Грань

Всё было словно во сне. Он не знал, что так бывает. Что так может случиться с ним и в одночасье. Буквально за один разговор в нем столько всего перевернется. Рей смущенный и подавленный недавним разговором, летел обратно к Хранителям. Скоро наступит вечер, сядет солнце и придет время Сэнди, разносить волшебные, золотые сны всем детям мира. Но Рей, сколько бы не думал о добре и о тех счастливых улыбках, которые были на лицах детей благодаря ему сегодня, всё никак не мог отринуть из памяти утренний разговор. Вообще всю утреннюю встречу с Духом Зимы. Этот Джек Фрост был вовсе не таким, как он себе представлял. Даже больше — совершенно не таким. Он казался еще хуже… Опаснее. Хранитель Желаний помотал головой, и попытался вновь сконцентрироваться на полете, который почему-то сегодня выходил хуже обычного. Может вновь было дело в холодном ветре, а может это он сам не мог лететь, постоянно думая о чем-то совершенно другом — отвлекающем и постороннем. Но Рей никак не мог взять в толк, отчего же он настолько ярко среагировал на Ледяного Джека. Трехсотлетнего Духа Холода, который предстал сегодня в таком виде перед ним. Совершенно не похожий на Духа Зимы. Черный, слишком холодный, слишком серьезный. А еще эти странные, пугающие существа рядом с ним. Существа, которых Рей ни разу в своей жизни человека не видел, ровно, как и в жизни уже будучи Духом. Они пугали, их гипнотический, жуткий взгляд красных глаз словно заставлял замереть на месте, но самое странное было в том, что эти существа, все черные животные, преданно стояли возле Джека и защищали его, верно и нерушимо. Рей в первый раз столкнулся с тем, что его действительно напугало. Ничего так раньше не заставляло замереть на месте от внутреннего чувства паники и страха. И Рей не мог найти этому объяснения. Он только думал, думал и продумывал версии, составлял в голове список с вопросами, который задаст Хранителям когда вернется в замок Северянина. Вот, наверное, и подтвердилось то, почему Джека изгнали из Хранителей. Рей не знает подробностей, но этот Дух явно был не хорошим. Видимо нашлась очень веская причина его исключать, либо он сделал что-то настолько плохое — злое, что у Николаса и остальных просто не осталось выбора… Так думал новый Хранитель Счастья, перелетая границу Лапландии и направляясь на Северный Полюс. Он отчасти был растерян от всего, что ему пришлось пережить за утро. Да и сам разговор, грубые колкие фразы Джека его будоражили и заставляли вновь и вновь проворачивать в голове всё что знал, всё, что ему объясняли Хранители. Он не понимал такой злости и холодности… И ведь Рей мальчишка, совсем юный, вообще неопытный, но он хочет казаться себе и другим уже взрослым, познавшим жизнь. Нет, он не специально, он искренен сам с собой, он просто очень сильно хочет стать взрослым, казаться взрослым и с честью, как ему думается, нести ту ответственность, которую на него возложили Хранители. Рей всего лишь ребенок, по правде. Не глупый, но еще и не такой умудренный, каким желает казаться. У него совсем нет опыта, но есть большое желание и стремление достигнуть большего и стать лучшим в своем новом деле — сохранении счастья для детей. Рей обычный мальчик, которому посчастливилось или наоборот — не посчастливилось, стать Духом. Он всего лишь еще один из тех многих, кто странствует по этому миру, ищет свое место и пытается что-то доказать. Но скорее к сожалению, нежели к счастью, Рей был замечен Луноликим, и теперь является еще одной фигурой в вечной игре-противостоянии. Он не знает, что сторону не выбирал — за него выбрали уже в тот момент, когда он вместе с другими ребятами забежал в тот лес. Рей не знает, что для него уже распланирована роль, и он послушно, даже не понимая, ведется, следуя каждому пункту. Но так же… Рей может всё изменить. Это никто не может знать наперед, даже Луноликий. Конечно, он будет держать мальчишку возле себя, будет давать наставления Хранителям и подпитывать зеленоглазого мальчика разными обещаниями и уверениями. Но возможно всё пройдет по другому, возможно и Рея минует беда, равно как и предательство. Но всё же… большее зависит от самого Духа Весны. Он должен прислушаться к себе, если не хочет, чтоб его постигла судьба запасной, в момент нужной шестеренки механизма, которую по истечению её работоспособности заменят на другую. Всё зависит от самой души. Только Рей, летевший к Хранителям и намеревающийся рассказать подробно всю встречу с Ледяным Духом, не понимал в какую игру его втянули. И при всем своем не дурном уме не понимал, чем ему грозит новое противостояние, которое задумал Луноликий. У которого по левой руке идут мелкие трещины, через месяц грозящие расколоть всю левую сторону его тела. *** Короткий, сухой выдох слышен слишком отчетливо в звенящей, почти осязаемой тишине. Под ногами тихо, словно шипение змеи, зашуршали мелкие черные камешки гравия. Еще один шаг и где-то далеко впереди раздается неприятный стрекот, словно от большого насекомого, которое и пережевывает и щелкает клешнями одновременно. Фрост морщится, хотя отступить попросту не может. Его день выдался насыщенным, и большое количество сил Джек потратил еще при дневном свете, развлекаясь с детьми, играя и строя ледяные замки. А вот уже во вторую половину дня, когда он решил передохнуть, случилась еще более неприятная случайность нежели встреча с Весенним Духом: на юге Канады из-за проливных дождей, аномалией обрушившись на города, пострадала городская плотина, и Фросту в срочном порядке пришлось замораживать четырехсотметровую дамбу, ровно как и над ней вооружать дополнительные метры ледяной стены, дабы вода не прорвала железобетон и огромной волной не смыла городок внизу. В конце ему пришлось замораживать все же всю территорию дамбы, самого озера и городка. Но благо после этого аварийная ситуация сошла на нет и наводнение городу не грозило. Так что, в итоге, Джек был ужасно усталым. А ведь в последний раз он так тратил силы при битве с Безликим, и сейчас был практически обессилен. Тихое цоканье парнишки в непроглядной темноте, рядом раздается приглушенное рычание, а левая рука начинает светится льдисто-серебряной магией, изменяя форму и превращая пальцы в длинные когти с которых срываются белые искры. Сегодняшнее ночное патрулирование не обошлось без накладок и сейчас, Джек с пятью Кошмарами стоял посреди давно разрушенного, почти подземного арабского города, где скрывались новые неуправляемые Кошмары. Переобуздать бы их не вышло… И остается только расщепить. Слишком сильные. Слишком своевольные. Слишком голодные. Джек покачал головой и подумал, как он мог пропустить этот город, как вообще он мог пропустить такое сборище Диких Кошмаров? Ведь перепроверял на три раза! И вообще… было очень странно, что буквально за одну ночь сформировались такие ужастики, которые, мало того, достаточно самостоятельные, чтобы перемещаться по миру, но и непомерно сильные и злые, что в сумме дает гремучую смесь. В темноте, в развалинах старинных колонн, послышалось стрекотание и щелканье, словно гигантское насекомое вышло из себя и начало приближаться, только вот звук от перебирания нескольких десятков ножек явно указывал, что Кошмар уж слишком необычный. Джек фыркнул, весь подобрался и вскинув левую руку вверх, создал в воздухе светящийся шар ледяной энергии, которая моментально осветила полупещерное помещение заваленного старого храма. Теперь было почти всё видно. Только Ледяной Дух пожалел. С диким шипением — стрекотом из глубины темноты ползла глянцево-черная сколопендра, что в длину превышала десять метров. Двое Кошмариков коней возле Фроста встали на дыбы и дико заржали, засверкав красными глазами. Саблезубка только тихо зарычала, пригнувшись, кажись приготовившись к прыжку. Джек фыркнул, приготовился и когда гигантское насекомое было уже в полутора метрах от него, безумно щелкая челюстями, Ледяной создал белоснежную сетку, из тончайшей энергетической магии льда и накинул на беснующуюся теневую многоножку, враз останавливая. Та зашипела — защелкала ножками-челюстями, желая достать беловолосого мальчишку, но все её попытки были тщетны: белая, словно паутинка, сетка прочно окутывала всё длинное тело, сдерживая Кошмар. Где-то сбоку, с потолка, послышался шорох, и похоже еще несколько многоножек-Кошмаров решили спуститься и попробовать напасть на неожиданных нарушителей их спокойствия. Утробный рык и теневая хищница исчезает, появляясь перед потенциальной второй угрозой и увеличившись в размерах, саблезубая кошка вгрызается в пятиметровую сколопендру, прекрасно поняв мысленный приказ Джека. Кажется, он попал в ловушку того и не подозревая. Здесь, как оказалось, больше трех сколопендр-Кошмаров. Около десяти, а может больше… и все не меньше пяти метров в длину. Дух Зимы тихо ругается, отпрыгивает назад и вокруг себя и своих Кошмаров создает круговую стену-щит. Саблезубка с одной справилась, та что попалась в сети Джека теряет свои силы и скоро развеется, растеряв всю свою тьму. Но остальные… Их слишком много и лезут они со всех щелей забытого города. Фрост быстро понимает, что нужно делать, в мимолетной мысли усиливает действие сетей и ненужный, самый большой из Кошмаров исчезает, рассеваясь черной дымкой, остальные же перебирая множеством лапок ползут со всех сторон. Щелчок пальцами и из резерва Джек вызывает пять новых Кошмаров, три из них похожи на грифонов, а двое огромные, четырехметровые скорпионы. Незамедлительный приказ и Кошмары слушаются, нападая на многоножек. Морозный Дух мельком думает, что раньше никогда такого не было и это скопление Диких Кошмаров ему вовсе не нравится, но делать нечего, потому по гравию, переходящему в серый песок, расползается огромная голубого цвета печать, которая своей силой пригвождает Диких Кошмаров к одному месту, попросту приморозив, но за то своих Кошмаров не трогает, и в результате те могут уничтожить черных насекомых. Всё продолжается не больше десяти минут, Джеку приходится следить за Кошмарами, создавать ловушки для обнаглевших многоножек и замораживать тех, кто подползет слишком близко к нему. Последние существа исчезают благодаря сильным когтям грифонов и клешням скорпионов, по правую сторону слышится довольное и очень гордое рычание Саблезубки. Но тут, позади себя Джек слышит неприятное скрежетание. Одно мгновение, беловолосый Дух вмиг оборачивается, идеально ловко создавая перед собой щит, об который приходится удар большущей сколопендры. Фрост тихо усмехается и Дикий Кошмар начинает светиться голубым светом, медленно покрываясь белым инеем и начиная растворяться — словно пар, только черный. Всё стихает, к Джеку начинают подходить и подползать Кошмары. Ледяной мальчишка устало улыбается и кивает большинству из них. Те исчезают в тенях, уже перемещаясь обратно домой — в резерв. С Фростом рядом остаются трое преданных Кошмаров — коней и подходит, мягко перебирая лапами, саблезубая хищница, пристально сканируя красным взглядом хозяина на наличие повреждений. Что не говори, а это теневое животное словно с каждым днем становится всё умнее и очень дорожит здоровьем, и в принципе хорошим состоянием Джека. Морозный Дух машинально протягивает руку и гладит саблезубый Кошмар по голове, а сам скользит пристальным взглядом по руинам города, осматривая на наличие Диких Кошмаров. Но всё теперь чисто. Черное логово разворошено и все Кошмары уничтожены. Фрост выдыхает уже спокойнее, и рассеяв голубую сферу, которая освещала всё это время, исчезает вместе со своей личной свитой, перемещаясь домой. *** Джек появляется в подземельях уставшим, полностью вымотанным. Сопровождавшие его, понимающе расходятся сразу же. Они прекрасно выучили его поведение и чувствуют, когда парнишке становится не до них. Саблезубка уходит последней, перед этим аккуратно боднув головой Джека в спину. А сам Зимний Дух устало выдыхает, осматривает себя, понимает, что наверно выглядит ужасно потрепанным, что впрочем остается только мыслью и особо Джека не тревожит. Сегодня был слишком насыщенный на события день. Он чертовски устал. Фрост появился в центральной зале, там где по-прежнему величественно стоял трон и крутился огромный черный глобус. Однако теперь зала была еще больше из-за расширения, одна из стен была полностью ледяной, а огромный арочный проход, в противоположной от трона стене, вел в первую так сказать прихожую комнату, такую же большую, но практически пустую. «Практически… Не считая ужасных клеток, что висят под потолком. И еще жуткой, железной винтовой лестницы…» — с мрачной усмешкой подумал Фрост. А эта упомянутая лестница аккурат стояла посередине комнаты и была единственным выходом и входом в подземелья. Ну по крайней мере для физических лиц. Но всё же, Джек теперь редко пользовался этим железным произведением искусства, как способом выбраться наружу. Во-первых, жутко, — она вся скрипела, даже когда просто её касались, во-вторых, подниматься под самый потолок и уже после через небольшую площадку выходить наружу было неудобно. Создавалось впечатление наглухо закрытого пространства, и даже у тех, кто не страдал клаустрофобией, в этом узком пространстве, пока сделаешь эти пару шагов, развевалась не хилая такая фобия. Питч сделал всё, чтоб те, кто найдет их дом, дальше прихожей просто не смогли пройти и умерли на месте от страха… Джек улыбнулся, посмотрел вновь в другую комнату, где виднелась та самая винтовая лестница, подумал, что неплохо бы добавить там острых кристаллов льда на стенах и всё же, развернулся и пошел в следующую залу, проход к которой тоже был изменен, и теперь помимо тени-тюли, что наискось закрывала проход, сверху вниз нависал пласт прозрачного, слегка голубоватого льда, который словно одна закрытая, но прозрачная, дверная створка, сужал вход в следующую залу. Смежная зала встретила привычным теплом, мягкостью теней под ногами и неярким оранжевым светом от камина. Джек перестал улыбаться, опустив уголки губ и позволив себе тяжело вздохнуть. Он посмотрел на неяркое, но еще явно не затухающее пламя в камине, перевел внимание на второй закрытый проход в другие залы и подумал, что здесь стало слишком пусто и тихо. Даже не считая двух тысяч Кошмаров, что вальяжно прохлаждались в резерве, который теперь занимал весь нижний ярус. Шутка ли, расширить подземелья и только десять соединенных громадных зал отдать для теней и Кошмаров… Фрост потянулся к замку на толстовке. Вжикнула молния, черная ткань быстро сползла с белого тела и была небрежно скинута на пол. Джек прикрыл глаза и прошел к каменному ложу. Он грустный и безумно уставший на ощупь забрался на шкуры, подполз ближе — на середину, нащупал рукой теплый теневой плащ, и практически распластавшись на нем, сжал рукой ткань, притягивая ближе к себе, желая как можно отчетливее ощутить тепло ткани и почувствовать на ней такой родной запах. Сильно зажмурившись, беловолосый Дух сглотнул ком вставший в горле, и практически засыпая, тихо прошептал: — Я не хочу, чтобы с тобой хоть что-то случилось, и… *** Горизонт безжалостно начал темнеть, и тени расползались в разные стороны, плавно извиваясь подобно послушным змеям. Запахло свежей полынью и розоватый отсвет от заходящего Светила полностью исчерпал себя. Позади и по левой стороне слышались четкие команды и приглушенные разговоры о наступлении. Желтые глаза блеснули неподдельным презрением, а вдали, на черном горизонте, среди острых скал, сверкнули белые вспышки. Когда-то в этой долине была жизнь, а острые скалы были зеленым ярким лесом. Но и в этом мире бывали войны, и теперь некоторые участки были мертвы, не жизнеспособны, без единой крупицы магии. По правой стороне с тихим клацаньем раздался рык. Кошмар, в виде огромного лысого волка, с крокодильим хвостом и острыми длинными ушами, что напоминал больше Пса Преисподней нежели Кошмара, преданно стоял рядом с Хозяином и так же пристально смотрел вдаль. Туда, где им предстоит появится через каких-то десять минут, когда первая ловушка будет готова для бесчинствующего Безликого Духа. Позади него отряд Стражей, состоящий из темных магов и стихийных перевертышей. Каждый из них силен в своем виде магии или может превращаться в определенное животное с потенциалом одной из пяти стихий, но никто из них не может без повреждений подобраться к Безликому настолько близко, чтобы вонзить в его тело клинки Света. Вообще, здешний дисбаланс начался по вине старейшин лесных эльфов, а закончился тем, что больше половины магов начали терять свою магию и в разных частях мира образовывались слепые зоны, где нет и капли магической энергии. В результате — зарождение прозрачной, очень противной и практически неуловимой нежити, которая старалась захватить как можно больше силы, сожрать у всех их магию и уничтожить мир. Вновь раздался нетерпеливый рык, боевые кошки, которых позади держали на цепях Стражи, обозлено зашипели, не признавая теневого пса. Король Кошмаров только усмехнулся, едва шевельнув кончиками пальцев и приказав Кошмару вести себя спокойнее. Сейчас было не время и тем более не место. Через несколько минут они начнут, ровно через семь минут… Острый, пристальный взгляд выискивает, даже с такого расстояния, выгодные места, куда можно загнать прозрачную нежить в ловушку и ослабить его. А по возможности убить. Местность темнеет, и это нестерпимо портит и так мрачное настроение. Обычно темнота радует. Но только не этого мира. Этот мир напоминает о… Кромешник хочет мотнуть головой, отогнав тем самым ненужные, совершенно забытые образы, но не имеет права здесь себе такого позволять. Этот мир чужд, со своими законами и порядком, и пусть на первый взгляд, и даже на проверку шпионских теней, мирный и чтит Баланс, всё равно не мешает быть место осторожности, и показывать хоть грамм слабины нельзя. Ровно, как и неуверенности. И он, откинув ненужные видения прошлого, только прищуривается, злобно посматривая на дальние скалы и расчетливо продумывает насколько быстро можно уничтожить здесь Безликого. Настолько быстро, чтобы сократить свое здесь пребывание как минимум на дня два. «Больно и… Мне без тебя так плохо…» Знакомый, слишком четкий голос, прозвучавший словно отголосок своих же мыслей, а его взгляд становиться ярче и Кошмар рядом, инстинктивно отступает чуть дальше. Черный Король подавляет вмиг взбунтовавшиеся чувства и без единой эмоции на лице запечатывает всё внутри, лишь крепче сжав челюсти. И будь проклят этот мир, который так похож на его давнее прошлое, будь проклят Безликий и чертово расстояние. Расстояние… оно отделяло его от самой жизни. И эта жизнь по-другому зовется — Снежным Духом. Совсем юным, порой наивным, но всегда радостным и улыбчивым. Который сейчас был дома… «Ты ведь потерпишь? Будешь умным мальчиком ради меня?.. А взамен я постараюсь вернуться без единого ранения и раньше.» Король знает, что его чудо это услышит, знает, что почувствует волну эмоций, даже во сне, потому не колеблется ни секунду, передавая именно эти слова. Он незаметно мягко усмехается, зная, что дома наверняка уже ночь и его Джек скорее всего вымотавшись за день уже спит в подземельях. А хотелось бы сейчас быть рядом, и единственное — просто посмотреть на Снежного, возможно прикрыть его теневым покрывалом, которое он постоянно скидывает ночью, и просто успокоить. И действительно… Единственный, кто может отвлечь от мрачности и жестокости, которая преследует его, как только он появился в этом мире, это Дух Снегов. А еще напоминание, где именно его дом и главное рядом с кем. А главное, что этот маленький, порой невыносимый Дух его сам ждет, очень ждет, тоскует, настолько сильно, остро и как ни странно постоянно старается держать связь, беспокоясь на протяжении всего дня. Нет, даже на протяжении всего того времени, пока он не спит. Только когда Джек отключается, эмоциональная связь слегка притупляется и того явного беспокойства Питч уже не чувствует. По левой руке чувствуется движение и вокруг кисти гладкими кольцами оборачивается маленькая, всего тридцатисантиметровая змейка. Она теневая, но созданная, точнее подлеченная уже здесь. Это Кошмарик созданный из здешней тьмы, которая больше похоже на жидкую переливающуюся материю. Она не матовая, а словно раскрошили безумное количество черных бриллиантов и они превратились в тьму. Он поднимает руку и смотрит, как маленькая гадюка удобно устроившись и плотно обвив запястье, сверкнула на удивление изумрудным горящим взглядом и заснула. Определенно, стоит создать или найти необычного Кошмара в этом мире и подарить Снежному, как вернется. Новая, довольная усмешка и он знает, что Джеку понравится, ровно, как и может представить довольно-искрящийся взгляд серебряных глаз, и самого Фроста, который еще забавнее, когда не может ничего сказать от радости и легкого смущения. «Надеюсь, ты хорошо выспишься, маленький Снежный…» Позади некстати послышались шаги, и это легкое тепло в ярко-золотых глазах моментально пропадает. Самое сокровенное — это Джек, но никто не узнает этого, ни в этом мире, ни в каком-либо другом. Когда Черный Дух оборачивается, в глазах только расчетливость, а на губах едва ли коварная, острая ухмылка, и в первую секунду видавший многое, матерый командир Стражей теряется, отходя на шаг назад. — Начинаем? — слегка насмешливо и хрипло звучит голос Короля Кошмаров. А Стражи подобравшись, ожидают приказа. *** — Это неправильно! — Это неверно! — Да ты думаешь, что творишь? — Хватит, хватит! Да остановись же ты! Северянин открывает глаза и обнаруживает себя сидящим в кресле-качалке, возле горящего камина. Он задремал и ведь надо было приснится прошлому, особенно такому… Хранитель Рождества устало трет лоб, после почесывает бороду и меланхолично переводит взгляд чуть вверх, где на каминной полочке стоят старые часы и показывает без семи минут час ночи. Николас устало выдыхает, день был напряженным. Рей еще не прилетел. А у него и йети еще полно дел. Как никак скоро декабрь. Столько всего нужно сделать. Но… Позади становится слишком светло и Северянин морщится с просони от такого яркого света, но всё же оборачивается, понимая, что лунный свет несвойственно пробрался в мрачную, от потушенных свечей, залу. — Значит ли это, что ты… — договорить Николас не успевает, неожиданно свет приобретает форму сияющего силуэта, а в голове Хранителя Рождества проносятся слова, сказанные всё тем же мелодичным голосом. — Как же мы долго ждали твоего появления, — тихо шепчет Северянин, склонив голову вниз. — Конечно, я скажу. Конечно, не волнуйся, Мудрый… Николас стоит так неподвижно, с опущенной головой, еще продолжительные пять минут и молча слушает и запоминает. И когда только свет вновь начинает рассеиваться, а фигура становится расплывчатой, Николас поднимает голову и говорит тихое «Спасибо» *** Через десять минут все обязанности уже отданы йети и бубенцам, просьба объяснить Рею, куда он ушел, и указание накормить мальчишку, как только он прилетит. А сам Северянин берет свой новый меч, захватывает пару камешков телепортов и несколько механических ловушек и исчезает в зеленой вспышке телепорта. Уже буквально через пару секунд взволнованный, но очень серьезный Санта появляется в Лабиринте и найдя взглядом слегка ошалевшего от такого наглого проникновения Кролика кивает ему, холодно сообщая: — Луноликий был у меня. А теперь ты мне нужен на Ямайке. — с этими словами он кидает Кролику круглый синий камешек телепорта и они вместе исчезают из Лабиринта. *** — И какого черта именно этот план? Почему так, Николас? Ты издеваешься? — бурчит недовольный кроль, которому надоело идти по промокшей, размытой земле, пачкая в грязи лапы. — Хватит. Ты ведь сам знаешь, лучшего плана не придумать. Луноликий и вправду Мудрый! — Он у нас может и вправду Мудрый, только в кого ты такой упертый не пойму. А Сэнди нельзя было попросить? И оно мне надо специально ставить этот барьер? — Черт тебя… тьфу! Астер, ты можешь хотя бы раз в жизни просто это сделать? Просто согласиться? — Николас кидает возмущено-уставший взгляд на Кролика и протягивает ему ромбовидный механизм напичканный магией. — Это наш шанс. Потому просто, как только я начну их выманивать… Просто активируй ловушку! Здесь идеальное место, а потому здесь их никто не достанет, а создающее иллюзии заклинание скроет их присутствие и возрастающую силу. Когда иллюзия больше не сможет скрывать и треснет, будет уже поздно. — Так вот на что ты надеешься… — Бани понимающе улыбнулся. — Что ж друг, хорошо. Тогда начинай! Когда рядом с разрушенными руинами некогда бывшей деревушки древнего поселения загорелись разным цветом кристаллы, и дикий рев поднялся словно из недр земли, Лунный Человек наблюдавший за своими давними друзьями только улыбнулся, и не стал мешать происходящему далеко внизу. С этой минуты начался отсчет. И уже через два дня мир изменится, а Луноликий… конечно же он думал, что прав, придумав такой хитроумный план, но он совершенно не заметил еще одну трещину у себя на руке.