Гравити фолз 1920

*POV Мэйбл*       Проснулась я от громкого шума исходящего снизу. Немного потянувшись, я встала. Обратившись к шкафу, я нашла подходящую одежду и быстренько переоделась, а затем, заправила свою кровать и мельком взглянула на время. К моему удивлению, и, одновременно разочарованию, часы отметили полшестого вечера. «Ого. Ну вот, теперь ночью не усну.» — С грустью подумала я и направилась к двери. Шаг за шагом, спустившись с лестницы на первый этаж, я заметила, как всегда, читавшую газету Вэнди, для которой, по всей видимости, это было единственное увлекательное занятие в течение рабочего дня. Дядя в очередной раз демонстрировал наивным туристам всякие странности из своего арсенала невиданных существ. Братишка, опять был нагружен Стэном пыльной работой по дому, в данный момент подметая пол в гостиной, а Зус… Зус вкручивал новую лампочку вместо перегоревшей на старой потолочной люстре. Вдруг, Вэнди неожиданно обратила на меня внимание: — О, Мэйбл! Как жизнь? — Положила рядом с собой на стол газету Вэнди. — Привет Вэнди. — Я подошла и запрыгнула рядом с ней на стол. — Пойдёшь сегодня с нами в кабаре «Ленивая Сьюзен»? — Да, почему бы нет? — Как-то невесело отвечала близняшка. — Ты чего такая убитая? — обратила внимание Кордрой на опечаленное лицо шатенки. — Да не выспалась просто. Хоть и проспала до полшестого… — Уголки губ едва дрогнули в улыбке. — Ну смотри…

***

      Примерно, часа через три лавка чудес закрылась. Но настроение никакого так и не появилось и я нехотя пошла переодеться на верх, а вслед за мной в комнату пошёл Диппер, вышедший откуда-то снизу весь чумазый. Я выбрала, довольно-таки обыкновенную одежду, которую взяла просто на всякий случай, вовсе не собираясь надевать. Мне она никогда особо не нравилась из-за своей консервативности, никак не подходящей под мой темперамент. Это была строгая серая юбка-карандаш с небольшими кружевами по её краю, доходившая мне чуть выше колена. Также я надела обычную белую блузку без какой-либо отделки и сверху была серая жилетка на маленьких чёрных пуговицах в унисон юбке. Диппер же оделся чуть более нарядно. У него был хороший дорогой костюм из франции, сшитый специально на заказ для особых случаев, коем он счёл поход в эту пригородную забегаловку. Ну что ж. Для местных это, видимо, считалось элитным местом.       К девяти вечера все уже были в сборе. Мы решили, чтобы не терять драгоценного времени доехать до туда на персональном транспорте дядюшки Стэна. Им оказался, довольно-таки неплохой автомобиль, который считался большой редкостью для простолюдина. Но дядя был не так уж и прост как большинство горожан. Он хорошо вёл свой бизнес и тяжким, кропотливым трудом всё же заработал себе на машину.       Спустя каких-то пятнадцать минут мы были около входа в кабаре Ленивая Сьюзен. Стэн заранее всех предупредил, что платить не за что не будет, ибо он давеча потратил всю имеющуюся наличность на топливо для своего авто, чтобы сюда добраться. Услышав это Диппер демонстративно закатил глаза и полез шарить в карманах брюк. Достав портмоне парень оплатил вход за себя и за своих спутников. Место было и впрямь дорогое, несмотря на статус кабаре. Да еще и вход оказался платным. Как позже выяснилось, они попали туда на закрытую вечернику. Мы зашли в заведение. Оно было довольно просторным и даже уютным. Повсюду было много круглых столиков, сцена располагавшаяся посередине зала, в углу стояла барная стойка за которой виртуозно управлялся с напитками бармен, а чуть дальше и вовсе была азартная зона — мини казино. — Вау! — Искренне восхитилась я. Место было просто отменное. Наша, так сказать компания, быстро разбрелась по сторонам. Вэнди с Робби направились к барной стойке, а Зус присел за стол к каким-то молодым девушкам, веселящимся в своем кругу. Ну, а Стэн, разумеется, пошёл играть. Вот хитрец! А говорил, что денег нет. Лишь бы не платить лишний раз. Диппер тоскливо смотрел на сцену и вспоминал, как раньше он играл на фортепиано, но потом забросил, то ли от скуки, то ли от лени. — Скучаешь? — Из под боку спросила я, наблюдая за его смятением. — Немного. — Смущённо ответил мне Дип, продолжая тосковать по былым временам, при этом не отводя взгляда от инструмента. — Так иди, попробуй! — Продолжала стимулировать его к действиям я. — Не хочу. — резко, даже немного грубо сказал брат и развернулся чтобы уйти. — А может просто не можешь? — Я хорошо знала, как его можно спровоцировать. — Что ты имеешь ввиду? — удивленно посмотрел Диппер, обернувшись на меня. — То, что ты просто забыл, как играть, и не хочешь в этом признаваться. — Не-е-ет сестрёнка, я всё помню. — Так иди же! Докажи! — Продолжала дразнить брата. — В последний раз тебе повторяю. Я не хочу! — отчеканил последние три слова Диппер уже немного разозлившись. — Да ты просто не сможешь нормально сыграть, вот и всё! — не отступала я. — Смогу! — Неа! — Да! — Так иди и докажи! — Ты хочешь, чтобы я сыграл да? — Хочу. — Вот смотри, довольна?       Брат, не выдержав провокаций всё-таки поднялся на сцену и медленно сев за инструмент приступил от слов к действию. Он плавно начал играть и параллельно петь. «У него ну просто ангельский голос» — подумала я, заворожившись его пением. *POV Диппера*       «Не могу играть! Ха… Я всё могу» Я забрался на сцену и с трудом вспомнив подходящую мелодию, начал играть. *Taron Egerton — I’m Still Standing* На лбу проступили капельки пота и одна за одной стекали по немного покрасневшему от смущения лицу. Мне никогда не нравилось светиться на публике. Я уже ожидал, что меня сейчас погонят со сцены, но, к моему огромному удивлению большая часть аудитории мне активно хлопали в такт музыке, а кто-то даже восхищённо свистел. Пальцы, несмотря на долгое отсутствие практики, сумели вспомнить эту давно забытую песню и шустро находить нужные клавиши. Я взглянул на сестру и прочёл в её взгляде фразу «Я же говорила». Она хлопала и искренне мне улыбалась. впервые за долгое время. Выступление подошло к концу, я поклонился залу и спустился к сестре как вдруг из-за спины мне кто-то закричал: — А ты молодец, Пайнс! — Я развернулся и увидел девчонку, нашу с Мэйбл ровесницу. Это была яркая блондинка одетая в приталенное чёрное платье на бретельках с инкрустированными в него чёрными бриллиантами. На плечах покоилась чёрная накидка из норкового меха, а на голове была большая красная шляпа с широкими полями, также обрамлёнными бриллиантами и золотыми перьями под которой, были искусно уложены шелковистые локоны юный красавицы. И имя её было Пасифика. Она была сногсшибательна, но в то же время казалась мне такой нежной и хрупкой словно редкий цветок. Мне было страшно на неё даже вздохнуть, чтобы только не навредить ей. Щёки предательски покрылись алым румянцем, от чего я отвёл взгляд в сторону. — А ты не говорил, что играешь… — Медленно произнесла Пасифика понемногу приближаясь ко мне. Через пару мгновений она оказалась в паре сантиметрах от моего лица. От неё исходил блаженный аромат дорого французского парфюма. В воздухе кружили сладкие ванильные нотки сводившие меня с ума, смешанные с ароматом жасмина. «Так близко» — Боже, ещё бы мгновение и я бы не сдержался и поцеловал её, но тут… — Пасифика! — Послышался резкий возглас кого-то из толпы. — Прости, но нужно идти. Увидимся. — Она развернулась и её светлые волосы коснулись моего лица, и, словно Золушка покидающая бал, Пасифика побежала прочь к выходу и исчезла в ночной темноте. Я остался стоять и смотреть на деревянную дверь, только что закрывшуюся за каким-то представительным на вид мужчиной. Вдруг я почувствовал на своём плече чью-то руку. — А кто-то влюбился! — Мэйбл подразнила меня за щеку свободной рукой, при этом широко расплывшись в улыбке. — А? — Я по инерции посмотрел на неё, и только потом да меня дошёл смысл её слов. — А? что? Нет-нет-нет! Она же Нортвест! А я… Я простой смертный, я ей не чета. — Я сильно огорчился от произнесенных самим же слов, осознав свою никчемность перед этой леди из высшего общества. — Я уверена она такой же живой человек способный на любовь… — Мэйбл тихо похлопала меня по плечу, а на другое положила мне свою голову. Вдруг, прямо за нашими спинами, раздался громкий недовольный голос: — Дети! Домой! — Заорал дядя на всё кабаре. Мы мигом со всеми попрощались и, оставив их веселиться дальше, поехали домой. Оказавшись в хижине, я немедленно отправился в нашу комнату чтобы переодеться. Быстро с этим покончив я направился в ванну, чтобы подготовиться ко сну, в то время когда Мэйбл, сначала посетила ванну, а затем пошла переодеваться, дабы нам не сталкиваться и не ждать друг друга. Закончив все необходимые процедуры, я постучался в нашу комнату. — Дип, всё нормально, заходи! — Послышалось из-за двери. Я вошёл и сразу плюхнулся на кровать. — Спокойной ночи, братик. — Сказала сестра и потушила свою лампу. — Спокойной… — Я лёг на спину и стал размышлять. В своей голове я начал прокручивать тот самый отрывок из своих воспоминаний, где, так горячо любимая Пасифика была совсем близко от меня. «Наши лица. Так близко» — подумал я. Опомнившись, я обхватил подушку руками и ногами. « Чёрт. Зачем она так? Почему она такая красивая? Нет, красивая не то слово. Божественная. Я так хочу с ней поговорить, нормально.» — Не мог я оторваться от преследующих меня мыслей. Через полчаса я уже погрузился в мир грёз. *POV Пасифики* — А ты молодец, Пайнс! — произнесла я, с небольшой дрожью в коленках, от неописуемого восхищения, но слава Богу в не дрогнувшем голосе. «Надо же! Он ещё и покраснел. Это так забавно.» Я даже немного засмеялась. «Чёрт! Такой красивый!» — подумала я. «С каждой секундой я всё ближе к нему, такому желанному… Так близко… Ещё мгновенье и…» — Пасифика! — Заорал отец из толпы. «Господи, ну как же ты не вовремя!» — Прости нужно идти, увидимся. — Я развернулась и побежала к двери, оставив своего названного принца одного.       Как только я вышла за пределы этого заведения, отец и мать строго посмотрели на меня. Я ничего не собиралась им говорить, и уж тем более оправдываться, а лишь села в экипаж стоящий у порога.       Отец отдал приказ шофёру и мы тронулись. Относительно быстро доехав, мы вошли в поместье. От приглашения к ужину я отказалась, под предлогом отсутствия аппетита, ведь единственно чего мне хотелось это еще раз посмотреть в эти ангельски прекрасные карие глаза. Я немедленно поднялась к себе комнату и села на кровать. «Он был так близко, мы ведь могли…» Мои мысли тут же оборвались из-за бесцеремонно вломившейся в дверь матери. — Ты что себе позволяешь, дрянь? — Ты это про что? — безразлично спросила я. Я уже привыкла к подобному обращению в свой адрес и ничего нового, определённо не услышу. — Нахалка! Ты посмотри на неё, она еще прикидывается! — Мать подошла ко мне и тыльной стороной руки ударила меня по щеке. — Как ты посмела подойти к Пайнсам? А если бы тебя увидели с этими оборванцами? Ты хоть понимаешь какие бы слухи пошли о нашей благочинной семье. Уже представляю заголовок в местной газете: «Дочь губернатора якшается по борделям с деревенщиной» — Он вовсе не деревенщина, и уж тем более не оборванец! — Подняла голос на мать Пасифика, но тут же уловив разъяренный взгляд на себе, продолжила: — Ладно, прости, я поняла. Такого больше не повториться. — Я очень надеюсь на это! — Мать развернулась и процокав каблуками по лакированному паркету с грохотом закрыла дверь.       С облегчением, я наконец вновь плюхнулась на кровать. Посмотрев на часы я поняла, что уже пора готовиться ко сну. Переодевшись и умывшись, я принялась сто раз расчесывать свои длинные золотистые волосы и заплела их в косу. Потушив свет, я легла спать. Так просто уснуть я, конечно, не смогла. Все мои мысли были только о нём. Часть из них была про то, как он изменился, часть про то, что он был так близко, а еще была часть в которой я уже нафантазировала себе самых смелых мечтаний и надежд, от которых, примерно через полчаса, я погрузилась в мир грёз.