Icy Inferno

Любопытность никто не может объяснить, И я совсем не понимаю, рискну ли вновь, Ведь будущее так неопределенно.*

Тайлер       С того случая в Престон парке прошло несколько дней. Мы с Троем сидели за последней партой в классе химии. Половину урока мы слушали бессвязную чепуху мистера Грина, а другую на пониженных тонах разговаривали друг с другом. Обо всем и ни о чем.       Отсиживать химию в этом году было намного приятнее. Я сдал тест по последней теме неделей раньше и получил положительную оценку, несмотря на то что совсем не готовился. Давно уже забил на этот предмет. Мистера Грина обескуражило мое внезапное улучшение в поведении. Не говорю, что милый австралийский мальчик, сидящий рядом, как-то изменил мой подход к предмету, но точно не делал все только хуже.       Мистер Грин больше не выражал сильную неприязнь ко мне. Я знал, что в основном это потому, что сдружился с Троем, который был у учителя на хорошем счету. Но при всем этом мистер Грин все еще звал меня Окли, а не мистер Окли, но я работал над этим. Всякий раз, когда мы говорили слишком громко или меня начинало пробирать на хохот, мистер Грин бросал предупреждающий взор, чтобы я не портил его любимчика.       Если уж кто-то из нас и портился из-за другого, то это был я. Из нас двоих, я изменился больше. Не уверен, были ли эти перемены в целом к лучшему, но уверен, что они сыграли мне на руку.       Мистер Грин хлопнул ладонями, привлекая внимание всех присутствующих к доске. Мы с Троем вели бессмысленный разговор уже минут десять и совсем не понимали, что за чертовщина происходит.       — Итак, кто знает, из чего должны быть сделаны электроды? — гул голосов в классе сменился на умопомрачительную тишину. Никто не думал поднимать руку. То, что никто не знал ответа, было очевидно, но мистер Грин воспринял молчание как проявление стеснительности. — Никто не желает ответить? Хорошо, полагаю, я сам кого-нибудь спрошу. Кого-нибудь, кто сегодня еще не отвечал…       Я начал сожалеть, ибо так увлеченно разговаривал с Троем, что не представлял о чем в общем идет речь, а мистер Грин выжигал в нас сквозную дыру. Его глаза метались между мной и Троем, пока он, наконец, не определился.       — Мистер Меллет, вы весь урок молчите. Что думаете?       Чувствовалось, будто камень с плеч рухнул, но моментом позже я осознал, насколько сильно Трой сейчас нервничал. Он немного трясся, оглядывая помещение в поисках ответа, и ему совершенно не за что было зацепиться, как и мне. В отличие от меня, но быстро нашел выход из ситуации.       — Эм… Можете повторить вопрос, пожалуйста?       — Конечно, я могу, Трой…       — Пожалуйста, могли бы вы повторить вопрос?       — Какое вещество может послужить электродом во время протекания электролиза? — он умышленно проговорил медленно, чтобы Трой мог лучше понять, что он него требуется.       Трой опустил взгляд в свои записи, бестолково выискивая в них ответ. Я потупил взгляд в доску, пытаясь сформулировать ответ, и даже когда я его продумал, Трой все еще был поставлен в тупик.       Мистера Грина не впечатлило отсутствие ответа. Правый его глаз дернулся, и учитель взглянул на меня. Наверняка думал, что я испортил его ученика, слишком много отвлекая, наверное, он даже был готов нас рассадить.       Я написал ответ на листке бумаги и подвинул его ближе к Трою. Исподлобья взглянул на мистера Грина, не замечает ли он, что я делаю. Не замечал, к счастью. Глазами он метался от Троя к доске. Затем я также взглянул на Троя, обращает ли он на мои действия внимание. Вроде глазастый, а ведет себя как слепой. Я подвинул листок еще ближе, пока он не лег поверх его учебников. В конце концов, он уловил сие движение и посмотрел на листок.       Мистер Грин разочарованно вздохнул.       — Если бы вы слушали…       — Вроде бы это должно быть любое пассивное, электропроводящее вещество?       Мужчина опешил и моргнул, потом заговорил.       — Правильно, мистер Меллет, хотя мы предпочитаем использовать в большинстве случаев инертное вещество, а не пассивное, — не беря это на свой счет, мистер Грин был вполне доволен Троем. Успокоившись, Трой опять опустился на свое место. Он глянул на меня и одними глазами, беззвучно, поблагодарил. Я постарался отбросить мысль, что мы бы могли продолжить тихонько переговариваться (хотя дружили достаточно недолго), подальше, и сфокусировался на монологе мистера Грина.       — А теперь, никто не назовет парочку металлов, которые могут послужить электродами? — я поднял руку, желая произвести впечатление, что мы все это время были в теме. Надеялся, что если отвечу, он больше не будет нас доставать. Ввиду того, что кверху была поднята только моя рука, он кивнул мне.       — Например, графит, сэр.       Впервые в этой жизни, он был очень доволен моим ответом. Да он даже заулыбался.       — В яблочко, мистер Окли.       Когда он повернулся лицом к доске, мы с Троем переглянулись, выражая полнейший шок. Я пришел в изумление, что мистер Грин наконец-то добавил к моему имени почетный титул. По-видимому, он больше не считал меня настолько плохим. Трой казался почти таким же удивленным, как и я. Он заулыбался, показывая зубы, затем обдумал это хорошенько и спрятал зубы за растянутыми в улыбке губами.       Я нахмурился из-за быстрой перемены в его манере поведения.       — Улыбайся с зубами. Это мило.       Его щеки залились румянцем, он опустил глаза на стол и отодвинул тот листок бумаги обратно ко мне. Я потянулся за ним, беззвучно проклиная свои гены, за то, что наделили меня такими короткими конечностями. Наши пальцы легонько соприкоснулись. В очередной раз я почувствовал, как внутри вспыхнула энергия. Не казалось, что я когда-либо привык бы к этому ощущению. Да и не хотелось. В груди еле-еле трепетали крылышками бабочки, однако я постарался отогнать это чувство. Не было желания думать, что же это все может значить.       Хоть мне и жутко нравилось прикасаться к его руке, я знал, что это слишком крипово. Мы всего-то друзья. С нами в помещении был Маркус, который мог подскочить, что-то поняв, и растрепать все нашим друзьям, потом были Харрис, которые, вероятно, хотели утопить меня. Если они увидят, что мы еще и за руки держимся, это только подогреет их желание, в лучшем случае, насрать в душу мне и водяным.       Мы оба не замечали густые пурпурные клубы дыма, пока они не приблизились к мистеру Грину. Он посмотрел вверх, четко на дым. Я задержал дыхание. Он бы догадался, что это не норма. Он бы осведомил об этом всех остальных присутствующих. И так тяжело держать происходящие на искусстве в секрете, но там люди хоть приятные. В нашем классе по химии не люди, а мудозвоны. Если они все пронюхают, нас отправят в элементальную тюрьму, ибо расценят как элементалистов из критической категории. Вся моя жизнь может перевернуться вверх дном из-за какого-то легкого прикосновения.       По каким-то причинам ничего не произошло. Даже малейшего шока в физиономии мистера Грина не проскочило. Если честно, он даже не отреагировал. Просто посмотрел на клубы дыма и проигнорировал. Даже после того, как мы с Троем покинули класс после звонка на перемену, он не окликнул нас. Сказать, что меня отпустило, даже мало будет.       — Почему он не отреагировал?       — Не знаю… Он вообще видел его?       — Ага, должен был. Он смотрел прямо на дым.       — Нет, он смотрел в его направлении. Не думаю, что он в самом деле его видеть-то может. Может, только мы можем видеть дым.       Я замедлил скорость ходьбы, прокручивая эту мысль в голове.       — Даже не думал об этом…       — Тайлер, погоди! — я обернулся и увидел раскрасневшегося Маркуса, мчащего ко мне. Мы остановились, дожидаясь, когда он догонит нас. — Боже мой, тебе будто реактивный двигатель вставили! Почему ты не подождал меня?       — Извини, я отвлекся.       — О да, я вижу, — он бросил холодный взгляд на Троя, после чего опять посмотрел на меня. — В классе я пытался привлечь твое внимание. Я настрочил тебе миллиард сообщений, но ты был слишком занят разглядыванием своего любовничка.       Мы с Троем переглянулись и нервно рассмеялись. В унисон, мы ответили:       — Мы просто друзья.       Я надеялся, что однажды смогу сказать, что мы, возможно, что-то большее, но на тот момент нам дружбы по горло хватало. Я мимолетно задумался, как же я смотрю на Троя, если даже Маркусу стали понятны мои чувства.       По неопределенной причине, я почувствовал долг добавить:       — Кроме того, если бы мы были нечто большим, он бы был моим прелестным твинком, а не любовничком.       Тонко и иронично, Тай. Как я мог быть настолько тупым, чтобы произнести это вслух. Ну, вперед, покажи всем свои чувства. Почувствовалось, будто все слова в горле застряли.       — Твинком? — задал вопрос Маркус, заметно смутившись из-за этого слова.       — Да, гейский сленг, если что, — проигнорировал Трой его комментарий. — Прелестным?       Я взглянул на него, боясь увидеть его реакцию. Но встретился глазами только с застенчивым парнем, который густо покраснел и пытался изо всех сил сдержать улыбку. В ответ я раскраснелся тоже.       — Звучит будто Голлум, если ты меня спрашиваешь, — произнес Маркус. Мы были слишком увлечены друг другом, чтобы ответить. Он раздраженно вздохнул. — Матерь Божья, как вы двое еще не…       — Хочешь сесть с нами на время обеда? — спросил я Троя, эффектно затыкая Маркуса, чтобы он не усугубил ситуацию еще сильнее.       — Он не может сесть с нами! — воскликнул Маркус.       — Завали, Маркус, — сказал я, поворачиваясь к нему и открывая двери столовой. — Хочешь?       — Ну, я собирался сесть… — он указал на свое привычное место, которое пустовало. Его бровь приподнялась в самом очаровательном жесте. Глазами он начал поиски своих друзей среди столпотворения.       — Трой, мы здесь! — наши головы повернулись в сторону источника звука. Каспар размахивал рукой как сумасшедший, что, если честно, было типично. Он сидел за столом с моими друзьями, прямо напротив Джо.       Эти двое определенно сблизились за лето. Бушующую химию между ними было глупо не заметить, хотя Каспар и Джо упорно только и делали, что отрицали это. Может, мы с Троем ведем себя так же?       Когда я зашагал к ним, Трой все еще казался неуверенным, куда садиться. Я закатил глаза и схватил его за руку, потянув за собой. Сначала он спотыкался, но после пошел за мной. Его рука в моей казалось холодной, но потом постепенно согревалась, пока мы двигались к столу. Мы оба пытались остановить появление дымки, опасаясь, что ее заметят. Хоть я уже и начинал верить, что никто ее не способен видеть, не хотел рисковать.       Когда мы опустились на места, Зои озорно заухмылялась:       — Так вы держитесь за руки… Уверена, друзья так не делают.       — Теперь делают, — проговорил я, неохотно отпуская руку Троя.       — Где Ханна и Алфи? — спросил Каспара Трой.       — У Алфи тренировка по футболу, и Ханна после элементального искусства умчала в больницу к какой-то там девчонке, — я увидел, как глаза Троя заблестели от радости. То, что он знал больше об этой девушке, чем Каспар, было более чем явно.       — Это называется соккер, а не футбол, — возник Коннор. Я взглянул на него, уже собираясь покивать в согласии, но опешил на половине сия действия.       — Эм… что с твоим лицом? — я не мог придумать более подходящие слова в тот момент. Под его левым глазом красовался фиолетовый фингал, немного опухший, скорее всего болел адски. Еще вчера его не было. Должно быть, кто-то врезал ему утром, или вчера вечером.       — О, это…       — Харрис? — произнес Трой, сжимая руки в кулаки. Я аккуратно коснулся его кулака рукой, пытаясь вразумить его. Моментально его ладони разжались.       — Нет, нет. Мама решила, что нам стоит съездить в центр, закупить подарков, и мы наткнулись на антиэлементалистов в вагоне поезда. Как можете заметить, это не очень хорошо закончилось.       — Ох, Коннор, — сказал я, одаривая его сочувствующим взглядом. Он опустил голову вниз. Ему никогда не нравилось внимание или проявление жалости.       Заиграли низкие биты, смешиваясь с периодической вибрацией. Трой потянулся к карману джинс, смотря на имя звонившего. Простонав, он ответил:       — Что ты хочешь?.. Не могу, до туда ехать минут двадцать… Ох, прям сейчас?.. Почему тогда мне она не позвонила?.. Само собой, Тайд… Что мне будет от этого?.. У тебя есть месяц на осуществление, и мы договорились… окей, бывай.       Он закончил вызов, кладя телефон обратно в карман, и встретился с нашими пристальными взорами. Ответил он кратко:       — Это был мой брат.       — У тебя есть брат? — сказал я, удивляясь, почему он никогда не говорим мне об этом.       — Ага, целых два. А еще сестра, — ответил Каспар, слегка опираясь локтями на стол.       — Жаль, у меня нет сестры, — произнес я рассеянно.       — А брат у тебя есть? — спросил Трой.       Я напрягся, и почувствовал растущий холод внутри. Должно быть, это выглядит ненормально, как такой безобидный, типичный вопрос может заставить меня отреагировать так странно. Я издал кроткий смешок:       — Нет, не совсем, — не думал, что мы были достаточно близки, чтобы ответить ему правду. Может в течение года, когда ответ не будет так важен, я расскажу ему.       Он нахмурился, недоумевая из-за моего ответа. Я решил не давать ему возможности обдумать это и отвлек его, переведя тему.       — Итак, что ты будешь готовить на свадьбе Миранды?       Его выражение лица мгновенно поменялось, и он затаращился на меня в изумлении:       — Откуда ты знаешь, что я буду задействован на свадьбе? Ты сталкер или кто?       — Да, сталкерю тебя. Дома у меня стоит храм, посвященный тебе. Каждый день я следую за тобой, пока ты не дойдешь до своего дома, и фотографирую тебя. Затем я капаю кровью на фотки и воображаю, что она твоя.       Трой медленно кивнул.       — А я-то думал, почему постоянно слышу шаги за собой.       Дэн подавился водой и заливисто расхохотался. Его поддержал Трой, заполняя помещение мелодичным смехом. Чуть позже и из меня вырвался гогот, люди в столовой уже пораженно косились на нас, как и все сидящие за нашим столом, не понимая причины нашего веселья.       — А если серьезно, как ты узнал, что я буду работать на свадьбе? — сказал Трой, когда все остальные вернулись к своим разговорам.       — Ханна рассказала мне на кулинарии, — честно ответил я.       — Чтоб тебя, Ханна, — еле слышно чертыхнулся Трой. — Погоди, ты идешь?       — Ну, меня взяли как официанта… но я в этом деле совсем плох. Все заканчивается тем, что тарелки переворачиваю.       — А я об этом особо не волнуюсь. На самом деле, я и готовить толком не умею. Узнал, что такое миксер, на прошлой неделе. Полагаю, я помогу отцу заработать пищевое отравление еще до свадьбы. Я не совсем уверен в том, что все идет по плану.       — Уверен, ты будешь идеален.       Тихонько, не давая лишним ушам услышать, он произнес:       — Если ты будешь там, я постараюсь быть идеальным.