Семнадцать мгновений

— Дядька Руф, подай мне, пожалуйста, вон ту жёлтую тряпку, — крепче ухватилась за края стремянки, чуть согнув колени. Древняя как сам мир конструкция могла в любой момент распасться на составные. А лететь вниз, пусть даже и метра три от силы, как-то не хотелось. — Ловите, кэп! — Спасибо, — брезгливо сняла с головы грязный и насквозь мокрый кусок ткани, вдобавок, жутко воняющий средством для чистки окон. Теперь мои волосы пахли точно также. Раздражённо встряхнула головой, натянула до упора резиновые перчатки и принялась с остервенением драить окно. Солнце нещадно припекало в затылок, а стекло чище упорно становиться не хотело, радуя глаз обилием мутных разводов на поверхности. — Начальница, вам помочь? — услужливо поинтересовался матрос-рекрут Уккари — хороший, но очень неуклюжий молодой человек. — Нет, не стоит, — злобно процедила сквозь зубы, туже затянув косынку в ярко-красный горошек. Смерила унылым взглядом подоконник, сплошь усеянный голубиным помётом. Зато оконные рамы сияли девственно-чистым блеском в лучах палящего полуденного солнца. Ну, ещё бы! Битый час отмывала их от паутины, мелких мошек, пыли, грязи и какашек. Вот и прикармливай после этого «милых птичек». Срут, извиняюсь, как ненормальные. — Когда там перерыв? — вопросила с надеждой в голосе. Руки, казалось, потяжелели килограмм, минимум, на десять, покраснели и сейчас больше напоминали недоваренные сардельки. — Потерпите ещё пятнадцать минут, кэп, — незамедлительно изрекла Бэкки, носясь по двору с огромной метёлкой, которой распугивала воробушков, поднимая клубы пыли, листьев и прочей гадости с асфальта. Я лишь тихо вздохнула, ухватив левой рукой распрыскиватель, а правой — тряпку.

***

Вот что я скажу: субботники были всегда. И они, естественно, постоянно отмечались в особом журнале, который попадал прямиком на стол заведующему главной базой. Сразу же вспоминаю одно из первых правил, что я усвоила, когда только-только постигала тяжёлую морскую науку — то, что написано на бумаге, не обязано в точности соответствовать действительности. Вот этот закон и действовал на такое прекрасное мероприятие, как уборка в выходной, до недавнего времени. Т.е. — галочки в журнале ставились ровно по часам, вот только ни один нормальный человек в здравом уме не попрётся в свободное время отмывать участок. Когда меня назначили старшиной, сразу же уяснила: порядки лучше менять постепенно или же, в идеале, вообще не менять. Мой предшественник спускал такую вольность на тормозах, так почему же, спрашивается, я должна прослыть Цербером? Но, как уже было ранее написано, всё изменилось в тот самый момент, когда на базу заявился Коби. Ничего не имею против него самого, он вообще милый, но… Нельзя так. Я думала, парень понятливый и сразу смекнёт что к чему. Увы. Не смекнул. Ещё и выговор всем сделал, мол, чего ж вы на субботник не пришли, товарищи? В журнале запись-то стоит! Но на этом юный садист не остановился. Пришлось тащиться в воскресенье и отрабатывать «прогул». В воскресенье. Я, конечно, всё понимаю. Коби ещё не освоился: высокие идеалы пьянят, а вид несправедливости, которая встречается попеременно на каждом повороте, приводит в гнев, халатность коллег возмущает до зуда в заднице и т.д. и т.п… Сама такой была. Поначалу. Не знаю, в какой момент разбились мои розовые очки, наверное, духовный болевой порог сломался и не выдержал, так что стала как все. Где-то схалтурила, где-то отработала, на мироустройство в целом наплевала, оставив возмущение от поступков Тенрьюбито и собственного начальства где-то на задворках памяти. Коби просто ещё не понял, что, как бы он ни старался, мир в итоге не изменится. Просто надо делать, что должно. Я прекрасно знаю все подводные камни и рифы начальства. Основная проблема Морского Дозора в том, что звания в нём, по большей части, измеряются силой самого человека и его показным патриотизмом. О других таких важных качествах как пунктуальность, умение работать с людьми, коммуникабельность, харизма, в конце концов интеллект речи не идёт. Силен? Отлично. Готов служить Дозору? Прекрасно. Не все, конечно, такие, но большинство. Большая часть руководящей верхушки — Фруктовики. И всё ради того, чтобы стать сильнее, ибо ресурсы человеческого организма тоже не безграничны. Но я свернула не туда. Вернёмся к Коби. Если он и дальше будет драть с людей три шкуры за раз, боюсь, его рано или поздно подставят. Мне-то должно быть, конечно, всё равно, да вот только хороший он. Мало таких в Дозоре, а жаль. Вся проблема в его несгибаемом идеализме и излишнем фанатизме. Пыталась мягко втолковать что-то Коби, но тот либо не понял (в чём лично я очень сомневаюсь, парень-то умный и понятливый), либо просто решил проигнорировать. Дело его. Я предупредила… — Кэп, вы где? — закрыла дневник и положила его обратно в рюкзак, осторожно раздвигая ветки и выходя из-под тени старого ветвистого дуба. — Здесь, — сощурилась, пытаясь укрыться от ослепительно-ярких закатных лучей. Эх, надо было захватить из дома солнечные очки, да что уж теперь. — Дядька Руф, искали? — Да, — мужчина стёр со лба выступившие капли пота. — Мы закончили. — Наконец-то, — не сумела сдержать облегчённый вздох. Конечности до сих пор мелко подрагивали. Похоже, крепатуры не избежать. — Я думала, это никогда не закончится. — Не вы одна, — шепотом изрёк дядька Руф. — Ну и начальничек попался. Вроде, нормальный пацан, а такой садюга. — Позволь поинтересоваться, дорогой товарищ, ты меня тоже за спиной с накама любишь обсуждать? — неодобрительно нахмурилась. Сплетни — это яд, которого в нормальном обществе быть не должно. По крайне мере, на рабочем месте. Дома пускай хоть слюной исходят, мне всё равно, но во время смены — держите мысли при себе. — Простите, шеф, я забылся, — дядька Руф заметно стушевался, не зная, куда деть глаза. — Всё в порядке, — положила руку ему на плечо, пытаясь поймать взгляд. — Просто не надо, хорошо? Я очень тебя уважаю и нередко прислушиваюсь к твоим советам, но иногда и ты, дядька, делаешь ошибки. И это нормально. Давай сделаем вид, что этого разговора не было. — Конечно, — мужчина улыбнулся, оправив край гавайской рубашки (на субботники и другие внеплановые мероприятия такого рода разрешалось приходить в гражданском). — Пойдёмте. Уккари успел под шумок сбегать в магазин и обзавестись несколькими литрами крем-соды. Так что сейчас все празднуют окончание мучений. Вы мне только скажите, Шайори-сан, это теперь всегда так будет? Беспомощно пожала плечами: — Не имею ни малейшего понятия. Хотя логично предположить, что пока Коби проходит здесь практику — субботники нам обеспечены. — Мда, нерадостно, — глубокомысленно произнёс дозорный, ускоряя шаг. — Знаете, наверное, я лучше сейчас пойду домой. Мэгги не любит, когда я задерживаюсь на работе. Особенно по причине корпоратива. — Понимаю, — с уст сорвался тихий смешок. Ох уж эта миссис Батлер! Вот кто действительно держит своего мужа в ежовых рукавицах. Впрочем, винить её никак нельзя. Любое коллективное времяпрепровождение всегда заканчивалось крупной попойкой. Будь то Новый Год, день Дозорного, день Святого Валентина, а то и вовсе — Чемпионат по Поеданию Устриц (да-да, многоуважаемый мэр Шеллз-Тауна буквально пыжился от гордости: его идея, как-никак). Так что и Мэгг можно понять. Рискну предположить: никому, скорее всего, не захочется увидеть в час-два ночи пьяного в зю-зю муженька. — Вы-то сами как, кэп? Пойдёте? — Это же просто крем-сода, — неуверенно произнесла, упершись указательным пальцем в щёку. — Да и… нельзя отрываться от коллектива, правда же? — Вам виднее, — дядька Руф остановился и посмотрел на удивительно чистое небо. — Только не забывайте, что сегодня, стало быть, новолуние — следовательно — Мидори-сан наверняка будет страдать бессонницей. — Спасибо, поддержал, — в голове мгновенно возникла жутко реалистичная картинка бабушки. Злой и недовольной бабушки. — Ну, я всё-таки рискну и попытаюсь урвать свой стакан бесплатной соды. Да и время-то — всего семь вечера. На небосводе тем временем появился тонкий серпик луны в обрамлении бледных, ещё сонных, звёзд.