Темные откровения

═╬ ♗ ╬═

      Спертый душный воздух, хриплое дыхание и яркие царапины, расцветающие на влажной от капель пота спине, широких рельефных плечах. Интимный полумрак комнаты скрывает от любопытных глаз две фигуры, которые сливаются в страстной схватке на измятых простынях большой кровати с тяжелым бархатным пологом. Наглая рука, сомкнувшаяся на чувствительной плоти, лениво скользит вверх и вниз, дразнится, на головку подушечкой большого пальца надавливая, заставляет выпрашивать ласку.       Эльф вскидывает бедра вверх и нетерпеливо хрипит, смотря призывно, губы похотливо облизывая. Провоцирует, упрашивая сжимать чуть сильнее, обещая продолжение. Он откидывает голову назад и дышит сорвано, кислородом заполняя выжженные засухой легкие. Давление пальцев на сфинктер, а после – первое проникновение, настойчивое, знающее, сразу попадающее в цель, достигая нужной точки. Умелый мучитель массирует лишь шершавыми подушечками чувствительное местечко, наслаждаясь дыханием прерывистым, вздохами сладкими. Растягивает медленно, добавляет больше пальцев, на манер ножниц раздвигая. На грани боли, но так восхитительно, что хочется кричать. – Как ты хочешь? – опаляющий шепот на ухо порождает толпу мурашек по позвоночнику и сладкую судорогу внизу живота. Обжигающие кожу поцелуи мажут по шее, добиваясь тихого всхлипа, приправленного сладостным вздохом с нотками восторга. Зубы едва ощутимо цепляют мочку, оттягивая ту губами. Незнакомец оставляет смазанный чмок за ушком и осторожно кусает тонкий хрящик. Голос разума затихает, выставив белый флаг. Все мысли разом выветриваются из головы, отдавая своего хозяина на волю инстинктам.       Просто хочется уже наконец-то почувствовать себя заполненным до краев.       Будто читая по губам, ладони любовника медленно скользят по внутренней стороне бедер, царапают ногтями, оставляя белесые полосы, приобретающие нежную розовую окраску, а после шире разводят ноги, любуясь представшей взору картиной. Впалый живот, плоская грудь с очаровательными темными сосками-бусинами, выступающие ребра и острые ключицы, как тонкие веточки ивы.       Раскрытый, доступный, соблазнительный, истекающий смазкой, что тонкой густой струйкой мерно стекает по бедру, Ким Тэхён предстает в более чем порочном свете перед своим гостем, ни капли не смущаясь этого. Брюнет слизывает вязкие выделения языком, пробирая на дрожь.       Смазка пряная, дурманящая, оставляющая занятное послевкусие. Вяжущая и пьянящая. Хочется вкусить эльфа всего, раскрасить своими метками и пришить к себе намертво, а потом любоваться получившимся творением. Кастаник приставляет член к колечку мышц и на пробу толкается, преодолевая сопротивление, жмурясь до цветных искр за сомкнутыми веками.       Он входит медленно, осторожно: размер не предусматривает спешки, чересчур большой для такой соблазнительной узости. Тело прошивает болью и словно ударяет током от того, как умело головка мажет точно по простате. Будто уловив настроение, движения повторяются. Брюнет толкается только наполовину снова и снова, кружа у края. Распаляет, заставляя выпрашивать продолжение, и только после плаксивого вскрика заполняет полностью под тихое хныканье и резь от ногтей на плечах. До чего восхитительно и горячо внутри. Невозможно глаз отвести от влажной линии шеи, усыпанной блестящей россыпью испарины.       И как тут не поддаться соблазну?       Плавные глубокие толчки срывают с губ первые хриплые стоны. Низкие, протяжные, сладкие, они разлетаются сотней мурашек по коже. За сомкнутыми веками пляшут яркие всполохи. Искры взрываются и тонут в глубокой непроглядной ночи. Новый угол и новые кровавые борозды, теперь уже на ягодицах. Громкий вскрик, полный наслаждения, тонет в поцелуе, заглушенный прикосновением мягких губ.       Туго, тесно, влажно, крышесносно. Стенки восхитительно мягко стягивают ствол, с трудом пропускают глубже, сводят с ума своим давлением, заставляют шипеть через зубы и языком по шее проходиться, собирая капельки соленой влаги. То ли пот, то ли слезы – для него все одно: дурманящее, пахнущее лесными травами и медом. – Боже, ты такой узкий там, – доверительно хриплым голосом шепчет кастаник, вылизывая кадык эльфу, и понимающе хмыкает, когда в ответ получает капризное «Он слишком большой». С ним нужно обращаться предельно осторожно. Вдох. Выдох. Минуты – как кисель. Такой же густой и тягучий. Запредельно и так сладостно, как никогда за эти сотни лет. Сжигающий изнутри костер ненасытности разгорается с новой силой, норовя спалить обладателя дотла, но навряд ли кастаник согласился бы на такой исход.       Пальцы сминают бедра, подтягивая ноги к груди, раскрывают по-максимуму и ударяют эльфа по рукам, не позволяя дотянуться до аккуратного члена. Небольшого, изящного, с очаровательной розоватой головкой, сочащейся предэякулятом. Брюнет терзает требовательным поцелуем податливые пухлые губы, отвечающие с неменьшей страстью. Зубы прикусывают мякоть, оттягивают и сразу же зализывают место укуса. Язык проникает внутрь, сплетаясь с чужим. Дразнится, давит на нёбо и игриво скользит по шершавой поверхности – единственный источник удовольствия, способный утолить вечный голод.       Вместе с тем – глубокий размашистый толчок, отозвавшийся протяжным гортанным стоном и поощряющими нотками «Да, вот так», от которых в паху все стягивает истомой и сдерживать себя становится намного труднее. А дальше как в тумане: сорванно, быстро, с оттягом и до громких влажных шлепков яиц о бедра. – Еще, Чонгук, я хочу еще, – умоляюще всхлипывает Тэхён, брови жалобно заламывая, подаваясь навстречу. Вот уж для кого не является загадкой имя ночного гостя.       Задыхаясь от спектра острых ощущений, он зажевывает губу и выгибается дугой до хруста позвонков, под укусы подставляясь. Его метят с особой тщательностью, прикусывают сосок, вбирают тот в рот и кружат вокруг бусины языком, продолжая методично вбивать в матрац, головкой проходясь по простате. Втягивают в рот кожу на ключицах, такую тоненькую, полупрозрачную, тут же наливающуюся багровым цветом. Синяки на внутренней стороне бедер оставляет жесткая хватка, ноги сильнее к груди прижимая, острее делая угол проникновения. – Я п-почти-и-и, – стонет эльф, жадно глотая воздух, ноги разводя шире. Толчки быстрые, рваные, глубокие. Еще чуть-чуть – и ослепительное звездное небо, обещающее рухнуть на землю. Очень жарко, горячо там, в паху, где пламя угрожает вылиться за пределы вместилища. Возбуждение вяжет свою паутину наслаждения, демонстрируя прекрасный рисунок.       Взмах ресниц. Взгляд глаза в глаза. Момент узнавания и леденящий душу страх. Растерянность, такая искренняя, смешанная с испугом, охватывает все естество, отрезвляя. Яркий узор, расчертивший левую скулу, бровь и висок, знакомая нить переливающихся подобно млечному пути татуировок, глубокие черные глаза, затягивающие, подернутые мутной дымкой страсти, губы, шепчущие что-то запредельное и такое необходимое, и рога. Длинные, острые, загнутые к вискам дугой, с ярко-красными всполохами.       Крик ужаса застревает в горле, а мир плывет. Тэхён приходит в себя, жадно хватая ртом воздух, ощущая быстрый ритм сердца, набатом бьющийся в ушах. Потолок перед глазами кажется смутно знакомым, а лица касается холодный ветер, проникающий в комнату через распахнутое настежь окно. Перед внутренним взором до сих пор стоит чужой облик, незнакомый, но угрожающий стать наваждением. – Тэхён, ты чего? – раздается сонный грубый голос над ухом, не такой, как тот, во сне, звонкий, волнительный, возбуждающий, а после шершавые холодные губы едва ощутимо касаются щеки. Так привычно, но почему-то неприятно. Не так. – Очередное видение? – Можно и так сказать, – хрипит Ким, рассеянно проводя ладонью по лицу. До чего ж дрянной сон. – Чушь несусветная. Давай спать, – наглая ложь и приятная истома в теле, будто вовсе и не в грезах предавался страсти, а наяву. С представителем ненавистной расы. Предателем крови.       И остался вполне доволен случившимся.