Томми засмеялся и, чтобы приостановить меня в очередной опасный момент сближения, запустил в меня подушкой. Зараза! У него получилось оторваться, но по дороге он сшиб, громко матерясь, высокий стул и подставку с дисками, а, когда залетел обратно в гостиную, снова вынужден был прибегать к помощи подушек. Мы стояли по разные стороны дивана, резко дергаясь то в одну сторону, то в другую. В конце концов, Томми схватил с дивана подушку и запустил ее в меня, но в этот раз промазал. Панически заверещав, он пулей понесся в мою спальню, потому что сейчас я отставал от него буквально на вытянутую руку. Там он забрался на кровать и хотел было уже через нее перемахнуть, но я вовремя успел схватить его за пятку, чем вызвал очередной притворно-панический вопль, смешанный со счастливым хохотом. - Попался! - я подтянул брыкающегося котенка к себе, но тут же получил подушкой по лицу, отчего из невинного предмета интерьера полетели перья. -Битва подушками!!! - провозгласил Томми и снова замахнулся в мою сторону. Благо, подушек в моей спальне штук десять, поэтому я тоже взял себе "орудие" и, забравшись на кровать, принялся, как мог сбивать Томми с ног. Минут пятнадцать по всей комнате летали перья, слышался громкий крик и радостный смех, а мы с Томми в этот момент были счастливы, как дети, потому что эта "игра", как ни странно, дала нам обоим понять, что мы дома, что это теперь наш общий дом, что теперь так может проходить хоть каждый вечер нашей жизни. Хотя нет...этак я за всю жизнь подушек не напасусь... Одним из ударов мне таки удается сбить Томми с ног, но, падая на кровать, он прихватил и меня за собой, и мы оба рухнули на всклокоченные простыни. Чтобы не потерять лавры первенства, я тут же оседлал бедра Томми и сковал обе его руки над его головой своей ладонью. - Вот теперь точно попался! Сдаешься? - Ни за что! - А если заставлю? - Попробуй! - в его словах протест, но счастливые до одури карие глаза так и блестят любовью и желанием. Он уже мой, уже сдался, и уже победил. - Только давай быстрее! - Ну, нет, котенок. Я же пообещал, что эту ночь ты запомнишь на всю жизнь, так что... я тебя помучаю, поиграюсь с тобой! Ты у меня не уснешь до самого утра, это я тебе обещаю! - Оххх...- больше я не давал сказать ему ни одной глупости, наклонившись и мягко коснувшись самым кончиком языка его губ. Лучший ответ мне - прерывистое дыхание. Я снова повторил свое действие, при этом ослабив хватку, не удерживая больше его расслабившиеся руки. - Адам, ну что ты... - Молчи. - я легко и быстро поцеловал его губы, не дав ему даже возможности среагировать. - Все, что ты должен делать, это молчать, слушать и чувствовать! Я сел рядом с ним на кровати, уложил его ровнее и ласково провел рукой по волосам. - Я говорил тебе когда-нибудь, как сильно мне нравятся твои волосы? - упиваясь ощущениями, я пропустил светлые пряди сквозь пальцы, убирая из них пух. - Они такие мягкие, шелковистые, что хочется касаться их постоянно. А еще меня жутко заводит то, как ты вскидываешь голову, когда пытаешься стряхнуть челку с лица. Обожаю этот твой жест! - Адам... - Я же сказал, молчи. Наклонившись, я мягко поцеловал его волосы, втягивая любимый мной аромат вишни и горькой ванили, а потом снова сел, рассматривая свое сокровище. Я скользнул кончиками пальцев по его вискам, нежно погладил скулы. - Ты не представляешь, какие у тебя потрясающие глаза, Томми Джо! В такие можно влюбиться с первого взгляда и на всю жизнь. Меняющие цвет от золотисто-коньячного, цвета жженого сахара, до глубоких оттенков темного шоколада. Я до мурашек люблю твои глаза...эту радужку, пушистые ресницы, любой твой взгляд, когда ты смотришь на меня. - я мягко прикоснулся губами к уже пылающим скулам и трепетно опустившимся векам. затем, снова поднявшись, кончиками пальцев обвел красивый контур чуть приоткрытых губ. - Знаешь, когда мне впервые захотелось поцеловать тебя? Еще тогда, в день знакомства, на фотосете. Я разглядывал твои губы, а сам думал, что они созданы для того, чтобы целовать их. Я думал, такие ли они сладкие, какими кажутся? Оказалось, что нет...гораздо слаще. - мой поцелуй вкупе со словами уже заволокли разум Китти. Я нежно и неторопливо целовал поочередно его губы, а он отвечал мне так же трепетно, часто и тяжело дыша. Даже глаза уже подернулись дымкой. Дальше мой взгляд упал на большое перышко лежащее на подушке. Да, это прикосновение совсем невесомо, но оно вызывает бурю ощущений... Перо в моих пальцах скользнуло, едва касаясь по шее, и Томми тут же вскинул голову назад, поддаваясь удовольствию. А я буквально чувствовал, как у него под кожей каждым нервом ощущается это перышко, посылая разряды по всему телу. И вместе с тем, я не мог перестать смотреть на его тело: - Знаешь, Китти, меня с ума сводит твоя податливость. Твоя кожа чувствует каждое мое прикосновение, даже это перышко! Знал бы ты, как это завораживает... - я говорил правду, по мере того, как белоснежное перо легко и неторопливо скользило по его плечам, я так же медленно сходил с ума. Свободной рукой я взял его ладони и поднес ближе к лицу, касаясь пером чувствительной кожи между большим и указательным пальцами. Томми уже закусил губу, но не переставал смотреть мне в глаза. - А когда я впервые увидел, как ты играешь на гитаре, я понял, что не смогу спокойно смотреть на твои руки. Кажется, я полюбил их в тот же момент! - и вслед за перышком тот же путь по каждому пальчику Томми, ладоням и запястьям проделали мои губы. - Адам, Господи...что же ты со мной делаешь? - видимо, молчать для Томми было уже слишком, когда мое маленькое перо нежной лаской скользнуло по его груди, обводя напрягшиеся ореолы сосков и двигаясь ниже по чуть выступающей сетке ребер. - Я? Ничего, любимый, я просто наслаждаюсь тобой. Ты не представляешь, какой ты красивый, чувственный, желанный до невозможности... - снова склонившись и дурея от собственных ощущений, я прокладывал дорожку из влажных поцелуев по шее Томми, плечам, груди, ласкал языком и губами, наслаждаясь запахом его тела, который все сильней окутывал мое сознание. По его коже уже бегали мурашки, он тихо постанывал и выгибался навстречу моим поцелуям, а я терял последний разум, видя, как грациозно изгибается любимое тело, отвечая на мои ласки. Поднявшись, я уже хотел было снова скользнуть пером дальше, но преградой стали вдруг такие нелепые в такой момент пижамные штаны. - Меньше всего сейчас хочу видеть на тебе какие-то тряпки. Твое тело слишком красиво, чтобы прятать его от меня. И в следующую секунду я стянул с него ненужный предмет гардероба, отбрасывая его за спину и тут же давясь собственным дыханием. Самое любимое, желанное и прекрасное создание сейчас лежало передо мной, обнаженное и принадлежащее только мне! - Адам... - хрипло выдохнул Томми, касаясь моей руки. Его желание уже было очевидно, а все тело мелко подрагивало. Он желал меня, каждой мышцей и клеточкой он хотел принадлежать мне! Положив одну ладонь на впалый живот, я заскользил перышком по невероятно соблазнительно выступающим бедренным косточка, легко коснулся кожи внизу живота, заставляя Томми прерывисто застонать и сжать в кулаке простынь. - Ты меня с ума сводишь своими стонами, котенок...но я хочу еще! Все еще поглаживая одной рукой грудь и живот Томми, я мягко прикоснулся перышком к уже блестящей влагой головке. - Адам! Я даже не думал, что мое имя может так потрясающе звучать. Проведя пером от головки по всей длине напряженной плоти и обратно, я заставил Томми застонать еще громче и судорожно прогнуться в спине. Да, он окончательно потерял себя в удовольствии, но мне кружит голову мысль о том, что это я сейчас заставляю его стонать и извиваться на постели, я вырываю эти сладкие стоны с его губ, в моих руках ему так хорошо. - Держись крепче, любовь моя... - выцеловывая низ живота, оставляя огненные отметки засосов на молочно-белой коже, я, кажется, свел своего котенка с последнего ума. Он вертелся, как ужик на раскаленной печи, кусал свои губы, поскуливал в нетерпении от каждого поцелуя прерывисто вздыхал. О такое реакции можно было только мечтать, но я даже не представлял, что это зрелище так заведет меня. Не выдержав больше, Томми мягко надавил мне на плечи, молчаливо прося уделить внимание эпицентру его желаний. Но все не будет так просто! - Чего ты хочешь, маленький? - Адам...не томи уже, давай...сделай что-нибудь! В таком состоянии для Томми это было подвигом - сказать так много, хотя мне все его тело кричало о своих желаниях. И я с удовольствием поддамся ему. Мягко коснувшись пальцами горячей плоти, я заставил Томми тут же запрокинуть голову и сорваться на стон. Медленные, едва ощущаемые движения моей руки вверх и вниз по стволу, но даже они сводили его с ума. Увидев блеснувшую на головке капельку, я, не долго думая, наклонился и слизнул ее языком, на что Томми мгновенно поднял голову и уставился на меня, как на бога. Боже, ну и взгляд! - Не закрывай глаза, любимый... - да, я хотел, чтобы он видел все, что я с ним делаю, видел и чувствовал, теряя себя в наслаждении. Я захватил головку губами, плотно обхватив, но не двинулся вниз, а лишь несколько раз поцеловав. Стоны котенка становились все громче, и это еще больше подстегивало меня. Наконец, я вобрал твердую и горячую плоть в рот, плотно обхватывая губами и с нажимом обводя языком каждую венку, кружа вокруг головки, опускаясь по стволу все ниже и ниже. Своими ладонями я порывисто скользил по бархатной коже бедер, животу и бокам, иногда оглаживая длинные ноги, подрагивающие от удовольствия, а его руки вцепились в мои волосы, сжав их у корней. Уже буквально через минуту я почувствовал, что Томми, совершенно уже не сдерживаясь, начал подаваться бедрами мне навстречу, но это значило лишь то, что я не смогу слишком долго вот так ласкать своего мальчика. Освободив его член из теплого плена моего рта, я вырвал у Томми разочарованной всхлип, но тут же постарался "загладить вину", страстно впившись в искусанные губы. Теперь я могу позволить себе абсолютно все: врываться в его ротик, играть с его языком, покусывать припухшие губки и мягко зализывать свои укусы. Томми хотел было дотянуться до своего возбуждения руками, но я вовремя их перехватил и, легонько сжав его член у основания, шепнул на ухо: - Ты же не хочешь, чтобы все закончилось так быстро, малыш? Я думал, что в ответ на это он просто снова расслабится, позволив мне и дальше наслаждаться им, но хрен там! Томми грозно рыкнул и одним резким движением перевернул нас, тут же садясь на мои бедра. Я даже задохнулся от взгляда в его глаза: они были цвета черного бархата, глубокие, огромные, пылающие так, что, кажется, ими костер можно поджечь! - Ты...ты...- хрипло пытался что-то сказать Томми, но голос плохо слушался его, и в отместку он несильно прикусил мою ключицу. - Ты чертов садист, ты знаешь это? - Томми... - А теперь молчи ты!...Дьявол! - кажется, мой китти зол...очень зол. Но в этих порывах своей "злости" он, кажется, еще более горячим, чувственным и сексуальным, он заводил так, что хотелось овладеть им немедленно. Но мне было интересно, что же он хочет со мной сделать. Томми одним рывком стянул с меня штаны, и уже тут я не сдержался от громкого стона, чувствуя как мы соприкоснулись, когда он снова сел на меня. Тем временем Китти так же горячо и страстно выцеловывал мои плечи, грудь и шею, кусаясь и явно оставляя свои отметки. Невероятно хорошо, жарко, даже воздух, кажется, стал гуще. Его поцелуи обжигали мою грудь, а я в ответ крепко обнял его за талию руками, скользнул ладонями вверх и легко провел пальцами по нежной коже под крыльями лопаток. Вот только я не ожидал на это такой реакции: Томми затравленно, громко вскрикнул, резко и с хрустом прогибаясь в спине, вжимая свои бедра в мой пах. - Ничего себе! Не знал, что у тебя эрогенная зона под лопатками, малыш! Томми, мелко подрагивая, лежал на моей груди, отходя от резкого импульса удовольствия. - Да с тобой...черт, с тобой у меня, кажется, все тело...одна сплошная эрогенная зона! - Мне уже интересно найти следующую... - пользуясь тем, что Томми отвлекся, я вновь перевернул нас, оказываясь сверху между его ног. - И желательно внутри тебя, любимый... Я всегда гордился своей способностью долго сдерживать себя во время прелюдии, но сейчас даже у меня уже кончалось терпение. Собственное возбуждение уже ныло и пульсировало, требуя выхода, а горячее тело Томми в моих руках только добавляло в этот огонь даже не масло, а бензин. - Ты только не напрягайся, малыш! Все будет хорошо, я буду очень аккуратен, обещаю. - Я...тебе верю. Давай! - Перевернись на живот, милый. Так будет легче Томми достаточно резво исполнил мою просьбу и чуть шире раздвинул ноги, чтобы мне было удобнее. Достав из вороха одеял заранее подготовленный флакончик, я выдавил себе на пальцы прохладный крем, согревая его своим дыханием. Но, видя его узкую ровную спину перед собой, я не смог сдержаться и, наклонившись, провел дорожку из нежных поцелуев по линии выступающих позвонков, до выгнувшейся приподнятой поясницы, затем ласково огладил ладонями маленькие упругие половинки, подавляя разве что желание впиться в них зубами (может, в следующий раз, сейчас не буду шокировать Томми). Медленно войдя в его тело одним пальцем на две фаланги, я прислушался к хриплому дыханию, чтобы знать, как не причинить ему боли. Мышцы туго сжимались, но я попытался его успокоить. - Малыш, все хорошо! Расслабься, не надо напрягаться. Я не сделаю тебе больно, никогда. Давай же, любимый... Слова подействовали, и, закусив губу, Томми позволил одному пальцу проскользнуть в его тело. Теперь я знал, чем расслаблять его, и через минуту добавил второй палец. Отвлекая его от неприятных ощущений, я ласково целовал его спину, плечи, шептал, как сильно я люблю его. Третий палец проскользнул туго, но через несколько минут уже свободно двигался в нем, а сам Томми, привыкнув к ощущениям, стал сдавленно стонать в подушку, подаваясь бедрами на мои пальцы. Уж не знаю, какой нечеловеческой силой воли мне удалось сдерживать себя все это время, подготавливая его к своему немаленькому размеру, но когда мои пальцы случайно коснулись заветной точки внутри него, Томми издал такой стон, прогибаясь в спине, как кошечка, что последний мой мозг помахал мне платочком, а весь сдерживающий механизм полетел у чертям. - Боже, Томми...Я так хочу тебя! - Ну так...бери! Откровенно приглашение и горячий взгляд хлестнули по моим нервам и, обильно смазав себя, я уже хотел было войти, но в последнюю секунду еще немного задержался. - Погоди...Я хочу видеть твое лицо! - я ловко перевернул Томми под собой, закидывая его ноги себе на талию и, оперевшись на локти по обе стороны от его головы, одним плавным толчком вошел только головкой в его тело, тут же останавливаясь. - Боже, дай мне не сойти с ума... Томми обхватил меня за шею, притягивая к себе и порывисто целуя. Я не мог не ответить ему, и тут же почувствовал, как тугие мышцы расслабляются, позволяя мне проникнуть еще на несколько сантиметров, снова замирая. Мне кажется, можно кончить, только от этих ощущений, от его поцелуя, от того, как жарко и крепко он сжимает меня внутри. - Томми, любимый, все хорошо...расслабься, маленький, еще немного...да, умница моя... Пара минут, и я вошел в него полностью, замирая, чтобы дать ему привыкнуть, нежно покрывая поцелуями красивое лицо, ласково сжимая в объятиях стройное тело. Наконец, он расслабился, тихонько кивнув, и встречаясь со мной взглядом. И, словно загипнотизированный этими карими омутами, я сделал первый плавный толчок. Мягко, аккуратно, лишь бы не сделать больно. Затем второй, третий...на пятый раз моего такого вхождения я, наконец, попал по той самой точке, заставив тело Томми порывисто выгнуться, задрожать и полностью расслабиться. Китти громко застонал, царапая короткими ногтями мои плечи, и, притянув меня еще ближе к себе, сам толкнулся бедрами мне навстречу. Вот тут и началось наше безумие. Каждый мой толчок отдавался импульсом наслаждения в его теле, заставляя Томми извиваться, стонать и просить большего. Я смотрел на него, слушал хриплое прерывистое дыхание и ощущал себя королем мира, потому что в моих руках вскрикивает от удовольствия мой любимый человек. Мы оба были разгоряченные и сумасшедшие уже настолько, что не видели ничего, кроме красных кругов и глаз друг друга, я не мог перестать целовать, бездумно, беспорядочно, каждый миллиметр бархатной кожи, а Томми, беспрестанно извиваясь и громко выстанывая мое имя, с силой впивался пальцами в мои плечи, царапал ногтями спину, иногда порывисто кусая мои губы. Томми несколько раз пытался двигаться резче, но я тут же начинал целовать его, хватал за бедра, успокаивая и выстраивая собственный ритм, более размеренный, но постепенно ускорявшийся. Несколько раз он с силой насадился на меня, буквально заставив звезды закружиться у меня перед глазами. Он стонал, шипел, рычал, кусался и вскрикивал, и каждый раз это заканчивалось моим именем. Его взгляд был совершенно рассеянным, он потерял себя в наслаждении, и от мысли об этом, я сам улетал куда-то далеко. Каждый раз, когда я немного сбавлял обороты, он матерился и ногами буквально вдалбливал меня в свое тело, изгибаясь и прижимая меня ближе. Мне еще никогда и ни с кем не было так хорошо, как с Томми, мои легкие уже горели, уставшее тело едва слушалось, но я просто не мог перестать двигаться, целовать, обнимать и сжимать в своих объятиях. Почувствовав, что осталось совсем немного, я снова замедлил темп, стараясь продлить удовольствие, но Томми, тоже находившийся уже на грани, раскрыл глаза и, посмотрев на меня расфокуссированым, но таким умоляющим взглядом, простонал мое имя, отчего у меня по всему телу пробежала такая волна удовольствия, что все сдерживающие механизмы слетели до конца. Двигаясь запредельно быстро, резко, мощно, так как еще никогда раньше, я вдалбливал Томми в кровать последними толчками, из последних сил подводил нас обоих к черте. И в следующую секунду перед моими глазами как будто разорвалась петарда, в ушах зазвенел громкий, прерывистый крик Томми, заставивший меня самого несдержанно застонать его имя в ответ. Я чувствовал, как его тело крупно дрожало, выгнувшись в моих руках, как на мой живот выплеснулась теплая влага, и это подействовало, как взрывной механизм в моем сознании. Оргазм нахлынул такой оглушительной волной, что казалось, будто от него вот вот остановится сердце. Едва живой от перенесенных ощущений, я рухнул на такого же потерянного Томми, пытаясь хоть немного успокоить дыхание в пылающих легких. Сколько длилось это безумие, я не знаю, но мне уже кажется, что я умер и родился заново. Немного успокоившись, я аккуратно вышел из Томми и рухнул рядом с ним, обхватывая его поперек судорожно вздымающейся груди. У него тоже не было сил даже свести ноги, мы оба были едва живые, но счастливые до безумия. - Ты как? - спросил я, немного придя в себя и приподнявшись на локте над ним. - Я, кажется, сошел с ума. - Аналогично. Томми, это была самая потрясающая ночь в моей жизни! - не удержавшись, я ласково поцеловал искусанные губы, вкладывая в этот поцелуй все свою любовь к этому маленькому, но такому невероятному человечку. - В моей тоже, Адам. Спасибо за такой невероятный первый раз... Адам, Боже мой, я так люблю тебя! Томми нежно обнял меня за шею и прижался всем телом, укладывая голову мне на грудь. Я сжал его в своих объятиях, целуя светлую макушку. - Я хочу, чтобы так было всю нашу жизнь. Адам, я не смогу больше жить без тебя. - Так и будет, малыш, я никогда не отпущу тебя. Ты теперь мой, а я твой. И это навсегда. Это не было громкими словами, нет, теперь я был в этом совершенно уверен. Томми - человек, которого я искал всю жизнь, человек, который теперь должен быть со мной всегда. И так и будет. Мысль, крутившаяся раньше на краю моего сознания, теперь отчетливо сформировалась в желание, которое очень скоро осуществится.