Сокровище

      И правда весело.       Только не Джареду.       Кредиток у Золотого Мешка две. И, как выяснилось, после объезда пяти ночных клубов, наследник финансовой империи имел обыкновение щедро оставлять их в пользование приятелям, с которыми развлекался. С «приятелями» - избалованным родительскими деньгами молодняком - Падалеки вёл себя очень сдержанно, до тех пор, пока не услышал, что карту ему не вернут. Кто бы мог подумать, что такие крепкие ребята робеют от озвученного тихим и вежливым голосом посыла «на хер». За полтора часа до полуночи обе карты были у Джара, и мыслей, где бы ещё поискать клиента - ноль.       Альфа хотел было позвонить начальнику охраны Эклзов, опытному специалисту, который наверняка на поисках этого засранца собаку съел. Не стал. Хорош же он будет, если в первую же смену спасует и запросит помощи. Он все притоны перетрясёт, но найдёт его сам.       Машина под вызывающий уважение шёпот двигателя скользила по ночному городу. Падалеки видел, как провожают шикарную тачку взглядом омеги и испытывал странное чувство самодовольства и досады. Тем, кто видит его за рулём, наверняка и в голову не придёт, что машина не его. Свет фонарей и ярких реклам ласкает отполированные до зеркального блеска бока автомобиля, и будь у Падалеки хотя бы полчаса свободного времени, уж он бы обзавёлся парой тройкой новых знакомств. Нет, он бы не стал никого обманывать – шофёр он и есть шофёр – но даже при таком раскладе его шансы на упорядочивание личной жизни возрастали в несколько раз. Честно говоря, вечерами, в компании пива и видеотеки он сыт по горло. Холёные омежки в клубах, в которые он заходил, привлекали альфу, но чисто умозрительно. Слишком широкие улыбки при слишком холодных и пустых глазах. В студенчестве, облапай его такие ангелы, как в «Колибри», когда он пробирался к кабинету управляющего – он бы умер от счастья, воскрес и всю ночь не сомкнул глаз. Теперь, всё это было занятно, и только. Ну, сочтёт один из них за приключение подставиться ему в туалете, просто за то, что он «такооой высооокий!». Дальше-то что?       С управляющим «Колибри» вышло как нельзя удачно. Они поговорили и через несколько минут у Джа был список заведений, в которые может наведываться Эклз, а так же номера телефонов и имена людей, которым он мог бы позвонить. То была конфиденциальная информация, но Падалеки умел формулировать вопросы. У него всегда было «отлично» и по психологии, и про криминалистике.       Методичный обзвон позволил составить примерную карту перемещений клиента, наметил маршрут и цель. Элитный бар «Барракуда» находился у самого моря, на другом конце города. Джа, безусловно, созвонился с охранником и пообещал ему десятку за смс, если клиент покинет заведение, но… Альфа покосился на часы и прибавил газу.       Когда улеглось беспокойство, он вновь ощутил любопытство. Ведь, если он справится, быть ему тенью Дженни Эклза несколько месяцев. Что они скажут друг другу при первой встрече? Намекнут ли эти слова о том, как сложатся их отношения?       «Ты волнуешься, чувак, - сказал сам себе парень, бросил взгляд в зеркало заднего вида и ободряюще усмехнулся. – не дрейфь. Этот парнишка на десять лет тебя моложе и наверняка ещё не пропил мозги. Если хоть что-то человеческое под слоем золота в нём осталось, вы договоритесь.»       Судя по фото, которые дал ему Донн, внешностью Дженни Эклз обладал умопомрачительной. Стиль «Героиновый кич» никогда не привлекал Джареда, но посмотреть на красавца, о фотосессии которого мечтали все гламурные таблоиды, было интересно. Лет пять семь назад, на встрече выпускников, кто-то вроде назвал имя Эклза в игре «Кого бы трахнул?» Дженни тогда только начал прокладывать свою дорогу по джунглям светских хроник. Они поржали, обозвали назвавшего педофилом выпили ещё и быстро переключились на обсуждение омег половозрелых. А теперь он увидит это чудо воочию. Если повезёт, станут приятелями…       Джаред очень хотел, чтобы именно так и вышло. Осознав, что тому нет веской причины, здраво рассудил, что на дворе не шестнадцатый век и нет ничего зазорного в том, чтобы клиент и его шофёр доброжелательно относились друг к другу. Даже если красота – единственное достоинство Дженни, ловить на лету распоряжения и выполнять капризы человека гораздо проще, если этот человек тебе симпатичен.       Он оставил машину возле запасного выхода, потому что свободных мест на парковке не было. «Барракуда» щетинился лучами светомузыки, озаряя изрядную часть берега. «Где-то там, в темноте, никому нафиг не нужное, вздыхает море. – тоскливо подумал Джа, вливаясь в толпу танцующих. – Глупо, жить у моря и даже раз в год к нему не выбираться, видеть лишь из окна автобуса. Чёртов кризис… эти идиоты даже не представляют себе, что настоящее сокровище - не брендовые шмотки и не коктейли за полполучки обычного работяги…»       Когда охранник сказал, что Эклза в баре нет, Падалеки на мгновение растерялся. Но тот лишь вышел с друзьями на пляж.       «Может и не совсем пропащий ты, Дженни –Золотой – Мешок, раз ушёл от этого обезьянника к морю.»       Он с облегчением вышел из неонового облака света, басов, ритма, чужих прикосновений и забирающихся под кожу запахов. Включил одолженный у охранника фонарик(тот сам предложил, потому что освещение бара не охватывает всего пляжа), и направился в темноту.       И здесь народу было достаточно, но темнота милосердна. Вскоре Джаред понял, что тёмный пляж – своеобразная альтернатива отдельных кабинетов при заведении. Просто и со вкусом. Интересно, у них есть специальный сотрудник, который обходит прибрежную полосу поутру, собирая бутылки от хмельного и презервативы?       Стало совсем темно, даже далёкие огни «Барракуды» скрылись за поворотом. Джа брёл в полной тишине, светил себе под ноги и старался привыкнуть к мысли, что к полуночи клиента сегодня домой не привезёт, не велика беда, лишь бы найти… и вдруг замер, будто наткнувшись на невидимую стену. Его остановил ЗАПАХ.       На обоняние парень не жаловался. Было оно не сильнее и не слабее, чем у всех. Зато нервы были крепче, чем у многих. От обилия ароматов разгорячённых омег крышу не срывало, возбуждение лишь обостряло чувства, не давая пасть духом. Да и ориентиром в темноте служило неплохим. Этот запах был чем-то совершенно особенным. Альфа замер на пару секунд, с закрытыми глазами, забыв о поиске, работе, обо всём на свете. О решении идти по берегу до самых скал, если понадобится. Уже теперь, когда омеги – а это был запах омеги - он и не видел, аромат заставлял кровь вспениваться крошечными пузырьками кислорода, будто Джа принял наркотик.       «Вот это да. Вот это накрыло…»       Он повернул решительно зашагал прочь от воды. Запах вёл лучше навигатора. А то, что ведёт он не к клиенту, так в том ли беда? Ну, привезёт он его позже срока. Ну, вообще не найдёт. Досадно, конечно, но отнюдь не конец света. Даже не пахнет концом света. Пахнет совершенно иным...       О подобном Падалеки раньше только слышал. Что мол, живёшь, не тужишь, а однажды делаешь вдох – и в тебе просыпается зверь. И пока не вытрахаешь душу из того, кто так офигенно пахнет – ни сна, ни покоя. Бред, конечно. Оправдания кобелей. Джара не такой. Но этого омегу он отыщет и как минимум возьмёт у него номер телефона. Даже если придётся вытащить его из под груды других альф, что, учитывая место и время, вполне возможно.       Даже если завтра он вылетит с работы.       Он не удивился, когда под небольшим откосом, луч фонаря выхватил клубок сплетённых, полуобнажённых тел. Когда омега ТАК пахнет, спрашивать «а кто у тебя было до меня?» наивно. Омега лежал на спине, разведя в стороны голые ноги. Его голова покоилась на коленях альфы, который, наклонившись, вылизывал ему живот, и поэтому лица омеги Джаред не увидел. Второй альфа, ласкал ослепительно белые в свете фонаря бедра, и макушка его торчала как раз оттуда… где у Джареда буйная растительность.       «Омеги. У них всё по-другому…» гулко отозвалось в голове.       Долго потом, очень долго эта сцена стояла у него перед глазами. Но именно тогда, когда это происходило, на созерцание он потратил ровно столько времени, сколько необходимо, чтобы спуститься по откосу, взять верхнего альфу за волосы и с силой дёрнуть вверх. Парень визгливо вскрикнул, второй тоже прервался, опешив от неожиданности. Падалеки замер, не веря своим глазам.       У омеги были длинные, до плеч, светлые волосы, разметавшиеся по песку. Тонкое, будто выточенное из перламутра, лицо. Огромные, прозрачные глаза и распухший от поцелуев рот. Именно такой в юности был у Донна Эклза.       «Не может быть.» - подумал альфа. А вслух сказал:       - Здравствуйте, мистер Эклз. Я – Джаред Падалеки. И я вас забираю. -       С хуя ли, бревно? Иди куда... – подал голос один из молокососов, оскорбленный тем, что его прервал чей-то там слуга, в форменном костюме. Он хотел продолжить, но осёкся, стоило омеге пошевелиться. Второй видимо без подсказок знал, кто здесь главный, и потому молчал.       Дженни–Золотой–Мешок медленно приподнялся на локтях(Джаред зачарованно наблюдал, как его волосы текут белым золотом по джинсам богатого полудурка, который всё ещё рассчитывает потрахаться на троих), пьяно пошатнувшись поднял руку и положил ладонь Падалеки на пах. Сжал пальцы. Падалеки едва не подавился морским воздухом, осознав, что вместо вежливого приветственного рукопожатия, клиент взял его за стояк. Медленно поднял лицо, скользя взглядом, будто оценивая, хорошо ли отутюжен костюм у его шофёра, и только тогда сказал:       - Согласен. Забирай. – и, не дожидаясь комментариев, добавил, даже не повернувшись к «друзьям» - Вы оба свободны. Я останусь с ним. Тут целых полтора бревна.       Дороги к «Барракуде» Джаред почти не помнил.       Матерясь, растворились в солоноватой тьме, два отвергнутых альфы.       Ни вставать, ни одеваться Эклз не хотел. Эклз хотел секса. И одевал его Падалеки, стиснув зубы, одеревенев, чувствую только пульсирующий рядом жар желанного тела. Снимал с плеч его руки. Дёргал головой, уклоняясь от поцелуев.       - Значит по-хорошему не хотим… - задумчиво произнёс Эклз, когда они подходили к бару. Альфа расслышал, но едва ли понял смысл слов. Он мог думать только о том, что всё это время он держал омегу за запястье, потому что тот пытался вырваться и убежать. А то вис пьяно на нём, забираясь руками под пиджак. О том, что сейчас он посадит его в машину и отвезёт домой, и на утро наваждение ослабнет, на салон… кресла, обшивка, сама его, чёрт возьми, рука – будут пахнуть, ошеломительно, потрясающе – Дженни Эклзом.       Падалеки хотел отвести его прямо в машину, но увидев, что они проходят мимо сияющего огнями бара, клиент взбунтовался.       - Мне отлить нужно, пусти!       - Дома отольёшь. – пробормотал Джа. Это было, мягко говоря, не вежливо. Но сложновато обращаться уважительно к едва стоящему на ногах омеге, которого видел без штанов.       - Мистер Падалеки, вы забываетесь.       Сказано было тоном во-истину королевским. Аристократ крови, чтоб его. Музыка и смех отдыхающих несколько отрезвили Джара, но не настолько, чтобы он повёлся на «знай своё место, плебей». Возможность вертеть им Эклз утратил в тот миг, когда взял его за член. Они есть, и до конца их, возможно не долгого знакомства, будут только альфой и омегой. Пада развернул его к себе лицом, наклонился, и почему-то зло, произнёс:       - Что в словах «дома отольёшь» тебе не понятно?       Дженни Эклз сузил зелёные глаза:       - Я тебе на кресло отолью, если ты меня не пустишь.       Судя по интонации это была не угроза, а предупреждение. Альфа представил не поддавшиеся мойке пятна на безукоризненно чистых, пока, сиденьях, и направился к бару. И разжал сведённые судорогой на запястье клиента пальцы, только закрывая за ним дверь в туалет.       - Ты такой напряжённый… - донёсся томный голос из-за двери.       Джаред Падалеки глубоко вдохнул и медленно выдохнул воздух, в котором несколько ослабло присутствие омеги… Он напряжён? Правда? С ЧЕГО БЫ, БЛЯДЬ?!       В самой его грудной клетке бесновалось, горело, выло… Перед глазами стоял он. В облегающих забавно кривоватые ноги, чёрных, брюках, узком, коротком латексовом топе и кожанке, усыпанной вперемешку острыми шипами и сияющими стразами. Пьяные, сумасшедшие, в чёрной дымке макияжа глаза… Он чувствует, сучонок. Он прекрасно знает, что сейчас с Джаредом происходит и играет им, как и всеми альфами, что встречаются на пути. Включая отца. Ибо отец – тоже альфа, а от этого запаха не спастись. КАК?! Почему альфы не рвут юного Эклза на части, когда тот идёт по улице? Падалеки с силой потряс головой.       - Тебе нужно расслабиться!       Предательская дверь не скрипнула, открываясь. И на Падалеки обрушился поток холодной воды. Дыхание от неожиданности замерло, костюм, которым он так гордился, моментально промок, с волос потекло. Звякнуло об пол ведро. ВЕДРО?! ОТКУДА В ТУАЛЕТЕ ЗАВЕДЕНИЯ ТАКОГО УРОВНЯ – ВЕДРО?!! Значит, было.       И уже в следующую секунду язык Эклза был у него во рту. Омега скользнул пальцами по мокрому лицу альфы и запах ударил волной. Вода с волос заливала Падалеки глаза. Он почувствовал, как Дженни-Золотой–Мешок положил его ладонь себе пониже талии, ощутил наполовину расстёгнутую застёжку – молнию, удивительно нежною кожу… Молния на… ЗАДНИЦЕ?!!! Альфа рывком оторвал омегу от себя.       - Пошли, – Эклз перехватил его руки и потянул в сторону открытых дверей туалета. – Не обижайся на воду, просто в голову пришло. Ты меня обломал с теми щенками, я тебя облил, квиты. Пойдём. Ты же хочешь, я вижу…       - Нет.       - Я никуда не пойду, с места не двинусь, пока ты…       Но Джаред Падалеки уже взял себя в руки. Да и ведро холодной воды было кстати, чего уж. Он молча наклонился, поднял Эклза, перебросив животом через левое плечо. Услышал, как пропела, расходясь та самая молния и, ни минуты не колеблясь, прикрыл рукой оголившийся зад. Может быть, мистер Эклз покидал так бар каждую ночь, но никто не усомнился в праве Пады пронести клиента мимо охраны и забросить на заднее сидение машины. В процессе Дженни лишь поёрзал, устраиваясь на плече, но не отбивался и вообще никак не мешал. На креслах и вовсе затих.       Они выехали на автостраду и, взглянув на часы, Пада в который раз за сегодняшний вечер не поверил своим глазам. С какой же скоростью он волок Эклза через пляж? И сколько времени занял инцидент у туалета? Похоже, слуга вернётся с бала ровно к полуночи и может быть, его карета не превратится в тыкву? Он будто опьянел от удачи, успеха и аромата омеги на заднем сидении. Добыча вела себя смирно, а может и уснула. Ничего, он внесёт его в дом на руках. Они летели, проскакивая перекрёстки и перестраиваясь, под аккомпанемент брани и гудков остающихся позади машин.       «Мы успеем. Мы сделаем это!» – вертелось в голове у Джа, когда он обратил внимание на то, как часто произносит про себя «мы». Ну… а что такого? После того, как началось их знакомство, чужими людьми с отношениями «хозяин/персонал» они точно не будут. Да и друзьями – вряд ли. Всё логично и объяснимо, и дай Бог, чтобы завтра хмель слетел с Эклза и тот, не устыдился конечно, он не умеет, но сбавил обороты. А держать дистанцию Джаред Падалеки умеет. Сегодня он выдержал, хотя натиск был подобен цунами, и теперь готов. Всё будет хорошо.       Донн Эклз ждал их в холле. Посмотрел на замершие на узорчатой цифре двенадцать стрелки парадных часов. Дженни Эклз, высоко подняв непокорную голову прошествовал мимо него, как мимо пустого места, но это Джареда уже не касалось. Он повернулся к Донн и уже открыл рот, чтобы обозначить словами очевидное – он справился, поручение выполнено – когда с лестницы раздался голос:       - Хороший выбор, Донн. Этот водитель мне подходит. - Эклз притормозил, поднимаясь, и лишь слегка повернул голову. – Пада–Полтора–Бревна, плавки мои вернуть не забудь.       Слова, сказанные не очень громко, грянули набатом. Джаред Падалеки очень медленно сунул руку в карман пиджака и - «Дьявол… Так вот, почему он возился так долго…» - извлёк оттуда крошечный, и влажный комочек чёрного цвета. Суда по всему стринги.       - Я… Я не знаю, откуда это здесь и могу под присягой поклясться, что ничего не было. Сверху неумолимо донеслось:       - Ты под присягой объясни, почему моя смазка у тебя даже на лице.       Пада явственно, будто проживая во второй раз, припомнил это прикосновение. Горячие, тонкие пальцы. И только тогда поднял глаза на Донна.       Донн Эклз не слышно ступая подошёл к шофёру сына почти в плотную, поднял красивое, ухоженное лицо. Глубоко вдохнул, втягивая воздух носом. И только выдохнув тихо произнёс:       - А вот это уже интересно.