Смерть — это Искусство

Мужчина чуть отстранился, при этом прервав поцелуй, что дало мне возможность всхлипнуть, слезы потекли новым ручьём. — Что ты сказал? — мужчина продолжал скользить по моей груди рукой, что мне совершенно не нравилось. — Отпустите адептку, — вежливо и очень холодно повторил светловолосый. — С какого это…?! — да, мужчина не поскупился на эмоции. — Никто не имеет права обижать моих адептов, — глаза директора на миг засветились синим. Мужчина перестал поглаживать мою грудь. Видимо, он переваривал полученную информацию. А магистр продолжил: — Сейчас же, — в этот раз вся вежливость ушла, осталась только жестокость, которая просачивалась сквозь каждое слово. Мужчина медленно начал убирать свои холодные руки с неприличных мест, а когда с этим было покончено, он встал. — Мужик, — появились язвительные нотки, — мы просто поиграемся с этой шлюхой, а потом она вся твоя. — Она адептка моей школы, — сделал акцент на предпоследнем слове директор, — и не… Ему не дали договорить, нагло прервав: — Мне всё равно, кто она тебе, но девка что надо, — хотя я видела только спину, но услышала усмешку, — сначала мы с ней поиграемся, потом отдадим тебе. Глаза директора засветились синим, и он сделал стремительный шаг вперед, при этом заговорив: — Она мне не шлюха, — даже мне стало неприятно от его голоса, а что уж говорить о тех, на кого он был направлен. — Я не позволю вам производить никаких действий над этой адепткой. С каждым словом он приближался на шаг к мужчине. Свет фонаря освещал нас, включая и силуэт директора, одетого в мантию до земли. Когда между ними остался лишь метр, лорд остановился. Мне было ужасно холодно сидеть на земле, прислонившись к стене дома. Одежда была вся порвана и помята. — Вы пройдете со мной, — безжалостный голос, который не позволял усомниться ни в одном слове, — все вы. В этот момент мужчина как будто прозрел и проговорил дрожащим от страха голосом; он понял, с кем имеет дело: — Магистр Эллохар, давайте мы просто уйдем и всё, — предложил выход мужчина. По застывшему силуэту лорда было понятно, что он не собирается отпускать его. — Боюсь, так не пойдет, — директор хищно улыбнулся. — Каждый должен понять, что с моими студентами связываться нельзя, — потом он чуть задумался и продолжил, — а если и связываешься, то только с теми, кто может постоять за себя. Мужчина начал отходить назад осторожно, стараясь не привлекать к этому внимание. Но всё-таки этого скрыть не удалось, и сзади него вспыхнуло синее пламя, в которое он и упал. Магистр сделал несколько шагов и оказался около меня: — Адептка Дакоте, вставайте, — он протянул мне руку, и его голос стал мягче. — На земле холодно. Я послушно вложила руку и поднялась, опираясь на теплую ладонь директора, при этом старательно закрывая одной рукой грудь. Надо отдать должное директору: он не смотрел туда. Свой взгляд он перевел на мою мантию, которая валялась рядом, и, к сожалению, не в самом лучшем состоянии. Поэтому он снял свою и протянул перед собой. — Оденьте, не стоит мёрзнуть, — я протянула руку, чтобы взять, но лорд чуть качнул головой, и я послушно повернулась спиной, давая возможность накинуть на себя одежду. — Спасибо, директор Эллохар, — я действительно была рада тому, что это закончилось; слезы перестали течь. Я развернулась к магистру лицом, а Даррэн затянул на кнопку мантию около шеи, благодаря чему я была полностью закрыта и смогла опустить руки; низ накидки директора лежал на земле. Подойдя к отлетевшему мечу, я снова положила его в ножи и то же проделала с кинжалом. — Пойдемте, адептка Дакоте, я перенесу нас порталом, — сказал он, и перед нами появился синий огонь. Я чуть не забыла про Юнта, но магистр как будто прочитал мои мысли и ответил: — Как только он закончит — его также перенесет портал. Дальше я не смогла больше стоять, меня просто чуть подтолкнули, и я прошла в портал. Вокруг был синий огонь, который окутывал всё пространство, а рядом с ухом чувствовала лёгкое дыхание. Я оказалась в совершенно неосвещенном помещении. Рядом послышались шаги, и я вздрогнула. Неожиданно вся комната озарилась светом. Здесь были тёмные, бордового цвета стены и такие же тёмные шторы, которые не пропускали свет огромного во всю стену окна. В центре комнаты, являясь единственным предметом мебели, стоял чёрный гладкий стол. За ним стоял директор и, не отрываясь, смотрел на меня. Во взгляде читалась ярость и злость, от которой очень хотелось спрятаться, убежать, ну или хотя бы отвернуться и больше не видеть. Я взглянула вниз, чтобы проверить, не съехала ли мантия, но всё было в порядке. — Адептка, — лорд Эллохар произнес это строго, а я уставилась в пол, — почему вы не смогли постоять за себя? Я молчала, все так же рассматривая пол, с чуть виднеющимися узорами в форме кругов. — Идите сюда и сядьте, — я подняла взгляд и заметила пару стульев, которые располагались перед глянцевым столом; справа от меня, около стены, стоял мягкий диван, обитый бортовой замшевой тканью. Маленькими осторожными шагами я приблизилась и села на краешек стула. Осмелившись поднять взгляд, я увидела, что директор уже не стоит, а сидит на предмете мебели, при этом так же зло взирая на меня. — Я повторю свой вопрос, — его голос стал еще жёстче, — почему вы не могли постоять за себя? Я продолжала молчать, на этот раз старательно рассматривая поверхность стола. Дыхание директора стало учащённым, и я поняла, что лучше мне ответить хоть что-то. — Я запаниковала, — да, знаю, что плохое оправдание, но какое есть, а вот директор продолжал молчать, и мне пришлось продолжить. — Я испугалась. Внезапно мой голос дрогнул, и по щеке скатилась первая слеза, а потом вторая и третья, а я всё продолжала сидеть, рассматривая поверхность стола, на котором сидел директор, но сейчас слезы заполонили все глаза, и перед мною теперь было какое-то неясное чёрное пятно. — Адептка Дакоте, прекратите плакать! — голос был холоден, и магистр Смерти явно злился ещё больше, а я не могла ничего поделать: осознание того, что могло произойти, нахлынуло меня. Плечи продолжали вздрагивать от всхлипов, а ручейки слёз так же прокладывали путь по лицу. Мне было страшно из-за осознания того, что минуту назад должно было произойти, и это почти случилось, но меня спасли. Спасли. А теперь ещё и кричат на меня. В чём я виновата? Слезы полились с новой силой. Я просто возвращалась в Школу со своим новым другом в хорошем настроении. А как он, кстати? Всё ли с ним хорошо? А меня… Меня… Чуть не… Очень хотелось сейчас куда-нибудь уйти и просто спокойно поплакать. Я уже начала подниматься с приложенными к лицу руками. Но внезапно на мое плечо легла рука и чуть его сжала, при этом вталкивая меня обратно в мягкое кресло. Я повернула голову и чуть подняла к директору. Из-за нахлынувших слёз я совершенно ничего не видела, только очертание его силуэта. Предприняв вторую попытку, я быстро поднялась на ноги и собралась уйти, но почему-то сделала все наоборот: уткнулась директору носом в рубашку; я понимала, что так неправильно, и что мне следует отстраниться и уйти, но я не могла: эмоции, слишком много переживаний за этот день. Тело директора вмиг напряглось, но мои руки крепко обвились вокруг талии лорда и совершенно не собирались его отпускать. Над моим ухом послышался тяжелый вздох, видимо директор решал, что делать дальше, но всё же руки лорда-директора обвили мою талию и прижали к себе ещё ближе. Мне стало намного лучше, но всхлипы продолжались, сотрясались плечи, на которые всё ещё была накинута мантия магистра. Слезы заливали рубашку директора, сейчас там уже образовалось достаточно большое мокрое пятно. Понимая, что я не собираюсь успокаиваться и что всё становится хуже, директор заговорил мягким голосом, пытаясь меня успокоить: — Всё уже хорошо, — рука поднялась от талии, и он начал поглаживать спину, — могло бы закончиться плохо, но сейчас всё хорошо. Я продолжала всхлипывать, но ответила: — Он хотел, — я прервалась, мне не хотелось произносить это вслух, — хотел… Меня прервал мягкий, но настойчивый голос: — Я знаю, знаю, — он говорил тихо, но было всё прекрасно слышно. — Я больше не хочу выходить туда, — да, знаю, сейчас я жаловалась, как маленькая девочка, но не могла с собой ничего поделать. — Не бойся, такого больше не произойдет, — меня успокаивали, мне было приятно, но и одновременно с этим, я понимала, что это неправильно: надо вспомнить, где я нахожусь. — А если и произойдет, то я всегда буду рядом, чтобы помочь. — Правда всегда? — я подняла свои заплаканные глаза на директора, в которых было столько отчаяния, надежды и веры. Директор выдержал и мягко улыбнулся. — Всегда, — он не шутил, я это чувствовала, что он говорит на полном серьёзе, от этого мне стало спокойно и хорошо, от того, что лорд не даст в обиду своих адептов. Через несколько минут, я более-менее успокоилась и отодвинулась от директора. Слезы всё ещё скатывались, но уже намного реже. Он не стал противиться и позволил мне это сделать. — Можно мне в мою комнату? — я с красным носом посмотрела в серые глаза. Поколебавшись минутку, он ответил: — Да, конечно. Справа от меня загорелось синие пламя, и я спокойно шагнула внутрь. Спустя несколько секунд я оказалась в своей комнате и, посмотрев на кровать соседки, поняла, что её ещё нет. Мне сейчас было всё равно, хотелось только спать, поэтому я подошла к кровати, упала на неё прямо в мантии директора и сразу провалилась в сон.