***
В полумраке комнаты сложно что - либо разглядеть, но это и не нужно. Прикосновения горячих пальцев к практически ледянной коже, тихий шепот на грани слышимости, тяжелое дыхание, нежные поцелуи... - Ты мой сладкий мальчик... Только мой, Юнги. Намджун ласкает набухшие бусины сосков, прикусывает их, зализывает, дует на них, заставляя обнаженного партнёра выгибаться в спине от простой ласки. Длинные пальцы вырисовывают на худых бёдрах непонятные узоры, едва касаясь кожи. Каждое прикосновение - пытка. Каждое сказанное слово, кажется, отпечатывается в сознании на долгие годы. Холодные капли смазки касаются моментально сжавшегося колечка мышц, заставляя вздрогнуть от неожиданной прохлады. Первый немного недовольный стон, вызванный проникновением пальца внутрь, тонет в страстном поцелуе. Юнги целуется, как Бог и если где - то есть место, где посвящают в эту религию, покажите его Намджуну - он с радостью примет веру. К первому пальцу добавляется второй и это всё уже смахивает на изощрённую пытку - каждое движение внутри проносится волной неземного удовольствия по телу, затрагивая каждый нейрон, каждое нервное окончания. Для того, чтобы описать, что чувствует Мин, есть лишь одно слово - удовольствие. Безумное, но всё - равно недостаточное. Хочется больше, глубже, полнее. Третий палец проникает внутрь и Юнги хочется плакать - когда его растягивает Намджун, возникает чувство, словно земли нет. Эдем, Олимп, Рай... Он где - угодно, но не на Земле. Потому - что ХО РО ШО! - Джууниии! Жалобный скулёж, смешанный со стоном. Руки привязаны к спинке кровати крепко - не вырвешься. А Джун продолжает "издеваться", орудуя пальцами внутри, меняя угол проникновения, задевая чувствительный комок нервов, то выходя поностью, то снова вставляя до предела. - Джуунии... Пухлые губы смыкаются на аккуратном члене, юркий язык проходится по алой головке, обводя контур уретры, ласкает уздечку. Джун опускает голову ниже, неотрывно следя за сменяющимися эмоциями "сахарка". Он выгибается дугой, стонет громко, несдержанно, срываясь на высокие ноты. - Я... Я сейчас! СуууукаааА! Я сейчас коОООнчуУУУ! Прек... ПрекратИИИИ! Намджун, естественно, не прекращает сладкую пытку. Скорее, наоборот - он ускоряет движения головой, старательно втягивает щёки и продолжает выписывать пальцами восьмёрки внутри. Когда Юнги с протяжным стоном кончает в горячий рот, сглатывает слегка - солоноватую жидкость, но всё так - же обсасывает обмягший член, отчего тот моментально наливается кровью. - Сколько раз за ночь ты сможешь кончить, Юнги~я? My pretty boy. Он ненадолго отстраняется, чтобы развязать стянутые на изголовье руки, а потом садится между разведённых в стороны ног Мина. Первое проникновение большого, не чета Миновскому, члена внутрь выбивает из лёгких не стон - крик удовольствия. Движения внутри затруднённые из - за нереальной узости - с Юнги каждый раз как первый. Медленные движения, нежные поцелуи, шепот, который не разобрать... Самый прекрасный древний танец из всех существующих - сплетение тел на белоснежных простынях. Самая прекрасная музыка - стоны удовольствия. Самое прекрасное чувство - кончить одновременно с любимым человеком, но не прервать марафон. Уже ближе к утру они заснули. Вымотанные, уставшие, потные, с сорванными от стонов голосами, но всё - равно аббсолютно счастливые. - Я люблю тебя, Намджун... А с утра начался Ад. Нападение северокорейских войск, которые распылили над крупнейшими городами "песок смерти". Вирус, превращающий тех, кто к нему предрасположен, в смертоносных монстров - вампиров. Юнги пропал ближе к вечеру - просто вышел на балкон и исчез. Исчез, как и тысячи других людей. Намджуна, как и любого другого военного, призвали на Базы. Базы истребителей, как прозвали специальные отряды, располагались в бункерах и бомбоубежищах - просто - так не проникнешь, даже если и попытаешься. Снайпер альфа - класса, он сразу попал в отдел распределения, откуда ужесформированный отряд из двадцати человек отправили из Сеула в Инчхон. А потом круговорот событий... Дневные и ночные вылазки, тысячи убитых монстров и страшный вердикт медиков - это не лечится. Зараженных невозможно превратить в обычных людей. Единственное лекарство - свинцовая разрывная "пилюля" в голову, или водородная бомба. Идеальное средство очищения.***
- Блядь, Монст! У тебя полторы минуты! Снимай вратарей, уёбок! - Заткнулся бы ты, Хоупи. Надежда, ебать тебя в зад! Щас выстрелю! - Давай, сука, реще! Мы здесь не в салочки играем! - Ладно, База. Знаю. Стреляю. Палец давит на курок как - раз в тот момент, когда голова Юнги поворачивается в его, Намджунову, сторону. Пронзительный взгляд алых глаз, безумная клыкастая улыбка и по движению губ можно прочитать: "Я скучал, Джуни". Свинцовая пуля в лоб, сработавший заряд и разлетевшаяся на мелкие осколки голова. Первый, второй, третий. - База, вратарей снял. Приступайте к операции. - Моня! Молодец, сукин ты сын! А теперь съёбывайся оттуда! Вертолёт уже на подлёте. - Нет, Хоби. Не надо. По щекам текут солёные слёзы. В руке старый - добрый кольт. Свинцовая разрывная пуля. - Я тоже скучал, Сахарок... Четвёртый.