Мир кончается за порогом

Впереди - три парня из отряда специального назначения, ОМОН, если короче. Ребята тихо крадутся по коридору, словно ниндзя, и одеяние им под стать: вся одежда чёрного цвета. Только вот японские убийцы не нагружены таким же количеством оружия и разного рода приспособлениями, включая в себя бронежилет. Только он один весит больше семи килограммов. Иногда эти парни переговариваются, если можно так назвать потешные жесты, которые они показывают друг другу. Видя их серьезные лица при этом действии, я не сдерживаю улыбки. - Вижу цель. Жду приказов. - раздается голос в наушнике, все останавливаются, оборачиваясь на меня. Я обвожу взглядом парней впереди и машу рукой, призывая двигаться дальше. Этот идиот нужен нам живой. - Не убивать его, - тихо говорю в микрофон. Наша маленькая свита продолжает движение. В здании невыносимо жарко, или мне так кажется. Бронежилет тянет к полу, а рука уже отваливается от тяжести пистолета. Я устало протягиваю оружие Омоновцу позади и говорю: - Бля, не могу больше. Он показывает, что не слышит из-за шлема. Я закатываю глаза и повторяю уже озвученное в микрофон. Я вижу глаза этих бравых ребят, и они полны презрения ко мне. Они даже не стараются это скрыть. Для них я не мужик, а пустое место. Честно, наплевать. Я здесь ради Юрия Хованского. Главного наркоторговца в нашем округе. Правда, это уже не первый раз, когда я заявляюсь к нему в компании ОМОНа. Дверь впереди открывается, двое парней, те, которые были позади, хватают меня за плечи, опрокидывая на пол. Я больно ударяюсь. Их тела закрывают мне обзор на вышедшего человека, но в следующую секунду узнаю его по голосу: - О, ребята, привет. Дальше все смешивается в сплошной гул голосов. Юру валят на пол, заковывая в наручники. - Здорова, Rudeboy. Милый свитер , - кидает Хованский, пока его волоком тащат обратно в квартиру. Я, наконец, скидываю с себя жилет встаю с пола, отряхивая свой желтый свитшот с розовыми динозаврами, и следую за Омоновцами внутрь квартиры. Мужики уже сняли маски и стали толпиться в дверях, по их лицам я понял, что что-то пошло не по плану. Я прошел вглубь и прикрыл глаза, чтобы подавить подкатившее бешенство. Квартира оказалась совершенно пустой. В каждой из комнат меня ждали лишь голые белые стены. Я зашел в комнату, где находился этот мерзкий ублюдок. Он сидел на коленях и улыбался. - Не нашел, Rudeboy? Вот говнюк! Я кинулся к нему и дал по морде. Через секунду меня уже держали двое из ОМОНа, но я не собирался сдаваться. Мне хотелось убить эту мразь. Из его рта капала кровь, чему я несказанно радовался. - Ой, да отпустите его. Как будто он своими руками-ветками может мне что-то сделать. Некоторые из парней подавили улыбки. Смеяться мне в лицо никто не станет, потому что я выше званием, но ухмыляться на шутки задержанного тоже не слишком профессионально. - Пошли все вон! Парни сначала замерли в удивлении, ведь я никогда не говорил таким тоном, правда, приказ выполнили. Последний выходящий отдал мне ключ от наручников и с сомнением глянул на меня, перед тем, как закрыть дверь. Неужели боится, что я убью этого Гангстера? Дверь закрылась, мы с Юрой переглянулись. - Ну что, Ваня? Будешь меня бить? Я устало опустился на пол. - Где наркотики? - О чем ты говоришь? Я сюда приехал ремонт посмотреть. Два месяца слежки только за Хованским. Информатор просто кричал о крупной сделке на этой квартире и в итоге опять ничего. Меня уволят ко всем чертям! - Мы же друзья, Ваня. Поэтому я кое-что тебе скажу, - неожиданно сказал Юра, - только сначала сними браслеты. Я обошел его и расстегнул наручники. Сегодня мне его не арестовать. - Появился новый управляющий округа, через него идет весь товар. *** - Да ладно, со всеми бывает, - сказал Ларин, отхлебнув из чашки свой кофе, именно свой, потому что в его кабинете стояла отдельная кофемашина. Все для того, чтобы меньше выходить из кабинета, - этого урода можно было даже посильнее приложить. Дима на этом месте четыре года. Старше меня на пару лет, а уже подполковник и начальник УВД. Его никто толком не знает. Он не считает нужным рассказывать о себе - а никто благоразумно и не спрашивает. В связи с этими тайнами его прошлого рождались разнообразные слухи. Один из моих любимых был о том, что Ларин связан с Хованским. Все потому, что оба пришли к власти в одно время, Дима - в участке, а Юра - среди наркоторговцев в нашем округе. Об их противостоянии писали все газеты. Какие только приказы за то время мы не выполняли. Расставляли наряды у дома Хована, устанавливали камеры по всему округу. Десяток полицейских были усланы в подполье, им предстояло войти в доверие Юры. Но Хованский был кем угодно, но точно не дураком, а потому обходил все ловушки, не раз оказываясь в наручниках и с разбитой мордой. Зато на свободе. Лишь одному сотруднику повезло попасть в компанию этого ушлого жирбеса - Алексею Храмову. "Великое" противостояние больших боссов поутихло, но изредка Дима вспоминал о своём визави и посылал своих людей терроризировать его, без особых на то оснований. Так, чтобы напомнить о себе. Негласное перемирие закончилось пару месяцев назад, когда Храмов неожиданно сообщил, что в город будет доставлена крупная партия, которую Юра примет сам. Ларин чуть с ума не сошёл от таких новостей и приказал мне заняться этим делом. Четыре недели я ночевал под дверью Хована. А в итоге - ничего. - Жаль, что там не оказалось товара, - задумчиво изрек Ларин, делая очередной глоток, - свяжись с Лехой. Я отдал честь и удалился в свой кабинет.