Самый тёмный час

Три – эльфийским Владыкам в подзвёздный предел; Семь – для Гномов, царящих в подгорном просторе. Девять – Смертным, чей выверен срок и удел, И Одно – Властелину на Чёрном престоле. ***ПРОЛОГ*** Кольцо возвращалось. Он чувствовал это. Истинное создание Его таланта, рождённое некогда в алом жаре и созидающем пламени Огненной Горы. Избранное Хранилище Его мощи, вобравшее в себя великую силу, разум и память. Послушный инструмент воли своего Создателя, поднятый из металла и принявший свою истинную и окончательную форму под Его рукой. Свидетель и участник всех Его былых деяний. Сосредоточие Его будущих надежд. Начало и конечное звено Цепи. С каждым минувшим днем оно ощущалось всё ближе. Всё громче становился звенящий в тиши голос. Невидимыми, сокрытыми от Ока путями оно медленно, но неотвратимо двигалось к Нему. Это неспешное тягуче-изнуряющее передвижение терзало ум и гордость. Он снова и снова гнал на поиски слуг, а те уже опасались появляться перед Его взором – потому что ничем, кроме как регулярными неудачами, порадовать не могли. Он тщился понять причину своих просчётов, – каким же образом движение Кольца могло до сих пор оставаться незамеченным для глаз бесчисленных шпионов? Кто нёс Кольцо? Какой ловкий, сильный и выносливый Хранитель? Сильный духом настолько, что до сих пор устоял от соблазна признать драгоценность своей. Ловкий – ведь не засекло его Око, не перехватил ни один из посланных навстречу шпионских патрулей. Выносливый… о, стоило отдать должное этой силе духа: ведь с каждым шагом расстояние между Ними сокращалось, и в приближении к огню своего Рождения Кольцо должно было прирастать начальной мощью. И всё же Хранитель шёл – медленно, но упрямо, черпая силу для каждого нового шага из ведомых одному ему источников. Откуда бралась столь несгибаемая воля в смертном теле? В том, что нёс Кольцо не эльда, Он был более чем уверен. Хотя при всей хитрости своей и уме впервые признавался самому себе в бессилии просчитать ход мыслей своего врага и даже понять причины его действий. Куда в эту минуту могли нести Единое? В Гондор? В Минас Тирит, шумный, докучливый город Людей, нагло мнивших себя наследниками Запада? Глупцы! Вы – только тень славы былых воителей. Давно уж сгинула в холодной поступи веков истинная ветвь потомков Королей, чьи родовые корни некогда всходили к славным героям древних лет и к ней, Единственной из Нерождённых, сумевшей принести на свет дитя. Сгинула та ветвь, засохла, втоптана, утеряна среди далёких северных снегов, замещена самоназначенной династией Наместников. Но Он был готов признать: ради того, чтобы устояли ножки трухлявого резного кресла у подножья пустеющего трона, сыны хиреющего старика могли забыть о разуме и короновать глупость. Забрать Кольцо себе… Поступок вполне себе по совести Людей, не сильно изменившихся, если поглядеть, с памятных времен расцвета Нуменора. Неужто ж опыт предков обжигаться, бездумно тыча пальцем в пламя, так ничему и не научил потомков? Кто-то позабыл предания седых лет? Мало сказок в детстве слушал? Так, невзирая на предостережения старых легенд, они посмели думать, что сумеют обратить силу Кольца против Него? И всё же… Это решение выглядело слишком очевидным. Слишком явным. И Он сам был бы не умнее презираемых Им глупцов, если бы решил так запросто отмахиваться от голоса чутья. Достаточно того, что Его главный враг отнюдь не простодушный ярмарочный фокусник, коим привык выглядеть перед шумной благодарной публикой. В хитрости и уме Олорина мог бы усомниться только тот, кто не знал этой черты остроумца... О, Олорин умел видеть дальше и глубже, чем другие, и он умел предвидеть ответные действия вражьей стороны. А это значит, что решение загадки, предложенной Советом Светлых, не должно было казаться очевидным для Врага. Так какова задумка? Неужто из добрых чувств или по дружбе усадить на трон Гондора этого возможного дальнего потомка Аранарта? Мальчишку из дунэдайн, бродяжку в драных сапогах, невесть каким чудом собравшегося доказать свою причастность к сгинувшему роду светлых Князей, некогда пришедших из-за Моря? И для этой цели Олорин вручил ему Единое Кольцо? На самом деле? Всё это могло бы показаться весёлой и не очень умной шуткой – впору для шумного и пьяного застолья. Могло бы. Если бы у Властелина Мордора ещё сохранилось желание смеяться или пировать. Под самый купол срединной башни Барад-дура вознёсся Зал Недремлющего Ока – выше вздымалась только чёрная стрела Главной Башни, устремлённая в небо острыми зубцами. Огромные стрельчатые окна были открыты ветрам трёх сторон: северу, западу и югу. Широко распахнутая властью невообразимой высоты представала внизу панорама равнины Горгорот и долины Роковой Горы, цепляющие тучи пики Эред Литуи и различимая на северо-востоке чёрная громада Мораннона. Сюда, в Сердце Чёрной Страны, точно ручьи с гор, стекались новости и донесения, отсюда исходили приказы для воинств Мордора и бесчисленных слуг и шпионов Ока. Именно здесь Тёмный Властелин утверждал свои решения, несущие свободным народам Средиземья предчувствие неотвратимой беды или робкую надежду. Но нынче Он сам ждал – в неясном самому себе предчувствии. Ждал и медлил. Кинутая поверх стола огромная карта с безразличностью свидетеля Эпох чернела перепутанным узором кривых и ломаных границ, горных хребтов и нитей рек. Глядя на неё, Он снова размышлял о том, как обыденно судьба играет одни и те же шутки: и вновь тревоги и надежды народов сошлись в чём-то одном. Впрочем, не только их… Его собственная потерянная Цель тоже блуждала где-то по тем же неизвестным тропам... среди линий, исцарапанных пером. Крошечные искры сверкнувших самоцветами булавок, означивших передвижения вражеских отрядов, невольно перетянули взгляд. Негусто, право… За последнюю Эпоху Светлый Совет значительно подрастерял былую силу – численность их армий стараниями шпионов была известна вплоть до сотен. Росчерк пера вернул на бумагу старые имена Его врагов – Кирдан в Линдоне, Трандуил в Эрин Гален, Элронд в Имладрисе, Нэрвен в Лотлориэне. До первых двоих ему дела не было совсем. С другими двумя всё обыкновенно было не так просто, как хотелось бы. Гулко стукнули каблуки у порога комнаты. – Мой Повелитель… У вернувшихся разведчиков срочные донесения. Безумие гондорского Наместника не явилось новостью – разум старика давно проиграл тщетную битву со временем и гордостью. Но от неразумного противника теперь не знаешь чего ждать – приказы Денетора стало сложнее предугадывать – в своей горделивой безрассудности Наместник не щадил и собственных воинов. Четыре дня назад пал Ортханк. А этого следовало ожидать. Зарвавшийся глупец Саруман скакнул выше головы и проиграл все войны, в которые надумал ввязаться, теша свою гордость. Армия Рохана теперь собирается на Западе. Её ведут Теоден Роханский и заявивший свои права на трон Наследник. Очень интересно. Предгрозовое затишье собиралось тучами, и в них явственно звучал кровавый гром. Следующее слово взял Второй. Его доклад был краток: передовые войска Мордора собраны в долине Урудбатан, в полудне пешего перехода до Мораннона. Армии в сто тысяч воинов готовы выступить на Андуин уже завтра. Военачальники как один безмолвно обратили к Нему выжидательные взгляды. Но что-то вынуждало Его медлить... Тяжёлый звон доспехов в коридоре, затем быстрые шаги и знакомый голос, требующий спешно доложить. В кабинет ворвался Кхамул. За ним – запыхавшийся орк-сотник Береган. В полном молчании орк опустился на колено у ног Властелина и протянул Ему свёрток. Рваный лоскут орочьего плаща упал на пол, и содержимое свёртка тут же распалось тысячей невообразимо ярких искр. Среди повисшего молчания Саурон встряхнул кольчугу. Она потекла меж пальцев, будто звенящий серебряный ручей. Мифрил... Бесценное сокровище Гномов. Проклятье тёмных шахт и гиблых пещер Морийского государства. С кольчугой в руках Он поднялся из кресла и медленно прошёл по залу. Самоцветы на груди и у ворота серебряной рубахи сияли ярче звезд, им достало даже пляшущего света факелов, чтобы заиграть всеми гранями заключённого в камне огня. Ладонь Его задумчиво огладила переплетение сверкающих колец. – Работа гномов… Кхазад Дум. Она достойна королей и принцев. И ты говоришь, её носил шпион? Что это за пленник? Где он? Сотник тревожно повёл плечами под градом обращённых к нему взглядов десятков глаз и проговорил, не поднимая головы: – Шаграт из Кирит Унгола пришёл в Барад-дур сегодня утром, принёс весть о захваченном три дня назад шпионе… И вздрогнул – точно от удара, когда его спины коснулся тяжёлый взгляд самого Саурона. – Явился сам? А для чего им вороны даны? И почему они ждали так долго, а не прислали пленника под конвоем? Сотник не поднимал взгляда от пола и ответил не сразу, а когда заговорил, в голосе его слышалась плохо скрываемая дрожь. – Гарнизон Кирит Унгола перебит. Дикие Горбага из клана Лунного Лика сцепились с отрядом Шаграта за добычу, а потом бежали в страхе перед твоим гневом, о, Владыка! В живых остался только Шаграт. Он принёс кольчугу. В суматохе пленник исчез. И, судя по оставленным следам – он был не один. Ему кто-то помогал. Гул голосов разом выплеснулся в тишину комнаты под высоким полукруглым сводом, но над ними легко и твёрдо возвысился жёсткий вопрос Нуменорца: – А почему в военной крепости не оказалось никого из высшего состава? Почему командование гарнизона принял Дикий? Разве там не было людей? – Комендант крепости Рагал был отозван к Вратам за два дня, господин… – Ответь мне, Кхамул… – в обманчиво-мягком голосе слышались острые, как лезвие, опасные предвестники надвигающейся грозы, и сразу стихли любые разговоры, – по какой причине я вообще должен выслушивать это? Шестой Кольценосец ступил вперёд, низко склоняя голову. – Виновные будут сурово наказаны, о Владыка. Я лично прослежу… Отвернувшись от вновь зашелестевших голосов, Саурон прошёл к окну, уже не слушая и о чём-то глубоко задумавшись. – Эта кольчуга налезет разве что на гномьего ребёнка. Шпион, говоришь? – Шаграт дал приметы: пленник маленького роста. Но не гном. При нём также был плащ из эльфийской ткани. И клинок, замечу, с древним клеймом мастеров Арнора. – Вот как? Маленького роста? – Да. Полурослик, Владыка… – Полурослик… А, помнится, один из них в своё время был весьма дружен с гномьим королём… От неслышимого встряхивания кольчуга благодарно отозвалась лёгким серебристым звоном. – Как пленник был схвачен? – Его нашёл регулярный патруль. Лежал раненый, обездвиженный ядом Стража, неподалеку от входа в её норы. – Значит, прошёл через Паучий перевал. Лестницы… А ведь немногие знают об этом пути… – Немногие… за исключением той серой твари, которую нам было приказано пропускать. Её там как раз и видели. Саурон внезапно остановился. Кольчуга стекла из его пальцев на пол. Он смотрел в огромное окно, открытое на запад и на юг. Хмурые Горы чернели под затянутым пеленой туч небом. Далёкой алой полосой горел над Итилиеном закат, и глухим подземным рокотом дышал пробуждённый ото сна Ородруин Великий. – Даже так? Стоит отдать должное Олорину: подобный шаг Светлой стороны требовал смелости, граничащей с откровенной наглостью. И с безумием… или с дуростью, которой ещё надо поискать… – Ведь их было четверо на Заверети, Кхамул? – Четверо, мой Повелитель. Саурон резко развернулся и быстрым шагом направился к дверям. – Стражу Ородруина предупредить. Часовых поднять во всеоружии. Оповестите о беглецах всех. Четвёртый и Восьмой… – на пост к Главной Дороге. Сторожить лично. Может быть, хоть под самым своим носом они не просмотрят… «шпионов». Моего летуна оседлать... Кхамул и ты, Морнолло, сопровождаете меня. Через четверть часа… И ещё… – Да, Владыка?.. Стражники поспешно распахнули перед Властелином двери тронного зала. Полководцы замерли, выжидающе глядя вслед задержавшемуся на пороге господину. Саурон поднял руку, будто о чём-то крепко размышляя. – Штурм Минас Тирита отложить! До моего следующего приказа!