Если бы я сказал тебе, что люблю тебя, Скажи, каков бы был твой ответ? Сейчас, мне необходима твоя помощь во всем, что я делаю. Я не хочу лгать, я полагался на тебя.
Я так устал. Лежа в кровати, осматривая слегка потрескавшийся потолок, слушая грустные песни, я думаю о любви, о ненависти. О ненависти к любви! Думаю о боли, чувствуя ее каждой клеточкой, думаю о счастье, которое потерял. Как мы пришли к этому? Все началось с меня или с Люка? А может с Калума? Думаю, я должен повзрослеть. Жизнь подкинула мне тонны лимонов, а я ненавижу лимонад.* Кажется, я возвращаюсь обратно... Я становлюсь прежним Майклом, живущем в страхе. Ищу проблемы в самом себе. Почему я такой... не нормальный? Это нормально – быть геем? Возможно, я драматизирую, но быть таким гораздо сложнее, чем быть обычным парнем, встречающимся с девушками. С Кристал мне проще. Проще потому, что если она уйдет, мне не будет больно. Невозможно, держась за прошлое, построить будущее. Но ведь я добровольно возвращаюсь к прошлому, я самостоятельно разрушаю новую жизнь, потому что любовь – наркотик. К этому привыкаешь – драмы, страсть, бесконечный спор с собой «С кем из них мне будет лучше?» Без этого становится так скучно жить. Представьте жизнь без боли, разочарования, сомнений и страха. Все идет, как нужно, жизнь бьет ключом, все плывет по течению и складывается удачно – это не жизнь. Без преград мы превращаемся в бесчувственных роботов, которые не беспокоятся ни о чем, ведь нас запрограммировали на удачу, мы все делаем так, как нас учили и все получается хорошо. Думаю, я сошел бы с ума от беззаботной жизни. Вот, это именно то, что значит – быть человеком. У меня была беззаботная жизнь с Кэлом, мне стало скучно. Я встретил Люка, у меня была беззаботная жизнь с ним. Мне стало скучно. А теперь я пытаюсь вернуть хотя бы одного из них, потому что мне... скучно? Смешанные чувства, неразборчивость, сомнения – вот реальная жизнь каждого человека. Закрыв глаза, я медленно погружаюсь в сон, но вдруг слышу, что входная дверь открывается. Я не хочу «просыпаться», не хочу никого видеть, но я должен. Вздыхаю, зная, что пришел Люк (только у него есть ключи от моего дома), и мне снова страшно. Как я могу смотреть на него после того, как он обманул меня, вернувшись к Калуму? Как я могу позволить ему смотреть на меня после моей попытки вернуться к Калуму? Нравится ли Кэлу быть любимым нами обоими? А нам нравится любить его и разрушать себя изнутри! – Майки? – слышу голос Люка и нехотя открываю глаза. – Что ты здесь делаешь? Хочу усмехнуться, но сдерживаюсь. Лениво поднимаюсь с кровати и нахожу в себе силы взглянуть на него. – Живу. – Да, но я не об этом... – Я понял, о чем ты, – перебиваю я, подходя к нему. – Я устал в Нью-Йорке. Люк выглядит каким-то напряженным – он недоволен, что я вернулся. А я нахожу странным то, что хочу поцеловать его. Мы не виделись несколько месяцев, и я скучал... Когда же я приду к финишу? Неужели мое сердце всю жизнь будет делиться на две части из-за любви к ним обоим? – Майки, я... Ты здесь, я... Черт, это просто... Я ухмыляюсь. – Я знаю о вас с Кэлом, Люк. Он напуган. Я касаюсь его щеки своей ладонью, Люк прикрывает глаза. В этот момент моя боль уходит. Я ничего не чувствую к нему, не злюсь на него, не презираю, не люблю... Эштон был прав – все разрушилось из-за Люка. – Прости меня, – шепчет Хеммингс. – Я просто не мог оставить его. – Потому что ты любишь его, – дополняю я, непроизвольно улыбаясь. – Ты всегда любил его... Но не меня. – Брось. – Люк закатывает глаза, грустно вздыхая. – Майки, я... Начинаю мотать головой, таким образом, прося Люка замолчать. Не хочу слышать о том, что он любит меня. Я знаю, что любит, но так тяжело слышать, что все мы переживаем одинаково. Нас трое... Я делаю шаг ближе к Люку, касаюсь его губ своими и задерживаю дыхание. Мне нравится целовать его, нравится ощущение, но я больше не хочу испытывать это. Я целую Люка так, как в последний раз. Чувствую, он понимает, что это последний раз. Но черта с два, я не собираюсь уходить так просто. Люк дрожит. Кажется, он плачет.Я слаб и тоже устал. Я в силах признать, что мне не устоять перед пламенем любви. Я чувствую, как она сжигает меня.
Люк делает поцелуй настойчивым, жарким. Я чувствую, как он хочет меня... И я его тоже. Вот, что всегда было между нами – страсть, желание, любовь к тому, чтобы быть любимыми хоть кем-то. Думаю, мы всегда понимали это. Я с трудом отрываюсь от его губ, желая зайти дальше, но боясь, что снова утону в этих чувствах. Люк – моя бесконечная слабость. – Ты должен забрать свои вещи, – шепчу я. – Майки, пожалуйста... – Убирайся из моего дома. Открываю глаза, смотрю на его идеальное лицо. Чувствую какой-то прилив сил от моей наглости и бесчувственности. Однажды я уже положил конец нашим отношениям и я могу сделать это снова. – Это наш конец? – фальшиво усмехается Хеммингс, хватая меня за локоть. Я вздыхаю, опуская взгляд. – Нет, Люк, это начало. Просто мы будем порознь. – Начнем сначала друг без друга? – Именно. Люк вздергивает бровями, поджимает губы и кивает головой. – Что ж, я соберу свои вещи. – Да. Целую Люка в щеку, прежде чем направляюсь к выходу. Я дам ему время на сборы в одиночестве, он закроет за собой дверь. После я сменю все замки. Забираю со стола свой мобильник и выхожу из дома, громко хлопая дверью. Вдыхаю свежий воздух – я жив. Я по-настоящему жив, чувствуя себя сильным человеком, точно знающим, что нужно делать дальше. Снимаю телефон с блокировки, грустно, но уверено улыбаюсь, смотря на заставку экрана. Мы с Калумом были такими счастливыми. Набираю номер Эштона, пропуская мимо ушей гудки. – Майкл? – он отвечает через несколько секунд. – Я свободен, может, встретимся? – спрашиваю я. Иду вдоль знакомой улицы и восхищаюсь архитектурой, на которую раньше я не обращал внимания. – У тебя бодрый голос, – усмехается Ирвин. – Хороший день? – Я решил стать взрослым, Эш. Звучит глупо, да? Эштон посмеивается. – Да, чертовски глупо. Но хочу сказать, что мне это нравится. Я на работе до семи часов, как насчет ужина? Резко останавливаюсь. Нет, плохая идея... – Вечером не получится. Я пойду к Калуму. – Майкл, не делай этого... – Я все обдумал, – твердо произношу я. – Это последний раз, когда я попрошу его вернуться. Если он не согласится, то... Я... Замолкаю. Не хочу произносить это вслух. – Майкл? Что ты собираешься делать? – обеспокоенно спрашивает парень. Судорожно выдыхаю и прикрываю глаза. – Я уеду. Навсегда. – Ты спятил, – тихо отвечает Эш. – Знаешь, друг, я слышу в голове голос Брианы, – посмеиваюсь я, продолжая путь. – Она бы посоветовала мне попытать удачу в последний раз, и в случае провала покинуть этот город. Слышу смех Эштона. – Да, это на нее похоже. – вздыхает он. – Обещай мне, что не уедешь, пока мы не увидимся. – Обещаю. – киваю я. – Позвони мне... Может завтра? – Конечно. Кладу трубку, убирая телефон в карман джинсов. Медленным шагом направляюсь к дому Калума, зная, что это займет минут тридцать, но я просто хочу прогуляться. Это странно, я хочу улыбаться. Чувство, будто одна половина меня освободилась – это прекрасно. Теперь дело за малым – лишь короткий ответ Калума: да или нет. Я готов принять любой его выбор.***
Я был наивным, полным надежд и потерянным. Сейчас же я прозрел и управляю своими мыслями.
Прохожу вдоль центрального парка, испытываю приятную ностальгию, режущую боль в груди, радостную грусть. Опять эти смешанные чувства. Вижу фонтан, у которого мы с Кэлом любили проводить время, бросаю взгляд на скейт-площадку, где Калум учил меня кататься, вспоминаю пикники на свежем воздухе. Все это напоминает мне о нашей молодости. Знаю, прошло всего несколько лет с тех пор, как мы были здесь, мы не успели сильно повзрослеть, но все же... Мы выросли. Это случилось с нами и теперь остались лишь воспоминания о славных деньках, которые уже не вернуть. Опускаю голову, снова достаю свой телефон, ищу в контактах номер босса. Сегодня я более решительный, чем когда-либо в своей жизни. – Привет, Майкл, – бодро отвечает мужчина. Я улыбаюсь. Мне будет не хватать его теплого отношения ко мне. – Мистер Браун, у вас есть минута? – Что-то срочное? На подходе новая песня? Закусываю нижнюю губу и вздыхаю, прикрывая глаза. – Песня будет уже завтра, все готово, я отправлю вам ее на электронную почту. – Отлично! Я слышал, ты уехал в Лос-Анджелес по делам, но когда ты... – Я ухожу, мистер Браун, – перебиваю я. Сажусь на ближайшую скамью и запускаю пальцы в свои волосы. Я действительно отказываюсь от всего ради него, даже не зная его ответа... – Я тебя не понимаю. – Увольняюсь, – поясняю я. – Мне нужны причины, – злится он. – У тебя творческий кризис? Тебе мало платят? Объясни, в чем дело? Я начинаю плакать. Мимо проходящие люди смотрят на меня, а я не могу сдерживаться. Я мотаю головой, не в состоянии сказать что-либо. – Мне жаль, – тихо произношу я, сбрасывая звонок. Он стоит всего этого? Калум стоит моих жертв?***
Song: The Neighbourhood – RIP to my youthЯ хотел бы испытывать гордость, но сейчас мне стыдно. Я просто маленький мальчик в мире, полном боли.
Затаив дыхание, я неуверенно тянусь к дверному звонку, нажимая указательным пальцем. Мое сердце бьется слишком быстро, я не могу контролировать это. Слышу тяжелые шаги, делаю вдох, в следующую секунду вижу Калума. Он шокирован, выглядит таким же расстроенным как тогда, когда я оставил его после смерти Чипа. Это отдается внутри сильной болью, потому что вчера он улыбался, находясь рядом с Люком. – Кэл, – выдыхаю я. – Можно войти? Он молча кивает, открывая дверь шире. Я вхожу внутрь, замечая изменения в этом доме. В нем не осталось ничего от нашей прошлой жизни. – Ты вернулся? – спрашивает Калум. Я незаметно вздрагиваю, слыша его голос. Я так скучал по его голосу, совсем забыв, как он звучит. Поднимаю на него взгляд и меня начинает трясти изнутри. Его взгляд, черт возьми, он так давно не смотрел на меня. – За тобой, – шепчу я, на секунду опуская глаза. – Извини? Прочищаю горло. Мне чертовски страшно сейчас, поэтому без лишних слов я подхожу к Калуму и обнимаю его. Трудно подобрать правильные слова, но понимаю, что молчать больше нельзя. Я отстраняюсь от парня, заглядывая в его карие глаза, полные непонимания. – Что, если я скажу, что проклинал себя каждый день с тех пор, как уехал? Что, если я скажу, что, наконец, разобрался в себе и... я повзрослел, Кэл. Я больше не буду обещать, что изменюсь и не буду говорить, что ради тебя я готов бросить все. Я уже изменился и уже отказался от всего. Калум удивленно смотрит на меня, приоткрыв рот. Он нервно усмехается, делая шаг ко мне. – Ты застал меня врасплох, Майк. Зачем? Зачем ты сделал все это? И какого черта ты заявляешься ко мне без предупреждения и ждешь от меня... чего? – Калум раздражен. – В нашу первую встречу в Нью-Йорке, год спустя, ты сказал, что счастлив... – Я соврал! – Почему? Сглатываю непрошеный ком в горле и вздыхаю, разводя руками. – Было легче соврать, чем признать себя бесполезным и одиноким в то время, как ты, наконец, нашел свое счастье, Кэл. – Где-то я уже слышал эти слова... – усмехается брюнет, отворачиваясь от меня. Я грубо хватаю его за руку, разворачивая к себе лицом. – Прошу, выслушай меня. – Черта с два! – Калум толкает меня. – В мои планы на сегодняшний вечер не входили выяснения отношений с бывшим парнем! Кто дал тебе право приходить ко мне? Не могу слышать дрожь в его голосе. Я резко тяну его за руку на себя и целую. Вот он, мой Калум – он моментально располагает руку на моем затылке, целуя меня в ответ. Я не закрываю глаза, смотря на то, как он хмурится, продолжая двигать губами в такт моим. Он неохотно прекращает поцелуй, выдыхая в мое лицо, не открывая глаз. Я крепко держу его за талию, прижимая к себе. – Все, что мне нужно в этой жизни – это ты, Калум. Ты, Эштон, Бриана, Лос-Анджелес, мистер Донсон. Без всего этого я не могу... Ты нужен мне. – я глотаю собственные слезы, ожидая услышать отказ. – Я порвал с прошлой жизнью, оставив все это в Нью-Йорке. – Ты сказал, что повзрослел, – тихо говорит Кэл, поднимая на меня взгляд. Он пытается вырваться из моих объятий, но я не позволяю ему. – Так и есть. – Как ты можешь измениться, если желаешь вернуться в прошлое? Ты не повзрослел, Майк, наоборот, ты хочешь снова стать тем подростком, зажатым и неуверенным, потому что так тебе было удобно. Я все-таки отпускаю Калума, и он отходит от меня на пару шагов. Мне не стыдно плакать перед ним, но стыдно за то, что из-за моих слез ему становится больно. – Все иначе, – шепчу я. – Я видел тебя вчера, – вдруг признается брюнет. – Ты стоял у окна. Если на этот разговор тебя подтолкнуло то, что Люк был здесь со мной, то... – он глубоко вздыхает, отводя взгляд в сторону. – Между нами все кончено. Я сказал Люку об этом сегодня утром. – Я тоже. Мы не вместе. – Как и мы с тобой, – твердо говорит Калум. – Майк, вы оба – важная часть моей жизни, но вы мне не нужны больше. Кэл снова подходит ко мне, оставляя невесомый поцелуй на моих губах. – Я люблю тебя, – едва слышно произношу я. – Да, я знаю. Теперь мы все по отдельности, и я хочу, чтобы ты уехал. Только не в Нью-Йорк. Наконец, наши пути разошлись, выбери свой путь, который не приведет тебя ни к одному из нас. Хочется верить в правильность его слов. Калум повзрослел раньше нас, и он прав – взросление – это не возврат в прошлое. Менять жизнь нужно кардинально. – Спасибо за честность, – говорю я, прежде чем подхожу к выходу. Открываю дверь, чувствуя, что не готов уйти, но я должен. – Ты всегда будешь моей последней любовью, Майк, – вслед произносит Кэл. – А ты – моей первой... – отвечаю я.Подсвечиваю зажигалкой, чтобы разглядеть, что ждет меня впереди. Покойся с миром, моя молодость.
Неделя спустя. Аэропорты. Я так не любил их раньше, но теперь мне нравится наблюдать за разными людьми: счастливыми, уставшими, раздраженными, предвкушающими веселье. Различные настроения людей вдохновляют на написание книги, которой я решил посвятить некоторое время моей жизни. – Майкл, ты что спишь? – Эштон щелкает пальцами перед моими глазами. – Эй, твой рейс снова задерживают. – Я слышал. Сколько можно? Кажется, мой рейс будут откладывать целый день на сорок минут! – посмеиваюсь я, мотая головой. – Не терпится покинуть Лос-Анджелес? – улыбается парень, ударяя меня в плечо. – Не расстраивайся, дай мне побыть с тобой еще какое-то время. Я отпиваю капучино из картонного стаканчика и перевожу взгляд на улыбающегося, но грустного Эштона. Здорово, что он решил проводить меня, но, честно говоря, мне надоело слышать, что рейс Лос-Анджелес – Майами задерживается на сорок минут уже трижды. – Бриана звонила? – спрашиваю я. Ирвин смотрит перед собой и кивает. – Она уже здесь, – отвечает он. Блондинка подбегает к нашему столику, я встаю и крепко обнимаю ее. Бри успела до моего отлета – это лучшая новость за последнюю неделю. – Сколько кофе вы выпили? – удивляется она, смотря на стол, на котором пять пустых стаканчиков. – Майкл, тебе это не грозит, но Эштон становится гиперактивным от кофеина. – Это ложь! – возмущается парень. – Нет, Бри права, – смеюсь я, давай «пять» подруге. Ирвин фыркает и закатывает глаза. – Ты всегда на нее стороне! – Внимание, пассажиры, вылетающие рейсом 3257 Лос-Анджелес – Майами, Ваш рейс переносится на 15:05... Мы задираем головы, внимательно слушая объявление. Мой рейс перенесли обратно на ранее время. Бри грустно улыбается, поглаживая меня по голове. – Пора на регистрацию, – говорит она. Я киваю, делая последний глоток кофе. – Хотел бы я сказать, что рад переносу рейса, но нет... Не хочу оставлять вас здесь. – Но ты хочешь покинуть этот город, – вставляет Эштон. – Мы будем в порядке. Наши самые долгие и крепкие прощальные объятия – и этого мне недостаточно. Я кладу паспорт на стойку регистрации, оборачиваясь на друзей, которые машут мне. Шаг вперед – и я уже не могу увидеть их, проходя в пункт досмотра. Полтора часа в наушниках, сидя в переполненном аэропорту, объявление о посадке, объяснения правил безопасности полета, взлет... Взросление.Покойся с миром, моя молодость... Можешь называть это похоронами. Я просто говорю все как есть.
* – притча «Если жизнь преподносит тебе лимоны - сделай из них лимонад»