Зачарованные. Свет и тьма

      - И все-таки ты слишком безотказна, - упрямо повторил Коул и посмотрел Адель в глаза. - Ты в своем безумном стремлении помочь другу действительно рискуешь потерять свою индивидуальность. Сначала ты не противишься его приставаниям и вселениям, а потом и не поймешь, как тебя не станет.       - Как вас не стало рядом с Фиби? - осведомилась Адель и подняла глаза на Коула.       - Это другая ситуация, - уклонился Коул от ответа.       - Ну как же, - Адель левой рукой поправила свои волосы. - Фиби разрушила вас как личность, вы постоянно стремились переделать себя, чтобы ей угодить. Фиби была недовольна вами всегда: и когда вы были Бальтазаром, и когда вы стали человеком, и вами в качестве Хозяина. Она требовала от вас помощи, а сама только упрекала и обвиняла. Хотя, да. Это на самом деле другая ситуация. Как бы это не выглядело со стороны, у нас нет таких проблем, с нами все в порядке.       Коул не сдержал смешок.       - Ну конечно, - сказал он и пальцем вытер выступившие слезы.       Внезапно по телу Коула прошлась волна пламени. Она исчезла очень быстро, но Коул все же почувствовал боль.       - Надеюсь, мне не надо будет этого повторять? - невинно спросил древний демон. - Надеюсь, это научит тебя вежливости?       Коул только теперь понял, что произошло. Он и сам в качестве Хозяина применял удаленный пирокинез для того, чтобы управлять подчиненными, не убивая их. Подавлять. Запугивать.       - Прости за огонь, Адель, - извинился демон, - но мне так надоела его дерзость.       - Да ничего, - сказала девушка неуверенным голосом. - Вряд ли это понадобится делать еще раз, - добавила она спокойнее.       - С Коулом может быть, но, учитывая, где мы находимся... - задумчиво протянул демон. - А ты молодец, уже реагируешь на огонь не паникой, это прогресс.       К Адель на секунду вернулось ощущение, пережитое в Чистилище около озера бурлящей лавы. Девушка поежилась и буквально почувствовала, как ее страх питает лежащего рядом. Адель представила два варианта развития событий: или она вместе со своим страхом становится частью Барбаса, или разрывает эти токсичные отношения. Ни один из этих двух вариантов Адель не устроил и она стала искать третий. Мимолетный страх перед огнем сменился ненавистью к себе и до сих пор не искорененной человечности. Адель ненавидела себя за слабость, за то, что эмоции ей не подконтрольны. Она думала, что изжила в себе маленькую девочку, которую все унижают и подавляют, но оказалось, что это не так. Прошло еще слишком мало времени, она еще не обратилась в демоницу полностью. Она еще не отвыкла реагировать как слабый и никчемный человек. Но к ненависти к себе примешивалось еще что-то, какое-то чувство безграничности, когда ты не растворяешься во всех, а присутствуешь в них, управляешь ими без их ведома. Адель словно попала в черное озеро, грозящее затопить весь мир. А потом это все исчезло, как будто ее грубо разбудили или дали пощечину. Адель огляделась. Ее друг отстранился от нее.       - Не надо ради помощи мне играть с высшей черной магией, - сказал древний демон тоном школьного учителя. - Твоя безотказность тебе вредит. Ты адаптируешься к Подземному миру, но пока еще не готова...       У Адель болела голова, но она не позволила себе раскиснуть окончательно.       - Ладно, давайте договоримся, - предложила она. - Как только я почувствую малейший дискомфорт, я буду сообщать об этом вам. Мне, - Адель всплеснула руками, - стыдно за свою слабость. Я чувствую себя мотыльком, летящим в огонь. Очень глупым мотыльком, который уже не сможет этот огонь забыть. Серьезно, я не смогу жить без вас. И не потому, что вы навредили мне и я от вас зависима, нет, просто я уже увидела больше, чем может вместить сознание. Больше, чем предполагает повседневность. И я не хочу этого забывать.       - На самом деле ты отлично держишься, - похвалил Барбас девушку. - Ты продержалась дольше всех, с кем я когда либо общался. Даже Беата сбежала от меня. Она называет это преодолением искушения, а я вижу, что это обыкновенный страх. Она боялась меня, того, что я ее разрушу и подавлю ее волю. Раз уж высший ангел так переживает, то что говорить о бывшем человеке.       Адель кивала в такт словам древнего демона.       - Ладно, договорились, - добавил он и погладил девушку по руке.       И Адель стало лучше. Она подумала о том, что, наверное, слишком многого от себя требует, ломает сама себя. Должно пройти время. Ее жизнь и психика должны перестроиться.       - Разница между тобой и ним, - сказал пришедший в себя Коул, - заключается в том, что ты не рада его отчаянию, а он твоему страху рад.       И Коул, не дожидаясь реакции на свою реплику, выбежал из пещеры вслед за Пайпер. Он нашел ее в пещере с остальными банши. Они кружились вокруг Пайпер, а она почему-то смотрела не на них, а на свои босые ноги.       - Что с тобой? - спросил Коул у женщины.       - Что с мной? - эхом отозвалась Пайпер. - Я предала свою семью, вот что со мной. Как мои дети будут жить без меня? Как мои сестры без меня будут исполнять долг Зачарованных? Что сейчас обо мне думает Лео? Ненавидит ли он меня за мой побег? Нет, это не простой побег, это проявление моей слабости, моего эгоизма. Как я могла поставить свои интересы выше помощи невинным? Кто я после этого? Как мне дальше жить?       - Пайпер, успокойся, - сказал Коул и потрепал ее за плечи.       - Не могу, - ответила Пайпер. - Я монстр, я чудовище, я недостойна счастья, я ужасная сестра, жена и мать. Никогда себе этого не прощу.       Вдруг несколько банши издали странные звуки. Пайпер прислушалась к ним и слез потекли из ее глаз.       - Что они говорят? - спросил Коул.       - Они говорят о своей боли, - ответила Пайпер. - Им так тяжело... нам всем тяжело... Почему никто не замечает нашу боль? Почему наши жалобы и просьбы о помощи никто не хочет слышать? Как нам достучаться, как докричаться до их черствых сердец?       И Пайпер тоже издала странный звук. Банши сказали ей что-то еще и Пайпер отвечала им. Пайпер, экс-Зачарованная, говорила на языке отчаяния, как и предлагала ей Адель.       - Они мои настоящие сестры, - выпалила Пайпер. - Они знают мою боль, им тоже было так же плохо. Они сострадают мне. Они плачут и скорбят вместе со мной. Как я могла раньше жить без такой поддержки? Как могла не слышать их боль? Свою боль? Притворяться счастливой? Верить в мечты о счастье с мужем и детьми? Как я могла быть такой глупой?       - Пайпер, ты не в себе, - сказал Коул, которому не понравилась перемена в поведении женщины.       А Пайпер подбежала к другим банши и стала... танцевать вместе с ними. Все банши теперь кружились около сердитого Коула, который не знал, что ему делать.       - Я слышу твою боль... - говорила Пайпер. - Ты страдаешь... тебе плохо... нам всем плохо... Ты болен, Коул. Как ты можешь быть таким злым? Фиби слишком часто верила тебе.