Кокон стеклянных снов

Я открыл глаза и моему взору предстал высокий белый потолок и яркий солнечный свет, льющийся из окон. Я попытался встать, но мне не удалось пошевелить и пальцем. Все силы будто оставили мое тело, мне стало трудно дышать. Меня начала медленно наполнять паника, я хотел осмотреться или хотя бы немного приподнять голову, но мне не удавалось и это. Я вдруг почувствовал, что что-то давит на мои ноги и перемещается вверх по телу, словно какой-то зверек топчется по мне лапами. И когда это ощущение достигло груди, я увидел, что был почти прав — надо мной нависло существо, чем-то похожее на кошку. Оно было абсолютно лысым и покрытым множеством морщин, как сфинкс, кожа его была мертвецки-синего оттенка, а огромные глаза казались бездонными и пустыми одновременно. Из спины у него торчали острые костяные шипы. Оно начало моститься у меня на груди: судя по ощущениям, у него так же были и острющие когти, которыми оно рвало мою грудную клетку. Я хотел кричать, хотел скинуть его с себя, но по прежнему совершенно не мог шелохнуться и мне оставалось лишь наблюдать, как эта тварь пытается не то задушить, не то разорвать меня. Я впал в отчаянье. Казалось, уже ничто не спасет меня. Но тут раздался звон. Резкий, громкий. «Кошка» подскочила со своего места и прыгнула куда-то вниз. И в этот момент оцепенение спало с меня. Я резко сел, глотая ртом воздух, мне было не надышаться. Кошки нигде не было. Я не сразу понял, где вообще нахожусь. Потом вспомнил. Ну конечно, школа. Я клевал носом весь урок и учитель велел мне пойти проспаться в рекреации, а я чувствовал себя таким побитым, что впервые согласился. Я проснулся за минуту до звонка, коридоры заполонили школьники, стремящиеся как можно скорее покинуть ненавистное учебное заведение, это был последний урок. Я продолжил сидеть на скамейке, глядя перед собой в пустоту. Было что-то еще. Что-то важное, о чем я не мог вспомнить. Что-то, что ускользало от меня, словно сон. Сон. Что же мне снилось? В голове была каша из обрывков и образов. Я был в башне? Я был девушкой? Я был в поезде? Школа хотела моей смерти? По спине пробежал холодок. Я бросил быстрый взгляд в сторону учительской, но похоже выходить и убивать меня прямо сейчас никто не собирался. Так, в обливион эти мысли, нужно пойти освежиться. Я через силу поднялся и потянулся, разминая затекшие мышцы. На всякий случай прощупал грудь, но никаких следов от когтей не осталось ни на коже, ни на одежде. Я побрел в ближайший туалет. Склонившись над раковиной, я несколько раз плеснул себе в лицо холодной воды. Подняв голову и потерев глаза, я взглянул на себя в зеркало и, буквально на секунду, увидел в нем не себя, а девушку с пышными каштановыми кудрями и блестящими черными глазами. Она успела улыбнуться мне и пропала, оставив меня любоваться на мое покрытое акне лицо и русые волосы, собранные в хвостик на затылке. Несколько секунд я тупо пялился на зеркало, но больше никаких метаморфоз не происходило. Однако я заметил кое-что еще, что меня смутило — белое пятно на шее. Я оттянул воротник рубашки и приблизился к зеркалу. На правой ключице, слегка заползая на шею, кожа была абсолютно белой. Не просто бледной, а словно лист бумаги. Я прикоснулся к ней пальцами, но не почувствовал ничего необычного. Это не было похоже на грязь. Это вообще ни на что не было похоже… Тут на пороге появилась ЮГ с чайником в руках. При виде меня у нее на лице появилось странное выражение. Я невольно вспомнил свой сон. — Здравствуйте, — стараясь сохранять самообладание сказал я. — Здравствуй, — ответила она, — Сень, что ты делаешь в женском туалете? Я чуть не подавился воздухом. Даже ведь не заметил, как ноги меня сюда принесли.  — Мне нужно было зеркало — быстро нашелся я. Она снова на меня странно посмотрела, но ничего не сказала и стала набирать чайник. Я поспешил ретироваться. Выйдя из школы я почувствовал облегчение. Словно ее стены угнетали меня, грозя неизвестной опасностью. В голове мелькнул образ высоких лат, я вспомнил, как мы с папой убегали от призрачных рыцарей. Папа. Он вроде собирался уезжать куда-то на юг со второй женой, но меня вдруг кольнуло беспокойство за него. Я достал телефон и набрал его. Гудки звучали издевательски долго, а потом звонок и вовсе сбросили. Я вздохнул и уставился на телефон, раздумывая, позвонить ли еще или успокоиться, но тут поступил звонок с незнакомого номера. Я снял трубку и услышал какой-то невнятный шум, но затем сквозь помехи разобрал папин голос: — Привет, Сень. Мы в дороге сейчас, через лес едем, так что связь так себе. Чего ты хотел? — Я… У вас все в порядке? В ответ мне раздался электронный шум. — Пап? — Да, все хорошо. Давай я тебе вечером перезвоню, когда в гостинице буду? — Хорошо. — Это, кстати, мой местный номер, запиши… Затем все снова утонуло в треске и я положил трубку. Я потер виски и вдохнул. И в правду, что бы могло с ним произойти? Глупое беспокойство на пустом месте… Что-то мелькнуло у меня в уголке глаз, мне показалось, что рядом вновь пробежала та кошка и скрылась за мусорным баком. Я резко обернулся, сердце начало биться быстрее. Я медленно заглянул за бак с другой стороны и невольно выругался. За ним сидела обычная черно-белая кошка и ела что-то из оставленной для нее миски. Я отвернулся от нее и готов был идти прочь, но тут у меня за спиной раздался глумливый смех. Или же он прозвучал у меня в голове? Когда я обернулся, я не увидел никого, даже кошки. Я тряхнул головой и поспешил убраться отсюда. Телефон снова зазвенел, на этот раз звонила мама. Я снял трубку. — Алло, Сень? — Да, мам? — Ты уже домой едешь? — Нет, я сегодня к учителю загляну, буду позже. — Хмм, ладно. Я просто хотела сказать, что после работы пойду к Дине, так что не жди меня, если раньше вернешься. Что-то нехорошо меня кольнуло при упоминании маминой подруги. — Хорошо, понял, тогда пока. — Пока, целую тебя.

***

Я спустился в метро и сел в вагон. Напротив меня сидела женщина с коробкой-переноской на руках. Из-за решетки на меня пристально смотрели огромные глаза мраморной кошки. Мне казалось, что она не отводит от меня взгляда. Что-то нервы у меня стали пошаливать, вот что бывает, когда поспишь днем. Я вышел на нужной станции и пересел на трамвай. На улице шла мерзкая помесь снега с дождем, которая замерзала ледяной коркой на асфальте. Люди кутались в куртки и шарфы, и шли по тротуарам как пингвинчики. Трамвай был набит битком, ехали как селедки в бочке. Меня прижали к окну, и я невольно созерцал, как мимо проносятся дома и парковые полосы. Центр города был славен красотой архитектуры, окраины же — своей природой. Сейчас, конечно, вид у парков был неприглядный — деревья стояли голыми, а пожухлую траву не укрывал снег, так что она выглядела как куча грязи. Кое-как выбравшись на своей остановке, я вновь оказался на морозном воздухе. Теперь нужно было свернуть во дворы и найти там школу. Я сверился с адресом, который мне дал учитель, и, поправив воротник пальто, побрел искать его. Темнело сейчас рано, сумерки во всю сгущались, принося ощущение пристального взгляда в затылок. Мне не нравилось бывать на улице в темное время. В каждом прохожем начинала мерещиться угроза. Поэтому я как мог быстро просеменил вдоль улиц и свернул во двор. Школы моему взору предстали целых две. Обе они были огорожены железными заборами с магнитными воротами. Я подошел к ближней. Знаки на указателе поплыли и свернулись в странные закорючки. Я тряхнул головой, но ничего не поменялось. Я посмотрел в листок с адресом и увидел там ту же вязь завитков. — Что за?.. — вырвалось у меня. Мне казалось, что линии движутся, но при том, что мне они были совершенно не знакомы, я ясно понял, что адрес не тот, что мне нужен. Я пошел к следующей школе, но еще на подходе приметил детскую площадку, так что подозревал, что тут учится малышня. Когда адрес вновь не совпал я даже не удивился. Ну и куда же мне тогда? Я свернул не в тот двор? Время еще было, поэтому я решил прогуляться по округе и поискать нужное место самостоятельно. Но дворы казались совершенно одинаковыми. Когда я увидел два учебных заведения в соседнем, я не сильно удивился, но, убедившись, что мне не сюда и пройдя в третий, я уже понял, что то-то здесь не то. Я огляделся. Со всех сторон меня окружали высокие серые панельки, между ними ютились небольшие скверики мрачного вида и две школы — начальная и средняя. Я вернулся в предыдущий двор и увидел там ровно то же самое, вплоть до отдельных деревьев. Я прошел дальше в обратном направлении, но вместо того, чтобы оказаться на улице я попал в еще один точно такой же двор. Я повернул в сторону, пошел в другом направлении, но уже знал, что я там увижу, и предчувствия меня не подвели — точно такой же двор. Как же мне отсюда выбраться? Как прийти хоть куда-нибудь? Я брел вдоль домов дальше. Не столько из-за упрямства, сколько потому, что мне так было спокойней и проще думать. Тени же тем временем сгущались все сильнее. Это уже была не просто вечерняя темень, а тьма настолько густая, что казалась вязкой. Краем глаза я стал замечать, что декорации смазываются, когда я на них не смотрю. Я резко обернулся. Рядом горел фонарь, но его свет был бессилен против окружавшей нас темноты. Я видел яркую точку фонарной лампы, столб, небольшой островок дороги и больше ничего. Вновь посмотрев вперед, я не увидел даже этого. Я обнаружил себя в пустоте, со всех сторон было целое ничего, даже фонарь пропал, а под ногами земля, казалось, стала мягче.  И угнетающее чувство чьего-то присутствия совсем рядом. Сколько бы я ни озирался, я не видел ничего, но очень ясно чувствовал, что на меня кто-то смотрит. Пустота словно поняла, что ее раскрыли, и ответила мне бесплотным смехом в голове. — Кто ты? — выкрикнул я, — Что тебе от меня нужно? «Действительно, что?» — насмешливо ответила пустота, и мне показалось, что кто-то нежно коснулся моего плеча тонкой рукой и вновь отстранился. — Выпусти меня отсюда! И снова тихий смех. «Зачем же? Тебе будет лучше остаться здесь, прекратить от меня бегать и найти покой…» — Меня учитель ждет, мне нужно идти! И я пошел, на ощупь, не разбирая ничего перед собой. Под ногами что-то мягко пружинило, так что я не слышал звука собственных шагов, от чего мне казалось, что я просто топчусь на месте. «Глупая душа, разве ты не понимаешь? Никакого учителя здесь уже нет. Ты увязаешь в водовороте собственных воспоминаний, только и всего. Пытаешься жить свою жизнь в мире, разломанном на осколки.» Чьи-то руки опустились мне на плечи. Я попытался вырваться, но некто мягко, но настойчиво удержал меня. «Ты можешь не понимать этого. Бежать. Бороться. Но то, что я делаю, я делаю для твоего же блага.» Призрачные руки поползли вверх и сомкнулись у меня на шее. «Тебе только и надо что умереть. Ты справишься.» И оно сжало мое горло стальной хваткой, я начал задыхаться. Я рванул вперед. — Пусти! Отпусти меня! Я так не сдамся! Под ногами затрещало стекло. Я что есть сил пытался стряхнуть с себя своего мучителя, сделать хоть шаг прочь. Земля покрылась светящимися трещинами и раскололась. Я упал на колени, и понял, что вновь нахожусь на земле в окружении панелек. В первый момент свет фонарей в густых сумерках показался мне ослепительно ярким. «Тц, я еще доберусь до тебя!» — пронеслось на краю моего сознания, а затем затухло. Я с трудом поднялся на ноги, и пошатываясь, осмотрелся. Я был во дворе. В другом дворе. Прямо передо мной стояла нужная мне школа. Ноги все еще дрожали, но я побрел к двери. Стоило мне переступить порог, как я увидел учителя рядом с постом охраны. Он обернулся ко мне. — А, вот и ты, наконец. Я уже начал беспокоиться. Ты в порядке, Сень? На тебе лица нет. Сеня? Я не выдержал. После того, что со мной произошло, видеть его было настоящим счастьем. Все в порядке. Все так, как должно быть. Я пытался сдержать слезы, что навернулись на глаза, но понял, что не справлюсь с ними и разревелся в голос. — Эй, ну ты чего? — растерянно спросил он и подошел ко мне, легонько приобнимая за плечи, — Так, тише. Давай проходи, раздевайся, сходишь умоешься, пустырника выпьешь. — Угу, — только и смог сказать я, послушно позволяя увести себя вглубь школы.   Холодная вода взбодрила меня. Слезы прекратились, но я невольно продолжал надрывно всхлипывать. Всплеск эмоций оказался таким сильным, что дошел до спазма, и я при всем желании не мог дышать ровно. Я не стал вытирать лицо, позволяя воде капать с подбородка. Глядя на себя в зеркало над раковиной, я заметил, что пятно на шее стало больше. Отодвинув воротник, я увидел, что оно уже расползлось почти до плеча, поднялось вверх и поползло на другую сторону шеи, обнимая ее, как тиски. На ощупь кожа была совершенно нормальной. Я попытался оттереть белизну водой, но почти не удивился, когда это не дало никакого результата. Повертев головой еще и рассмотрев, насколько возможно, пятно со всех сторон, я вздохнул. Ну и что это такое? Не болит, на том спасибо, но мне хотелось бы найти хоть какое-то объяснение этому феномену… В небольшой аудитории меня уже ждал учитель в компании двух учеников. Они сидели в уголке у небольшого столика, на котором стояли кружки и шумел чайник, а так же лежали коробочки с сахаром и печеньем. Увидев меня, учитель жестом подозвал к себе. — Тебе уже лучше? Все в порядке? Я кивнул. — А что произошло? — спросил один из подростков. Я не нашелся что ответить. Если скажу как есть, наверное решат, что умом тронулся. Я и сам не был до конца уверен в реальности произошедшего, но бесплотный голос в моих воспоминаниях пробирал до костей. — Просто перенервничал. Заблудился. Опоздал. — Просто Сеня у нас довольно чувственная натура, — добавил учитель, — ничего страшного, со всеми бывает. Вот, выпей. Он протянул мне кружку с водой и белую таблетку. Я без колебаний забрал их и быстро выпил. Грудь еще немного подрагивала, но в целом мне стало лучше. Я с некоторым усилием улыбнулся. — Спасибо, мне уже лучше. — Чаю хочешь? — Нет, спасибо…  — Да ты не стесняйся, мы не жадные, — со смешком сказал второй ученик. — Спасибо, я правда не хочу. — Тогда пойдем, — сказал учитель, — препараты у меня в другом кабинете. С нами пошел один из учеников. Второй, попрощавшись, удалился. Школа эта была куда новей, чем моя, и гораздо более компактной. Кабинеты, которые я видел, были маленькими, но светлыми и оборудованными современной техникой. Мы поднялись на второй этаж. Кабинет, на первый взгляд, был совершенно безликим — тут не было ни портретов ученых, ни каких либо экспонатов или, хотя бы, скелета. В одном из закрытых шкафов, правда, оказались микроскопы, на вид куда новее и качественней тех, что были у нас. Учитель подключил его к проектору, так что изображение выводилось на доску. Из соседнего шкафчика были извлечены коробочки с мелкими стекляшками внутри, на которых были препараты самого разного толка — от срезов листа березы до звериных костей. Мы принялись настраивать микроскоп, пытаясь разглядеть слой мышечной ткани. — Кажется я что-то нашел, — сказал ученик, водивший стекляшкой по предметному столику. — Нет, это клей, — со смешком сказал учитель, — Дай-ка сюда… Вот. Нашему взору предстали прокрашенные розовым клетки. — Ну-ка, какая это…  У учителя зазвонил телефон. Посмотрев на номер он помрачнел. — Одну минуту, — буркнул он и вышел из класса. Я остался наедине со вторым учеником. Мы неловко переглянулись и некоторое время молчали, затем он неуверенно спросил: — Так ты, значит, Сеня? — Ага. — Я Женя. — Очень приятно. — Мне тоже… Снова молчание. Учитель не возвращался. Я встал, прошелся по кабинету, взглянул в окно. На улице уже была ранняя зимняя ночь, снег все-таки одержал верх над дождем и начал валить крупными хлопьями, покрывая остывшую землю белым пухом. Я вернулся за парту и тяжело уронил голову на руки. Я слышал смазанный голос учителя из коридора, он эмоционально что-то обсуждал с собеседником. Женя от нечего делать залипал в какую-то игрушку на телефоне, а я понял, что меня начинает клонить в сон. Я прилег на скамью и уставился в потолок, широко зевнув. Женя бросил на меня быстрый взгляд и вернулся к своему занятию, а я прикрыл глаза… Меня снова окружила тьма, но на этот раз в ней было пусто. Я заозирался по сторонам, но не увидел и не почувствовал ничего. Я словно висел в пустоте, в которой нет ни верха, ни низа. Хотел было позвать кого-то, но вспомнил, что «кто-то» в прошлый раз пытался меня придушить, и решил воздержаться. «Ну же, это просто сон. Это не может быть реальностью, нужно только проснуться…» Я судорожно вдохнул и открыл глаза. Женя склонился надо мной и, заглянув в его глаза, я увидел, что они абсолютно черные. Первым порывом было вскочить и бежать, но он без труда повалил меня обратно, вдавливая в скамью, и в следующий момент я каким-то образом провалился через нее и упал на пол. Женя удивился не меньше меня, но я первым сориентировался, перекатился под партой и бросился к двери. Я хотел позвать учителя, но мой голос меня не слушался. Женя схватил меня со спины, потянул назад и я снова грохнулся на пол. В этот раз он сел на меня сверху, придавив своим весом, и я видел, как черты его менялись на глазах — кожа приобретала бледный оттенок, уши заострялись, а на руках появлялись длинные когти. Из меня же тем временем уходили все силы. Если в первый момент я брыкался и пытался его скинуть, то сейчас я уже с трудом мог поднять руки, чтобы хоть попытаться оттолкнуть его. Дыханье сперло, в глазах начало темнеть, хотя он даже еще не душил меня. «И не спи!» — вспомнилось мне наставление человека в маске. И вправду, опасное это занятие в последнее время — то дети с ножом кидаются, то демонические кошки, то вообще черти что… Внезапно мне стало легко и хорошо. Я уже не мог даже думать о сопротивлении, все тело обмякло, тяжесть исчезла. Я подумал, что умер, но это уже не пугало… — Цел? — Раздался голос надо мной. Я осторожно приоткрыл один глаз. Затем второй. Я все еще лежал на полу кабинета, а надо мной склонялась уже знакомая мне черная фигура в маске. Я даже был рад его видеть. Человек в маске помог мне подняться. Все тело было ватным, так что я с трудом удержался на ногах, но он придержал меня. — Здесь нельзя оставаться. Новые кошмары набегут на тонкое место в любой момент. Пойдем. Он плавно, но настойчиво повел меня к двери, я напоследок обернулся, но не увидел никаких следов Жени. Учителя за дверью тоже не было. Я послушно шел следом, но все же спросил: — Куда мы? — К остальным, к узлу. — Узлу? — Месту, где мир не треснет, если на него хоть чуть-чуть надавить. Таких здесь немного. Что-то меня смущало в этом человеке в маске. Как будто… — Я ведь не тебя раньше встречал? Он засмеялся. — Да, ты прав. Ты был с моим братом, но он упустил тебя из виду. Зато нашел того паренька, Диего. Я нервно усмехнулся. Они-то оба будут очень рады меня видеть. Мы подошли к выходу из школы, я двинулся в сторону гардероба, но человек в маске удержал меня за руку. — На это нет времени. — Но там холодно! — Тебе холодно только потому что ты уверен, что должен мерзнуть. Это мир из снов и воспоминаний, он пластичен, и подстраивается под твои представления о нем. Идем! Я не стал спорить. За дверью меня встретил порыв холодного ветра, я задрожал, но повторил про себя: «это лишь мое представление…» Стало легче, но не на много. Мы вышли в ночь и пошли по улице, огоньки вокруг мерцали и смазывались. Я нервно вцепился человеку в маске в рукав, лишь бы снова не остаться одному в темноте. Он бросил на меня быстрый взгляд, но ничего не сказал.  За спиной послышался странный звук, похожий толи на скрип, толи на визг. Мы обернулись и увидели нескольких «кошек». — Это плохо, — констатировал мой спутник. — Ты можешь от них избавиться? — Боюсь, что нет, — ответил он, а потом чуть слышно добавил, — Лориан бы смог… Он прибавил ходу, затем и вовсе побежал. Я не отставал от него, но бросив взгляд через плечо увидел, что кошки нас нагоняют. — Предлагаю немного срезать. Держись крепче! С этими словами он выставил свободную руку перед собой. Пространство перед нами пошло рябью, и я вновь провалился во что-то вязкое и теплое, в котором смешивались все краски. А затем словно вынырнул и упал в какие-то кусты. Человек в маске, в отличии от меня, устоял. Тихо ругаясь и отряхиваясь, я поднялся на ноги. Мы стояли посреди тропического леса.