***
— Ваш билет, — девушка приятно улыбнулась нам, и мы по очереди протянули свои билеты. Я последний раз вздохнула и пошла вслед за Александром, который уже направился по рукаву в самолёт. К моему удивлению свободных мест было достаточно. Видимо, в такое время в Лондон летят одни только идиоты вроде нас. Я села у окна и смотрела, как на темном фоне мигают огоньки машин-погрузчиков, мелькают тени людей, взлетают и приземляются громадные железные соколы с острыми носами и расписными боками. Мы посидели еще пару минут, подождав остальных пассажиров, и рукав отъехал. Погрузка багажа давно завершилась, и самолёт начал выезжать на взлетную полосу. Еще с детства у меня повелось, что если я скрещиваю пальцы на руках, то мы хорошо взлетаем и приземляемся. Это мне приносило немного уверенности, потому что ощущение многокилометровой высоты меня никак не радовало, да и сколько самолетов были неисправны при взлете или посадке. Чувство отсутствия контроля пугало меня до колик. Не хотелось погибнуть так глупо - разбиться на самолете, пока тебя отправили в ссылку в туманный Альбион. — Мы еще даже на полосу не выехали, — брат покосился на меня и вскинул бровь. — На всякий случай… — хрипловатым голосом ответила я. Самолет наш начал разгоняться. Нос оторвался от земли, потом хвост, и мы полетели. Шасси уехали, и мы были на пути к Лондонскому аэропорту. Скрещенные пальцы снова помогли взлететь — пора идти учиться на второго пилота - это к удаче. Утром я даже не могла представить, что все вот так вот обернется, но сейчас, мне даже немного начинало нравиться это приключение. Приятные мурашки окутали тело, а в глазах уже мелькали маршруты дорог, по которым я бы могла сбежать от Алекса, только чтобы поменьше пересекаться с ним в квартире. Около часа я смотрела в окошко на редко проплывающие мизерные города, на поля, еле-еле видневшиеся на высоте, на кучные и водянистые облака, от которых аэробус иногда потряхивало, а у меня волосы на затылке вставали дыбом. Усталость взяла верх, и скоро моя голова повисла на груди, иногда покачиваясь. Проснулась я от того, что в салоне раздался голос пилота и зазвучал монотонный сигнал, призывая пристегнуть ремни безопасности. Я оторвала голову от такого, как мне показалось, мягкого плеча брата и сонно захлопала глазами. — На посадку идем, — сказал Алекс и размял немного спину, выгнувшись, как кот. Небо еще было светлым, но меня ужасно клонило в сон. Когда все пассажиры пристегнулись, а стюардессы проверили ремни, я почувствовала, как самолет начал снижаться, и вскоре мы приземлились. Удачная посадка, как и всегда. Я отстегнула ремень и, взяв свой портфель, пошла следом за старшим братом. Наш самолет приземлился в Лондонском аэропорту Хитроу. Мы спустились по трапу, где я чуть не съехала с него, пропустив одну ступеньку. Нас подхватил автобус и довез до самого стеклянного здания. Внутри было неимоверно красиво: всюду яркие вывески и куча людей британской внешности, магазинчики, фудкорты и какие-то журнальные лавки, надписи на английском языке, ради которых мой мозг тяжело и с усилием переключался и менял основной язык с русского на английский. Огромный километраж помещения приводил меня в восторг - мне в целом нравятся высокие и громадные вещи, постройки или даже люди. В них какой-то свой шарм. Этот гигантский стекловидный торт, освещенный солнечным светом, был еще светлее из-за большого количества люминесцентных ламп внутри. Люди сновали туда-сюда, бегали, тащили за собой дребезжащие чемоданчики, голос уставшей девушки почти беспрерывно сообщал время прилета и вылета самолетов. Синеватый интерьер, рекламные билборды и телевизоры, табло. В целом-то аэропорт ничем не отличался от стандартных, но помедлить и раскрыть рот меня заставил. Забрав багаж с ленты, мы направились к выходу, расталкивая и протискиваясь сквозь массу пассажиров. Алекс на ходу звонил своему напарнику, договариваясь, к какому выходу нужна машина. Одним ухом вникая в монолог с трубкой, я пыталась восстановить свой словарный запас и переводила вывески на русский язык. Крутя головой во все стороны, я не заметила, как врезалась в брата, однако он, продолжая болтать по телефону уже по поводу каких-то отчетов, сроков и сейшенов, взял меня за запястье и потянул за собой. — ...И передай Джордану пусть к третьему выходу подъезжает. Да, сейчас! До встречи, Марк, — он убрал телефон в карман и отпустил мою руку. Мы приблизились к стеклянным дверям и вышли на улицу. Вечерело, и солнечные лучи уже не были такого желточного цвета, а больше походили на лепестки мать-и-мачехи, температура воздуха медленно падала, дышать становилось легче. Мне было отчасти приятно стоять тут и понимать, что ты дышишь воздухом другой страны. Ощущения смешанные, а все тело будто иголочками колит. Прошло минут десять, как мне показалось, и я начала топтаться на месте, потому что ничего не деланье жутко давило мне на нервы. Я даже работать не могу, сидя на одном месте или повторяя монотонные действия. Это все какая-то жуткая каторга. Как люди работают по несколько десятков лет на заводах и в офисах? Помощь подоспела вовремя: почти новенький, но скорее всего просто с мойки, блестящий черный мерседес подкатил к самому бордюру и остановился. Из машины вышел приятного вида мужчина, возраста примерно одного с моим братом, подошел к Саше, и они по-дружески обнялись и похлопали друг друга по спине. Обменявшись парой словечек, брат обернулся ко мне и представил: — Это моя сестра, Т/И, — мужчина протянул руку, и я довольно сильно пожала ее. — Ух ты, она еще и спортсменка? Хватка та еще, — они засмеялись, а я немного нахмурилась и извинилась. Парни погрузили багаж, а я в это время залезла в машину. Вскоре хлопнул багажник, Алекс тоже сел внутрь, следом водитель, и мы тронулись.***
Мы ехали по улицам Лондона к самому его центру. Я выглядывала из окна и пыталась запомнить все названия улиц. Яркие вывески мелькали перед глазами, но магазины были еще закрыты. Город пытался спать, но снующие туда-сюда толпы вонючих машин не давали этого сделать. Мы все ехали и ехали, углубляясь в сердце Лондона. Так как мой фотоаппарат лежал в чемодане, я начала снимать на телефон. — Посмотри налево, — водитель кивнул в сторону окна, и я сразу переползла по сидению к левому окну. Открыв его, я высунула голову, и моему взору предстала невероятная панорама. Мы проезжали мимо знаменитого колеса обозрения или «Лондонского глаза», как называли его британцы. Я открыла рот и начала как можно быстрее рассматривать огромное колесо. В высоту оно было этажей в сто пятьдесят, если не больше. Капсулы были овальные, на яйцо похожи. Вот бы поднять туда, на самый верх, когда темный город освещен сотнями тысяч огней. Красивое чудо осталось позади спустя мгновение, и мы прокатили мимо. Меня вновь стала одолевать зевота, и я прикрыла рот рукой, закрыв глаза. Встряхнув головой, чтобы не заснуть, я начала смотреть уже вперёд. Единственное, что я хотела, так это упасть на кровать и проспать до полудня. Еще минут сорок похожих друг на друга улочек, и машина остановилась возле пятиэтажного дома. Ничего необычного в нем не было, разве только он был выкрашен в белый и блестел на солнце, как драгоценный камень. Рядом с домом находилось кафе — только встал с кровати, спустился вниз и позавтракал. Я вышла из машины и потянулась, в сотый раз зевнув. Антон и Джордан вытащили чемоданы из багажника. Брат поблагодарил друга и попрощался с ним. Я вежливо махнула рукой мужчине и он, сев в машину, уехал. Антон зашел в дверь и закатил следом чемодан. Подъезд тоже был очень светлый и чистый. Кажется, это был достаточно дорогой дом, и квартира в нем стоила приличную сумму. К моему счастью, в доме оказался маленький лифт, и чемоданы не пришлось затаскивать по лестнице. Мы поднялись на третий этаж и повернули налево. Брат достал ключи и открыл дверь. Как только он зашел, телефон в заднем кармане его джинсов завибрировал. — Да? — на другом конце трубки послышался приятный мужской голос. — Я только прилетел, Том. Такая рань… Может вы без меня, а то дела… Ладно… Всё, всё, я не дурак, понял. Скоро буду. Я затаскивала свои вещи через порожек, зацепив колесиком чемодана белый ковер с длинным ворсом и протащив его за собой полметра. Кто вообще кладет светлые ковры под уличную обувь? Пока я обдумывала этот вопрос, Антон сбросил звонок и положил телефон обратно в карман. Быстро взяв с полки листик, он написал какие-то цифры и отдал мне. — Я сейчас уеду. Вот мой номер. Местная сим-карта лежит в твоей комнате. По квартире сама разберешься, не маленькая. Буду… нескоро, — он схватил коричневую сумку с документами, которая стояла на мягком квадратном пуфике у высокого шкафа-купе, быстро выбежал и спустился по лестнице вниз. — Работа дороже сестры, как всегда, — закатив глаза, я разулась и поставила ботинки рядом со всей обувью. Захлопнув дверь и повернув щеколду, я взяла чемодан, вытащив уже ненавистный коврик из-под колесика, и покатила его вперед. Квартира была просторная. Я насчитала в ней две ванные комнаты, две спальни, кабинет и большую гостиную соединенную с кухней. Комнаты были покрашены в приятный бежевый с вкраплениями коричневого цвет. Повсюду висели картины и всякие интересные штуковины, разбавленные фотографиями. Мебель из темного дерева и куча статуэток, больших растений в напольных горшках. Как они еще не подохли… Я дошла до спален, одна из них была брата. Постель с темным бельем, заставленные полки с книгами, сувенирами, опять же фотографиями, всюду куча документации, папки, файлы. На окнах темно-синие шторы. Я не стала копаться в вещах брата, а сразу пошла в «свою» комнату, что была соседней. Она была огромной, как мне показалось, но в отличие от комнаты Антона, эта была совсем пустой, но, как ни странно, чистой. Видимо, дожидалась меня. Так же практически ничем не отличалась от его, лишь цветом штор и стен, и постели — все приторно персиковое. Наверняка у Антона есть какая-то горничная или прислуга, он не смог бы сам убирать всю квартиру. Тем более, если он такой занятой, что свалил от сестры с утра пораньше, по приезде. Я завезла свой чемодан и стала выкладывать его содержимое. Сначала мои книги заняли целую полку над кроватью, потом фотоаппарат нашел место на прикроватной тумбочке, одежду в шкаф, кеды к выходу, зонтик туда же. Я очень жалела, что не взяла свои ролики. Во-первых, передвигаться на них в два раза быстрее, а, во-вторых, нужно же немного повыпендриваться, что я кататься умею неплохо, может словлю себе британского миллионера и выскочу замуж. С другой стороны брать с собой в дорогу огромные роликовые коньки было бы полным абсурдом. Уж лучше их тут купить. Когда я закончила с вещами, мне жутко захотелось есть. Пара минут блужданий по дому, и я нашла холодильник. Конечно, на что я могла надеяться, брата месяц дома не было. Я, отчаявшись, все-таки решила сделать то, что хотела еще в самолете — нормально поспать. Я упала на кровать прямо в одежде и моментально провалилась в сон. Интересно, кто такой Том.?