Утраченные воспоминания

      У вас когда-нибудь возникало такое ощущение, что вы вдруг оказываетесь в неизвестном месте, в компании незнакомых людей, и совершенно ничего не помните о себе: имя, возраст, свою семью или друзей? Нет? Значит, вам повезло. А мне однажды довелось испытать это не самое приятное состояние.       Вереница моих сновидений была настолько запутанной, что даже когда я проснулся и обнаружил, что еду в купе поезда в неизвестном направлении вместе с несколькими моими ровесниками, которых до этого момента я ни разу не видел, то подумал, что все еще сплю. Поэтому чувствовал не беспокойство, а, скорее, любопытство.       Я принялся украдкой разглядывать своих соседей по купе. Напротив меня сидела светловолосая девушка. Она держала в руках толстый блокнот и что-то неустанно рисовала. Ее густые волосы, скрывавшие лицо, были настолько длинными, что доставали до пола. «Волшебница», — промелькнуло у меня в голове. Глупости! Ведь волшебниц не существует… Я переключил внимание на парня, который сидел рядом с девушкой. У него были темные миндалевидные глаза и иссиня-черные волосы, спрятанные под кепкой. На вид парень и девушка были не старше меня… Сколько же им лет? Шестнадцать? Семнадцать? Черт возьми, да я же свой собственный возраст не помню!       Вот тут мною потихоньку начала овладевать паника. Я встрепенулся и заметил еще одну соседку по купе, которая сидела рядом и держала меня за руку. В принципе, я ничего не имел против, девушка оказалась симпатичной: кудрявые огненно-рыжие волосы и глаза цвета неба. От ее волос исходил запах хвойного леса, словно девушка только что выбежала из чащи. Она едва заметно шевельнулась и положила голову мне на плечо, отчего я уткнулся носом в ее волосы. И... я не выдержал и оглушительно чихнул.       Мои соседи по купе разом очнулись от задумчивости. Блондинка оторвалась от своего блокнота и откинула с лица длинные волосы. На ее щеках я увидел дорожки от слез. Парень в кепке улыбнулся и подмигнул мне, словно мы были закадычными друзьями. А рыжеволосая отстранилась от меня и с возмущенным видом принялась отряхивать свою шевелюру.       — Фрост, ты просто невозможен! Неужели нельзя показать другим способом свое пробуждение? — нахмурилась она.       — Доброе утро, спящая красавица, — ухмыльнулся мне черноволосый парень и обратился к рассерженной девушке, — Не сердись на него, Мерида. У парня просто аллергия на хвою.       — Ничего подобного, — хмыкнула та, которую назвали Меридой, — Мы тысячу раз ходили с ним в лес, чтобы поймать «блуждающие огоньки». Этот оболтус зевал от скуки, но ни разу не чихнул. Так что не пытайся его выгородить, Хамада!       — Как скажешь, Ваше Величество, — пожал плечами Хамада.       — Постойте! — Я показал руками тайм-аут. — Объясните мне, кто вы такие и что я здесь делаю?       — Джек, это не смешно, — отвернулась от меня Мерида.       — Чувак, да ты еще не до конца проснулся, — сказал Хамада и помахал рукой перед моим носом, — Прием, Тадаши Хамада вызывает Джексона Фроста! Джексон, как слышно?       Мерида пробурчала себе под нос что-то очень похожее на «мальчишки». Блондинка-художница уставилась на меня невидящим взглядом. На ее лице по-прежнему оставалось отрешенное выражение, словно в мыслях она была очень далеко отсюда. Тадаши Хамада рассмеялся, но мне было не до шуток. Я отвел его руку в сторону и с расстановкой произнес:       — Ребята, это может звучать глупо, но я действительно вижу вас впервые. Я не помню, кто я такой, почему еду вместе с вами неизвестно куда и почему вы ведете себя так, словно мы знакомы с детства. Что происходит?       Блондинка наконец оторвалась от своих мыслей и уже внимательно на меня посмотрела. В ее светло-зеленых глазах читалась глубокая печаль и… сочувствие?       — По-моему, он не врет, — тихо сказала она.       — Ты думаешь, ему стерли память? — повернулся к ней Тадаши. На его лице не осталось и тени улыбки.       — Этого не может быть! Еще полчаса назад он был абсолютно нормальным, — воскликнула Мерида. Она вновь повернулась ко мне и принялась внимательно изучать мое лицо. — Джек, мы вместе сели на «Хогвартс-экспресс», мы всю дорогу держались за руки. Потом пришла продавщица сладостей, у которой мы купили «Шоколадных лягушек». Обертка до сих пор валяется у тебя на коленях. Неужели ты не помнишь? Скажи, что все это — розыгрыш!       — Что такое «Хогвартс-экспресс»? — спросил я.       У Мериды задрожала нижняя губа. Девушка резко отвернулась от меня, снова задев мое лицо волосами. Я услышал тихий всхлип. У меня возникло желание обнять ее, успокоить, но в данный момент я сам был близок к состоянию, требующему утешения.       — Так, давайте по порядку, — сказала блондинка. Она взяла меня за руку и принялась объяснять, выделяя каждое слово. — Меня зовут Роксана Санихелл, его — как ты уже слышал — Тадаши Хамада, а ее — Мерида Дунброх. Ты — наш друг, Джексон Фрост. Мы знаем… хм, или знали друг друга с одиннадцати лет, с поступления в Хогвартс. А сейчас нам всем по шестнадцать.       Я кивнул, с трудом переваривая информацию:       — А что такое «Хогвартс»?       Роксана вздохнула и переглянулась с Тадаши, словно говоря ему: «Это надолго».       — Хогвартс — школа чародейства и волшебства. Там обучаются юные волшебники со всей Британии, и не только. Надеюсь, ты помнишь, что человеческое общество делится на магов и маглов?       Я попытался вспомнить что-нибудь подобное, но, увы, ничего про Хогвартс я не знал. Да и тот факт, что окружающие меня тинейджеры и я сам — чародей, никак не укладывался в голове.       — Э-э-э, Роксана, спасибо за информацию, но я до сих пор многого не понимаю. Как мы познакомились? Чему учат в этом… Огварце, и вообще…       — Хогвартсе, — поправил меня Тадаши, — Похоже, тебя подвергли сильному заклятию Забвения. Не волнуйся, приятель, в школе мы попросим помощи у мистера Нортхема. Он все поставит на свои места.       — Мистер Нортхем — директор Хогвартса, — вставила Роксана, опережая мой вопрос, — Он очень мудрый маг и много чего повидал в своей жизни. Директор обязательно найдет выход.       Мерида Дунброх продолжала молчать. Она смотрела на меня так, будто я ее предал. И самое паршивое заключалось в том, что я действительно ощущал себя виноватым. Оставалось надеяться, что этот кудесник Нортхем действительно поможет мне.       Примерно через полчаса Роксана и Мерида вышли из купе, чтобы, как сказала Санихелл, переодеться в школьные мантии. Перед уходом Мерида одарила меня долгим взглядом, смысл которого я понять не смог.       — Какие взаимоотношения были у меня с Меридой до того, как я… потерял память? — спросил я у Тадаши.       — Ну, в прошлом году вы вроде как стали встречаться, — ответил Хамада. Он надевал свою мантию через голову, поэтому его голос звучал приглушенно.       — Странно, — хмыкнул я, — А мне показалось, что я для нее — раздражающий приятель, с которым постоянно препираются.       — Раньше все так и было, — улыбнулся Тадаши. Его голова наконец вынырнула из воротника мантии. Но лицо парня почти мгновенно стало серьезным. — Ты правда совсем ничего не помнишь?       Я покачал головой и смахнул с колен обертку от «Шоколадной лягушки», про которую говорила Мерида. У меня мантии с собой не было, однако в кармане своей синей толстовки я обнаружил тонкий кусок дерева длиной не больше линейки, загнутый с одного конца. Он походил на миниатюрную клюку. Меня пронзило неожиданное воспоминание — быстрое и мимолетное, как молния. Из глубины сознания всплыла размытая картина: я направляю загнутую палочку на безликого незнакомца и шепчу что-то похожее на заклинание. Я почувствовал себя сумасшедшим старым колдуном и взмахнул клюкой, пробормотав слова, смысл которых сам не знал:       — Флем Дефетус! *       В тот же миг мантия Тадаши, которую он только что надел, загорелась зеленоватыми языками пламени. Он поспешно сдернул ее с себя и вытащил из кармана брюк такую же палочку, как у меня, только полностью прямую.       — Агуаменти! — завопил Тадаши, направив палочку на горевшую мантию. Ничего не произошло.       Я тупо смотрел на тщетные старания парня потушить свою практически сгоревшую одежду. В голове крутилась безумная мысль: «Неужели это сделал я?»       — Мерлинова борода, Джек! Как погасить этот чертов огонь? — Тадаши уставился на меня с выражением неприкрытого ужаса.       Его крик наконец привел меня в чувство. Я спохватился и мигом потушил мантию (вернее, то, что от нее осталось) с помощью другого заклинания, которое, как и первое, словно само сорвалось у меня с языка:       — Флем Репаус! **       Тадаши держал в руках обгоревшие лохмотья, всего несколько минут назад бывшие его школьной мантией. Вместо ужаса я прочитал в его взгляде недоумение и неловкость. От этого мне лучше не стало.       — Прости, что я так раскричался, — наконец сказал он, — Понимаешь, огонь…       — Это мне впору просить у тебя прощения, — вздохнул я, — Я сжег твою одежду, но, клянусь, я этого не хотел. Волшебные слова словно сами сорвались у меня с губ. Ума не приложу, откуда я могу знать такие чудовищные заклятия.       — Но почему не сработало водное заклинание? — пробормотал Тадаши.       — «Подземный огонь», — выпалил я, — Пламя, которое горит даже под водой.       Я тут же ужаснулся от своих слов и пожалел, что раскрыл рот. Это походило на ощущение, будто кто-то другой говорил моими устами. Почему несколько минут назад я сомневался в своей магической сущности, но стоило мне увидеть свою волшебную палочку, как на ум мне пришло заклинание, да еще такое ужасающее? К счастью, от неловкого положения меня спасло возвращение Роксаны и Мериды. На мантии Роксаны был изображен барсук, а одеяние Мериды украшала змея.       — Собирайтесь, ребята, — сказала Роксана, — Мы почти приехали.       Поезд понемногу начал сбавлять скорость, наконец остановившись на станции Хогсмид (ее название я узнал у Тадаши). Хамада не рассказал Роксане и Мериде о происшествии в том купе, за что я был ему очень благодарен.       — Тадаши, а почему ты не надел свою мантию? — спросила Мерида, выходя из поезда.       — Я забыл ее дома, — улыбнулся Тадаши, разводя руками. И тут же поежился. Да, само собой, гулять в одной футболке под осенним ливнем — малоприятное занятие. — Предшкольная суета, куча чемоданов… ну, ты понимаешь.       — Это так на тебя не похоже, — удивилась Дунброх, — Ты же всегда такой собранный и ответственный. Для меня до сих пор не понятно, почему тебя не сделали старостой Когтеврана.       — Вы мне льстите, Ваше Высочество. — Тадаши шутливо поклонился, уворачиваясь от подзатыльника Мериды. — Я не могу брать на себя такую ответственность. Вот Роксана — другое дело.       Я пригляделся к стоящей чуть поодаль от нас блондинке и заметил у нее на левой стороне мантии металлический значок с буквой «С» по середине. Видимо, это означало «староста». Роксана Санихелл оглядывала проходивших мимо школьников, словно высматривала кого-то. В руках она больше не держала свой блокнот, но выражение ее лица до сих пор оставалось печальным.       — Роксана — староста Когтеврана? — спросил я у Тадаши.       — Нет, она учится в Пуффендуе, — ответил Хамада, — В нашей компании когтевранец только я. Мерида — студентка Слизерина.       — Слизерин, Пуффендуй… это что-то вроде колледжей? — спросил я.       — Это факультеты Хогвартса, — пояснил когтевранец, — Есть еще Гриффиндор, на нем учится Хиккап Хэддок… Вернее, учился. Он исчез в конце июня.       Лицо Тадаши помрачнело. Мерида, и до этого не сверкавшая оптимизмом, совсем поникла и кинула взгляд на Роксану. Она больше не вглядывалась в лица прохожих, а просто стояла, прижавшись к фонарному столбу. Капюшон мантии скрывал ее лицо, но я был более чем уверен, что староста Пуффендуя снова плачет.       Я почувствовал себя бестактно веселым гостем на небогатых похоронах. Видимо, этот Хиккап очень много значил для Тадаши и Мериды, а особенно — для Роксаны. Не связано ли исчезновение Хэддока с моей потерей памяти?       — А я раньше общался с ним? — осторожно спросил я.       — Хм… нет. Вы с ним виделись довольно редко, только благодаря совместным прогулкам в Хогсмид со мной, Меридой и Роксаной, — ответил Тадаши.       Я кивнул и попытался мысленно представить себе образ исчезнувшего гриффиндорца. Увы, в голове было совершенно пусто, как в коробке печенья после ленча. Кто бы ни сотворил такое издевательство над моей памятью, я мысленно себе пообещал, что при встрече опробую на нем заклинание Флем дефетус. И тут же испугался собственных мыслей. Нет, никогда я больше не стану применять Темную магию (я точно понял, что это Темная магия).       Мои размышления прервал густой бас, доносившийся со стороны школы. Я обернулся и увидел крупного, грозного вида мужчину с длинной рыжей бородой. Он подошел ближе, призывая первокурсников идти за ним. Стайка испуганных ребят лет десяти-одиннадцати торопливо двинулась за ним. Студенты постарше тоже последовали за этим мужчиной, в том числе и мои знакомые.       — Кто это? — тихо спросил я у Тадаши.       — Стоик, хранитель ключей Хогвартса, школьный лесник, — ответил когтевранец, — А еще он — отец Хиккапа.       Я поежился и украдкой взглянул на повернувшегося ко мне спиной Стоика, который вел первокурсников по тропинке к большому озеру, вода которого в полумраке казалась черной. Не знаю почему, но хранитель ключей вызывал у меня беспокойство и антипатию. Наверняка его сын Хиккап тоже был таким же большим, неповоротливым и свирепым.       — Мы что, тоже должны будем переправляться через озеро? — Я указал Тадаши на группу ребят, которым Стоик велел разделиться на пары и садиться в лодки.       — Нет, это традиция только для первокурсников, — ответил Тадаши, — Мы поедем в каретах.       Я одновременно и обрадовался, и огорчился тому, что не буду плыть по озеру. Зеркальная гладь воды словно манила меня к себе, возбуждая отголоски каких-то давно забытых, загнанных на задворки моей памяти вопспоминаний. В то же время я боялся подходить к воде и покрылся муражками, словно успел окунуться в эти темные воды. Я поспешно отворотил взгляд от озера и стал рассматривать кареты, к которым подошел вместе со старыми-новыми приятелями. На первый взгляд они показались мне безлошадными, но, взглянув на них боковым зрением, я заметил темные силуэты лошадей, настолько худых, что кожа обтягивала их кости. Лошади-скелеты горящими глазами уставились на меня, отчего я невольно попятился.       — Все в порядке? — спросил Тадаши, который вместе с Роксаной и Меридой уже сел в карету.       — Лошади… — пробормотал я.       — Какие лошади? — не понял когтевранец. — Тут нет никаких лошадей, кареты всегда едут сами по себе.       — Вы их не видете? — Я внимательно посмотрел на Тадаши, так же как он смотрел на меня в поезде, когда я рассказал про свою амнезию. Этого еще не хватало! Он наверняка уже считает меня склеротиком, темным колдуном-маньяком, поджигающим чужие мантии, а теперь подумает, что у меня галлюцинации.       Черт с ними, с этими призраками-лошадьми, лучше не показывать лишний раз свои странности. Я пожал плечами и сел в карету рядом с Тадаши, спиной к своей галлюцинации. Безлошадный транспорт двинулся в путь, я старался не оборачиваться, чтобы вновь не увидеть эти обтянутые кожей скелеты и горящие глаза. Но, как и в случае с озером, искушение обернуться было очень сильно. Мне казалось, что я видел этих лошадей-демонов раньше, в далеком-далеком прошлом…       Я почувствовал, что вновь погружаюсь в сон, как в том купе «Хогвартс-экспресса». Только на этот раз размытые тени и силуэты начали приобретать четкие очертания, а приглушенные голоса зазвучали громче.       Я слышал детский смех. По видимому он принадлежал маленькой девочке. Я шел между лесными деревьями, стараясь найти источник звука. Не знаю почему, но мне тоже стало весело.       «Где ты? — крикнул я, — Покажись!»       «Сюда, Джек!» — вновь засмеялась девочка.       Я вышел из леса и очутился перед небольшим, идеально круглым озером, затянутым слоем льда. Я посмотрел себе под ноги и только сейчас почувствовал, что босиком стою на снегу. Мне не было холодно, я согрелся от быстрой ходьбы и собственного смеха. Девочка куда-то исчезла, но смех звучал очень отчетливо, как будто хохотунья стояла у меня за спиной.       «Пора кататься, Джек, — сказала девочка, — Ты говорил, что у тебя лучшие коньки в деревне, надо их опробовать!»       «Но я забыл их дома, — развел я руками, — Придется обойтись без них.»       Я вплотную подошел к озеру и поставил ногу на лед. Он казался очень прочным. Я встал на лед обеими ногами и, оттолкнувшись, заскользил по нему. Скоро я очутился на середине озера и остановился, переводя дух. Вдруг по льду, под моими ногами, пошли трещины, увеличиваясь с огромной скоростью. Девочка больше не смеялась, она в ужасе заплакала.       «Джек, лед ломается. Помоги мне!»       «Не волнуйся, все будет хорошо». — Я услышал свой голос словно со стороны. И не успел заметить, как по пояс очутился в воде. Только сейчас я ясно почувствовал сковывающий, ледяной холод. Я задыхался, пытался выбраться, но уже полностью погрузился под воду. В ушах звенел детский плач, дневной свет померк, а вода превратилась в черный песок. Плач снова преобразовался в хохот, но смеялась не девочка. Это был высокий, пробирающий до костей, леденящий душу смех.       «Теперь ты в моих руках!»       «Джек…»       — Джек! — Кто-то тряс меня за плечо. Я с трудом открыл глаза и увидел склонившегося надо мной Тадаши. Рядом сидела Мерида и держала меня за руку. Роксана внимательно изучала мое лицо.       — Мы еле тебя разбудили, — пробормотал Тадаши, вытирая лоб рукой, — Мы уже приехали в школу.       Я приподнялся и вопросительно посмотрел на Мериду. Та, словно опомнившись, отпустила мою руку и вышла из кареты первой. Тадаши хотел меня поддержать, когда я вылез следом, но я слабо оттолкнул его. Последней карету покинула Роксана, все так же внимательно смотревшая на меня. Меня это начало раздражать. Чего они обращаются со мной, как будто я при смерти? Мне просто приснился кошмар, ничего такого. Да, я видел этот сон раньше, когда еще ехал в поезде, но ничего страшного пока со мной не случилось.       Я пошел впереди приятелей и засмотрелся на огромный замок, в котором, возможно, когда-то учился. Увы, в отличие от озера и тех жутких лошадей, Хогвартс не казался знакомым, но это не мешало мне им восхищаться. Вместе с другими старшими студентами я догнал Стоика, шествующего с кучкой первокурсников. Он подошел к главному входу школы и трижды постучался в дверь.