Забытое чувство

Рана от клинка, что вонзил в Валиде Османской Империи юный мальчик, долго заживала. Лекари пришли к выводу, что это следствие её болезни, название которой "Диабет". Не заживали и душевные раны Кесем. Она неожиданно поняла как она устала от своего бремени. Устала от проблем, от суеты. Кесем Султан, которая на протяжении долгих лет была путеводной звездой для своего народа, являлась его спасением, поняла, что сама нуждается в спасении. Зная, что никто не позаботится о ней так как она сама, Кесем решает на время покинуть дворец и отдохнуть от всего и вся. Решив,  что отправится в Эдирне, где как говорят "даже воздух лечит", уверенно пошла к сыну-Повелителю, чтобы сообщить о своём намерении. -Хорошо, Валиде. Все будет так, как вы пожелаете. Однако у меня есть небольшое условие: с вами поедет Кеманкеш и охрана из лучших воинов янычарского корпуса. -Я так понимаю, что не могу отказаться от твоего условия? Я хотела отдохнуть от всей этой пышности двора, а ты опять мне её навязываешь! -Валиде, я как старший, должен заботится о всей моей семье, прежде всего о вас. Вы же знаете сколько предателей нас окружают. Так что, Валиде, не спорьте. Все это ради вашей же безопасности. -Ладно, мой лев. Пусть будет так. Когда Валиде простилась с сыном и детьми, она отправилась в путь. Выйдя из дворца она увидела Кеманкеша. Султанша невольно улыбнулась. Заметив это, Кеманкеш опустил взгляд. Кесем было приятно его смущение. Они ехали несколько часов, пока не стемнело. Решив, что лучше заночевать в лесу, Кеманкеш обратился к Кесем. -Султанша, уже наступает ночь, лучше  остановиться здесь, чем навлечь разбойников в темном лесу. -Ладно, Кеманкеш. Делай все что нужно. Кеманкеш ушел. Вместе с охраной он ставил большую палатку для Султанши. Начался дождь, который позже перерос в ливень. Благо, что палатка для Кесем была уже установлена. Она быстро преодолела расстояние между каретой и ее "ночным лагерем" и вошла внутрь своей палатки. Несмотря на то, что она была под ливнем всего несколько секунд, вся её накидка промокла насквозь. Все это время рядом с ней был Кеманкеш, который, кстати говоря, был в одном кафтане, который тоже был насквозь. Видя как Султанша снимает накидку, он невольно смотрел на нее. Кеманкеша восхищала эта женщина. Её ум, легкость, голос, волосы. А какие глаза! Он таких никогда не видел. Он понимал, что это не просто восхищение. Мужчина понимал, что влюбляется в Султаншу все больше и больше. Нет. Он уже её любит всей своей душой. Кесем чувствовала взгляд Кеманкеша. Она оглянулась. Перед ней стоял воин, которого сначала воспринимала как шпиона, которого приставил её сын для "защиты". Но сейчас все изменилось. Он спас её жизнь, тогда в вакфе, когда она лежала в луже собственной крови. Он не бросил ее. А сейчас он стоит перед ней, заботится о ее безопасности. Его сырой кафтан обтянул мощный торс, плечи и спину мужчины. Она испытывала знакомое, но такое забытое чувство. Она говорила сама себе:" О, Всевышней, зачем ты меня испытываешь?". Сев на тахту, которую сняли из кареты, она сделала равнодушно лицо , чтобы скрыть свои мысли. В воздухе нависла тишина. Ее прервал Кеманкеш. -Султанша, если Вы больше ни в чем не нуждаетесь, то я пойду к воинам и слугам. Помогу им с ночлегом. После я присоединюсь к охране и буду лично охранять вас. -Спасибо, Мустафа. Можешь идти. Он поклонился и вышел. Кесем решила лечь спать. Ей снится Валиде её покойного мужа-Валиде Хандан Султан. "Быть может ты поймешь меня, Кесем. Поймешь мои чувства. Поймешь, что значит разрываться между женщиной и Валиде Султан, что не имеет право на женское счастье..." Кесем резко проснулась и встала с кровати. Она тяжело дышала. Дрожь окутала все её тело. Кесем подошла к графину с водой и налила себе воды в стакан. Однако он выскользнул из ее дрожащих рук и ,упав, разбился о камень, который по-видимому лежал под ковром. Осколки порезали нежную ножку Кесем и она невольно вскрикнула. Через секунду в палатку влетел Кеманкеш. Он услышлал звон разбившейся посуды. Войдя, он увидел ее, стоящую в одной сорочке с распущенными шоколадными волосами, которая смотрела сначала на свою рану, а после подняла свой взгяд на вошедшего воина.