***
Пегаска что-то увлечённо говорила Дискорду, который, не внимая её словам, просто смотрел на неё, и думал о своём. Кажется, она говорила что-то про летучих мышей, или мышиных дверей, ну или типа того. Дискорд не вникал. Он смотрел. Ему было достаточно просто слышать её голос. Драконикус попытался разрядить обстановку, и не выглядеть тупо. — Чаю? — Конечно. Как только мы вернёмся домой, — мило протарабанила Флаттершай. — Что? А мы не… — Дискорд тут же опомнился и заметил, что они шли по улице, а не, как ему запомнилось, сидели дома, — Кажется я перегрелся, — улыбнулся он. — Но ведь недавно был дождь, а мы скрылись от него под навесом. Ты разве не помнишь? — уже начала волноваться за своего друга пегаска. — Ах, что-то я забылся, — нервно почесал затылок Дискорд, но тут же оживился, — Фото? — Конечно. Насколько помнил драконикус, его подруга не очень жаловала фотосессии. Но ведь, она может сделать исключение для своего друга? Встав в довольно обычную позу, друзья посмотрели в объектив камеры. — Скажи «летучая мышь!» — Летучая мышь! Щёлкнув кисточкой своего хвоста, Дискорд вызвал вспышку фотоаппарата. Мгновенно, и немного напугав пони, из камеры вылетела бледная летучая мышка. — Какая она милая! — Флаттершай принялась обнимать несчастное животное, — Можно я оставлю? — Валяй, — нежно улыбнулся Дух хаоса. Дискорд никогда не чувствовал себя уязвимым. Даже когда элементы гармонии поразили его дважды, он не сомневался в своих силах. Но с появлением нового друга, Дискорд стал немного задумчивым. Причиной тому была она. Она стала ядом, который Дискорд хотел принимать, не боясь последствий. Но в конце концов, яд поражает. Смертельно. Драконикус не боялся, не ждал, наслаждался. Флаттершай была сильнодействующим ядом. По крайне мере, разум Дискорда она точно затуманила, как казалось самому драконикусу. Он жаждал видеть друга и днём и ночью. Постоянно. Не было ни минуты, чтобы он не думал о ней. Это казалось ему странным, и он действительно пытался объяснить это. Флаттершай заставляла его чувствовать себя уязвимым, слабым, чувствительным. — С научной точки зрения, — начал учёный-Дискорд в его голове, — Это может быть связанно с тем, что объект, именуемый Флаттершай, имеет дар. Иными словами, является элементом гармонии. — О чем ты, ловелас? — заговорил другой Дискорд. — Объект Флаттершай также проявляет свои, довольно высокие умственные способности, — не обращая внимания на другого, продолжил учёный, — Она доказала это ещё в лабиринте, разгадав нашу загадку. Пони знает много других языков, и, возможно, может свободно на них говорить. Она проявляет интерес к биологии и зоологии… Дискорд быстро отмахнулся от голосов в голове, будто это надоедливые насекомые. Как бы то ни было, драконикус не хочет оставаться побеждённым. А пока счёт был 9:6 — в её пользу. Дискорд стал подсчитывать это с тех пор, как переболел в доме пегаски. Дух хаоса продолжал изучать то странное чувство, что поселилось в его душе уже давно, с тех пор как у него появился друг.***
Драконикус опять не заметил, как прошло время и расстояние. Сейчас он, удобно устроившись в кресле напротив Флаттершай, стал слушать её мелодичный голос. Под этим пением его уши таяли как сахарная вата во рту. Её умиротворение воодушевляло. Заставляло вновь, и вновь любоваться живой картиной в пустой галерее. — А как ты считаешь, Дискорд? — Считаю, что ты выглядишь чудесно, — пролепетал драконикус, сразу не поняв что сморозил. Только подступивший к лицу пегаски румянец привёл его в чувства, и он понял в чем ошибся. — Для этого глянцевого журнала! — Дискорд быстро левитировал журнальчик, указывая на фотографии Флаттершай. Ловко отделался. «10:7» — Эм, кажется, я немного иного мнения. Чёрт, а ведь он даже не слышал о чём она говорила до этого. Глупый драконикус. — Бутерброды с огурцом? — Обожаю! Ты как всегда угадала мои пожелания. Проведя довольно оживлённую беседу с другом, Флаттершай принялась убирать посуду. Бесспорно, готовила пегаска, по словам Дискорда, просто волшебно. Спустя час, пегаска могла позволить себе немного отдохнуть. — А потом она говорит: «Иди сюда! Иди туда! Сделай это! Сделай то!» А я, между прочим, тогда только после болезни вышел, — Дискорд принялся выпускать пар, попутно расчёсывая гриву пегаски, чтобы успокоиться. Это стало их небольшой традицией. Да и сама Флаттершай не была против такого действия над её волосами. — И плюс ещё её сестра постоянно лезет в мои сны, мол: «Отпусти своё прошлое, Дискорд, бла-бла-бла! Оно не бла-бла-бла тебя, пока ты не бла-бла-бла его.» Никакой личной жизни! Я свободный драконикус, — громко говорил Дискорд, размахивая гребешком в разные стороны, — Но ведь пирамиды не я строил! Дух хаоса, казалось, очень сильно нервничал, но не посмел выражать это в действиях. Он аккуратно, но довольно быстро заплетал и переплетал косички на гриве Флаттершай. — И ведь никто, за все тысячи лет, даже не спросил: «Дискорд, как дела? Как жизнь? Что нового? Опять хаос?» Кроме тебя, конечно же. Дискорд заплетал нежные локоны в разные узлы, вновь и вновь расплетая их. — И ты представляешь? Тысяча лет, и ни с кем нельзя поговорить. Умереть от скуки! Флаттершай внимательно слушала всё, что ей говорил её обеспокоенный друг. Он будто был на пределе, но мягкая нежная грива пегаски его успокаивала. — Никто не понимает меня, — жалостливо говорил Дискорд, — Никто, кроме тебя. Флаттершай остановила его переплетения косичек, и медленно повернула голову к нему, смотря прямо в глаза. Её чирковые, отражались в его, жёлто-красных диких глазах. Их немая беседа взглядами продолжалась около минуты, пока вездесущий кролик Флаттершай не подскочил к хозяйке, заявляя о голоде. Дискорд щёлкнул пальцами, и на кролика выпала куча морковей. — Хаос, только отвали, — раздраженно сказал Дискорд, закатывая глаза. — Дискорд! — Что? У нас беседа, а этот ушастый комок шерсти её прервал. — Он же просто кролик. — Довольно смышлёный, раз вовремя прерывает мои беседы, — ответил он, уже косясь на Энджела, — Маленький дьявол. — Дискорд, — протянула Флаттершай. — Ну что? Так на чём я остановился… — На том, что не уважаешь маленьких кроликов. — Ну, Флаттершай! — обиженно воскликнул драконикус, — Я ведь на нервах. В ответ Флаттершай лишь хмыкнула. — Хитрая пони. «Хитрая, странная, маленькая, коварная, добрая, прекрасная пони» — Тогда, — артистично начал Дискорд, — Раз я никому не нужен… — Не говори так, Дискорд. Чирковые глубокие глаза блеснули своей красотой, вновь напоминая её чудо. Запах сирени опять начал бить в голову сокращающими ударами. «Неплохо, Флаттершай, неплохо…»