Записки инсайдера

      В тот день с утра в бантанообщаге было тихо. В основном, потому что вчера легли поздно, сегодня вставать надо было рано, и волонтеры в списке желающих совершить такой подвиг отсутствовали. Но макнэ отсутствовал длительнее остальных, хотя всегда на завтрак прибывал первым и успевал съесть пару лишних порций еще до прибытия основной части питающихся.       Сегодня место макнэ за столом пустовало. — Обиделся, — сокрушенно заломил брови Сокджин. — Вчера я проводил с ним воспитательную работу и… — Отобрать у мелкого пачку чипсов и заглотить ее в один клюв со словами «Тебе нельзя, у тебя рожа прыщами пойдет» — это как-то не очень педагогично, не находишь? — упрекнул его лидер. — Это были крайние меры, стилисты уже задолбались его моську тонировать, — огрызнулся старший хен. — Пусть будет благодарен, я ему добра желаю… — Ну вот он благодарно заперся в комнате и, судя по всему, удерживает в заложниках Тэхена, потому что на завтраке и его тоже нет, — кивнул на еще одно пустующее место Хосок. — Не думаю, что дело в обиде, — покачал головой Юнги. — Обиженный макнэ — это голодный макнэ. Он бы в таком случае встал раньше всех и сожрал половину холодильника. Всем врагам назло. Думаю, тут что-то другое… — Может, натворил чего? — встрепенулся старший хен. — Посуда вся целая? Лайв среди ночи никто полуголым не проводил? Может, какое животное экзотическое в интернете заказал и теперь прячет его под кроватью? — Ну… самые очевидные варианты ты перебрал, так что… — хихикнул Чимин и поднес к уху телефон: — Тэ? Вы долго собираетесь с мелким взаперти сидеть?       В ответ на том конце связи что-то пробубнили и отключились. — Так… — лидер подошел к двери чонгуковой комнаты и прислушался, приложив ухо к деревянной обивке. — Кто вчера видел макнэ последним? — Я! — вытянул руку вверх Чимин. — Что он говорил? — судя по решительному виду Сокджина, он был намерен провести комплексное расследование. — Говорил, что его достал тотальный контроль, — отрапортовал Чимин. — Все остальное — нецензурное. Кроме предлогов «в» и «на». — Ну точно какой-то херни натворил и теперь боится выходить, — заключил лидер и отошел от двери, за которой стояла настораживающая тишина. — Остается теперь выяснить, какой именно… — Ну что он мог сделать? — успокаивающе погладил его ладошкой по плечу Хосок. — Расторгнуть контракт в одностороннем порядке, уйти из группы… максимум… — Мог слить провокационные фотки кого-то из нас (Сокджина) в сеть… — предположил Шуга. — Ой, я тебя умоляю! — отмахнулся старший хен. — Не думаю, что фотографии бесстыдно играющего в Марио в одних трусах на босу грудь меня может как-то шокировать общественность… А других фоток ему взять неоткуда… — Повод задуматься о своей личной жизни, не считаешь? — съехидничал Юнги. — Так и в девках помереть не долго. — Смотри, как бы сам в девках не помер, — отвесил ему подзатыльник Сокджин. — Причем в ближайшие пару часов.       Чимин хихикнул, покраснел и стащил со сковородки штрафную жареную колбаску. Раз уж мелкий завтракать не собирался, не пропадать же добру. — Если вы сейчас же не выйдете из комнаты, я сломаю дверь! — прорычал лидер в сторону комнаты. — Ты ее и так рано или поздно сломаешь, просто так, между делом, — снисходительно протянул лидеру бутерброд Джин, — нашел, чем испугать. Тут надо переходить к более серьезным мерам.       Он с крайне суровым выражением лица прошествовал к двери и заявил, громко стукнув по ней кулаком: — Если вы оба сейчас же не выйдете к завтраку, я выброшу на свалку весь твой спортзал, макнэ!       И для пущей убедительности катнул к двери любимую макнэхову гантелю.       Дверь многозначительно молчала. — Надо выманивать на живца, — предложил Хосок. — Давай сюда сковородку с колбасками.       Пока Чимин с Хосоком салфетками сгоняли аппетитненький запах жареной колбасы в замочную скважину, Юнги наблюдал за ними с оскорбительным скепсисом на лице. — Я даже боюсь предполагать, как далеко заведет вас ваш энтузиазм, — сказал он, наконец, и удалился в свою комнату. — Думаю, на колбасу его не выманишь, — мудро заключил лидер. — Начинай свинину жарить, хен. — Нам на репетиции надо быть через полчаса, какая свинина? — возмутился тот. — Сейчас Седжин приедет и сам из мелкого самгепсаль пожарит, вот увидишь. — Тэхенни, малыш, — позвал Сокджин через дверь, — ничего, если я у тебя в комнате приберусь? Тут столько картона в углу понавалено, пройти уже негде… — Стоять! — раздался истошный крик из-за двери, — не трогай картон! Это не картон, это мои рисунки. Открой эту блядскую дверь!       Последние слова были обращены уже к макнэ, который, видимо, тщательно забаррикадировался. — Так, все, хватит! — провозгласил Юнги, появляясь из своей комнаты. — Если ты, Чонгук, сейчас же не выйдешь и не выпустишь своего художественно одаренного заложника, я звоню Банпиди. И пусть он приезжает и с тобой разбирается.       Сокджин кивнул одобрительно, как будто его насупленные брови могли видеть те, кто за дверью. — Но, если ты выйдешь сам, с повинной, чистосердечно признаешься в содеянном и покаешься, — продолжил Шуга, — я подарю тебе свои любимые наушники. — Да ладно? — раздалось из-за двери. — Да ладно? — испуганно посмотрел на Шугу Чимин, все еще держащий в руках ту самую сковороду с жареными колбасками, количество которых волшебным образом уменьшалось буквально на глазах. — Я себе новые купил, — шепотом добавил Юнги. — Заказал, из Штатов вчера доставили.       Дверная ручка слабо дернулась, и все присутствующие по эту сторону от баррикад замерли. — А ругать меня не будете? — послышался несмелый голос Чонгука. — Не будем, — как-то уж очень поспешно пообещал Джин, хотя по выражению его лица было понятно, что ругать будут, причем, скорее всего, отборным матом. — А бить? — прозвучал еще один уточняющий вопрос. — А есть, за что? — насторожился лидер. — Есть, — прошкворчало из-за двери. — Да что ты там сотворил, господи? — Хосок разнервничался не на шутку. — Выходи давай, у меня сейчас инфаркт случится.       Когда дверь, наконец, открылась, инфаркт у Хосока не случился исключительно по причине того, что волнение сильно проигрывало гомерическому хохоту. Потому что, при всей плачевности ситуации, без смеха смотреть на лицо Чонгука было невозможно.       Очаровательная физиономия мелкого по каким-то непонятным причинам за ночь опухла, сильно покраснела и покрылась огромной сыпью размером с хорошие малиновые леденцы и цвета примерно такого же. На этом бесформенном ярко-красном нечто, ранее считавшемся лицом одного из самых красивых мужчин планеты, одинокими островками смущенно трепыхались гидрогелевые патчи бледно-голубого цвета. Дополняли картину совершенно несчастные глаза макнэ, слезящиеся и ставшие из-за опухших щек такими узкими, что если в Книге Гиннеса зафиксирован человек с самыми узкими глазами на земле, то ему следовало бы передать свой титул Чонгуку. Хотя бы временно. — Господи, что с тобой? — выдохнули хором все, кто стоял за дверью. Кроме Сокджина.       Потому что Сокджин точно знал, что с ним. О чем тут же сообщил собравшимся. — А я знаю, что с ним, да, макнуся? — победно хлопнул в ладоши старший хен. — Так, — лидер всерьез забеспокился, — я сейчас вызову врача, а ты признавайся, чем мазался, что пил, чего наелся.       Макнэ еле слышно пошевелил губами. — Чего? — Сиписи… — еще раз попробовал высказаться мелкий, но опухшие губы не слушались. — Чего? — Чипсы он ел, — пояснил Тэхен. — Это явно аллергия, — кивнул Сокджин и унесся на кухню за аптечкой. — У меня есть уколы, мне врач посоветовал, сейчас… — Много? — чуть не плача, спросил Хосок, рассматривая многострадальное лицо макнэ. — Много, — хмуро пояснил Тэхен. — Разных. — В смысле, разных? — уточнил Намджун, понимая, что завтрашнюю фотосессию, скорее всего, надо будет переносить. И послезавтрашнюю, видимо, тоже. — Ну, — Тэхен пожал плечами… — Мы просто подумали… Шуга крякнул смешком и кивнул: — Я так и знал, что без тебя тут не обошлось. Два дебила — это сила, это правило всегда, вот всегда работает! — Мы просто… — Тэхен поежился, — он просто… короче, он решил перепробовать чипсы с самыми необычными вкусами… Самыми странными, какие только есть. — И где он их все взял? — Чимин заглянул в комнату и, увидев на столе гору разорванных пакетов из-под чипсов, вынес весь этот мусор и водрузил на кухонный стол. — Боже, это на каком языке написано-то? — Да там на разных, — пожал плечами Тэхен. — Он их на Алиэкспрессе нашел и заказал. Ну мы и решили… провести эксперимент… — Могу совершенно точно сказать, что эксперимент удался! — радостно сообщил Джин, всаживая мелкому укол в самое мягкое на его теле (после лица разумеется) место. — Не знаю, правда, каковы были цели эксперимента, но вы, мне кажется, достигли их все сразу. Но есть и хорошая новость: твои прыщи, из-за которых ты так переживал, сейчас совершенно не бросаются в глаза. Я бы сказал, что прыщи — это меньшая твоя проблема. За них можешь вообще пока не переживать… — Мне сильно надо спросить! — еле сдерживая смех, прохрипел Шуга. — Можно? Вот эти патчи… они… зачем? — Там написано, — пояснил Тэхен, — что они помогают от отечности под глазами. Ну мы и попытались… — Звони производителю и требуй деньги назад, малой, — разоржался Шуга. — Вас наебали.       Судя по кислому виду Тэхена, он и сам это понимал. — Это что за вкус? — Чимин повертел в руках пакетик с особо зловещей раскраской. — Это — не знаю, мы не смогли прочитать, — Тэхен покраснел. — То есть вы даже не знали, что именно жрали? — хмыкнул Юнги. — Вы только что постучали снизу в дно своего же пиздеца, вы это понимаете? — Чипсы со вкусом лимонного чая? — взял в руки еще одну пачку Чимин. — Гадость, наверное? — Не знаю, — Тэхен хихикнул, — после чипсов со вкусом барбекю из австралийского крокодила мы вкусы вообще перестали различать. — Так, надо срочно звонить Банпиди, — лидер взялся за телефон. — Не надо! — вскрикнул макнэ, у которого после укола начали немного лучше шевелиться губы. — Ты же обещал! Я же… это… чипсосердечное признание же… — Тебя надо показать врачу, — согласился с лидером Хосок. — Он — пожилой человек с больным сердцем, ты уверен, что ему можно показывать такие страшные вещи? — Юнги уже откровенно издевался. — Пожалуй, наушники я тебе все же не подарю, макнэ. Чтобы пользоваться такой сложной техникой, надо быть уровнем развития хотя бы на ступеньку повыше питекантропа. А ты пока, извини, конечно, примерно там — палка-копалка, охота, собирательство, что вижу — то в рот и тащу.       Чонгук от обиды надул и без того надутые губы и уселся в угол дивана. — Сейчас приедут Седжин и доктор Чен, ему надо капельницу делать и промывание желудка, — сообщил Хосок, который, никого не слушая, предпринял решительные меры. — Интересно, а после каких именно чипсов тебя так раздуло? — своевременно уточнил лидер. — Наверное, после тех, которые со вкусом пепси, — предположил Чимини, что-то аппетитно пережевывая. — Такая гадость… — Эй, ты чего там ешь? — обернулся на него Юнги.       И Сокджин, только что выбросивший упаковку от укола и шприц, вздохнул и вытащил из аптечки еще одну упаковку.