это всего лишь двое влюблённых. держась за руки, они торопятся добраться до машины. их переплетённые пальцы и морские звёзды в глазах пробираются сквозь темноту.
Тэхёна выписывают из больницы в начале октября. Юнги забирает его всего в белом, с перевязанными запястьями и синяками под глазами от недосыпа. Юнги сжимает худые длинные пальцы так сильно, как только может, чувствуя, как кольцо упирается в его ладонь. Тэхён кажется в тот день особенно призрачно-хрупким. Его белое расстёгнутое пальто бесформенно пузырится где-то за спиной от ветра, а волосы с отросшими корнями собраны под повязку, чтобы не лезли в лицо. Юнги ведёт его пешком до самого дома, впервые в жизни не видя улиц, людей, машин, он видит лишь то, как нежно улыбается Ви, завидев позднюю бабочку в центре города, как он хмурится, когда понимает, что они не успеют перейти дорогу до того, как загорится красный свет. Юнги сейчас кажется, что он начал больше смеяться. Он смеётся, когда Тэхён смеётся над чьей-то шуткой, он улыбается, когда его мальчик улыбается, и грустит, видя, что тот задумался. Некогда большой мир Мина сейчас сузился, сосредоточившись на одном конкретном человеке. У Юнги теперь все песни для него, и каждое слово — не в пустоту. Юнги погрузиться в одного конкретного человека очень страшно, но чёрта с два он об этом кому-нибудь скажет. В выходной Тэхён пытается готовить кекс, и всё вокруг превращается в белый пиздец, но старший даже ругаться на него не может, он только зависает, когда Ким смеётся и мажет нос кота мукой, а потом крепко обнимает, не в силах бороться с приступом нежности, а Тэ ничего не понимает и только снова начинает смеяться. И всё белое-белое. А у Мина перед глазами Тэхён и звёзды в его зрачках. Тэхён учится видеть прекрасное в обычном, постепенно, шаг за шагом, он замечает, как красива роса на утренней траве, как запотевает окно на кухне, пока варится рис. Ему многое хочется ещё узнать, показать, и Ви понимает, что раньше был слишком зациклен на Юнги, и в жизни действительно ещё слишком много всего, чтобы так просто от неё отказаться. У Кима каждый шаг теперь обдуманный, наполненный желанием познать этот мир. У него на пальце кольцо, и руку сжимает человек, ради которого он душу Дьяволу продать готов. И этого достаточно, чтобы Тэхён был уверенным в завтрашнем дне. После болезни на Тэхёна наваливается как-то всё и сразу. У него дипломная работа на носу, в плейлисте старые французские песни, а в голове ветер и далёкие страны, которые так хочется увидеть и к которым хочется прикоснуться. Тэхёну бы уехать куда подальше, вот прямо сейчас, но он лишь утыкается в книги, потому что скачать работу в интернете для него — слишком сложно (ну да, просидеть в гнезде из дохуяллиона книг несколько суток несомненно намного проще). Окно открыто, дует, но встать и закрыть его лень, поэтому Тэхён лишь кутается в новый, большой и очень мягкий плед крупной вязки, который ему приволок Юнги «вместо того старого дерьма». Плед уютный и безусловно предел мечтаний, но Тэхёну не хватает покалывающей шерсти, той, что аж царапает, и запаха из детства. Но отказаться от нового Тэ не в силах, тем более что старый Юнги всё равно почти сразу же утащил на помойку. Кот Мина где-то под столом гремит, судя по звукам, полной копилкой, и шикать на него тоже — лень. У Ким Тэхёна полное умиротворение, он вдохновенно строчит диплом лист за листом, от усердия высунув кончик языка и иногда обводя им губы. Ноутбук перегревается и периодически пытается отрубиться от греха подальше, но Ви не отчаивается ни капли и берётся писать уже в блокноте, чтобы не потерять эту слабую нить желания писать хоть что-то, потому как если сейчас отвлечётся, то всё, кранты его диплому — уже не сядет за него, проходили. Поэтому уже-не-совсем-блондин пишет и пишет, пока не заболит рука, и потом тоже — пишет. Переваливает уже за полночь, в квартире темно, потому что встать и включить свет — что вы, мы на такие подвиги не способны. Входная дверь открывается со свистом и хлопком, словно кто-то старался войти бесшумно, но в итоге не удержал дверь. Юнги в коридоре гремит ключами, а потом и одеждой, проходит сначала на кухню, чтобы оставить пакет с продуктами. Хлопает шкафчиком, и кот бежит на шелест пакета с кормом. Тэхён усмехается, представляя, как животное сейчас трётся о ноги своего хозяина, выпрашивая порцию побольше, а потом смотрит в свою миску с выражением глубочайшего омерзения на морде. Ким-почти-Мин весь обращается в слух, делая вид, что занят чем-то великим и очень важным и даже не заметил возвращения своего парня, хотя сам к каждому шороху прислушивается, прослеживая каждое действие Юнги. Слышит, как тот идёт в ванную и моет руки, как фырчит, когда вода бежит слишком сильно, а потом шлёпает босыми ногами по холодному полу. Когда Юнги подходит к комнате, Тэхён аж отворачивается, чтобы старший мог устроить эффект неожиданности. Это такая игра, когда один пытается сделать сюрприз, а второй помогает ему, и все в итоге довольны. Юнги пытается красться (получается у него так себе, динозавры в кустах и то меньше шуму издавали бы), но честно старается. Тэхён уже едва ли не ржёт, но терпеливо ждёт. Довольный же своими потугами Мин заваливается на кровать и кусает своего парня в шею. — Ты ебанутый, — Ким смеётся хрипло и наконец-то заключает любимого в объятия. — Я соскучился… — Звучит сопливо, — Юнги морщится, но по глазам видно — он более чем доволен. — У меня завтра выступление, я подумал, что… ну, знаешь, я бы хотел, чтобы ты пришёл. Тэхён смотрит на парня и совершенно не верит. Юнги, который даже говорить не хотел, чем он занимается, и долго не давал хотя бы узнать, что он читает, вдруг приглашает на своё выступление… Мир сошёл с ума? Или всё-таки Тэхён? Или вообще они оба? — Хён… ты уверен? — Ким на всякий случай спрашивает, думая, что это может быть какой-то розыгрыш. — Ты же был так против… Юнги зависает, смотря, как Тэхён облизывает губы в задумчивой растерянности, как парень прогибается в спине, словно кот, пока ждёт ответа. Тэхён весь такой вальяжный, пошло-расслабленный и податливый, в сползшей с плеча большой футболке. Его карамельную кожу хочется целовать, в неё хочется впиваться, на ней хочется оставлять отметины принадлежности, чтобы каждая сука знала, кому принадлежит этот парень. Тэхёна хочется любить нежно, красиво, страстно. Тэхёна хочется трахать как последнюю суку, до кровавых отметин и спермы по бёдрам. Тэхёна хочется сверху и снизу, он прекрасен в любом положении, когда отдаётся во власть старшего или когда берёт всё под свой контроль. — Тэхён… — голос Юнги слишком хриплый, и говорит парень с большим трудом. — Я хочу тебя. Прямо сейчас. Ким хлопает в растерянности глазами, совершенно потерявший нить диалога, будучи погружённым в свои сладкие мечты о хёне на сцене. — Что?! — Что? Юнги бросается вперёд, обхватывает своего парня поперек груди и тянет к изголовью кровати. Тэхён пугается, куда-то рвётся, но его не отпускают, одаривая беспорядочными поцелуями. Руки Юнги холодные, а кожа младшего уже буквально пылает, он весь — одна сплошная эрогенная зона, такой чувствительный, отзывающийся на каждое прикосновение. Отбивающийся секундой раньше, уже хрипло стонет, откидывая голову назад и звучно стукаясь затылком об изголовье. Мин прижимает его к себе, осторожно перекладывает поперёк кровати и целует место ушиба, словно забирая себе боль парня. Вплетается пальцами в выжженные краской волосы с отросшими корнями, мягко массирует голову и целует в скулу, очерчивает линию челюсти Кима, впитывая вкус чуть солоноватой кожи. Тэхён под ним расслабленный и распластанный, дышит тяжело с открытым ртом и высунутым языком, словно пёс в жаркий день. Мина конкретно так ведёт, потому что младший ему под одежду разгоряченными ладонями лезет и касается так трепетно, так осторожно, словно боится сделать больно, хотя бояться этого Юнги должен. Старший мягко прижимается губами к ключицам, позволяя стягивать с себя одежду. Тэхён млеет и дуреет, ловит ртом чужие пальцы, обводит языком, пристально смотря в глаза напротив, которые так же смотрят и на него. У Юнги в глазах — туманы и кислотные дожди. У Тэхёна — Млечный путь и кипящее жерло вулкана. Тэхён остаётся ожогами на коже, под которой и так всё бурлит и трепещет. Они как-то неловко переворачиваются, лежа то ли боком, то ли так, что Тэ всё-таки сверху. Ким в своих желаниях уж точно не сдерживается, целует глубоко, мокро, и стонет в поцелуй имя своего парня, тягуче-сладко и совершенно развратно. Руки Юнги где-то в районе его поясницы воюют с футболкой и тянутся к самому сокровенному. Препятствовать им, конечно же, никто не собирается. Кольцо на пальце немного мешает, а ещё холодит кожу тэхёновой ягодицы, даря нереальный контраст. Тэ как в бреду просит быть быстрее. Голубоволосый толкает парня в плечо, и тот без слов переворачивается на другой бок, позволив избавить себя от футболки. Он чуть скулит от нетерпения и притирается оголённым задом к выпуклости между ног Юнги. Тот подаётся бёдрами вперёд, словно пытаясь почувствовать жар чужого тела через тонкую влажную ткань. Удары бёдрами постепенно ускоряются, Ви подаётся навстречу, подняв одну ногу для более тесного контакта. Кровать зловеще поскрипывает, с каждым псевдотолчком, кажется, намереваясь принять в этом шоу непосредственное участие. — Ты… сейчас… — Мин хрипит, держит одной рукой своего парня, который, видимо, совсем сошёл с ума, а второй приспускает своё белье. Стоящий колом член оказывается прижат к упругой заднице. Тэхён криво ухмыляется и опускает ногу, давая Юнги возможность вбиваться между его ног. Это развратно, пошло, хоть и некрасиво, но заводит безумно. Когда становится совсем невмоготу, старший подминает Тэ под себя, готовясь начать всё уже по-настоящему, но весёлое рандеву заканчивается с не менее весёлым скрипом кровати. И пронзительной трелью телефона. Тэхён выдыхает: — Блядство, — и тянется к тумбочке за своим телефоном, но не удерживается и скатывается с разворошенной постели. Уже с пола раздаётся тихое: — Да, мама. Юнги сейчас боится даже дышать. Сам он не помнит, когда в последний раз разговаривал с кем-то из родителей. Он не помнит, когда кто-то из родных поздравлял его с Рождеством или спрашивал, как у него здоровье. У него внутри всё сжимается, когда он видит, как Тэхён улыбается, и по его щеке скатывается одинокая слезинка. Тэхён шепчет «я тоже очень скучаю», и Юнги кажется, что это конец. Потому что у Тэхёна с мамой ещё всё нормально, и… он просто не может это разрушить. Тэхён ещё долго разговаривает по телефону, прижав ладонь ко рту. Юнги тянет его на постель и набрасывает на плечи одеяло, сам прячась где-то в его складках. Ким сжимает ладони парня на своём животе и улыбается, чувствуя тёплое дыхание на своём боку. — Мама хочет навестить меня. Она приедет завтра, мне… стоит идти собирать вещи? — Тэхён говорит, кажется, сам с собой, только сильнее сжимая чужие руки и не намереваясь их отпускать. Юнги совсем не понимает, к чему младший клонит, поэтому выныривает на свет, чтобы полюбоваться на растерянно-несчастное личико его любимого человека. Тэхён выглядит расстроенным ребёнком, и Мин так остро сейчас ощущает, что Тэ действительно младше. — Зачем? — Ну… она думает, что я до сих пор живу в той квартире, и… я и так нарушаю твоё личное пространство, так что моя мама… — Будет желанным гостем в моём доме, — перебивает Мин и втягивает в поцелуй, не давая и слова сказать против. Они целуются медленно, смакуя каждое движение губ, получив возможность в полной мере насладиться друг другом. Старший вжимается в тело любимого, желая почувствовать его каждой клеточкой, а потом в его голове что-то щёлкает, и он говорит: — Ты же понимаешь, что ей не нужно знать про наши отношения?***
Мама Тэхёна женщина красивая, а ещё светится аки солнышко, когда любимый сын принимает у неё из рук дорожную сумку и осторожно целует в румяную щёку. Юнги немного дурно от столь милой сцены, но он лишь ждёт, когда воссоединившаяся семья перестанет миловаться и обратит на него внимание. — Мама, это Юнги-хён, мы… живём вместе, — говорит Тэхён, и ему бы опустить стыдливо голову, но он прямо смотрит маме в глаза, держит её сумку и чуть улыбается. Женщина лишних вопросов не задаёт, только лукаво смотрит, легко и красиво улыбаясь. На машине они едут в подобии тишины, Тэхён неожиданно садится назад к матери, и Юнги может лишь наблюдать за ним через зеркало. Это немного расстраивает, и хоть умом Мин понимает, что его парень просто-напросто ужасно соскучился по маме и ему хочется провести с ней больше времени, чувствовать себя в каком-то смысле брошенным не перестаёт. Тэ лежит головой у матери на плече и улыбается своей квадратной, буквально сияет. На повторе у плеера недавно закачанная Тэхёном Patricia Kaas — Avec Le Temps, Юнги отбивает пальцами по рулю в такт мелодии, зная, чувствуя, что взгляд парня сейчас направлен именно на него. Хочется ухмыльнуться и поманить пальцем, чтобы, обернувшись, получить тягучий поцелуй, но голубоволосый вовремя останавливает себя, помня, что в машине они не одни. В квартире их встречает подозрительная тишина, и кот почему-то не выбегает встретить хозяев. Почувствовавший неладное (точнее, слишком хорошо знавший своего питомца), Юнги бросается на кухню. Тэхён неловко улыбается матери и пожимает плечами, предлагая помочь снять плащ и провести в комнату. С кухни слышится сдавленное шипение и, кажется, ругань. Госпожа Ким тихо и мелодично смеётся, лукаво поглядывая на краснеющего сына. Кот вылетает из кухни спустя минут пять, сбивает стоящую у журнального столика вазу и прячется где-то в районе ванной комнаты, в проём между шкафом и стеной, злобно поблескивая глазами оттуда. — Милое у вас… животное, — мама Тэхёна провожает кота взглядом и, бегло осмотревшись в квартире, через минуту уже куда-то испаряется. Чем-то где-то гремит, говорит что-то о полках в шкафу и грязной раковине. Юнги возвращается из кухни, трагично жалуется потолку на «нерадивое создание, свернувшее всю посуду со стола», а потом медленно покрывается красными пятнами. — Тэхён… у нас там… три тюбика смазки… в ванне, за зубной пастой. Ой блять… Тэхён вторит тихим «ой» и медленно садится на диван. Что на это придумать — непонятно, а его мама заметит, это точно. Впрочем, бомбы не происходит, женщина принимается за домашние дела, выгоняя парней на улицу и обещая, что ничего переставлять или выкидывать не будет. Они медленно гуляют по улицам, и Мин держит младшего за руку. Крепко, ничего не стесняясь и не боясь косых, осуждающих взглядов. На шее Тэхёна нелепый шарф в пёструю розово-зелёную клетку и с россыпью мелких звёзд (Юнги понятия не имеет, где такое вообще может продаваться), он щурится и смотрит на солнце, яркое, обжигающее глаза. Юнги смотрит на него пристально, долго, мягко поглаживая костяшки пальцев и таща в сторону небольшого кафе. Один кофе на двоих, сладкая пенка остаётся на губах. Посетителей в этот час почти нет, и они целуются долго, одними губами, мягко и нежно. Оставляя воздушные, едва ощутимые касания на скулах, подбородке, цепляя то нижнюю, то верхнюю губу, пока не звенит колокольчик у входа. И даже тогда — отстраняются не сразу. У Тэхёна шальной огонёк в глазах, старший гладит его ладони и смеётся глупо, но счастливо. Они похожи на маленьких детей, таких искренних и чистых в своём маленьком мирке, где их никто не потревожит и где они могут быть верны друг другу без всяких предрассудков. Звонок телефона заставляет Мина вздрогнуть и полезть в карманы. Последний трек Block B нарушает хрустальную тишину вокруг, но их это совершенно не волнует. Едва голубоволосый принимает вызов, из смартфона по ушам лупит громкий и звонкий мат Хосока. По обрывкам фраз Тэхён понимает, что Юнги перед концертом должен был быть на репетициях, а не с ним возиться. Становится стыдно. — Хён… почему ты… ну, не в студии? — Тэхён смотрит в упор, мягко держа за руку и всем своим видом показывая, что всего лишь растерян, но ничуть не расстроен и прекрасно понимает, что если они подождут пару часов, ничего не изменится. — Потому что эти дебилоиды прекрасно могут обойтись и без меня, — честно признаётся старший, не размениваясь на сопливо-фальшивые «я хочу побыть с тобой» и «ты важнее». Они оба понимают прекрасно, что работа и отношения вещи разные, и сравнивать их, равно как и смешивать — глупо. Тэхён улыбается и кивает, наклоняется, чтобы ткнуться носом в щёку Юнги, но тот уворачивается и тянет из кафе на улицу. Они проводят несколько часов, весело убегая друг от друга, невесомо целуя в нос или скулы, пока не портится погода. Домой парни возвращаются уставшие и очень счастливые. Там их встречает аромат из кухни и добрая улыбка мамы Тэхёна. Юнги отчего-то очень неловко, он смотрит, как общается его парень со своей родительницей, и очень боится лишить его такого счастья. Ведь они не смогут вечно скрывать свои отношения, и рано или поздно… — Что-то вы мне мало рассказываете, мальчики, — госпожа Ким лукаво прищуривается, смотря почему-то на Юнги, — как долго вы вместе? И как-то сразу становится понятно, что именно женщина подразумевает под «вместе». Ви отчаянно краснеет и прячет пылающее лицо в шее старшего, приникает к нему весь и неровно дышит. Юнги приходится, терпя дрожь в голосе и желание сбежать куда подальше от внимательных, но ни капли не осуждающих глаз, рассказывать, что познакомил их Намджун, что он, Мин, даже не думал поначалу, что они будут вместе, а потом… ну, так вышло. Куда уж от этого деться. Старший заканчивает говорить и зажмуривается. Боится, что вот оно, сейчас их хрупкое счастье разлетится на мелкие осколки реальности. Он снова испортил Тэ жизнь. Но госпожа Ким лишь треплет парня по волосам, разливает по кружкам имбирный чай и легко переводит разговор на другую тему. Становится легче, но тянущее ощущение пустоты внутри не оставляет Юнги до самого вечера, до тех пор, когда им нужно уходить, ведь Мин не может пропустить собственный концерт. Пока младший путается в своём шарфе, Юнги стоит в коридоре, смотрит в пол и всё ждёт, ждёт, когда скажут то, что навсегда изменит их отношения. Мама Тэхёна подходит, расправляет загнувшийся внутрь воротник его пальто и тихо, чтобы только он, Юнги, слышал, произносит: — Береги его. И дышать становится в разы легче.