Зачарованные. Свет и тьма

      В унылом городе Сан-Франциско, пропитанном отчаянием и скорбью, было очень много разбитых сердец. Сначала обессилили ангелы-хранители, а теперь эта волна безысходности докатилась и до сущностей любви. Купидон, находившийся в гостиной особняка Зачарованных, вдруг почувствовал немощь. Он пошатнулся и выронил мягкую игрушку, которую хотел дать своей старшей дочери, Прюденс. Его жена Фиби Холлиуэл не на шутку испугалась.       - Что с тобой? - спросила она мужа.       - Не знаю, - признался Купидон. - На секунду мне показалось, что любовь в мире умерла, но это, конечно, глупости. Такого не может быть.       - Не может, - поддержала мужа Фиби. - Какие страшные вещи ты говоришь. Вот и дочка заплакала.       Маленькая Прю смотрела на своих родителей и утирала внезапно нахлынувшие слезы кулачком.       - Не плачь, - успокоил ее отец, поднял игрушку с пола, отряхнул ее и дал дочери. - Любовь будет жить вечно.       - Правда? - пролепетала Прю.       - Конечно, - отец погладил ее по голове.       Фиби умилилась.       «Вот оно, - думала добрая ведьма, - настоящее семейное счастье. Спасибо судьбе за то, что я встретила Купа. Он отличный муж и отец. О большем и мечтать нельзя».       На секунду Фиби вспомнила о Коуле, но быстро отогнала прочь все картины их совместного прошлого, чтобы они не омрачали ее нынешнюю семейную идиллию.       «Спасибо Купу за то, что он есть, - думала добрая ведьма и любовалась мужем с дочкой. - До Купа я не знала истинной любви».       Как хорошо, что Коул и Куп практически ни разу не пересекались. О да, они избегали друг друга. Что они могли сказать друг другу? Коул до сих пор любил Фиби, его сердце пылало, но эта любовь была похожа на одержимость и зависимость. Куп предпочитал не замечать разбитое сердце своего соперника. Коул был третьим лишним. Купидон не хотел думать об этом бывшем муже Фиби, который чуть не разрушил ее жизнь и сделал Королевой Зла. Нет, он хотел думать только о своей жене и своих прекрасных дочерях. О Прюденс, Паркер и Пейтон.       - Любовь будет жить вечно, - повторил Купидон и его дочка Прю засмеялась своим чистым детским голоском.       «Ее смех, - думала Фиби, - музыка для моих ушей. Ее улыбка — отрада для моих глаз. Все мои долгожданные дочки — мое счастье».       А Коул был третьим лишним. Зачем вообще он опять вернулся? Зачем он опять терзает сердце Фиби? Он говорит, что любит ее. Нет! Если бы он ее любил, то отпустил бы. Коул же знает, что у нее есть любящий муж Куп и три дочери. Тогда почему он не оставляет ее в покое? Зачем опять затягивает ее в мир зла? Столько лет уже прошло, а он все одержим ею. Коул никак не мог понять, что Фиби продолжила жить дальше, пересмотрела свой взгляд на жизнь. Она жила дальше, а он застрял в прошлом.       «Он никогда не оставит меня в покое», - иногда думала Фиби и отчаивалась.       В такие моменты ей казалось, что Коул может даже навредить Купу. А что? Он же сошел с ума от так называемой любви к ней. Кто знает, на что он способен? Да, формально Куп бессмертен, но кто знает, что придумает Коул? Он способен на все. Он опасен.       «Как Пейдж тогда говорила? - вспоминала Фиби события четвертого года своей жизни доброй ведьмы, жизни Зачарованной. - Насколько бывшим может быть бывший демон? Хм, точнее и не скажешь. Тьма всегда будет внутри него, Коул никогда не станет воплощением света и добра. А добро и зло не сочетаются».       Она понимала это всегда, но все надеялась на то, что Коул сможет измениться. Но нет, он думал как демон, поступал как демон, чувствовал как демон. Темная сторона Коула никуда не исчезала, что бы с ним не происходило. Их отношения с Фиби были обречены с самого начала.       «Раньше я была наивной, - вспоминала Фиби. - Сейчас я бы не сделала таких безрассудных поступков, стольких ошибок».       Фиби опять посмотрела на мужа и дочку. Опять умилилась. Она возвратилась к реальности, к своему женскому счастью. Вот что было самым главным для нее теперь. Семья, ее семья.       - Идиллия, - прошептала Фиби и улыбнулась.       Внезапно Куп перестал сюсюкаться с маленькой Прю и замер. Фиби насторожилась.       - Снова? - беспокойно спросила добрая ведьма.       - Чья-то любовь под угрозой, - сказал Купидон. - Я должен идти и помочь разбитому сердцу. Я должен спасти любовь, это очень важно. Для этого я и живу. Это мое призвание и моя ответственность.       - Конечно, иди, - согласилась Фиби. - Любовь нужно спасать.       «Лицемерка», - что-то кольнуло в груди одной из сестер Холлиуэл, но она отмахнулась от этого неприятного ощущения.       Куп переместился в город. Сан-Франциско все так же был наполнен отчаянием и скорбью. Розовое сияние совсем не вписывалось в эту безрадостную картину.       «Тут очень много разбитых сердец, - подумал Купидон и поежился. - Нужно найти то, что взывало о помощи».       Купидон почему-то вспомнил Адель. Она быстро находила разбитые сердца благодаря своему дару эмпата. Ее сила сейчас бы пригодилась. Купидон и сам был эмпатом, но он как-то странно себя чувствовал. Он был опустошен. На мгновение он усомнился в том, что успеет помочь разбитому сердцу.       «Если я буду терпеть поражения, - рассуждал Купидон, блуждая по городу, - то любовь в мире действительно умрет».       Он прошел мимо ссорившихся парня и девушки, и его обожгло их гневом и ненавистью. У Купидона начали подкашиваться ноги. Этот город угнетал его.       «С городом что-то не так, - понял Купидон. - Пейдж была права».       Купидоны были условно бессмертны, но лишь до тех пор, пока в мире будет жить любовь. Умрет она — умрут и все купидоны.       «Что со мной такое? - испугался муж Фиби. - Что происходит?».       - Этот город проклят, - сказал какой-то человек и подал руку посланнику добра.       - Да, - кивнул Куп, оперся о руку благодетеля и почувствовал то самое разбитое сердце. - Откуда вы это знаете? - спросил Купидон.       - Я же вижу этот кошмар, - ответил человек. - Если так и дальше пойдет, то весь мир может утонуть в отчаянии.       - Верно, - опять кивнул Куп. - Как вас зовут?       - Феликс, - сказал благодетель.       Куп решил, что невежливо будет сразу спрашивать о разбитом сердце этого человека. Они присели на лавочку в парке. Куп немного пришел в себя. Нет, пока есть такие добрые люди, любовь никогда не умрет.