Любить тебя страшно

Марк. Уже завтра «день икс». Бой, в котором слишком много личного, где я просто не имею права проиграть. Только, несмотря на понимание этой истины, полностью сосредоточиться на предстоящем мне не удавалось. «Ссора» с Лёхой не давала мне покоя и грызла душу, точно злобный паразит. Появление друга два дня назад на пороге моей квартиры меня шокировало. Лёха был уже сильно пьян, он смотрел на меня мутными глазами, полными боли и ненависти. Не успел я открыть дверь, как парень буквально набросился на меня с кулаками. Параллельно с этим он выкрикивал оскорбления, за которые кто-либо другой огрёб бы пиздюлей по полной. Но я видел, друг явно не в себе. Не известно, чем бы всё закончилось, будь он трезв. Драться с ним у меня желания не было и мне удалось скрутить в несколько приёмов. Однако, перед этим он успел нанести мне чувствительный удар по рёбрам, так же нормально, как прилетело в челюсть. Когда Лёха осознал, что сражению конец, просто назвал меня мразью и объявил, что больше не желает иметь со мной что-то общее. Конечно же, я не мог его отпустить без объяснений, а разобравшись что к чему, впал в ступор. Друг был убеждён, что я спал с его Викой в каком-то клубе. Будто нас там видели. С горем пополам, чуть ли не с новой дракой, я выбил имена «свидетелей» и отпустил парня. Когда шок прошёл, пришла злость. Эти ушлёпки — покойники! Найду и лично закопаю. И Лёха хорош. Как он мог поверить в такой бред? Что бы я и эта? Да она самая несносная баба в мире! К тому же, даже у такого как я, есть своеобразный кодекс чести, а по нему, девушка друга — существо бесполое. Она как женщина для меня просто не существует. На следующий день, убедившись, что Лёха в мастерской, как я и думал, не появился, посетил спортзал и отправился на поиски этих ублюдков. Мне было необходимо во всём разобраться самому. Эти мелкие шакалы посмели поссорить меня с братом, сами их утверждения были для меня оскорблением, и они должны ответить за это. Но меня ожидала неудача. Никто их не видел. Не было говнюков ни дома, ни на работе, ни на местах их тусовок. Более того, не один я искал их. Эти красавцы нахватали незадолго до этого приличных долгов и теперь просто исчезли. И на следующий день история повторилась. Словно испарились. Это заставило меня снова задуматься над главным вопросом: зачем это им? Ведь парни прекрасно знали, что с ними будет, когда правда выплывет наружу. Следственно, это было не их инициативой. А кому нужно вывести из строя меня и заодно Лёху, учитывая, что в случае победы в завтрашнем бою, он становится полностью человеком? Кому отношения Лёхи и Вики, как кость в горле? Кому выгодно, чтобы и он, и я слетели с катушек? Ведь обозлёнными на мир людьми, людьми, которые не имеют привязанностей, управлять куда проще, чем свободолюбивыми личностями, у которых полно своих планов. Мне на ум приходило только одно имя, и это отнюдь не утешало. Именно этому человеку я не мог сделать ровным счётом ничего. Тогда как он мог сотворить со мной что угодно. На его стороне была власть, деньги, огромные резервы наёмной и рабской силы. На моей только мои личные возможности. Плохо. Очень плохо. Происходящее мне решительно не нравилось. Мешало сосредоточится, мешало жить. Наверное, именно поэтому в надежде, что Лёха остыл, я решился на попытку разговора с ним. Ведь всё же мы с ним столько дерьма вместе прошли. Должно же это что-то значить? Может, удастся достучаться до него? У меня были ключи от квартиры друга, как и у него от моей. Так, на всякий случай, мало ли что. Но я не решился самостоятельно открывать дверь, поэтому стоял и жал на кнопку звонка. Думал уже, что всё же придётся нарушить границы личного пространства друга и открыть дверь своим ключом, как она распахнулась. Выглядел Лёха неважно. Не сказав и единого слова, он просто приглашающе махнул рукой и ушёл в направлении кухни. Переступив порог, невольно присвистнул. Немногим предметам удалось уцелеть после приступа ярости друга. Особенно досталось вещам Вики. В комнате, среди осколков зеркала, разглядел множество пёстрых пятен — всё, что осталось от фирменной косметики. Дорогая женская одежда стала просто драным тряпьём. Прошёл на кухню и выдохнул с облегчением, увидев перед Лёхой чашку кофе, а не бутылку с алкоголем. Учитывая густой запах перегара в квартире, это не было бы чем-то удивительным. — Вот скажи мне, — произнёс я, усаживаясь на каким-то чудом уцелевшую табуретку, — ты меня за кого принимаешь? — В смысле? — буркнул друг. — Ты правда считаешь, что я мог трахнуть твою девушку? — допытывался я. — Порой мне кажется, что тебе вообще без разницы с кем спать, — отозвался Лёха, а мне стало неприятно. Обидно. — Ну, спасибо. Вот только тут ты не прав. Девушка брата — это нерушимое табу для меня, и ты это знаешь. Конечно, я далеко не пример для подражания, на моём счету много дерьма, которым я не могу гордиться, но это… — я запнулся, подбирая слова. — Я бы после этого не смог себя уважать. Ты мне брат, самый близкий человек в этом грёбаном мире и ты думаешь, что я променяю это на мгновения сомнительного удовольствия? И, к тому же, ты уж не злись, но твоя Вика мне совсем не нравится. Пусть мордашка у неё и ничего, но я бы даже в пьяном угаре не стал трахать тёлку с таким характером. — За базаром следи! — мгновенно завёлся парень, но быстро успокоился. — Я должен извиниться, брат. Я повёл себя, как конченый дебил. Просто… — Лёха прикрыл глаза, — я так её люблю… кажется, просто сдохну без неё. Когда мне сказали, что видели вас вместе… Я просто обезумел. Первым порывом было убить вас обоих, а потом застрелиться. И пусть я этого не сделал, но дел натворил. Полез драться к тебе, ударил Вику, оскорбил Алину… При упоминании имени девушки всё мои чувства словно всколыхнулись. Стоп. Оскорбил? Когда? Как? Она-то тут вообще причём? В душе поднималось что-то неприятное. Захотелось съездить Лёхе по физиономии. Кто дал ему право обижать малышку? — При чём тут Алина? — поинтересовался напряжённо. — Она приходила сегодня. Мне не хотелось общаться с ней и я просто наговорил ей гадостей. Она же просто несколькими фразами заставила меня почувствовать всю свою ущербность. Я понял, какой я идиот. Вот теперь сижу, пытаюсь выходиться и думаю как быть. Я рад, что ты пришёл, Марк. — Понятно, — процедил я сквозь зубы. Дура! Куда она лезет! В миротворцы записалась, мать её так! А если бы прибывая в неадеквате, Лёха сделал бы ей что похуже, чем несколько обидных слов? Ударил, например, со всей своей силы? Но, с другой стороны, визит малышки принёс неоспоримую пользу. Друг наконец начал думать, а не просто сходить с ума. Но выглядел он очень подавленным, и мне это не нравилось. Завтра он должен быть в форме и готов к бою, насколько это вообще возможно. — Ну и что ты сидишь? — спросил я в лоб. — Что? — Лёха меня явно не понимал. — Поднимай жопу и топай извиняться к своей Вике, — выдал я. — У тебя завтра судьбоносный бой, а ты тут развёл пьяные страдания. Друг посмотрел на меня странным, задумчивым взглядом. Одним глотком допил свой кофе и встал. — Знаешь, я почти всегда считал тебя слепым и глухим, в плане взаимоотношений. В принципе, ты такой и есть, вот только и я, как оказалось, не лучше. А, может, и хуже местами. Спасибо, брат, спасибо, что пришёл. Тут я понял, мне пора. Дальше он должен сам разбираться со своей девушкой и жизнью. Мне же стало ощутимо легче на душе. Теперь надо сосредоточиться на завтрашнем дне. Но упоминание Алины сыграло со мной злую шутку, так мысли постоянно стремились свернуть в направлении такой родной и совершенно незнакомой малышки. *** До моего выхода осталось совсем немного и мне казалось напряжение, которым буквально пропитался воздух, сведёт меня с ума. Где-то там, находится этот ублюдок Ангел, и он тоже уверен, что обязан одержать верх. Эмоции плохой советчик в бою, но сейчас они буквально бурлили в крови, грозя свести на нет всю подготовку. Лёха разобрался с проблемами в личной жизни. Этот вывод я сделал, увидев Вику в зале на привычном месте. Что же, за друга я был рад. Хотя, учитывая как он провел почти трое суток и присутствие девушки, совсем не гарант победы. Он сам себе неплохо подосрал, уйдя в запой в такой ответственный момент. Снова ощутил злость на эту зарвавшуюся сволочь. Играет чужими жизнями, убивает, калечит, мучает и насилует, только во имя собственного удовольствия. Мразь! А ещё в душе скреблось совсем уж абсурдное чувство, мне хотелось, чтобы сегодня среди болельщиков была не только Вика, но и Алина… Блядь! Похоже, я уже начинаю сходить с ума. Откуда только лезут такие больные мысли? Я сидел, стараясь отрешиться от всего лишнего. Выкинуть из головы всё, что не является полезным в бою. — Через пять минут твой выход, Марк, — произнес Виктор. Парень выполнял функцию обслуги и охранника одновременно. В его задачу входило оповещать бойцов о выходе, и уводить, а иногда и уносить, их с ринга. При этом следить, чтобы никто из охваченных кровавой горячкой гостей не смог до них добраться и навредить. И вот я вышел в зал, вдыхая густой воздух пропитанный ароматом чужой крови, боли и ярости. Сколько раз я уже шёл этой дорогой? Много, слишком много. Это местечко было одной из инстанций преисподней. Кто-то приходит сюда в надежде сделать удачную ставку и сорвать солидный куш. И иногда это случается, в одно мгновение нищий голодранец может стать чуть ли не богачом. И наоборот, часто люди тут теряют последнее, до конца в жизни попадая в долговое, а порой и реальное, рабство. Но большинство сюда приходит именно за эмоциями. Они питаются ими, насыщаются этой отвратительной энергетикой, потому что их гнилым душонкам она даёт энергию. Они эмоциональные падальщики, больные безумцы. Оказавшись на ринге, поднимаю голову и перестаю слышать рефери. Этот ублюдок смотрит на меня своими голубыми, ледяными глазищами и одаривает змеиной улыбочкой. Публика за пределом ринга перестала существовать. Остались только мы: он и я. Я ждал этого момента слишком долго. Сегодня эта мразь ответит за всё. Только один из нас покинет ринг живым. И судя по взгляду Ангела, он того же мнения. Похоже, я слишком ушёл в себя, потому что пропустил, когда объявили «бой!». Моя небрежность дорого мне стоила, так в следующую секунду, я получил чудовищный по силе удар в пах. Перед глазами вспыхнули звёзды, дыхание спёрло, и я рухнул на колени… Мать твою! Как же больно! Но это ещё не конец. Чёрта с два я дам ему так просто победить. На чистых инстинктах ушёл из-под следующей атаки, вскочил на ноги, стараясь сфокусировать взгляд. Этот шакал снова атаковал, я увернулся, наградив противника ударом по почкам. Начался наш с Ангелом последний бой. Время и пространство стали абстрактной, тягучей субстанцией. Я не чувствовал боли. Мешало сбившееся дыхание и кровь, заливающая глаза. Я не знал, сколько мы уже кружим в этом смертельном танце. Силы были на исходе, но я не сдавался. Падал и вставал, отправлял своего врага на маты, но и он поднимался. И так бесконечно. Пришло понимание, ещё немного и я не смогу подняться. Неужели всё зря? Вся подготовка, годы ожидания, только для того, чтобы сдохнуть от его рук? Нет! Ни за что! Всплеск адреналина от таких мыслей открыл «второе дыхание», и я смог оценить состояние Ангела. Его ощутимо пошатывало, и я ощутил вкус близкой победы. В этот рывок, эту атаку, я вложил всю силу своей ненависти. Ублюдок отлетел на сетку, попытался сделать шаг вперёд и упал. Попытался встать, раз, второй и всё неудачно. Потом перевернулся на спину и начал хохотать безумным, злым смехом. — И всё равно я победил, уже давно. И ничего никогда этого не изменит. Твоя любовница считала вашу связь ошибкой, и клялась в любви ко мне, пока я трахал её. А родная сестра орала подо мной, и постоянно повторяла, как ненавидит тебя. Ты ничтожество! Лошара! Ноль! Вечно второй! — раздавалось между приступами хохота. Его слова подобно яду, отравляли кровь, воскрешая в памяти всю эту мерзость. Ненависть разрасталась, поглощая душу, подчиняя себе. Алая пелена застилала глаза. Я весь превратился голый инстинкт убийцы, жгучую, непреодолимую потребность убить эту мразь. Одним прыжком я оказался рядом и под беззвучное сейчас для меня безумие толпы кровожадных тварей, в которых превратились окружающие, свернул Ангелу шею. Вот и всё. Я победил. — Ты не прав, ублюдок, — прохрипел я. — Я первый. Теперь я всегда первый, а ты просто дохлый кусок дерьма. Я плюнул на труп своего врага. В этот момент словно лопнул невидимый пузырь, отделяющий меня от окружающей реальности. Оглушающий рёв сотен глоток и бешеная энергетика буквально сбили меня с ног. Я рухнул рядом с бездыханным телом и провалился во тьму.