***
Когда мы вышли из парка, было уже совсем темно. Матвей эмоционально утомился, что было понятно по его затуманенному взгляду и частым зеваниям. Но шел он бодро. Я надеялся, его не наругают за то, что он поздно вернется домой. Воспоминания того вечера были ещё свежими, да и бинт на его травмированной руке так никуда и не делся. Мое настроение было противоречивым. Я дебильно улыбался сам себе, крепче сжимая его руку, а в душе бушевала буря неразделенной любви. — Какое красивое небо. — Я встал посреди улицы и запрокинул голову. Матвей остановился и, помедлив, повторил за мной. Конечно же, я ничего там не увидел, кроме пары ярких звезд, так как фонари на улицах затмевали их сияние. Воспользовавшись моментом, я резко подхватил Матвея на руки и закружил, пошатываясь и двигаясь вдоль улицы. Останавливаясь и тяжело дыша, я заглянул ему в лицо и улыбнулся. Его глаза широко были распахнуты, губы находились на уровне моих глаз, а руки с силой упирались в плечи. Он посмотрел сначала испуганно, учащенно глотая воздух, но потом успокоился и начал настойчиво давить на плечи, прося отпустить. — Что, разонравилось летать? — Я послушно отпустил его на землю. — Или ты просто предпочитаешь быть ниже меня? — и с насмешкой посмотрел на него. Опять ничего не ответил. Просто развернулся и потянул меня за собой. Я уже начал думать, что это заведет нас в тупик. Мы хорошо провели вместе время, и мне не хотелось бы омрачать вечер депрессивными мыслями, но я не мог не думать об этом. Я считал, что сегодня все закончится чем-то знаменательным. Хотя бы разговором. И как после этого пытаться двигаться вперед, если твой собеседник постоянно делает шаг назад? Но я не должен был так думать. Он не виноват. Я слишком много требую. Я слишком импульсивен. Мы остановились. Я грустно смотрел на привычную развилку между нашими домами и не мог заставить себя посмотреть на него. Мне было стыдно за свои эгоистичные мысли. Я чувствовал, как он перебирает своими пальцами мои. Между нами усилилось напряжение. Мне начало казаться, что он смог влезть мне в голову и прочесть мои мысли. Я медленно опустил голову и наткнулся взглядом на такие уже родные глаза. Я слабо улыбнулся. Какой же я дурак. Он недоумевающе искал разгадку такого моего поведения в моем лице, но потом просто уткнулся в землю и отпустил руку. — Волосы, — я нарушил тишину севшим голосом. Он поднял глаза на меня. — Волосы. Твои. Я все время хотел спросить, но не было подходящего момента, — промямлил я последние слова. — Они такие… Белоснежные. Ты их красишь? — Я посмотрел на него из-под ресниц. И, наверно, еще выглядел глупо. Он сдержал порыв смеха, надув щеки, затем опустил глаза и слабо кивнул. — Так ты блондин? — Он кивнул. — И зачем тогда ты их высветляешь? А хотя, — я осторожно провел по его волосам от виска к затылку.— Тебе очень идет. Так ты выглядишь еще более особенным. — Я медленно наклонился ближе, целуя его в уголок губ. Я спешно отстранился, испугавшись его реакции, и заметил, что он немного подрагивал. Матвей шумно выдохнул, закрывая глаза, и опустил голову, прижимаясь к моей талии. Я обвил его руками и положил свою голову на его. Мы еще долго стояли так, не проронив ни слова, слушая лишь тихое дыхание друг друга и стук сердец, слившихся в унисон.Глава 5
5 апреля 2017 г. в 12:46
Резкий порыв ветра дунул прямо в лицо, отбрасывая волосы назад. Я убрал непослушную челку с глаз и начал всматриваться вдаль. На достаточно большом открытом пространстве посреди леса собралась группа энтузиастов. Но их я заметил не сразу, так как все внимание привлекли три огромных разноцветных воздушных шара. Один из них находился уже в сдутом состоянии, но, тем не менее, картина была завораживающей.
Что я, что Матвей, стояли как вкопанные, с открытыми ртами. Детский восторг съедал меня изнутри. Я не мог сейчас представить, что творится внутри Матвея, но его широкая улыбка говорила о том, что он под не меньшим впечатлением. Все же, я первым решил пошевелиться.
— Никогда не видел воздушный шар вблизи, — почти шепотом произнес я. — Они такие… Яркие. Не хочешь подойти ближе? — Я повернулся к Матвею, а он уже сам тянул меня за руку.
Мы спустились по извилистой тропинке к группе людей. Там был разбит небольшой лагерь, где одни просто занимались своими делами, другие наблюдали за шарами, как мы, а третьи, собственно, организовывали это все. Повсюду были символично развешаны небольшие надувные шарики, флажки, чуть подальше находилась колонка, откуда негромко играла музыка. Посмотрев на людей в корзинах, я остановил свое внимание на одной из них и хмыкнул. Там находился Лев со своим, видимо, старшим братом. Я сразу направился прямиком к нему, потянув за собой Матвея.
— Эй, Лев, привет. — Он резко обернулся и заулыбался, пожимая мне руку.
— Привет, не ожидал тебя увидеть. — Снова улыбнулся. Он посмотрел на Матвея, разглядывающего землю под ногами. — Чем занимались?
— Просто были в парке. Решили пройтись, увидели шары, ну, и тебя. Завораживающе. — На последнем слове я поднял взгляд вверх.
— Раз вас привлекли шары, может быть вы бы хотели полетать? — вмешался в разговор брат Лёвы. — Мы можем вас взять.
Матвей резко поднял голову, уставив на него свои огромные глаза. Лев же посмотрел на своего брата прожигающим взглядом.
— Я вообще-то сам хотел предложить, — в его голосе чувствовалось раздражение. Брат лишь незаметно закатил на это глаза. — Кстати, это Сева. Мой старший брат. Вечно влезает туда, куда не надо. А это Доминик и Матвей.
— Очень приятно. — Я пожал его руку, а Матвей проигнорировал его жест.
— Эм, ну что ж, забирайтесь.
Смог бы я когда-нибудь представить, что буду летать на воздушном шаре? Я даже сразу не сообразил, когда мы начали взлетать. В какой-то момент земля начала отдаляться, люди становились меньше, и уже можно было наблюдать верхушки деревьев. Еще через некоторое время открылся вид на весь парк, а потом и на целый город. Вокруг была гробовая тишина, только звук открытого пламени время от времени возвращал в реальность. Вид был неописуемо красив. Мой рот, казалось, никогда не закроется. Решив запечатлеть этот момент, я достал из кармана телефон и сделал пару кадров. И в конце концов мой объектив осторожно наткнулся на Матвея. Через экран я наблюдал за его блестящими глазами. Не удержавшись, я включил запись видео. Его глаза метались в разные стороны, губы подрагивали, белые зубы то появлялись, то исчезали. Через секунду камеру заслонила рука Льва, и я перевел ее на него. Он скорчил рожу, а затем засмеялся. Позади Сева подставлял ему рожки, из-за чего они начали в шутку ссориться. Я услышал тихий смешок. Матвей смотрел на них и улыбался. А потом он перевел взгляд на телефон и смотрел на меня через экран самым теплым своим взглядом. Я завершил запись и убрал его. Наши взгляды встретились на секунду, и он снова отвернулся. Никто из нас так и не решался заговорить громко, чтобы не нарушить тишину. Через некоторое время мои руки начинали трястись, когда я находился очень близко к краю. Моя фобия всегда просыпалась в неподходящий момент. Матвей же, наоборот, совсем ничего не боялся и держался обеими руками за край бортика. Казалось, что вот-вот, и он выпорхнет из корзины, словно птенец из гнезда, и обретет свое счастье в небе.
Мои глаза свободно плыли по пейзажам, восторг немного утих. Пришло спокойствие и умиротворение. И страх притупился. Объект моего обожания почти не дышал, стоял, наклонившись за край корзины, и наблюдал за видом. Мне стало немного беспокойно, и я шагнул ближе к нему, обвивая руку вокруг его талии. За спиной я услышал кашель и тихий шепот, но не стал вслушиваться.
— Смотри! — Я наклонился вплотную к нему и прошептал на ухо: — вон там твой дом, — указал пальцем, — и мой совсем рядышком.
Он послушно повернул голову и начал смотреть туда, куда я показал. А сам я мог полностью лицезреть его половинку лица, вздернутый нос, пушистые ресницы и восхищаться фарфоровой кожей, по которой так и хотелось провести рукой. А волосы? Хотелось зарыться в них рукой, вдыхать их запах, а я был уверен, что пахнут они приятно. Несмотря на то, что они выглядели выжженными, мне казалось, что глаза лгут, и на самом деле они очень мягкие. Интересно, чем он красит волосы? И красит ли вообще?
— Парни, надо бы возвращаться. Солнце садится, — вырвал меня из мыслей Лев.
Мы приземлились, когда начало темнеть. Стоило ногам коснуться земли, как почувствовалась убийственная усталость. Ребята уговаривали нас остаться и сходить к ним на ужин, но Матвей так сладко зевнул, что я решил им отказать и повести своего друга домой. Я очень долго благодарил парней за такое путешествие, и вся моя благодарность состояла из потока невнятных слов восторга. Но они рассмеялись и признались, что хорошо провели время. Сева предложил подвезти, но я вежливо отказался.