Лёд внутри меня.

***

Александра предложила девушке присесть напротив неё. Ксения потупила глаза в пол, не зная с чего начать, поэтому женщина заговорила первой: — Ну, извиняться не за что, поэтому не надо. И, пожалуйста, только не плачьте! — Я постараюсь. — Студентка тяжело вздохнула и нервно улыбнулась. — Плакать надо дома в подушку, когда никто не видит. Не стоит кому-либо показывать свою слабость. Эта фраза очень зацепила Невскую, так как она понимала, что преподавательница, скорее всего, говорит это из личного опыта. — На самом деле, я просто хотела извиниться. — Ксения нерешительно подняла взгляд и посмотрела в небесно-голубые глаза напротив. — Не надо извиняться. — Ледковская тепло улыбнулась, не сводя взгляда с девушки.— Психолог мне всё передала, но я с ней не согласилась. — А что она Вам сказала? — Что Вы относитесь ко мне, как к маме. Но по Вашим письмам можно сказать совсем другое. — Я ей вообще не то говорила. Я сказала, что раньше такое было, что у меня была учительница, с которой мы довольно близко общались, и к ней я относилась, как к маме. Но с Вами всё по-другому. Я сказала, что испугалась своих чувств и именно поэтому написала Вам. — Но она мне передала другое, и я сказала, что не согласна с ней. Ну Вам психолог хоть чем-то помог? —Александра всё так же непрерывно смотрела на девушку, изредка улыбаясь. — Да мне и не нужна была помощь. Я всё знаю о себе, и я прекрасно знаю, почему так получилось. Это из-за того, что я недополучила материнской любви в детстве, поэтому я ищу её у других. — Вы ведь в принципе понимаете, что я могла бы быть Вашей мамой? Как Вы вообще можете испытывать ко мне какие-то чувства? — Я понимаю, но возраст ведь не главное. Ледковская звонко рассмеялась, что для девушки было полной неожиданностью. Никогда прежде она не слышала такого смеха от преподавательницы, ведь на парах она была совершенно другой. Да, иногда смеялась, но не так. — Ну как не главное, когда я старше Вас в два раза. — Ну и что? Для меня это неважно. — Сейчас Вы что от меня хотите? — Уже ничего. А до этого просто хотела с Вами поговорить. Но Вы не отвечали. — Я не отвечала потому, что просто не знала, что ответить на такое. За пятнадцать лет своей работы я никогда в подобной ситуации не была. А потом не отвечала потому, что Ваши последние сообщения были написаны с некой агрессией. — Да нееет. — Девушка нервно засмеялась, смотря в глаза преподавательницы. — Просто меня бесило, что Вы молчали, ничего не говорили, вели себя нервно на парах и не смотрели на меня. — А сами? Глаза в пол и мимо проходили. — Они обе рассмеялись, понимая всю абсурдность ситуации. Обе переживали, но не знали, как заговорить. Обе избегали друг друга, но ничего с этим не делали. — Ну, а что я могла Вам сказать? — Вот и я не знала, что сказать. Ну Вы хотели поговорить, мы сейчас разговариваем. Я вижу, что Вы нервничаете, но всё хорошо, не надо переживать. — Александра ободряюще улыбнулась, не сводя взгляда голубых глаз со студентки. — Скажу, что мне приятно, что есть человек, который относится ко мне как-то по-особенному. Я сама к Вам хорошо отношусь, сейчас, думаю, стану ещё лучше относиться. Так что всё хорошо. Я всё понимаю, и ни в коем случае не осуждаю Вас. От последней фразы Ксюше стало легче. Легче от того, что её поняли. Она ведь так боялась, что Ледковская просто не воспримет её чувства всерьёз, но она всё понимает. — Но, если честно, я вообще не могу представить какого-то нашего дальнейшего общения. Ну, если хотите, мы можем с Вами общаться. Если Вам вдруг нужен какой-то совет, или что-то захотите рассказать, я Вас выслушаю и помогу, чем смогу. Невская удивлённо посмотрела на преподавательницу, такого поворота событий она явно не ожидала. — Но это ведь будет одностороннее общение, а я к такому не привыкла. То есть, я буду Вам что-то рассказывать, а Вы лишь только слушать. — Ну, а что я могу Вам рассказать? У меня ребёнок, семья. А семейные проблемы я не привыкла выносить на всеобщее обозрение. — Вы не смотрите, что мне девятнадцать лет. Я понимаю гораздо больше своего возраста. Если вдруг что, я буду смотреть на проблему или какую-то ситуацию как взрослый человек. — Я сама по себе очень закрытый человек, не привыкла кому-то что-то рассказывать. Тем более, я очень терпеливая. Могу терпеть долго, но однажды просто уйду, не оборачиваясь, навсегда. Услышав последние слова, Ксения невольно вздрогнула, вдруг представив, что Александра ушла именно из её жизни, причём навсегда. И от этого стало очень страшно. Невская не хотела её терять, ни сейчас, ни потом. — Ну у меня тоже нет особых проблем. Единственная моя проблема — это Вы. Но я ведь не буду писать Вам о Вас же. — То есть, это я во всём виновата? — Да нет же. Они вновь звонко рассмеялись и посмотрели друг на друга. — Ну Вы подумайте, надо ли Вам это, нужна ли я Вам, как друг. Только не давите на меня, я этого не люблю. — Александра тепло улыбнулась и посмотрела на время на дисплее телефона. — Ну давайте попробуем, может быть что-то из этого и получится, и от нашего общения мне станет легче. Ледковская утвердительно кивнула и мило улыбнулась, от чего на душе у девушки стало намного легче и спокойней. Они ещё некоторое время поговорили, после чего Ксения пошла на пару, а Александра к себе в аудиторию. Перед уходом преподавательница вновь попросила студентку, чтобы та не плакала, так как это ни к чему, ведь они поговорили и поняли друг друга. Они договорились на том, что Невская будет писать женщине примерно раз в неделю, и если ей хочется поговорить лично, то они будут договариваться о встрече. Это лучше, чем ничего. Тем более, Ксении предложила общаться сама Ледковская, преподавательница, которая в принципе со студентами никогда не общалась. Данный факт очень льстил Ксюше, ведь в какой-то степени она была особенной. Так же девушку очень радовало то, что разговор прошёл лучше, чем она предполагала. Преподавательница вела себя не так, как на парах. Она всё время улыбалась и смеялась, а главное, смотрела Ксении в глаза, это, несомненно, было плюсом. Весь оставшийся день Невская ходила с чувством эйфории в душе, а когда вечером заметила, что Ледковская убрала её из «чёрного списка», настроение поднялось ещё больше. Единственное, что огорчало Ксению, так это то, что она просто не знала, с чего начать общение. Но очень скоро у неё появится повод, чтобы написать Александре, и общение завяжется само собой. Но что это был за повод, девушке ещё предстояло узнать.