Ты мне ничего не должен

Во дворце Эмира было темно и ужасно холодно, несмотря на то, что Свартальфахейм был в шаге от того, чтобы поджариться на адском огне. Там не было добрых людей. Они все друг друга ненавидели, вечно дрались и разоряли друг друга. Они рассказывали своему господину всякие подлости друг про друга, а тот периодически наказывал кого-либо из них. На самом деле профилактической пользы это не приносило, просто господам нравилось смотреть на то, как на полу корчится от боли очередной «без вины виноватый». И всех такой образ жизни устраивал. Когда во дворце появлялась новая жертва, они издевались над ней все вместе, не обращая внимания на крики. Впрочем, крики были там частым делом. Жестокими нравами там отличались все без исключения. Хочешь жить — умей вертеться, пришедшая из Мидгарда, точнее некуда описывала то, что происходило в Тёмном царстве. Эмир всю свою жизнь был своенравным и жестоким. Он ненавидел сантименты, бесился от любого проявления симпатии, запрещал любить, но поощрял насилие в любых его проявлениях. И вот в его дворце появился принц Асгарда. Это было очень знаменательное событие для всех этих жестоких предателей. Когда двери дворца открылись и вошёл Эмир, а следом за ним двое охранников завели Лафейсона, вокруг них столпились все. Локи бросили на пол. Парень осмотрелся, приподнял голову и посмотрел на Эмира так, будто йотун выше его головы на три — четыре. Что совершенно не устроило самого Эмира. — Либо ты становишься моим здесь и сейчас добровольно, либо… — Локи уже знал, что с выбором у него напряжёнка, но перестать язвить — означало поражение. А этого он допустить не мог. — Или что? Боишься сдохнуть от недотраха? Иди лечись, только не за мой счёт. — Прохрипел Локи, пытаясь откашляться. С уборкой в этом дворце тоже не дружили. Запашок был мягко говоря не фонтан. — Ты сам так решил. Развлекайтесь. — Эмир махнул рукой и ушёл. Локи со страхом осмотрел тех, кто его окружал. Это были не люди. Чудовища. Из толпы, жадно поглощающей взглядами хрупкую фигурку Локи, выглянул здоровяк, который, наверняка, все потолки посносил. — Какая миленькая девочка у нас тут появилась. Всем стоять! Я первый поставлю эту сучку на место. — Здоровяк подошёл к Локи, оскалился и с ноги ударил Локи в грудь. Лафейсона отбросило к стене. Воздух мгновенно перестал поступать в организм, пытаясь вдохнуть, Локи случайно задел стоящего рядом монстра и получил удар в скулу. Локи растянулся на полу. Он уже обещал, что плакать не будет. Никто из этих уродов не увидит его слёз. Но у них на этот счёт было своё мнение. И считаться с брюнетом они не собирались. Мерзкие шавки Эмира. От следующего удара Локи перевернулся на спину, вцепившись рукой в левый бок, туда прилетело сразу два удара. И это действительно было больно. Здоровяк схватил Локи за рубаху, приподнял почти что себе над головой и рванул её так, что та осталась у него в руках. Локи упал на пол с высоты роста этого кабана, сильно ударившись головой. Голое тело моментально пронзил холод, позвоночник болел от жесткого соприкосновения с каменным полом. Локи вообще предполагал, что до Свартальфахейма инновации не дошли. Сверху на Локи уселся этот здоровяк. Руки его держали мужчина и женщина, которые будто стояли в очереди, чтобы самим ворваться в худое тело нового пленного. — Ну что, детка? Тебе не больно? Нет? Ну ну, не переживай, сейчас тебе будет больно! — Монстр ухватился за бёдра Локи, сжал их, оставляя синяки, раздвинул стройные ноги. Локи пытался вырваться. Он несколько раз пнул тех, кто его держал, вырвал руки буквально на две-три секунды, Но это ничем ему не помогло. Тело пронзила резкая боль. Локи закусил губу, делая всё, чтобы не закричать, хотя именно этого его мучители и ждали. Локи предполагал, что они будут пытать его до тех пор, пока тот не закричит. Но и кричать он не собирался. Локи закрыл глаза, больше не пытаясь вырваться. Что толку, их больше, они безжалостнее, а у него самого нет ни одного шанса на спасение. — Ты что это решил не обращать на меня внимание? Зря, ой зря. — Здоровяк влепил Локи сильную пощёчину и кому-то кивнул. Локи крепко держали, особенно правую руку. По бёдрам была размазана кровь, Локи уже не знал, что ещё с ним могут сделать. Если только пустить по кругу, но с этим он должен справиться. — Рик, держи. — Мучителя звали Рик. Ужасное имя. В руки здоровяку вложили странный шприц. Локи уже испуганно озирался. Когда он пытался захватить Мидгард, то наслушался много рассказов о смертельных веществах, которыми люди травят друг друга. — Да, сучка, ты правильно всё понял! — Здоровяк продемонстрировал свои грязные зубы. Локи попытался вырваться, но в него вцепились ещё сильнее, выворачивая руки. В вену вонзилась тонкая игла. Перед глазами Локи всё поплыло. Чудовища с наслаждением смотрели на то, как глаза парня расширяются, как он старается вырваться, потому что и без того нежная кожа стала слишком чувствительной. Удары посыпались градом. Здоровяк отошёл, его место между ног Локи занял другой, не менее омерзительный мужик. Локи взвыл. Ощущение полного уничтожения, причем именно изнутри, настигло Лафейсона. Теперь он понимал, почему не имеет значения воевать с Мидгардом. Они сами себя убивают. И Локи тоже почти мертв. Глаза парня закатились, кожа стала холоднее, чем обычно. Голова безвольно опустилась на пол, руки тоже. Осталось только ощущение того, как в него входят разные твари. А потом исчезли все чувства. Темнота накрыла с головой.

***

Тор метался по Асгарду со скоростью бешеного ягуара. Почему он так бегал, знал весь дворец. И всё ему очень сожалели, хотя не все ещё простили Тора за предательство. Но сейчас половина дворца считала, что Локи не стоило вмешиваться. Война? Ну пусть война. Дайте меч, скажите направление. Через сутки будет ваш. Чего вот он добился своим вмешательством? Только Тор теперь изводит себя, да и самому принцу там недолго прожить светило. И всё ради чего? Избежать войны? Да неизбежна она. Те, кто говорил, что война неизбежна, были правы. Потому что Свартальфахейм сел бы Асгарду на шею и свесил ножки. Он уже это сделал. Весь дворец воротило от осознания того, что Локи разрушает себя ради нормальных отношений с Тёмным миром. Сейчас все были готовы восстать за принца. Фандрал готовил войска к битве, а тем временем Тор грыз себя изнутри, боясь представить, что с Локи сделает этот урод. — В твоей голове разные мысли, мой царь. Они не дают тебе ясно видеть. — Произнёс Хеймдалл, стоя у двери. — Пусть так. Я не вижу своего будущего без Локи. Я его верну. — Глаза Тора, поднятые на хранителя, горели огнём ненависти к другим мирам. — Это то, чего бы ты хотел? А как же Мидгардка? — Хеймдалл скептически поднял бровь. — Забудь о ней! Важнее Локи ничего не может быть. Кто знает, что этот урод с ним сделает! — Закричал Одинсон, стоя почти возле хранителя. — Я же говорю, что твои мысли мешают ясно видеть. — Спокойно ответил Хеймдалл. — Объяснись. — Крикнул Тор, отворачиваясь к стене. — Они не сделают это с Локи, они уже это сделали. — Эти слова и Хеймдаллу дались тяжело. Он видел, что творили с младшим принцем. — Покажи. — Грозно пробурчал себе под нос Одинсон. — Вы не хотите видеть это, мой царь. — Попытался остановить Тора хранитель. — Я не спрашиваю тебя. Покажи. — Выкрикнул Одинсон. Хеймдалл подошёл к царю, положил ему на плечо свою руку всего на одну секунду, потому что был уверен, что увидь Тор всё, война бы развязалась сразу со всеми мирами, а Свартальфахейм остался бы только сказкой в детских книгах. Тора будто подменили. Он завис, смотря в стену, будто видя, как в холодной камере на цепях висит его маленький Локи, по всему телу его горят кровавым огнем раны и ссадины, назревают на бёдрах синяки. Глаза младшего закрыты, а рядом с ним стоит Эмир, который вкалывает Локи очередную порцию Мидгардского яда, которым люди травят себя и других. На секунду Локи распахивает свои огромные глаза, в которых видны только огромные зрачки, чуть не кричит от боли, которая ломает его изнутри, а потом теряет сознание, и голова снова падает на грудь. А Эмир смеётся и бьёт Локи по лицу. Сам Хеймдалл видел всё, что творили с младшим принцем эти чудовища. Он старался не видеть, но с каждой секундой ему становилось страшно. Вдруг принц не сможет. Вдруг умрёт. Что тогда будет с Тором? Одинсон ожил. Он смотрел на мир глазами, которые горели огнём ярости и мести, и Хеймдалл подумал, что был прав, когда показал лишь ничтожный кусочек. — Вольштагг!!! — Проорал Тор, чуть не оглушив старика — хранителя. — Да, мой царь! — В комнаты тотчас влетел друг Тора. — Скажи Фандралу, что войско нужно сегодня. Я убью этого урода своими руками. — Прохрипел Тор, призывая молот. — Так значит… — Да! Сегодня мы идём войной на Свартальфахейм.