Darkside chronicles: Memories of a Lost city

За три недели до катастрофы Семья. Для Шерри Биркин это слово имело особое значение — возможно, все дело было в том, что ее родители были не такими, как у других детей. В то время, как ее одноклассники хвастались друг перед другом очередным крутым подарком на день рождения, Шерри только и оставалось, что молча уходить в сторонку. Не то чтобы ее мама с папой совершенно ничего ей не дарили, нет. Но они запросто могли забыть, что на календаре второе сентября, и что именно в этот день родилась она, Шерри. Шерри давно привыкла к такому порядку вещей. И хотя ей все-таки иногда становилось обидно, девочка говорила себе, что мама и папа любят ее, просто… просто у них важная работа, которая сильно отвлекает их. И Шерри тоже любила их, как бы сильно ни скучала вечерами, когда Уильям и Аннет вынуждены были задержаться на работе допоздна. У них очень важное дело — они разрабатывают лекарства от болезней. Я не могу отвлекать их. Но все же… все же мне иногда так их не хватает! Не хватает маминых крепких объятий и поцелуя перед сном, папиной улыбки, когда он ерошит мне волосы и говорит с плохо скрываемой гордостью, какая я выросла красивая. «Амбрелла» отнимает их у меня. Шерри подавила вздох и перечитала последний абзац учебника по истории. Но несмотря на то, что ей всегда была интересна древняя Греция, мысли девочки были далеко. За две недели до катастрофы На уроке математики Шерри было скучно — ее абсолютно не привлекали сухие цифры и уравнения. Она упрямо старалась сосредоточиться на том, что объясняет учительница, переписывая примеры с доски, но смысл все равно ускользал. Последние несколько дней папа был еще более взволнованным и рассеянным, чем обычно. За все это время Шерри видела его только пару раз, и то он быстро целовал ее в щеку и убегал на работу. Мама старалась уделять ей внимание — сидела с ней, когда Шерри завтракала перед школой, расспрашивала о всяких мелочах, по вечерам проводила больше времени рядом с дочкой… но девочка интуитивно чувствовала, что мысли мамы далеко. «Мама, почему папа так поздно приходит домой? Что-то случилось? У него сейчас очень много работы, милая. Ему жаль, что он не может быть с нами по вечерам, но сейчас он просто… просто очень занят. А ты?» Аннет Биркин на этот вопрос ответила не сразу, и у Шерри появилось четкое ощущение, что мама не до конца откровенна с ней. «Понимаешь, дорогая… то, над чем мы работаем — твой папа долго шел к этому. Он очень талантливый ученый, и все, что он делает, на благо людям. А я стараюсь помогать ему, чем могу. Но скоро мы сможем проводить вместе больше времени. Обещаешь? Обещаю, милая. Вместе сходим на аттракционы… И в Макдональдс? Хорошо, и в Макдональдс. Купим тебе все, что захочешь. Только подожди еще немного, ладно? Хорошо, мам». Мама обняла ее, и Шерри показалось, что она едва сдерживает слезы. Это все происходило несколько дней назад. Тогда Аннет была далеко не такой взвинченной, как сейчас. Шерри очень хотелось сказать маме, чтобы она не волновалась, что все обязательно будет хорошо. Но девочка понимала, что все ее слова и заверения будут напрасными. Мама с папой были очень обеспокоены чем-то, и не могли этого скрыть. Однажды ночью ее разбудила стучавшая в открытое окно ветка. Шерри встала, чтобы прикрыть окно, и в этот момент до нее донеслись негромкие голоса родителей, сидевших на кухне. — Уильям, ты уверен, что все так и обстоит? В конце концов, они могли организовать утечку информации специально, чтобы ввести нас в заблуждение… — Аннет, это не может быть простым совпадением — все эти случаи! — Уильям Биркин чуть повысил голос в волнении. Шерри легко могла представить, как папа расхаживает вокруг стола, размахивая руками. — Я предвидел такой поворот событий. В корпорации не могут смотреть на чей-то успех, зная, что им не перепадет ни крошки. Они постараются сделать все от них зависящее, и не допустить, чтобы я закончил работу. Несколько секунд тишины. Затем вздох Аннет. — Что ж. Значит, мы должны сделать все, чтобы этого не произошло, верно? За неделю до катастрофы Второй день накрапывал мелкий дождь, шурша еще не пожелтевшей листвой. Сентябрь выдался теплым, солнечным, и если бы не повышенные меры безопасности в связи с летними происшествиями, можно было бы выбраться на экскурсию в лес, как это было в прошлом году. Шерри задумчиво изучала мокрые деревья за стеклом, крутя в пальцах ручку, и не сразу расслышала, что ее зовут. — Шерри! — миссис Хоуп улыбнулась ей. — Тебя к телефону. Девочка послушно прошла за охранником в кабинет директора, к телефону. Звонить ей могла только мама. — Мам? — Шерри, милая, — мама говорила быстро, словно боясь не успеть сказать всего, — пожалуйста, слушай меня внимательно. — Хорошо. — Скажи миссис Хоуп, что я попросила тебя помочь мне на работе, и сразу иди домой. Доберешься за полчаса? Шерри кинула взгляд в окно. — Да… А что случилось? — Я все тебе объясню, когда ты будешь дома, хорошо? Милая, не задерживайся нигде. Я позвоню домой через полчаса. — Да, мам. Однако ни в тот вечер, ни в следующий Аннет так и не объяснила ей, что происходит. Шерри не осмелилась спрашивать, боясь расстроить маму еще сильнее. Когда она смотрела на бледное лицо Аннет с тенями под глазами и обветренными губами, девочке хотелось плакать — настолько усталой казалась женщина. Что же происходит? За два дня до катастрофы Позже, вспоминая тот день, Шерри пришла к выводу, что именно тогда все перевернулось с ног на голову. Настроение родителей, и без того нестабильное, окончательно упало, и они практически не обращали ни на что внимания, занятые бурным обсуждением рабочих вопросов. При появлении Шерри взрослые замолкали, но вскоре снова начинали негромкий спор. Это был последний раз, когда я видела папу. Днем позже Аннет позвонила — Шерри в тот день осталась дома, и твердо наказала дочке идти в полицейский участок и ждать ее там. «На заводе произошла авария, и это может быть опасно. Милая, пожалуйста, поспеши. Там будет безопасно. Береги себя, хорошо?» И последний раз, когда я слышала маму. Шерри подтянула колени к груди, опустила на них подбородок, и приказала себе быть сильной и не плакать. Быть такой же сильной, как мама. Ты сможешь, Шерри Биркин. 29 сентября произошла катастрофа (по другому Шерри не могла это назвать). На улицах города творилось нечто, чему девочка просто не могла найти названия. И несмотря на уверенность Аннет в том, что в участке будет безопасно, Шерри не была в этом так уверена. Скорее наоборот — чем дольше она находилась в полиции, тем хуже становилась ситуация. Сначала — полные паники и ужаса сообщения в службу 911, о нападениях на людей среди бела дня, причем нападавшие все как один выглядели «словно попали в мясорубку». Полиция перебросила в опасные районы несколько отрядов. Однако лучше не стало. Зараза распространялась ужасающе быстро, и уже через несколько часов начались беспорядки в центре города. Шеф Айронс игнорировал предложения вызвать подмогу, упирая на то, что Р.П.Д. «никогда не нуждался в чьей-то помощи, что бы ни происходило». — Знаешь, что мне все это напоминает? — обронил негромко один из полицейских, собравшихся в небольшом кабинете, заполненном всякой офисной техникой. Несколько мужчин, вернувшихся, чтобы отдохнуть полчаса и набрать боеприпасов, выглядели измученными и безразличными, а в глазах притаился страх. Шерри, за которой присматривала одна из секретарш, пожилая и добрая Аманда Ватсон, чувствовала себя немного неуютно в большой компании, даже если никто не обращал на нее ни малейшего внимания. Но рядом с мужчинами в униформе ей все же было чуть-чуть спокойнее. — Неужели это может что-то напоминать? — устало спросил мужчина с седыми волосами, заряжая пистолет. — Вся это мясорубка, в которой запросто можешь встретить соседа или друга, и в качестве последней милости подарить ему пулю в голову? Молодой коп, начавший разговор, укоризненно покачал головой, украдкой указывая на девочку. — Доклады S.T.A.R.S. — читали? — Вот уж не знал, что дождусь этого вопроса от тебя, Кевин, — с усмешкой заметил еще кто-то. — Фальсификация и дезинформация, — выразил мнение третий, но седоволосый резким взмахом руки оборвал его. — Ребята из «Альфы» и «Браво» явно встречались с чем-то подобным. Райман в кои-то веки прав. Мы не первые. — Но вполне можем оказаться последними, — порадовал скептик. Кевин усмехнулся, поднимаясь на ноги. — Уж кто как, а я намерен выполнить свой долг: перед людьми — вытащив, кого только можно, из этого павшего города; и перед собой — выжив, как и обещал тем, кого пристрелил этой ночью и пристрелю сейчас. После этого никто не произнес ни слова. Шерри крепче сжала тяжелый кулон, подаренный мамой, зажмурилась и попросила, чтобы с родителями все было в порядке, и они скоро нашли ее. Ближе к вечеру в участке оставалось только несколько полицейских. Раненых поместили в кабинете медсестры — везти в госпиталь было некому, да и попросту опасно. Два-три человека меланхолично, словно смирившись с судьбой, сидели кто где, выпав из реальности. Шеф Айронс давно уже не показывался. Шерри не осмеливалась подходить к окнам, но и без этого ясно слышала звуки стрельбы пополам с отчаянными криками, раздававшиеся совсем неподалеку. А потом стрельба стихла совсем, и ей на смену пришли заунывные, тихие стоны, от которых душа уходила в пятки, и по всему телу пробегались мурашки. Прямо под окнами. И за дверью. Где же мама и папа?! Двумя часами позже Шерри все же не выдержала и заплакала. К тому времени она окончательно поняла, что все полицейские погибли или убежали, и помощи ждать неоткуда. Она тщетно искала миссис Ватсон, дежурного офицера, хотя бы шефа Айронса. Никого. Участок был безлюден. Все бы ничего — Шерри давно привыкла к вынужденному одиночеству, и вполне могла побыть одна, если бы не другая проблема. В участке не осталось людей — но это не значило, что он был пуст. Девочка выбрала в качестве укрытия вентиляционную шахту: по ней можно было перемещаться по территории почти всего участка, и если постараться не шуметь… все могло бы быть хорошо. Однако когда она увидела чудовище в первый раз, то от неожиданности и страха тонко взвизгнула, тут же прикрыла рот ладошкой — но было поздно. В самом конце длинного коридора с закрытыми жалюзи окнами стоял кто-то… что-то. И оно, кажется, ело труп! Монстр повернул голову, ища источник шума, но Шерри уже была далеко. Подстегиваемая ужасом, она промчалась ко входу в шахту, залезла туда, закрыв вход, и как можно быстрее поползла прочь. Тому, что она видела, пусть даже в тени, не было названия, настолько это было ужасно. В памяти тут же всплыл отвратительный образ, но девочка усилием воли отогнала его и затаилась в углу, молясь, чтобы чудовище не услышало ее. Кто-нибудь, найдите меня, пожалуйста! В следующий миг ее надежды оказались разрушены. Мягким, почти кошачьим шагом, практически бесшумно двигаясь, существо зашло в комнату. Шерри могла видеть его сквозь решетку вентиляции, но крепко зажмурилась, вцепившись в кулон, и отползла к дальней стенке. Мама говорила, этот кулон приносит счастье. Мама так говорила… Тварь медленно, словно дразня ее, подходила все ближе. То и дело слышался странный шелестящий звук — как если бы змея, высунув язык, шевелила им. Шерри на секунду открыла глаза, и поняла, что сравнение со змеей было в точку. А еще с удивительной четкостью осознала, что вот-вот умрет. Если не сделаю ничего! Она сделала глубокий вдох, настраиваясь, а затем что есть сил поползла прочь, обдирая коленки и локти. Девочка не знала, сумеет ли этот ужасный монстр втиснуться в шахту… но звон упавшей крышки послужил причиной двигаться еще быстрее. Тварь зашипела, не желая упускать добычу, и помчалась следом, минуя один коридор за другим, ориентируясь на звук. Шерри не могла даже подумать ни о чем, настолько велик был ее ужас. Сердце колотилось где-то в горле, ладони вспотели, перед глазами начали мелькать темные точки — не хватало воздуха. Монстр, словно угадав, куда она ползет, обогнал ее и встал точно под стыком труб — как раз там, где не хватало широкой полосы металла, и вентиляция была открыта. Попалась. Долго я так не продержусь. Шерри понимала, что тварь может попросту загонять ее и взять измором, и не имеет никакого значения, как быстро она будет ползти и в какую сторону. На глаза навернулись слезы. Монстр шевельнул длинным языком, подняв безглазую уродливую голову к потолку, зашипел и, кажется, собрался прыгать. Девочка едва успела отползти в сторону — чудовище одним сильным рывком перенесло себя к шахте. Сильный удар сотряс ее. Монстр, чуть не протаранив лбом трубу, изящно опустился на четыре лапы… И в это мгновение раздался оглушительный грохот. Шерри подскочила, больно ударившись макушкой. Монстр взревел от боли, развернулся к обидчику. Тот выстрелил из дробовика еще раз, и еще, вынуждая врага с воем пятиться в угол. А что, если у него сейчас патроны закончатся?! Ее страхам не суждено было сбыться. Патронов оказалось достаточно для того, чтобы чудовище, ужасно воя и хрипя, в конце концов опрокинулось на спину, задрыгало ногами и затихло. В тот же миг Шерри, сама не понимая, что делает, со всей возможной скоростью поползла прочь, туда, откуда и пришла. — Эй! — это был стрелок. — Подожди! Я не причиню тебе вреда! Все дальше и дальше… пока труба ветвится, пока есть силы… Шахта оказалась с сюрпризом. Едва Шерри преодолела половину пути до холла, одна из секций внезапно рухнула вниз. Падать было невысоко, больше обидно — и страшно. Что было бы, обвались она минутами раньше? Стараясь не паниковать, девочка вскочила на ноги и бросилась бежать — но тут же дорогу ей перегородили и схватили за плечи. Нет! Шерри не удержалась от вскрика, непроизвольно лягнула противника в колено — и была вознаграждена болезненным оханьем. Как ни странно, именно этот факт вынудил ее прекратить сопротивление. Она подняла голову, со смешанным чувством понимая, что ударила своего спасителя. Это был полицейский, совсем еще молодой, светловолосый и голубоглазый. Он улыбнулся ей, пошутил: — Я что, такой страшный? И тогда Шерри крепко обняла его, наконец-то позволив себе расплакаться. А полицейский, что-то растерянно говоря, гладил ее по голове, так неуверенно, словно бы совсем не знал, как себя вести с маленькой испуганной девочкой. Я в безопасности. Мама, приходите быстрее, прошу вас!