Самый живой среди мертвецов

      Тяжело быть христианином в далёкой Японии, а ещё тяжелее тому, кто принадлежит к далеко не самому распространённому течению. Например я. Беспоповец, выросший в их деревне и считай что воспитанный в их взгляде на жизнь. Хоть я и не особо к этому стремился, как и мои родители, которые очень хотели для меня лучшего будущего, чем соседская дочурка и пятнадцать детей. Да и свои заморочки были сильны, потому ещё и встал вопрос о том, что учиться и осесть я должен за границей, это даже не обсуждалось. Я так и не понял, почему. Что-то вроде того, что якобы в стране с 1666 года правит антихрист. Ну да, есть занятия поинтереснее, чем слушать каждую неделю главу общины. Родители меня тогда отмазали, сказав, что мне тут не жить, а потому не надо ум засорять. Глава ничего против не имел. Даже радовался, говорил о том, что я стану каким-то «бегуном». Говорю же, не вникал, хоть и твёрдо уверен, что это явно не пожелание быть чемпионом по бегу.       В среднюю и старшую школу меня пробили в город, дабы я поступил в лицей, что ещё бы накинуло мне знаний перед поступлением за границу, тогда же стал заниматься нужным уже вчера английским и выбирать, в какую же от родины сторону уезжать. Выбрал я тогда восточное направление, пусть оно и дело тонкое.       Успешно отмазавшись от армии, воспользовавшись тем, что беспопоповцы не имеют права носить оружие, благо проверять насколько я к ним отношусь никто особо не стал, я полетел в далёкую Японию, дабы обучаться в тамошнем университете, так как если бы я остался дома, то на западе на наши дипломы никто не посмотрел бы. Родители продали весь копившийся нашей семьёй антиквариат ещё со времён раскола и, выдав мне внушительную кипу долларов, а то из-за дефолта веры рублю уже не было, со спокойной душой отправили меня в другую страну.       Тогда, на подлёте к аэропорту Токио, наш самолёт как будто тряхнуло. Казалось бы, идём на посадку, уже давно видно город, как вдруг мы неожиданно стали ближе к земле. Тут я вспомнил о рассказе моего математика про точки разрыва. Он приводил их примеры и как раз утверждал, что парочка самолётов иногда внезапно смещалась во время полёта на разные расстояния, разрыв-скачок. Неужели я умудрился сесть как раз на такой рейс? - Думал я тогда.       Но, благо, всё тогда обошлось, пилоты справились, хоть их переговоры и слышал весь самолёт и цензурных слов там было мало. Наверняка есть какие-то учёные, которые этим занимаются, думаю пилоты не скоро домой вернутся, замучают, они ведь люди подневольные, надеюсь их выпустили, в какие бы застенки не повели.       Выйдя из здания аэропорта, я испытал настоящий шок. Не так я себе представлял японцев. Выглядят как белые люди, разве что волосы каких-то неземных цветов встречались. Синие, зелёные, даже розовые, боже милостивый. Даже уточнил, в какой я стране. Получив в ответ слегка удивлённое «Джэпэн», довольно быстро успокоился. Что мне, деревенщине, было о них знать? Вдруг я просто пал жертвой стереотипов, заочно считая всех азиатов узкоглазыми? Но то, что они низкорослые, я угадал. Не с моими метр восемьдесят семь тут ходить, великан на фоне большинства.       В Токийский я не метил с самого начала, да и сами большие города мне не привычны, так что остановился на частном университете в предместьях. И еле-еле тогда туда пробился, ведь поблажек, как иностранцу, никто давать не собирался — ты либо знаешь, либо нет. Хорошо хоть можно было сдавать на английском, уж его-то я знал отлично, хоть и говорил мне репетитор, что мой акцент ужасающ. Но, думаю, что если бы тот старичок услышал местных, то схватился бы за сердце. Так коверкать слова надо уметь.       Зато японский попёр в гору не со скоростью беременного тюленя как раньше, хоть с письменностью и были проблемы. Однако, в этом была заслуга больше моей будущей супруги, а тогда старосты группы, Мии Котосаки. В начале она аргументировала наши посиделки тем, что если я не буду знать нормально языка, то буду тянуть группу вниз, потом она стала потихоньку расспрашивать меня о моей жизни, постоянно удивляясь быту русской деревни, а я удивлялся японским нравам, а после мы уже начали встречаться, ибо химия у обоих среагировала на отлично. Ну а как ещё можно реагировать на довольно высокую для японок фиолетоволосую красавицу с третьим размером? У неё явно были бы проблемы найти другого такого как я, ведь эта акселератка перегоняла в росте большинство японцев. А они птицы гордые, не взяли бы ту, кто их выше. Как Мия рассказывала, её часто дразнили из-за роста и она немало слёз выплакала дома в подушку из-за отношения.       А может была ещё проблема в том, что её отец был американцем с военной базы, который быстренько оприходовал её мать и демобилизовался к официальной жене через месяц? Как бы не декларировалась дружба между этими двумя странами, жители островов продолжают если не ненавидеть, то за глаза презирать своего заокеанского соседа. Она даже процитировала своего учителя в начальной школе: «Такие как ты здесь не нужны». На волне откровения она после этого разговора призналась, что в любом случае добилась бы меня, даже если бы пришлось идти на запрещённые приёмы, ведь во мне она видела редкий шанс на семейную жизнь, в конце-концов разрыдавшись мне в жилетку.       А я думал о том, что слишком сильное совпадение между моим прилётом и выбором места, и то, что здесь тут же нашлась такая одинокая душа. Ведь если она из-за издевательств выросла внешне такой пробивной девушкой, всегда добивающейся своего, то что она забыла в предместьях? С таким характером можно было бы в Токийский на бюджет пройти, несмотря на крайне малое число таких мест в нём. Так что на всякий случай прочёл молитву и перекрестился, двумя перстами, как положено.       Закончив учёбу, мы почти тут же сыграли свадьбу и сняли небольшую квартиру неподалёку от места работы Мии, да и мне было не так далеко идти. На первых порах мне удавалось зарабатывать больше жены, вот только это недолго продолжалось. Половинная японка варилась в этом обществе с детства, и понимала когда и что надо делать. Мне же, несмотря на все советы, это не слишком удавалось. Ещё и эти снисходительные взгляды на любой мой прокол, будто говорящие мне: «Большего от гайдзина и не ожидал». Живут как в средневековье, только с высокотехнологичными занавесками, и других заставляют. Так и высказал начальнику и уволился, стоило только подтвердить беременность жены.       На работе женщин не любят именно из-за того, что они внезапно могут отрастить брюхо и пропасть на год, ещё и декрет оплачивать им приходится. Но Мия ходила вплоть до седьмого месяца, а после родов ни секундой больше не оставалась в больнице. Потому что есть тот, кому можно торжественно вручить нашу маленькую Каори — Я. От выбора имени, к сожалению или к счастью меня отстранили. Потому что, если я себя хорошо знаю, я бы выбрал своё, родное и самое красивое. Вот только через семь лет моя малышка плакала бы от того, что её дразнят из-за имени. Так что лучше так. А потом я крещу Каори и сам дам ей второе имя.       Так и жили последние пять лет. Мия пропадала на работе, я пропадал в работах по дому, дабы жена полноценно отдыхала, и в воспитании дочурки. Разумеется, первые её слова были на русском, супруга радовалась и этому, а ещё больше, когда в каком-то жутко авторитетном научном журнале прочитала, что двуязычие активирует больше частей мозга, чем один язык, и что так наша родненькая будет умнее. Годик назад выкупили небольшой двухэтажный дом, работы мне прибавилось, зато сразу ощущался именно ДОМ, а не зажатая коробка. Ну, может это во мне до сих пор играет сельский житель.       -Эй, повар, о чём задумался? - Ну вот, поток приятной ностальгии оказался прерван пораньше вскочившей любимой. А ведь я старался не разбудить, когда, как и всегда до этого, шёл на кухню готовить нашей добытчице.       -А о чём я могу думать, кроме как о тебе?       -Это, конечно, приятно, но может лучше о завтраке? Ты же почти спалил омлет!       Ох, господи, и вправду, ещё чуть-чуть, и был бы уголь, а так корочка образовалась в пределах нормы. Накладываю получившиеся порции и чинно проходим с женой к столу, начиная быстро избавляться от голода.       -Эх, и когда моя собственная жена стала следить за мной заместо лишних минут отдыха? Я вроде повода сомневаться в себе не давал, к соседям не приставал, к школьницам тоже.       -С тех пор, как всё больше погружаешься в себя! Что с тобой, милый? До кризиса среднего возраста нам с тобой ещё далековато, только двадцать восемь недавно разменяли.       -Да не даёт мне покоя наша жизнь. Вот чувствую, что не может быть так хорошо. Слишком всё приторно. Всевышний даёт нам испытания, но пока моя жизнь наполнена лишь счастьем. Значит в любой момент я могу отхватить.       -Ох, как же с тобой тяжело, выходец из какой-то деревни фанатиков, да забудь ты об этом! Не может быть только один бог, их много, в каждом предмете, животном, лесу свой сидит, и они не в праве требовать от тебя каких-то испытаний. Как же жаль, что иностранцам запрещено быть синтоистами, тогда бы ты всё понял и так бы не беспокоился!       -Может быть ты и права. Может к трёхперстникам сходить, вдруг успокоит меня здешний поп.       -Сходи, раз тебя настолько на твоих параноидальных мыслях заклинило. Между прочим, не в первый раз! Как думаешь, чьей была идея сделать в доме подвал на случай бомбёжки, с приличным запасом продуктов и паролем, который я никогда не произнесу?       -Вот именно, никто никогда кроме меня и дочки не сможет войти туда без нашего согласия, никто здесь не сможет произнести слово «Здравствуйте» безошибочно.       -А как же я? Передаю карту       -Просто проведешь ею по двери, она и откроется, специально для тебя сделана.       -Не напомнишь, откуда у тебя на это деньги? У меня ведь ты не просил! В отличие от стальных дверей и решёток на окнах! Соседи уже давно незнамо что из-за них думают!       -Ты прекрасно знаешь моё к этому отношение, пусть думают и дальше что хотят. Но я чувствую, что делаю так, как надо.       -Да ну тебя, ладно, переболеешь и этим. Я пошла. Удачи — И поцеловала меня — Передашь Каори от меня, - сказала она, подмигнув, и, быстро одевшись, ушла в больницу.       Нда, из-за этой её хирургии, её дочь почти не видит, дорвётся ведь, будет локти грызть, когда обнаружит, что она для Каори почти чужая. Ладно, надо теперь ещё один завтрак делать. Может и обед заодно? А, как получится. Главное не брать рис, на моей кухне ноги его не будет, после нескольких лет на этой крупе я от него почти шарахаюсь. И главное, остальные крупы дорогущие, мама не горюй. Эх, и почему мы не живём на Хоккайдо? Там и пособие больше и разносолов. Всё же почти японская житница. Ладно, деньги есть, значит едим не рис. Вместо него овсяная каша с тыквой. Вкусно, полезно, сытно, чего ещё можно желать?       Включу пока что телевизор в гостиной, так, японские каналы, ещё больше японских каналов, крутят аниме да шоу про идолов, если первое я хоть как-то оценил, то со вторым швах. Ну не понимаю я этого. Травят певицу только потому что она с кем то переспала. Это её личное дело, вам больше заняться нечем? О, Дискавери на английском, здесь и остановимся пока, посмотрим что в этот раз взорвут разрушители легенд.       -Доброе утро, пап.       -Доброе, Каори, всё на столе, ешь и поехали в детсад.       -Ну папа, можно останемся дома?       -И почему же, юная леди?       -Да они там все какие-то странные! Я их не понимаю!       -Если бы больше времени проводила с матерью, авось бы понимала. Извини, ты прекрасно знаешь, что я в этом не помощник.       -Мама — дура! Она совсем со мной не видится и вечно уставшая! Не нужна мне такая мама, мне тебя достаточно!       Скатилась на тарабарщину из двух языков, значит очень сильно волнуется. Но почему? Ожидает, что я её накажу за такие слова? Или нечто другое?       -Каори, ну пойми, ты же у нас умненькая, мама нас содержит на своих хрупких плечах одна и это было почти её решение. А представь, что я бы также как она работал, а она тем временем с тобой сидела? А ведь так могло бы быть, будь я более восприимчив к здешним заморочкам.       -Пап, ну так не может быть, не может! - слёзы брызнули у неё из глаз — Можно она хотя бы один день проведёт с нами? Я каждый раз боюсь, что она меня не узнает, что пока она будет на работе я так вырасту, что она не признает меня. Пожалуйста!       -Эх, в кого же ты такая умная уродилась? Внешне настолько копия матери, что диву даёшься, а мозги чьи? Надейся, что с возрастом не станешь больше похожей на меня, а то я слышал о парне, что в детстве был вылитый отец, а с возрастом стал мужским отражением мамы. Ладно, я поговорю с Мией, а то у неё отпуска оплачиваемого накопилось на пару месяцев, не убежит от неё больница.       -Спасибо! Ты лучший! - И, как ни в чём ни бывало, пошла есть, паршивка моя ненаглядная, развела батю своего единственного. Мия ведь трудоголик, я чёрта с два заставлю её пойти в отпуск. Ладно, обещал значит обещал, да двум моим самым ценным девочкам это действительно надо, а то если так продолжится, то я не знаю, что с моим воспитанием из дочери выйдет.       Кажется, кто-то стучится. Определённо, гулкие удары со стороны двери. Но есть ведь звонок, в конце концов! А настойчиво бьют, ладно, надо проверить. Посмотрим в глазок, ага, соседка из левого дома, трясётся, нервничает, барабанит. Вдруг какой маньяк на улице, раз она так вполошилась. Сразу видно куда идти надо, правильно, стучаться в стальную дверь к параноику-соседу-гайдзину, да, Хина Накасе? Отопру уж, по доброте душевной. Стоило только провернуть, как в расширяющуюся щель тут же ворвалась эта девушка, крича только одно слово «Помогите!».       Мне это быстро надоело, поэтому моя ладонь легко прошлась по её лицу.       -Что произошло, Хина? Ты чего так переполошилась? - Ещё и отрубилась. И тут замечаю подозрительный укус на ноге. Неужели в городскую черту зашёл дикий зверь? Или собаку поразило бешенство? Какой бы ни был ответ, надо взять прививку от столбняка. Хорошо, когда жена — врач, почти всё дома есть. Полез в ванную комнату, ибо по какой-то причине стенд с лекарствами самых разных видов размещён там. Но от поисков меня отвлёк крик Каори. Чёрт, что теперь?       Врываюсь обратно в гостиную, на диване, на который я уложил пострадавшую, её не оказалось, звук и крик шёл со стороны кухни.       -Я иду, Каори! Держись!       На кухне разгром. Дамочка с неопределёнными намерениями шла на плачущую, забившуюся в угол, дочурку, игнорируя мебель. Волочит ногу, видно прокусили сухожилие серьёзно. Чёрт, если бы не это совпадение, кто знает, что бы было. Надо остановить свихнувшуюся, потом разберёмся что с ней.       Обхватываю её сзади, дабы сдержать на месте. Почему она настолько холодная? Почему она продолжает идти вперёд несмотря на фактор в виде упирающегося меня?       -Матерь божья…       И почему она развернула свою голову на все сто восемьдесят градусов и до сих пор жива?       Да потому что она мертва, тормоз! Быстрее молитву за упокой и отрубить голову! Вот знал, что что-то будет! Вот только кричать «А я говорил!» очень сильно не хочется. Вот не зря воцарение антихриста в России почти совпало с гонениями в Японии на христиан! У меня целая страна потенциальных посетителей ада, а кладбища полны неупокоенных! И ведь когда не надо я сразу вспоминаю наставления мирского вождя нашей деревни, нет бы раньше чисто из солидарности сходить на кладбище да отпеть. Не-еет, ты же дочуркой занят!       Бросаю восставшее умертвие через себя. Пока не очухалось, быстро читаю заупокойную и наношу выверенный удар по голове скалкой за неимением топора. Перестала дёргаться, отлично, всё вполне работает. Теперь вынести тело из дома и проблема решена. Быстро открываю дверь, напрягаю все силы и выбрасываю как мешок с мусором. Смертная оболочка же, главное, что я ей душу спас. Что-то когда я её бросал у меня левое плечо кольнуло. Дотрагиваюсь руками, подношу к лицу. Кровь. А кто бы мою душу спас?       Основательно запираю дверь. Звоню жене. Не берёт. Будем считать, что жива. Иначе Каори останется совсем одна. Может в этом и было моё предназначение? Дать дочери знаний и индивидуальности а после морально закалить её потерей отца? Вот только за что с ней так, всевышний? Хотя, может я даже знаю за что. Сейчас эту оплошность исправлю.       -Каори, подойди.       -Папа?..       -Быстрее иди сюда, это дело не может ждать. - Та быстро проюркнула сквозь завалы стульев и смотрела на меня до сих пор не высохшими глазами.       -Я конечно, не самый праведный и образованный среди беспоповцев, но даже мне положено крестить. Кхм. Боже милостивый, иже еси на небеси, возьми под свою защиту душу эту грешную, в миру сейчас Каори называемую. Пусть же служит тебе от сего момента да вовеки веков под именем новым Кирия. Аминь. Ну, думаю не сплоховал, всё же на моей памяти не крестили никого. Держи, крест твоей прабабки, намолен перед иконой Николая Чудотворца, говорят, удачу всегда приносит, но, видимо, мой запас кончился. Носи с честью. А сейчас, иди в подвал, пароль от двери ты знаешь, жди меня там, малышка, хорошо? Быстрее, папа сейчас будет убираться и потом тут же придёт к тебе.       Новоиспечённая Кирия быстро покинула комнату, оставив в ней лишь меня, который лихорадочно думал, как ему быть. Я даже признался себе, что в какой-то момент был готов убить свою дочь и отпеть, дабы она не поднялась умертвием богопротивным. Ведь что может пятилетняя девочка перед ликом опасности. А я эту опасность одним глазком увидел, когда труп выбрасывал. Разруха, от города идёт дым, и умертвия пожирают обычных людей, которые становятся в их ряды по прошествии времени. И я имею все шансы присоединиться к этой процессии, сметающей всё на своём пути. Перво-наперво, надо себя запереть. Ванная подойдёт, заодно буду колоть лекарства пока не умру.       Так, на месте. Прививка против столбняка, прививка против бешенства, закусить мочалку, направить иглы в живот. Угх-хх, нечеловеческая боль. Остальное вряд ли мне поможет, не таблетки же от язвы пить.       Свою крохотную надежду на спасение удовлетворил? Удовлетворил. Лучше стало? Нет. Хуже? Да. Из-за раны? Да. Где болит? Везде. У вас ушиб тела. Шутки-шутками, а причина понятна. Что-то в крови меня жрёт, и когда дожрёт, то потащит меня жрать других. Что тогда надо сделать, дабы избежать последнего? Избавиться от крови!       Где моя бритва? Вот она, родимая, от прадеда осталась, стандартная бритва рядового на великой войне. Острая до сих пор. Ну, дед, помогай внуку нерадивому. Вены надулись и чернеют, как будто зазывая меня их вскрыть.       -Господи милостивый, прости душу мою грешную за поступок нынешний, во имя защиты дочери приходится на самоубийство идти. Господь-вседержитель, помоги мне в час трудный, некому по мне панихиду спеть, некому упокоить, боюсь я восстать умертвием, твоему правлению противным. - Разрезы вдоль на правой готовы. - Боже, защити в трудный час раба твоего, от влияния антихристова, видно сразу, его работа, хочет обезобразить Страшный Суд заранее, делая всё на него похожим. Исус всепрощающий, прости мне мою слабость духовную, если был выход иной. Аминь.       Вены вскрыты, вода набрана, давай, заражённая кровинушка, вытекай, ты мне не нужна. Чувствую слабость, да это и понятно, жидкость из меня стремительно вымывается. А если я слабну, значит если умертвие из меня выйдет, то оно тоже будет слабже? Ну хоть так.       Ну давай, долго я буду в сознании? Я уже ничем шевельнуть не могу, пуст. Но, наконец, темнота начала застилать мои очи. И увидел я на прощание странный поток текста. Смерть реципиента зафиксирована. Захват мозга… Провал, слишком малое число закрепившихся клеток. Захват спинного мозга для обходного контроля… Провал, клетки отсутствуют. Захват конечностей для отдельного управления… Провал, доступно только левое предплечье. Захват сердца для контроля над потоком крови для распространения колонии… Провал. Ориентировочная смерть колонии… Два часа, количество вируса слишком мало для преобразования плоти в подходящую еду самостоятельно. Согласно директиве один, выживание любой ценой, статус «паразитизм» изменён на «симбиоз». Расчёт выживания колонии в таких обстоятельствах… Два часа тринадцать минут, тело перестанет вырабатывать энергию через тринадцать минут. Согласно директиве один, выживание любой ценой, статус «симбиоз» изменён на «сотрудничество». Высылание реципиенту Системы Индивидуального Развития Зараженной Органики… Успешно.

Раса «Человек» изменена на «Бескровное умертвие»