Счастье зеленого цвета

Проснулась она, как ни странно, от шепота. Чидо услышала голос мисс Гидди: — ...Никак не могут остановить... — Много крови? Давно началось? — Они говорят, часа два назад, сначала немного, но сейчас все больше и больше. — Она ходить может? Хотя нет, лучше я ее принесу сюда. Они вскоре вернулись. Органик-механик нес на руках Хохотушку Элли. — А ну брысь отсюда, — шикнул он на Чидо и уложил Элли на скамью. Мисс Гидди заперла Купол и вернулась. — Ну, что скажешь? Он при свете фонаря разглядывал Элли между ног. Чидо не хотела смотреть и отвернулась. — Скажу, что она уже не беременна. Элли всхлипнула, сначала тихонько, а потом заревела в голос. — А ну заткнись, — зашипел он на нее, — Джо заделает тебе нового! Главное — кровотечение остановить. — Эй, девчонка, ну-ка сбегай за Нюхачом. Нюхач спал в лазарете и ночью приглядывал за больными. Чидо еле растолкала его. Вместе они вернулись в смотровую, где продолжала рыдать Элли. Органик-механик наступал на мисс Гидди: — Я сказал, пошла вон, старая карга! Мне работать надо! Это очень серьезно, понимаешь? И еще перед Джо отчитываться. Ты хоть представляешь, что будет? — Только не ори на нее, бедной девочке и так тяжело. — Ладно. Не буду орать, — вдруг согласился он, — только не мешайте работать. — Хорошо, — кивнула мисс Гидди. Она обернулась к Чидо: — Как ты, детка? Этот монстр тебя не обижает? Что она могла ей ответить? Чидо покосилась на зареванную Элли: — Нет, со мной все хорошо, честно. Нюхач открыл шкаф и загремел шприцами. Чидо тихо села в углу и стала ждать. Она ждала, когда Элли успокоится и перестанет плакать, когда органик-механик, сегодня невероятно тихий, остановит кровотечение, но что-то явно шло не так. Он метался по смотровой в поисках то того, то другого лекарства, пытался найти ответ в своих медицинских книгах, которых у него было множество, швырял их на пол и, молча, в яростном исступлении, топтал их ногами. Элли притихла и испуганно смотрела на Чидо казавшимися огромными на бледнеющем лице глазами. — Я умру? — спросила она шепотом. — Нет, конечно! Органик-механик умный, он сейчас все исправит, и ты вернешься в Купол. — Джо больше не захочет меня. — Наоборот, он пожалеет тебя и будет любить еще сильнее. Ты родишь ему сына. Тут к Чидо подошел Нюхач и прошептал ей на ухо: — Слышь, солнце уже взошло, и вот сейчас — самый подходящий момент. Ему не до тебя, поэтому можешь бежать к мамочке, только возвращайся поскорее. Она вскочила, но Элли продолжала держать ее за руку: — Мне так страшно, — прошептала она. — Пожалуйста, не уходи! — она попросила. Чидо замерла в нерешительности, это, возможно, ее последний шанс увидеть маму, но с Элли творится что-то неладное, нельзя бросить ее тут одну. — Ну, что ты растопырилась? — поторопил ее Нюхач. — Беги быстрее! Органик-механик вернулся с новой порцией уколов, и его взгляд упал на Чидо. — Добавим ей немного крови, я не хочу тащить ее в лазарет, где все туши. — Попробуем твою кровь, может, подойдет? Дай палец. Он больно уколол ее и унес пробу в угол. — Ну вот, — зашипел Нюхач, — ты все испортила! Другого случая может и не представиться! Она кивнула, Чидо и сама понимала это. Кровь подошла. Нюхач воткнул иглу ей в вену, и кровь Чидо потекла в Элли, которая все равно становилась все бледнее и бледнее. — Ты прости, что щипала тебя. Мне просто обидно было, что ты задирала нос. — Я и правда задирала нос, так что я не держу зла. Элли кивнула и закрыла глаза. Органик-механик, смотревший на песочные часы, скомандовал Нюхачу: — Все, отцепляй ее, иначе она у нас тоже завалится. Его собственная кровь тоже подходила, поэтому он стал следующим донором. Элли больше не открывала глаза. Несмотря на все их усилия, через три часа она умерла. Она все еще была как живая и теплая, когда Чидо отпустила ее руку. Органик-механик против своего обыкновения не орал, просто сел за стол и закрыл лицо руками. — Ненавижу, когда так происходит, — пробормотал он. Никто не ответил ему. Нюхач и Чидо ждали бури, но ее почему-то не было, и они не знали, что делать. Некоторое время все молчали. Наконец органик-механик вскинул голову, и взгляд его уперся в Нюхача. — Сделаем вскрытие! Только так я смогу понять, что произошло. Неси фартук и инструменты. Чидо бросилась за Нюхачом в лазарет. — Выпусти меня! Пока он будет резать Элли, я успею к маме. Он помедлил немного, но все-таки открыл дверь, и вот Чидо уже бежала по коридорам Цитадели. Ноги сами несли ее по ходам главной башни к мосту. Ветер сегодня был сильный, но Чидо перебежала его и не заметила как. Вот и огород, где она родилась. Тут все так же зеленели посадки и журчали поливалки, а работники ближе к закату, когда жара спадала, выходили в поле. — Мама! Мама! — Чидо бежала по огороду, искала глазами ее зеленый платок и не могла найти. Люди оборачивались на нее и шептались между собой: — Кто это? — Что за девчонка? — Э-э... Да это красавица Чидо! Ты изменилась — и не узнать. А наряд какой чудной! Чидо чуть не полетела в грязь от подставленной под ноги тяпки. На нее, ухмыляясь, смотрела Марла. В детстве у нее была порча на спине, а теперь вырос настоящий горб, но лицо было, пожалуй, даже красивое. — Как это такую важную персону занесло в наши огороды? — спросила она, преграждая путь Чидо. — Мне очень срочно! Мне нужна мама! Марла, пожалуйста! Прошу! Скажи мне, где ее найти? Марла хмыкнула. — Разве что в компосте. Померла твоя мама. Давно еще. Через шестьдесят восемь дней после того, как тебя в Купол взяли. Она же болела, поэтому тебя туда поскорее и запихнула. — Нет-нет-нет! — закричала Чидо и затрясла головой. — Это ты все врешь мне назло! Этого не может быть! — Да у кого хочешь спроси... Чидо отпихнула ее и побежала в пещеру. На маминой кровати храпел Зануда Боб. — Боб! Где мама?! Почему ты разлегся на ее кровати?! — Чидо изо всех сил трясла его за плечи. Зануда еле разлепил глаза и долго не мог понять, чего от него хотят. Наконец, признав Чидо, он пробормотал: — Так померла мамка-то твоя, давно уж. Плакала все. И быстро в компост ее снесли. У нас тут много народу с тех пор померло. Косоручка вот дня три назад. А у Красного мать померла, так его отец забрал. Он же варбой у него. Живет теперь наш Красный в Главной башне. И обозвал его как-то по-ненашему. Руфус! Во! Чидо села на пол и заплакала. Все эти триста долгих дней она видела во сне ту, кого уже давно не было на этой земле. Все ее слова, мольбы и жалобы были обращены к мертвой женщине. Ничего нельзя изменить. Ей некуда возвращаться, никто не ждет ее домой. Ее ждет Людоед в Газтауне. Жалкую, трусливую никчемную Чидо, которая всю жизнь только и думала о себе и своих пустых мечтах. И так и не успела попросить прощения. Она поднялась и отправилась к уступу, где раньше они с мамой растили салат в обрезке старой покрышки. Он был на месте, маленький засохший кустик. Чидо поняла, что мама посадила его после того, как отвела ее в Купол, и растила до самой своей смерти. Наверное, она смотрела на него и вспоминала Чидо, и ей становилось немного легче. Чидо очень хотелось верить, что так оно и было. Она сдвинула покрышку в сторону. В небольшой ямке под ней она спрятала все, чем владела: Несмертного и страницу из старого журнала. Чидо взяла в руки игрушечного Джо и пригладила его желтые волосы пальцем. — Ты отважный и добрый! Ты настоящий герой, который заботится о тех, кто слабее! — сказала она. — Ты умеешь любить и всегда был верен мне! Никого и никогда я не любила так, как тебя! Как жаль, что ты — всего лишь кусок проволоки и пакли. Она спрятала Джо обратно в тайник, взяв с собой только страницу из старого журнала. Чидо повернула обратно. Она шла по огороду уже в сумерках. Счастье зеленого цвета еле тлело в последних лучах солнца, но все же Чидо почувствовала его. Как будто кто-то легко погладил ее по голове. И в этот момент она ощутила странное, до этого не осознаваемое чувство свободы и покоя. — Уже уходишь? — ехидно спросила Марла, опираясь на тяпку. — Не понравилось у нас, красавица? — Я бы очень хотела остаться, честно, — серьезно ответила Чидо, — но Джо мне вряд ли позволит. Он еще не решил, что со мной делать. Скорее всего, отдаст Людоеду из Газтауна. Он разделает меня и съест по частям. А может, Джо подарит меня кому из своих императоров. Знаешь, ведь у меня не может быть детей. Поэтому вряд ли они меня возьмут. А если кто и возьмет, то не будет хорошо обращаться. И вообще мне в Куполе плохо было, не надо было туда ходить. Элли там нравилось, но она умерла сегодня. Я не нашла ее маму, и мне пора уже уходить, поэтому, если увидишь ее, скажи ей, что она скучала по ней, — солгала Чидо. Хохотушка ни разу не вспомнила свою мать. Марла серьезно выслушала ее и кивнула, ехидная гримаса сползла с ее лица. — Удачи тебе, Чидо-Красавица! — Если мне повезет, я вернусь сюда, обещаю! — улыбнулась Чидо и пошла вдоль грядок в сторону моста. У самого конца огорода она оглянулась. Маленькая сгорбленная фигурка помахала ей рукой. От этого на сердце у Чидо стало чуть теплее. Она возвращалась обратно. К Джо, императорам и Людоеду. Она постояла немного на мосту и хотела было спрыгнуть вниз. Но потом подумала, что Нюхача тогда точно накажут, а ведь он этого совсем не заслужил. Поэтому она прибавила шагу и вскоре уже стояла у дверей лазарета. Она постучала, Нюхач тут же открыл дверь, как будто ждал ее. — Наконец-то. Ой, что тут было! Джо вернулся и узнал про Хохотушку, — прошептал он, втаскивая Чидо внутрь. — А меня хватились? — К счастью, нет, не до тебя им было. Но ты все равно сейчас иди к боссу. Он там один сидит. Злой, как черт. Если б хватился, а тебя нет, прибил бы меня насмерть, зуб даю. Чидо поднялась в смотровую. Там было тихо, темно и пахло спиртом. За столом сидел органик-механик, и компанию ему составляли только бутылка со спиртом, стакан да фонарь. Ну и еще разрезанное и зашитое тело Элли. Под глазом у него красовался огромный синяк, и губа была разбита. Чидо присела рядом и спросила: — Джо? Он кивнул. — Эта тварь изнутри была вся гнилая. У-у ненавижу… — Завязывай ты с этим лучше, — сказала вдруг Чидо, накрыв ладошкой его руку. — С чем?! — рявкнул он на нее, но своей руки не убрал — Не ненавидь больше ничего, а? — попросила Чидо. — А что мне делать? — ехидно спросил он. — Полюби. Тебе сразу легче станет, — серьезно ответила она. — И кого же ты у нас любишь, что тебе легче стало, детская матка? — Салат, я салат люблю, — она достала старую страничку и развернула ее. — Смотри, какой красивый. Я вообще все, что зеленое, люблю. Счастье — оно зеленое. И еще маму люблю. Она умерла, но я ее помню. Или вот Моника Белуччи, — Чидо перевернула листок. — Ее тоже люблю. Красивая она, раньше радовалась, а теперь жалею, что она умерла. — Брось придуриваться-то, счастье зеленого цвета! — ответил он с неожиданной горечью. — У тебя детская матка, Несмертный тебя из жен выгнал, и даже император ни один не польстился! — Знаешь, я тут подумала... — Ух ты, а ты умеешь? — Ну да, поначалу тяжело, потом полегче… — без тени иронии ответила Чидо. — И вот я думала, я ведь так мечтала родить Несмертному сына, но я ведь не виновата, что у меня детская матка. Я не виновата, что он меня не любит. Он никого не любит, кроме своего будущего сына. У Марлы горб вырос. А она живет себе дальше. А ребенка я и усыновить могу. Были бы вдвоем, как мы с мамой. Хочешь, тебя могу усыновить? Мне кажется, тебе это нужно, — сказала Чидо и положила голову ему на плечо. Органик-механик ничего не ответил. Он замер, боясь спугнуть это мгновение. Ему показалось, что его сейчас коснулось что-то такое, чего у него никогда не было раньше. И, наверное, уже никогда и не будет. — И ты... не боишься меня? — спросил он. — Сначала боялась, но потом я поняла, что тебе тоже плохо. Даже гораздо хуже, чем мне. А еще ты не остриг меня налысо. И шприц тот ты раненому вколол, там, наверное, снотворное было? И вообще ты мог сделать со мной что угодно. Ты мисс Гидди не боишься, я знаю. А еще… Я бы хотела остаться и помогать в лазарете. Может, ты возьмешь меня второй помощницей? Я все буду делать! И утки носить, и больных мыть. Мне это не очень противно. Но если уж я тебе совсем не по душе, совсем бессмысленная, то я могу и в огороды вернуться. Там хорошо. Только ты не ненавидь меня, ладно? Я стараюсь стать поосмысленней, честно! И, главное, тебе самому легче станет. Органик-механик с изумлением смотрел на Чидо — Знаешь, кукла, не могу понять, то ли ты совсем поехала крышей, то ли в тебе и правда стало побольше смысла. Но вообще, ты не так уж плохо справлялась, так что я тебя возьму, если Джо разрешит. На испытательный срок. Но если что не так — живо вылетишь в огороды! — Ты сам у меня скоро вылетишь в огороды, — Чидо вздрогнула и обернулась. Над ними нависал Джо, и он все еще был очень зол. В руках он держал какую-то книгу, которой он с размаху приложил органик-механика по голове. Тот только успел прикрыться руками. — Ты, пьяная свинья, читал, что тут написано? Почему я читал, а ты нет? Что детская матка бывает двух видов, и при гипопластической месячные наступают поздно, но женщина может выносить ребенка. Ей неполных пятнадцать, значит, надежда есть. Из-за тебя я чуть не избавился от нее! Люди Людоеда подыскали мне еще один неплохой экземпляр, скоро должны привезти. Смотри не облажайся опять! Джо положил Чидо руку на плечо. — Пойдем. Ты возвращаешься назад. На испытательный срок. Ровно четыреста дней. Чидо закрыла глаза. Она не смогла сказать ни слова. Он взял ее за руку и отвел обратно в Купол. Когда Джо увел Чидо, органик-механик долго сидел за столом и смотрел на листок, который она забыла на столе. Салат, довольный и счастливый, красовался на фото, поблескивая капельками росы на листьях, как же он его нена… Тут он одернул себя. Это было очень просто — ненавидеть все кругом, включая себя самого. Это выжрало его изнутри, не оставив почти ничего. Он очень хотел понять, как это бывает, когда счастье — зеленого цвета. Очень хотел, но не мог.