Скучаю

POV Роланда И вот я сижу в какой-то тусклой, темной комнатке. Я огляделся. Огромная дверь на пол стены, рядышком поменьше та, через которую я сюда собственно и зашел, кровать (никак не меньше четырехместной) и какие-то цепи, прикрепленные к потолку и ниспадающие на пол. Кстати, кому-то сейчас интересно узнать в каком я состоянии? Мне уж точно фиг позавидуешь. Во-первых, Ник содрал с меня абсолютно всю одежду и мне теперь приходится попросту мерзнуть. Во-вторых, я сижу в подвесной клетке, куда меня прямо-таки закинул Ник. Нес-нес на себе, перекинув через плечо и вдруг швырнул (по другому и не скажешь). Прутья сразу впились в кожу и до сих пор дарили неприятные ощущения. К слову, клетка была меньше моего размера. Сидеть в ней приходилось, чуть склонив голову. Да и встать никак. А сама она была добротной. Толстые прутья пусть и с довольно немалым расстоянием, но толку с того? Все равно я не пролезу. Тут двери распахнулись, и через них протиснулся Ник. В глазах были жуткое недовольство и обреченность, что совершенно не клеилось с ухмылкой, украшавшей его лицо. - Знаешь, Ангел, как бы мне не хотелось сперва это делать, но, видимо, придется. Уясни, ты - моя собственность… - Я тебе не животное и не вещь! - возмутился было я, но меня тут же заткнули, с силой толкнув клетку. Я, естественно, схватился за прутья, стараясь удержать клетку и подавить рвотные позывы, головную боль и прочие неприятности. А Ник, распахнув клетку и за шкирку достав меня оттуда, словно нашкодившего котенка, швырнул мое тельце к стене и, надев, пристегнул меня цепями. Честно говоря, висеть было жутко неудобно. Во-первых, я все ещё немного покачивался из стороны в сторону, а во-вторых, я не мог абсолютно нечего сделать. Руки разведены в стороны и зафиксированы, аналогично ногам. Что сказать, Визувитанский человек Да Винчи мог бы похвастаться своим прототипом! Так же неприятными моментами были холод и острая боль в суставах. Но Ник меня быстро отвлек (само благородство!). - Итак, начнем,- он отошел куда-то и спустя минуту я услышал скрип открывающейся двери, а Ник, по-видимому что-то взяв оттуда, вернулся ко мне. - Во-первых, ты - не вещь. Но с животным ты погорячился. Отныне ты именно оное и в моем доме и за его пределами! Понял? - Нет! - незамедлительно возразил я. И тут произошло нечто неожиданное, но эффективно сменившее мое решение. Что-то больно лизнуло кожу спины, рассекая воздух, сдирая верхний слой, оставляя на поверхности капельки крови. Очередная фраза Ника потонула в моем собственном заливистом крике боли. Она рвалась наружу из самых недр, из сознания, из самых темных закутков моей жалкой души, пропитанной желчью. - Повторю вопрос. Ты понял? - Да, - еле-еле прошептал я. И это вроде бы простое слово из двух букв далось мне только с третьего раза. До этого же я издавал только хрип. Прерывистый, молящий о помощи и говорящий о безысходности. Тихий для Ника и оглушающий для меня самого хрип. И как, как скажите мне на милость, я мог любить это чудовище всего пару месяцев назад?! Может, я просто запутался? Это не любовь… да. Я просто не знал её ранее и не мог с уверенностью утверждать, что это она. Но я делал это. Глупец! Я думал, что люблю. Но это было не так. Мне просто были приятны забота и непривычное чувство нужности кому-то в этом мире. Безумец! - Второе правило - ты не имеешь права говорить, пока я тебе не позволю! Не имеешь права дышать, пока я не дам согласия! Не можешь делать абсолютно нечего без моего разрешения. Понял? - Можно ответить? - неуверенно спросил я, усмехнувшись. Вместо меня ответ почувствовала моя спина. Три сильных, жгучих удара и голова беспомощно виснет, а я теряю сознание. Тут же чувствую неприятный запах, удар по щеке со всего размаху, больно отдавшийся в груди и сжавшееся в нерешительности сердце. Распахиваю глаза. Я лежу на кровати, уже без этих ужасных цепей, а надо мной нависает излучающий гнев Ник. - И последнее на сегодня,- шепчет он так, словно излучает яд, распрыскивая его направо и налево,- отныне ты называешь меня «хозяин». Уяснил? Я лишь кивнул, не в силах выдавить жалкое «да». Ник улыбнулся, распрямился и я уловил взглядом в его руке длинный кнут. Черный, лаковый, завораживающий своей властью, величием от боли, которую он может принести. - И не расслабляйся,- выдохнул Ник, взмахнув кнутом и соприкасая в очередной раз его змеиный язык с моей кожей. Я весь сжался в комок, лежа на кровати уже калачиком. Было невыносимо больно. Не столь физически, сколько душевно. Я же видел, чувствовал, когда приехал, что он хочет меня сломать. И что теперь? У него это почти вышло… но остается ещё слабая, гаснущая надежда. Надежда на мою выдержку. - Есть будешь? - бесцветно бросил он, по видимому, даже не столь из-за заботы, сколь из-за опасения, что его новая игрушка так подохнет. - Да. Ник кивком указал мне на собачью миску, что стояла на полу, рядом с кроватью. Я принюхался и почувствовал резкий запах собачьего корма. Да за кого он меня держит?! Я не буду есть эту гадость! Уж лучше помру тут с голоду! Ник, в кого ты превратился? - Я не голоден, - улыбнулся я мужчине. Тот лишь пожал плечами, поднял меня с кровати… И тут моё сердце остановилось в надежде, что он поцелует меня. Подарит мне этот поцелуй, засмеётся и скажет, что это лишь шутка, розыгрыш. Что он все ещё любит и никогда не причинит мне зла. Но нет. Мечтам не суждено сбыться. Оборотень, одарив меня презрительным взглядом, кинул меня вновь в клетку и покинул комнату, даже не обернувшись. А я ещё долго смотрел на место, где он стоял ещё пару минут назад и чувствовал, как кровь сочится по моему многострадальному сердцу, которое хочет сейчас всего-то чуточку любви, ласки, заботы и долю понимания…