Потомок Люцифера.

      Первый день, после зимних каникул, проходил неплохо. Я проснулся рано, как и обычно, разбудил своих друзей, с помощью неприятного проклятия чесотки. Убежал от них, когда они вышли из нашей комнаты, закипая от гнева и не снимаемого заклинания. Но они все-таки поймали меня, и мне пришлось сжалиться над ними. Итогом стали расчесанные руки и небывалый заряд бодрости после пробежки по замку. В Большом зале, как и обычно, было многолюдно. Я сразу же заметил Снейпа и Лилит - они теперь сидели вместе, периодически переговариваясь о чем-то.       Наш декан теперь был спокойнее и более довольным, чем прежде. Все-таки Лилит хорошо повлияла на него. Так что, идя на зельеварение, мы знали, что урок будет хорошим. Потому что когда профессор доволен, то он лучше преподает свой предмет. Шли в подземелья мы уже успокоившимися, я вылечил друзьям руки, и мы успели позавтракать. Хотя и потратили много времени утром на разборки.       Дошли до кабинета мы, хвала создателю, вовремя. И Снейп уже сидел за своим столом, внимательно следя за теми, кто уже был в классе. Мы прошли на свои места. Я, как и прежде, сидел один. Хотя, не особо расстраивался по этому поводу. На этот раз мы варили зелье невидимости. В этом семестре мы изучали настои, схожие по своему действию с чарами. Правда, срок и качество действия у них был выше, чем у заклинаний. Раньше я не особо об этом задумывался, но теперь понимал, что наука зельеварения намного страшнее и разрушительнее, чем все волшебство, что существует вокруг. Ведь каплей какого-то варева можно было сделать абсолютно все. А если вспомнить еще и Алхимию, то вообще все возможно. Но я слишком отвлекся, и не сразу заметил, что Декан стоит надо мной, смотря на то, как я режу корень имбиря. — Мистер Поттер, режьте на более тонкие полоски. Вы очистили его? — спросил он, приподняв бровь.       Я кивнул, начав резать чуть тоньше. Он слегка дернул уголком губ, в намеке на улыбку. Я давно научился определять его настроение по таким мелочам. И понимал, что он доволен тем, как я работаю. Хотя, раньше я бы так не сказал. Учитывая то, сколько раз я портил зелья.       Он ходил по рядам, следя за тем, чтобы ученики не сделали совсем уж убийственных ошибок. Именно поэтому ходил он, в основном, рядом с Панси. Зная, насколько катастрофично может быть ее зелье, если не проследить за этим. Но профессор был терпелив, и все равно продолжал учить ее и помогать, в случае необходимости. Он был хорошим педагогом, хотя многие бы поспорили со мной.       Поэтому я не был против заниматься со Снейпом. И был рад, что он смог добиться того, что у меня выходили зелья хорошо. Но теперь я понимал, почему раньше было не так. Ведь моя магия была призвана разрушать. А большинство составов, что мы готовим на уроках, не подходят для подобного.       Теперь во мне было очень много крови Создателя. И благодаря этому, как я понял, что моя сила стабилизировалась, став сбалансированной. Я мог созидать и разрушать с одинаковой силой. Не то, чтобы мне это было нужно в данный момент, но я знал, что так будет проще в дальнейшем. Тем более что у меня все еще оставались реальные враги.       В середине весны случилось непредвиденное. Питера Петтигрю нашли мертвым. Взрослого мага, который якобы погиб двенадцать лет назад. Рядом с ним был фиал с воспоминаниями о том времени. И благодаря этому Сириуса Блэка оправдали. Сказать, что я был удивлен такому итогу, значит преуменьшить. Но через день меня вызвал Директор. Официально, через декана. Я знал, кто меня там ждет, и немного волновался. Все-таки было очень волнительно встретить своего крестного. К тому же учитывая, как он превосходно скрывался, я понял, что он весьма умен и хитер. А главное — силен, раз выжил и сбежал из Азкабана.       Я шел в башню Директора не торопясь. Нет, я не был трусом, но все равно не был уверен в том, как пройдет эта встреча. Я давно знал, что он невиновен, но все равно волновался. И вот я поднялся по винтовой лестнице и открыл последнюю дверь, входя в круглый кабинет Директора школы. Дамблдор сидел лицом к входу и сразу же увидел меня, легко улыбнувшись и кивнув. Спиной же ко мне, в невысоком кресле, сидел черноволосый мужчина. По спине я ничего не мог определить, но он сидел очень ровно и прямо, как и большинство аристократов. А в волосах было много седых прядок, показывая, что этот человек многое пережил.       Проследив за действиями Директора, он обернулся, и я смог увидеть его лицо. Худощавое, но уже явно приходящее в норму, с сетью скорбных морщин, и нездоровым цветом лицо, с ярко-голубыми глазами, в которых практически не было искр жизни. Но увидев меня, он преобразился. В глазах вспыхнул огонь, и он встал, полностью повернувшись ко мне.       Сириус Блэк был одет в одежду, которую чаще всего выбирали чистокровные маги. Хотя, более смелых цветов. А на его сюртуке было намного меньше пуговиц. Его руки слегка дрожали, но было видно, что он пытается это контролировать. Весьма безуспешно, стоит сказать. Он сделал шаг и вопросительно посмотрел на меня. Я понял, что он не может решить, как правильно вести себя со мной. И я решил облегчить ему выбор, шагнув навстречу и крепко обнимая. Я был ненамного ниже его, но все равно уткнулся ему в ключицу. Он глубоко вздохнул, и я почувствовал, как он расслабляется и издает счастливый смешок, совмещенный с выдохом от облегчения. — Крестный, — тихо проговорил я, отступая на шаг, — мы тебя искали очень долго. Как ты умудрился так спрятаться?       Он фыркнул, и мы сели в кресла напротив стола Дамблдора. Директор улыбнулся и тихо вышел, оставив нас наедине. — Я анимаг, Гарри. Так что если вы не искали большую черную собаку, то не смогли бы найти меня.       Я ошарашено посмотрел на него и улыбнулся, осознав, что реальность оказалась куда как проще. — Мы с отцом долго думали, как же ты так скрываешься, — проговорил я, увидев ошарашенный взгляд Сириуса. — Джеймс жив? — прошептал он, я отрицательно мотнул головой, беря его за руку, в знак поддержки.       Зря я сказал о Люцифере ему так скоро, и назвал его отцом. Все-таки для него мой биологический отец был лучшим другом. Можно сказать, братом. И я знал об этом. Но порой лучше сказать правду сразу. Ведь молчание, порой, хуже любой лжи. — Это мой приемный отец. Мама с папой мертвы, — решил уточнить я и он немного расслабился. — Расскажи мне о нем. Мне интересно узнать о том, кто заменил тебе семью.       Я кивнул, садясь удобней и начав свой рассказ. Конечно, упуская нюансы. Я не думал, что Сириусу стоит знать всю правду. Тем более что он простой смертный. Он часто задавал вопросы, уточняя некоторые моменты моего детства. Я видел, что он немного расстроен выбором факультета, но не стал ничего говорить по этому поводу. Хотя, ему явно было непросто молчать.       Мы долго разговаривали. А крестный расслабился очень быстро, поняв, что я его принял. Он ожил очень быстро, и я осознал, что он очень жизнерадостный человек. И мне это нравилось. Разговор наш закончился с приходом Люцифера. Я знал, что он будет здесь. Все-таки ему нужно было увидеть Сириуса. Не зря же он столько летал в его поисках. Блэк внимательно посмотрел на моего отца, задержав взгляд на волосах и глазах. Да, Джеймс был чем-то похож на него. Но не так уж и сильно. — Я Люцифер. Приемный отец этого ребенка, — сказал он, улыбнувшись, и протянув руку для пожатия. Сириус спокойно принял ее, разглядывая его. — Я Сириус, его крестный отец, — ответил он Люциферу, широко улыбаясь.       Я же встал, решив, что могу уйти. Все-таки я еще успею ни один раз встретиться с крестным. По крайней мере, я так думал. — Мне пора. Я и так пропустил трансфигурацию.       Отец закатил на это глаза, поворачиваясь ко мне. — Нет, как же так, лучший ученик школы — прогулял?       Сириус широко улыбнулся, сдержав смешок, а я фыркнул и подошел к нему, снова обняв. — Встретимся еще раз, правда?       Он просто кивнул, и я ушел, оставляя их наедине. Я знал, что им будет проще обсудить все без меня. А мне действительно нужно было идти на уроки. К тому же было зельеварение, и мой декан не принял бы отговорок, прогуляй я его пару.       Коридоры были полны учеников, которые шумели, смеялись, колдовали. Мне очень нравилась эта школа. Но больше всего мне нравилось то, что она волшебная. Так что я свернул в коридор, через который был самый короткий путь и встретил незнакомого мужчину. Что было странно, ведь в Хогвартс была невозможно попасть без приглашения. Он стоял, облокотившись о стену, и смотрел на меня. Заметив, что я смотрю в ответ, он оторвался от стены, перегородив мне путь. В руке у него была палочка, что не улучшало мое положение. Но я был уверен в своих силах. Точнее, я знал, что продержусь, пока не подоспеет помощь. — Гарри Поттер, — спокойно прошипел он. На змеином языке. И я знал только одного человека, помимо себя, кто говорит на нем.       Я ошарашено уставился на него, рассматривая более пристально. Он был слишком молод, для того, чтобы быть Им. — Ты сын Темного Лорда? — решил спросить я. По-моему, это был самый очевидный вариант. Хотя, он мог и воскреснуть в более юном виде. — Нет, я и есть Темный Лорд. Я много слышал о тебе, Гарри. Я же могу тебя так называть?       Я окружил себя щитом, понимая, что ничего хорошего мне сейчас ожидать не стоит. — Не думаю, что это уместно, — спокойно протянул я. И понял, что он заметил мои манипуляции с магией.       Он демонстративно убрал палочку. А я его стал более пристально разглядывать, пытаясь запомнить любой нюанс. Я знал, что потом, после того, как успокоюсь, пойму больше, вспомнив нашу встречу. — Сегодня не время убивать героя. К тому же без свидетелей. Но я не могу уйти просто так, не увидев тебя. И не поздоровавшись. И да, передай Люциусу и Северусу привет от меня, — сказал он… И исчез.       Я ошарашено смотрел на место, где он только что был и понял, что это был небольшой артефакт, который просто связал его и меня. А сам Волдеморт был в другом месте. Это была его проекция. Как зеркальное отражение. Я про такое только читал… Неужели я не смогу провести в школе хотя бы один спокойный год? Хотя теперь враг более реальный. И, по крайней мере, я примерно знаю, что от него ожидать. Его слова меня немного насторожили, но я почему-то не особо заботился об этом.       Все еще в шоковом состоянии я дошел до подземелий, чтобы узнать, что урок отменен. И поняв, что произошло нечто ужасное, я быстро побежал в Больничное крыло. Где встретил Люциуса и Северуса. Они склонились над кроватью, где лежал Драко. Я замер в проходе, боясь, что мой лучший друг мертв. Но я не мог не подойти. И был рад, что ошибался в своих предположениях. Малфой дышал. Хотя и был жутко бледным. И частое, прерывистое дыхание, показывало, что ему очень плохо. И, скорее всего, больно. Я пустил свою магию, чтобы понять, что с ним и почувствовал нечто необычное. Я поднял взгляд на Снейпа. Он с надеждой смотрел на меня. Потому что он знал, что если моих сил не хватит, чтобы вытащить Драко, то никто уже не поможет. — Его заколдовал кто-то из ангелов, — сказал я, удивленно оглядев своего друга, — но я попробую разрушить эти чары.       Я знал, что у меня может получиться. Ведь, как сказала Хаос, в моих силах разрушить все, что было создано Создателем. И магия его детей входила в этот перечень. В палату быстро прошел мой отец, разглядывая всех присутствующих. Он приблизился ко мне и сжал плечо, в знак поддержки. Я кивнул, не поднимая на него глаз, но почувствовал так необходимую мне, в данный момент, поддержку.       Я склонился над Драко и положил руки ему на грудь, чтобы прочувствовать его сердце и магию. Мне казалось, что так будет правильней. Да, я изучал магию целителей, и даже учился применять ее, ведь все могло пригодиться в дальнейшем. Но я этим не особо увлекался. Сейчас же от меня зависело многое. И я не думал, что смогу простить себя, если у меня не получится спасти Малфоя. — Отец, дай крови, — сказал я Люциферу.       Он молча порезал ладонь и пролил немного крови в кубок. Я взял его, и добавил туда свою, смешав пальцем и нанеся руну жизни с ее помощью на лоб Драко. Он задышал спокойнее. Да, никто не знает, кроме меня и Смерти, кем являлся Люцифер. И его кровь должна была лучше помочь в разрушении таких заклятий. Ведь он прямой наследник Хаоса. Но в данный момент мне нужно было многое разрушить так, чтобы не уничтожить главное — душу и жизнь своего друга.       Дальше я стал вливать силу в Драко. Не могу точно описать, как я это делал, скорее, я действовал на инстинктах. И надеялся, что я правильно все делаю. Суть была в том, чтобы представить, как я обрываю чужие нити магии в ауре Малфоя. Глупое описание, и немного необычное, но большее я придумать для этого не мог. Ведь никто и никогда не сталкивался с подобным, чтобы более успешно описать это действо.       Но я впервые почувствовал невообразимую силу в себе. Я понял, что я могу разрушить все, что здесь есть. Что я могу уничтожить всех и вся. И, даже, весь мир. Леча Драко, я все больше погружался в это ощущение силы. Я буквально тонул в могуществе. Понимая, что нет ничего приятней, чем это. Разрушение. Уничтожение. Смерть. И мне не было страшно от того, что я осознал все это. Мне было… Легко. Это ощущение было намного приятнее, чем полет. И я не знал, смогу ли остановиться теперь. Будет ли в моих силах Не применять мои способности?       В тот момент, когда Драко открыл глаза, вдыхая полной грудью и удивленно смотря на нас всех, я понял, что я уже не стану таким как прежде. Ощутив эту силу и осознав ее, я изменился. И стал понимать, что имела ввиду Хаос. Когда разрушаешь, очень тяжело остановиться. И теперь я понимал, почему все опасались того, что я уничтожу этот мир. Ведь теперь я понял, что могу это. И хотел сделать. Но не стал.       Сам не знаю почему.