Его безумная часть души

      Я тебя обязательно встречу,       Обниму и мне станет уютно,       Если не на улице вечером,       То во сне, где-то под утро.       (С.А. Есенин)       Глава о том, что все не важно, когда нет тех, о ком поет душа.       Беззвучно паря по звездному небу, Беллатриса чувствовала, как сильные знакомые руки крепко прижимают ее за талию и сходила с ума от счастья.       Он пришел. Вернулся за ней, а это значит, что ему не безразлично, что она важна и необходима. Темный Лорд вырвал ее из плена первой брачной ночи, стараясь не допустить того, чтобы главная женщина жизни легла в постель с кем-то еще, хоть и законным супругом.       Прижимая и убаюкивая маленькое тело в объятиях, волшебник с упоением вдыхал, уже успевший забыться, тонкий аромат своей любви и старался лететь, как можно, быстрее, разрывая на части пушистые облака небосвода.       Единственное, что различала потрясенная девушка, это легкий шепот, приятно доносившийся до ее ушей:        - Моя Белла...       Плавно снижаясь с набранной высоты, они грациозно приземлились у тайной штаб-квартиры Волан-де-Морта и, не разжимая сплетенных рук, проследовали внутрь, обдуваемые жаром горячего тепла от зажженного камина.       Как же давно она здесь не была! Казалось, что прошло несколько столетий с тех пор, как мужчина ее мечты прикасался к ней в этой самой комнате, доводя до исступления.        - Я скучал по тебе, мадам Лестрейндж, - присаживаясь на край кровати, тихо произнес он.       Стоя напротив него, в самом центре спальни, она не знала, как себя повести дальше: ей одновременно хотелось накинуть на Милорда с поцелуями, или, просто, прижаться к широкой, надежной груди и уснуть, забыв обо всем на свете, ведь сейчас, абсолютно, ничего не имело значение.        - Тебе очень идет это платье, не думал, что ты можешь быть еще красивее, чем в костюме моего Пожирателя, - продолжал волшебник, - сними его не спеша и оставайся на месте.       Подчинившись приказу, Белла покорно расстегнула боковую молнию свадебного платья и, медленно стянув кружевную ткань с плеч, начала опускать ее ниже, открывая взгляду прекрасную картину своего тела: упругая и подтянутая бежевым лифом грудь нервно вздымалась от рваного дыхания, плоский живот и стройная талия, мягкие изгибы округлых бедер и стройные длинные ноги в сетчатых чулках.       Уронив белое облако наряда на пол, она кокетливо переступила через него и снова замерла на месте, терпеливо дожидаясь следующего указания.       Чувствуя предательскую, ноющую боль в паху, мужчина готов был в любую секунду поддаться манившему его искушению, но предпочел остаться на кровати, мучая себя и ее долгой отсрочкой желанного момента.        - Я хочу, чтобы ты освободилась от белья, но оставила чулки и обувь.       В срежиссированном им лично спектакле было что-то манящее и задорное. Темный Лорд с упоением осознавал, что все подчиняется только его воле и кружится строго вокруг нее.       Не заставив себя долго ждать, Беллатриса щелкнула застежку лифа и отбросила его в строну платья. Вырвавшаяся из сковывающих тисков грудь расправилась, круглые соблазнительные полушария приняли свою привычную форму, а светло-бордовые ореолы сосков немного сморщились от мгновенно охватившей их свободы. Маленькие, твердые горошины, жадно манящие прикоснуться к себе языком, заметно выпирали вперед, что свидетельствовало о крайнем возбуждении девушки, но своим видом она этого никак не показывала.       Выждав некоторое время, дав возможность рассмотреть себя более детально, Белла запустила большие пальцы рук в кружевную резинку трусиков и нарочито медленно стянула их вниз, а затем, подцепив острым высоким каблуком, бросила в угол комнаты.       Из горла, сгорающего от жгучих мучений мужчины,вырвался протяжный стон, когда освободившись от последней детали одежды, она немного расставила стройные ноги, выставляя на показ все прелести своей соблазнительной фигуры.       Идеально гладкая, чисто выбритая область паха, тщательно и кропотливо обработанная сегодня утром домашними эльфами и предназначенная для законного супруга, выглядела весьма вызывающе и просила, нет, просто умоляла прикоснуться. Розовый, набухший бутон скромно выглядывал из раскрывшихся створок, а на ощупь она, скорее всего, была мокрая, влажная.       Продлив мучения Беллатрисы еще несколько мгновений, он деланно медленно поднялся с кровати и, приблизившись к ней вплотную, глубоко втянул носом запах ухоженных волос, с виду походя на хищника. Девушка заметно дрогнула, но не отстранилась, продолжая стоять на месте и ожидая дальнейшей действий.        - Вам страшно, мадам Лестрейндж?       Темный Лорд намеренно называл ее по фамилии мужа, делая акцент на то, что чужая жена, совсем голая, находится в спальне с другим мужчиной.        - Нет, Милорд, - шепотом отозвалась она.        - А я чувствую обратное, - по-кошачьи облизываясь, усмехнулся он, - я вижу, как страх неизвестности сковывает твои мышцы. Успокойся, я так долго ждал нашей встречи ни для того, чтобы делать тебе больно.        - Я не боюсь боли, мой Лорд. Я боюсь остаться в этом мире одна, остаться... без Вас.       Взяв одной рукой ее за подбородок, он потянул вверх, поднимая лицо и их глаза встретились.        - Ты самая удивительная женщина из всех, каких я только встречал, - спокойно сказал волшебник, покрывая невесомыми поцелуями ее щеки и губы, - иногда мне страшно хочется убить Рудольфуса, зная, что ты останешься вдовой и никто больше не посмеет посвататься к тебе снова.       Другая рука легла на грудь, которая, как по заказу, умещалась в ладони и тихонько сжала ее, от чего девушка прикрыла веки и запрокинула голову назад. Затем, двумя пальцами мужчина нащупал твердый, выпирающий сосок и стал легонько его покручивать, массируя и переминая между подушечек. Такая сладкая, хрупкая, манящая, она казалась ему лучше всех удовольствий из известных на свете. Беллатрисой хотелось обладать снова и снова, пока силы бесследно не покинут тело, а потом опять возвращаться к начатому.       Оставив позади череду скромных поцелуев, Темный Лорд присел на корточки, находясь лицом напротив, сгорающей от желания, плоти и пошире раздвинул ее ноги. Проведя указательным пальцем вдоль всего женского естества и заслышав одобрительный стон, он умело надавил на самую чувствительную точку, сделав несколько круговых движений, от которых бедра Беллы инстинктивно сжались, а затем просунул внутрь два пальца, совсем чуть-чуть, всего на одну фалангу и замер.       Раздосадованная такой резкой остановкой своего наслаждения, бывшая студентка немного поерзала из стороны в строну и когда желаемое не увенчалось успехом, сама глубоко насадилась на предложенную ей руку.       Опьяненный и крайне довольный своей безграничной властью над этой девушкой, мужчина не спеша вытащил влажные пальцы из горячего и тугого лона и на ее огромное удивление припал к сильно набухшему и пульсирующему клитору губами.       Такого взрыва эмоций, она не испытывала ни при одном занятии любовью, даже если бы их сложили все вместе. Теплый, мягкий язык обводил и облизывал каждую складочку ее промежности, нежно посасывал, а иногда втягивал в себя кожу, проникал туда, где еще минуту назад орудовали его пальцы и яростно совершал поступательные движения, доводя ее до края блаженства.       Умело помогая себе рукой, мужчина вырывал из горла обезумевшей девушки хриплые, усталые стоны. Сотрясаясь всем телом, с дрожащими коленями, она оперлась на его плечи, чтобы не упасть и бурно кончила, опускаясь на пол рядом с ним.        - Милорд, как же я люблю вас... - бессвязный поток благодарных слов лился не переставая, пока его губы: чувственные, влажные, горячие не накрыли ее рот, заставляя перестать нести "чушь".       Проталкивая в нее уставший, от откровенных действий, язык, он наслаждался сладким вкусом своей победы, давно позабыв о собственной жажде.       Подхватив разморенное тело Беллатрисы на руки, волшебник проследовал с ним на кровать и, осторожно уложив на подушки, стал снимать с себя ненужные, давящие одежды. Полностью освободившись от плена мешающих вещей, он скалой навис над, еще не пришедшей в себя, девушкой и без промедлений проник в узкое, жаркое лоно, приятно обхватившее со всех сторон его член.       Новый крик наслаждения пронесся по комнате, когда он вошел на всю длину, подчиняя и растягивая податливые стенки. Измучив себя настолько, что уже не оставалось сил на отсрочку, Темный Лорд яростно вдалбливался в нее, напрягая мышцы и тяжело дыша.       Проникая все глубже и глубже, чувствуя по истине животную страсть и скорое приближение оргазма, он сделал еще пару мощных толчков и резкая струя семени брызнула в нее, давая хозяину долгожданную разрядку.        - Ты истинная королева, - одним губами прошептал он ей в шею и, перекатившись на бок, накрылся одеялом.       Бесконечно длинный день и, плавно перетекающая в него ночь, лишили Беллу последних сил, закрыв глаза, она тут же провалилась в безмятежный сон, стараясь отогнать от себя навязчивые мысли о Рудольфусе и его жестоком унижении. Она подумает об этом завтра. Все будет завтра.       Целую неделю Темный Лорд не отпускал ее от себя, напрочь позабыв о важных делах и обязанностях великого реформатора. Панический страх того, что эта женщина окажется в объятиях другого, сводил его с ума, скорее всего, он бы даже запер ее в своей импровизированной подвальной тюрьме, если бы так сильно не любил и если бы она не вела себя таким образом, что усомниться в ответной любви было невозможно.       По несколько часов в день они проводили в постели, даря друг другу сказочные наслаждения и упиваясь близостью, гуляли и веселились, чего прежде волшебник никогда себе не позволял, шутили над маглами, читали книги, тренировались и совершенствовали боевые и полезные заклинания, в общем, делали все, что обычно делают молодожены, как будто это был их лучший, первый, незабываемый медовый месяц, а время шло...       Каждый день старая Моргана, на расстоянии чувствуя где находится ее хозяйка, доставляла в квартиру тревожные письма от Руди, но никогда не возвращалась с ответом. Бедный парень не находил себе места и изводился от тоски и неведения. Он слезно умолял вернуться или хотя бы подать знак, что она жива и здорова и с ней все в порядке, но отголоском всегда возвращалась лишь пустота.       В конец отчаявшись, Рудольфус даже стал угрожать неминуемым разводом, прекрасно осознавая нелепость сказанного, из-за совершенного на свадьбе ритуала единения.       Спустя десять дней, вдоволь насытившись друг другом, влюбленные расстались, но не на долго, а лишь для того, чтобы сделать мнимую видимость, что Беллатриса Лестрейндж - примерная, достойная подражания жена и, к тому же, исправно посещает со свои супругом все светские мероприятия, на которые их приглашали. Находясь на том или ином званом вечере, они держались холодно и отстраненно, но стоило им оказаться наедине, как разрушительный огонь страсти вспыхивал с новой силой.       

* * *

      Незаметно, в суете повседневной рутины, пролетел последний месяц лета, оставляя позади жаркие и душные дни, а на смену ему пришел прохладный, дождливый сентябрь, принеся с собой много неожиданных сюрпризов.       Беллатриса Лестрейндж сидела на широкой деревянной веранде своего нового поместья, укутавшись в толстую шаль, и изредка делала маленькие глотки ароматного чая, густо дымившегося на холодном ветру. Недавно закончившийся дождь сделал воздух сырым и колючим, но находится дома было уже невыносимо, поэтому она и перешла сюда. Поежившись от пробирающего тело озноба, девушка старалась прикрыть каждый оголившийся участок кожи, но мороз, кажется, не замечал преград.       Ее мать снова обо всех забыла, Нарцисса вернулась первого сентября в Хогвартс, а, собственно, больше никого у нее и не было, кроме Рудольфуса. Он всегда оказывался рядом, если она того хотела и если этому не мешали планы Темного Лорда. Вот и сейчас, Руди добровольно составил ей компанию за чаем, сидя тихо и неподвижно, всматриваясь куда-то в даль.        - Ты устало выглядишь, дорогая, - нарушил молчание он.        - Я хорошо спала и плотно позавтракала утром, - согласилась Белла, - но у меня такое чувство, будто я всю ночь провела на задании, убив сотню грязнокровок и, в придачу, голова раскалывается от боли.        - Тогда тебе лучше прилечь, не стоит находиться на ветру если ты заболела.        - Пожалуй, так я сделаю, - поднимаясь с насиженного места, отозвалась она, но не успела пройти и несколько шагов, как левую руку пронзила сильная, жгучая боль, означающая, что Повелитель желает немедленно ее видеть, причем, не для праздных утех.       Обернувшись на мужа, Беллатриса поняла, что его рука горит не меньше, отображая на лице весь спектр неприятных эмоций.        - Нужно торопиться... - собравшись с силами, вздохнула она.        - Тебе нельзя сейчас никуда лететь. Если в дороге ты потеряешь сознание и упадешь, кому от этого станет лучше?        - Что за вздор? Я никогда не упаду, - вспылила девушка, - пойми, если Милорд вызывает меня - значит я ему нужна.       Не теряя времени на пустые пререкания, Рудольфус зашел в дом, надел висящую в шкафу черную мантию и первый вылетел на зов Господина, используя силу Пожирателя смерти.       Стараясь держаться уверенно, мадам Лестрейндж проделала все то же, что и супруг, только значительно медленнее и, взмыв в небо хищным коршуном, понеслась следом.       В приемном зале Волан-де-Морта, где располагался длинный стол переговоров, приближенные находились почти в полном составе, не хватало лишь ее. Заняв свое почетное место по правую руку от Повелителя, она старалась внимательно вслушиваться в уже начавшийся разговор, но суть его постоянно терялась, а мысли витали где-то далеко, не на шутку обеспокоившись непонятным недомоганием.       Из подробного доклада Абраксаса Малфоя, она поняла следующее: далеко не все довольны развернувшейся политической программой Темного Лорда и оставшаяся горстка сопротивления, предположительно, под руководством профессора Хогвартса Альбуса Дамболдора собирает ряды противников, готовых выступить в любой момент.       По распоряжению Милорда несколько отрядов Пожирателей смерти должны будут заняться экстренной зачисткой образовавшегося движения, дабы на корню вырвать из сознания людей это губящее их чувство неповиновения.       Ситуация осложнялась еще и тем, что в число этих самых бунтарей входило немало волшебных, чистокровных семей, смерти которых никто не желал. Они стали бы куда полезнее, если бы согласились служить Повелителю или, на худой конец, просто сотрудничать, но этот старый болван настолько промыл им мозги, что ни о каких переговорах, а уж тем более подписании перемирия и речи быть не могло.       Слушая пламенное рассуждения пожилых мужчин, Белла понимала, что от нее, как от советника, все ждут предложений и свежих идей, но упорно молчала, дико сражаясь с подступившей к горлу тошнотой. Неизвестно откуда взявшись, она терзала сжавшийся в комок желудок, поднимая все выше съеденный утром завтрак.       Заметив растерянное состояние и полное отсутствие внимания у своей любовницы, волшебник специально не обращался к ней, чтобы лишний раз не смущать девушку при слугах. Переведя взгляд на бывшего старосту слизерина, он серьезно спросил:        - Люциус, полагаю, ты имеешь честь быть знаком с юным отпрыском семейства Поттеров - Джеймсом?        - Да, Милорд, мы знакомы, - не колеблясь ни секунды, отозвался Малфой.        - У меня на него большие виды. Мне нужно, чтобы в течение недели этот упрямый щенок был либо мертв, либо стоял передо мной на коленях, умоляя получить Метку. Он слишком дерзок в высказываниях и опасен в бою, такие люди либо друзья, либо мертвы.        - Я сделаю все, что в моих силах.        - Никто не намерен полагаться на твои силы, Люциус, ты должен сделать это и точка.       Спланировав, в мельчайших деталях, масштабную операцию на вечер, Повелитель раздал каждому особое задание, так или иначе относящееся к их сфере деятельности. Затем подытожил свое выступление очередной пламенной речью, поднимающей боевой дух слуг и распустил всех с совета, попросив лишь Беллатрису задержаться в зале.        - Беллс, - начал он уже наедине, - как мне стало известно из надежных источников, далеко не все члены семьи Блэк находятся в моем полном подчинении.        - Кого вы имеете ввиду, мой Лорд? - борясь с сильнейшим головокружением, спросила девушка, не отрывая от стола глаз.        - Речь идет о твоем кузене - Сириусе, - ответил волшебник на очевидный вопрос, начиная раздражаться, - этот юнец недавно примкнул, к теперь уже не без известному, отряду Дамболдора, активно мешая и препятствуя моим планам.        - У меня давно нет кузена с таким именем, - подавляя новую волну тошноты, прошептала Пожирательница.       Ей ужасно хотелось поскорее закончить этот разговор, выйти на свежий воздух и, наконец-то, освободить ноющий желудок от спазма.        - Ты сегодня очень рассеяна, - заметил мужчина, удивляясь несвойственному поведению своей любовницы.       Беллатриса собралась было все отрицать, хотела заверить его, что в полном порядке, что она все та же преданная и верная слуга, но вместо этого ее лицо лишь сильнее побледнело и более не в силах себя сдерживать, слизеринка последний раз посмотрела на любимого человека, прикрыла рот рукой, а затем ее с шумом, обильно вырвало, что было абсолютно неуместно, но в то же время неизбежно.       Раздосадованная публичным унижением, она старалась поскорее достать палочку, чтобы убрать за собой позорные следы минутной слабости, но новый приступ рвоты помешал ей это сделать.       Подоспев на помощь, Темный Лорд поднял ее с колен и, произнеся очищающее заклинание, заставил повернуть к себе лицо.        - Что с тобой происходит? Ты больна? - забеспокоился он, опасаясь потерять одного из лучших воинов.        - Не знаю, Милорд, это началось еще вечером и никак не проходит. Может я отравилась вчера за ужином?        - Ты исправно принимаешь противозачаточное зелье приготовленное Снейпом, которое я тебе дал?        - Конечно, я принимала его перед каждой нашей встречей... кроме той, в день моей свадьбы...       Ледяная рука ужаса крепко сжала горло мужчины, лишая возможности дышать, а сердце и разум подсказывали единственное логичное объяснение происходящему - Беллатриса беременна! От него!       Справившись с охватившей разорванную душу паникой, он быстро взял себя в руки и, больше не помогая еле стоящей на ногах девушке, холодно добавил:        - Ступай домой и отдохни, вечер обещает быть насыщенным. Тебе, как и Малфою, будет поручено разобраться с бывшим сокурсником, раз уж кузеном ты его не считаешь. Повторю, я желаю видеть Сириуса Ориона Блэка в своих рядах или павшим замертво.        - Я сделаю, как вы прикажите, чего бы мне это не стоило, - задыхаясь от нового приступа, прошептала Белла.       Покидая зал переговоров, Беллатриса Лестрейндж даже не догадывалась, что носит у себя под сердцем такого дорогого и без крайности ценного ребенка Темного Лорда, рождение которого, абсолютно, не входило ни в чьи планы.       Вечером, готовясь к масштабной операции, она без конца ловила на себе обеспокоенные взгляды мужа, явно желавшего поговорить, но так и не решавшегося.        - Что Он хотел от тебя, когда попросил остаться? - все же не выдержал Руди.        - Чтобы я завербовала для него Бродягу, или убила его, если тот будет противиться.        - Ты сможешь убить собственного брата? - удивился Рудольфус, даже не рассматривая первый вариант.        - Почему нет? Если этого хочет Повелитель, - равнодушно отозвалась его жена.       К десяти часам вечера супруги Лестрейндж прибыли по указанному адресу, ожидая дальнейших инструкций. Через четверть часа им навстречу выдвинулись три тени, облаченные в черные мантии с капюшоном и резные, металлические маски, под которыми скрывались: Абраксас и Люциус Малфой, а так же действующий начальник отдела образования мистер Мальсибер.        - В этом квартале, через несколько домов от нас, вы увидите неприметный особняк, спрятанный скрывающими чарами, - начал свое повествование Абраксас, - на него наложено великое множество защитных и отпугивающих заклинаний, большую часть из которых придумал сам Дамболдор. Справляться с ними нам не потребуется, так как наш Лорд сегодня с нами и берет большую и сложную часть работы на себя, но не забывайте, что у каждого есть личное задание, касающееся определенного волшебника. Желаю удачи, - снова надвинув на лицо маску, он первым выдвинулся в путь, подавая пример остальным.       Стройная процессия из пяти Пожирателей смерти не спеша приближалась к своей цели, смутно различая под холмом красную черепичную крышу подпольной штаб-квартиры отряда сопротивления.       Приблизившись в плотную, они хорошо разглядели сам дом и зажженный в окнах свет, в которых мелькали суетливые тени непокорных противников, это означало одно - все замки сняты, а защита полностью пала.        - С другой стороны особняка, - указал пальцем мистер Мальсибер, - есть черный выход, которым, по моим сведениям, пользуются крайне редко. Именно через него мы и попадем внутрь, а там будем действовать по ситуации. Ровно через десять минут боя, к нам присоединится второй отряд состоящий из: Розье, Яксли, Кэрроу и других мужчин, они то и помогут всем завершить начатое.       Поравнявшись с заветной дверью, Беллатриса первая толкнула ее вперед, проходя внутрь, ей не терпелось поскорее закончить свое задание, покинуть это Мерлином проклятое место и оказаться на любимой, мягкой кровати, ведь эффект зелья от тошноты, которое она приняла дома, похоже начинал испаряться.       Опытные волшебники, многие из которых готовились стать аврорами, а другие уже являлись ими, практически, сразу заметили присутствие чужаков и приготовились к атаке.       Отодвинув жену на задний план, Рудольфус молниеносно отреагировал на летящее в них заклинание и с легкостью отразил его прямо в воздухе, готовясь нанести ответный удар.        - Найди Блэка, - скомандовал он, - тебе не следует расточать силы на других.       Надежно прикрытая со всех сторон, девушка бросилась в гостиную, где в панике суетились трое мужчин.        - Авада Кедавра, - проговорила она, поднимая палочку, и неизвестный ей пожилой чародей замертво рухнул на устланный коврами пол.        - Авада Кедавра, - уже намного слабее прохрипела она во второй раз, чувствуя, как первое заклятие отняло больше жизненной энергии, чем предполагалось.       В просторной, со вкусом обставленной комнате, не считая еще теплых трупов, осталось двое: она и человек, который в далеком детстве назывался ее кузеном - Сириус.       Упрямый и самоуверенный гриффиндорец нагло всматривался в расписную маску Пожирательницы и убегать, по видимому, не собирался.        - Диффиндо, - сделав попытку ранить врага, мадам Лестрейндж пошатнулась и скорее всего бы упала, если б не оперлась на прочный дубовый стол, послуживший опорой.        - Протего! - Бродяга с легкостью отразил удар и не упустил возможности поиздеваться, - Вас что, Темный Лорд совсем не кормит?        - Круцио, - последняя надежда на непростительное проклятие потерпела фиаско.       Сила с которой красный луч вырвался из палочки не смогла бы сразить даже хомяка, неподвижно лежащего с своей клетке.        - Вас набирают не глядя? - уже во всю веселился Блэк, - думаю, даже пара сквибов справилась бы сейчас с тобой, Беллатриса. И не надо на меня так смотреть, такой противный, хриплый голос, каким обладаешь ты, не посчастливилось больше иметь никому.       Ожесточенная битва в коридорах особняка приняла более яростный характер, а это могло означать лишь одно - прибыл второй отряд Пожирателей, увеличивая шансы на победу.        - Я так давно мечтал упрятать тебя в Азкабан, - не унимался кузен, - примерно лет с пяти, чувствую, сейчас у меня есть прекрасная возможность осуществить задуманное и...       Усмешки оборвались на полуслове, так как мощная, гигантская волна сплетенных, скрещенных, изнывающих от ярости и боли тел, переместилась в их, относительно, тихую гостиную и все потонуло в убийственном водовороте сплошной ненависти друг к другу.       Разноцветные лучи проклятий пролетали над головой Беллы, лишь чудом не задевая ее, противная смесь гари и пота едко щипала глаза, застилая их плотной завесой из слез. Сонно прикрыв веки, она отключилась на несколько мгновений, пытаясь справиться с сильным головокружением и тут произошло нечто ужасное...        Разрывающая, растаскивающая все тело на молекулы и куски боль резко пронзила спину, казалось, что за считанные секунды тысячи раскаленных стрел проткнули каждую живую клетку, лишая возможности дышать, рот густо наполнился кровью, а ноги подкосились. Хватаясь за все, что могла нащупать подле себя, Беллатриса, ломая об мебель ногти, с грохотом рухнула на пол и потеряла сознание. Ломающая, нестерпимая мука тут же отступила, сменяясь на тихую, безмолвную, опоясывающую пустоту и мир померк, опустившись во тьму.       Яростная схватка, проходившая уже без "правой руки" Волан-де-Морта, закончилась полным провалом. Ни один из желаемых волшебников ни только не вступил в его ряды, но и не был убит. Изрядно покалеченные, выдохшиеся из сил растерзанные мужчины получили долгожданный приказ к отступлению и незамедлительно ретировались из злополучного особняка, оставив окровавленных противников зализывать раны.       Позже, каждый из них неоднократно подвергался озлобленным пыткам своего Повелителя, винившего во всем, конечно же, нерасторопных слуг, а они, в свою очередь, благодарили судьбу, что вообще остались живы.       Первым, с поля сражения, исчез Темный Лорд, унося с собой обездвиженное тело любовницы и проклиная тот час, когда заставил ее ввязаться в этот рейд, не оценив по достоинству плачевное состояние девушки.       Носившая его родное дитя, она даже не успела понять, что беременна, принимая плохое самочувствие за нежданный недуг. Сколько бы он сейчас отдал, лишь бы повернуть мгновения вспять, спрятать, защитить, сберечь и ухаживать, но глупая, упрямая гордость сделала свое дело и теперь Беллатриса неподвижно лежала на его кровати, с виду напоминая восковую куклу.       А что еще ему оставалось делать? Это проклятие, замаскированное под вражеский удар в спину, вылетевшее из его собственной палочки, обеспечило надежное алиби и массу выигрышного времени, чтобы подумать, как быть дальше.       Проведя несколько лет в Тибете, ему на глаза попалось одно любопытное, ранее неизвестное заклинание, значившееся в книге как "Сон Соломона". Суть его заключалась в том, что подвергшийся подобному воздействию человек или волшебник впадал в, своего рода, летаргический сон, как правило, длившийся около года, все, что происходило с ним во время сна было за гранью разума, а жизнь продолжала идти только с того момента, когда наступало долгожданное пробуждение.       Таким предательством, по отношению к любимой женщине, Волан-де-Морт надеялся надежно скрыть сам факт беременности Пожирательницы, ведь вариант, что его ребенка выдадут за отпрыска Лестрейнджа даже не рассматривался.       Присев на самый край кровати, он имел сейчас совершенно обычный вид уставшего от навалившихся переживаний мужчины, рядом лежала та, что всегда наполняла безумное существование особым смыслом и тихо, почти неуловимо, дышала. Черты ее лица, умиротворенные сном, смягчились и разгладились, делая девушку еще моложе, чем являлось на самом деле. Маленькая, хрупкая, ранимая, но такая отважная и сильная духом, безгранично гордая, но покорившаяся - это его женщина.       Положив голову на подушку, он медленно прикрыл глаза, представляя, как мучительно пройдет этот год без нее и сжал тонкую руку. Ответной реакции, которая никогда не заставляла себя ждать, не последовало, но волшебник продолжал водить по ней пальцами, описывая замысловатые узоры.       В дверь спальни тихо постучали и, после разрешения войти, на пороге появился осунувшийся и, кажется, постаревший лет на десять Рудольфус.        - Повелитель, она жива? - еле слышно спросил он.        - Если это можно так назвать, - отрешенно отозвался, всматриваясь в занавешенное окно Темный Лорд.        - Позволите ли вы забрать ее домой?        - Нет, - в мгновение теряя самообладание, рявкнул мужчина, - теперь здесь ее дом, по крайней мере, до тех пор, пока она не очнется.        - А что же делать мне? - сдерживая слезы, отчаялся парень.        - Ты задаешь слишком много вопросов. Уходи, я больше не желаю никого видеть.       Подчинившись приказу, усталый Лестрейндж повернулся спиной и вышел из спальни. Он сразу вернулся в свое родовое поместье, которое, до этого времени, делил с женой и остановился в холодной, одинокой гостиной, потерявшей особый шарм после ухода Беллатрисы.       На что он надеялся, нетерпеливо подгоняя свадьбу? Что все наладится и станет, как в обычной волшебной семье? Что его счастью теперь не помешает ни одно вопиющее событие и даже чувства самого могущественного чародея? Все оказалось мальчишеским вздором и наивной юношеской надеждой.       Сердце треснуло и раскололось на части, брошенная душа изнывала от страданий и несправедливости и не было даже возможности что-то изменить, вырваться из круговой поруки несчастий, противно сковавших его.       Подойдя к большому кожаному дивану, Рудольфус, по примеру Темного Лорда, скромно присел на край и закрыл глаза: "Это сон. Всего лишь сон" - повторял он про себя, задыхаясь от тоски. В конечном итоге она проснется, он обязательно найдет способ сделать это, ведь жизнь без Беллатрисы равно пуста и бессмысленна для него, как и для Волан-де-Морта.

* * *

      Самым сложным для всех оказался первый месяц, проходивший в бесконечной череде серых будней без женщины, которая наполняла их особым смыслом.       Темный маг, постоянно, находился в скверном настроении, что в первую очередь отражалось на его слугах, а в частности на Руди. Он неистово наказывал их за любую, даже малейшую, провинность, ставил невыполнимые задачи и заваливал работой настолько, что те, позабыв про дом и семью, практически, жили в его штаб-квартире.       Изредка, он позволял Нарциссе или Друэлле навестить спящую девушку, применив скрывающее заклятие для растущего живота. В его тайное логово был захвачен лучший лекарь из больницы святого Мунго и постоянно находясь под заклятием Империус, неустанно следил за состоянием беременной.       Пролетела очередная, холодная зима, а за ней пришла, несущая новую жизнь, зеленая, теплая весна, которая двадцать седьмого апреля подарила Волан-де-Морту прекрасную, маленькую девочку, получившую при рождении имя Габриэль.       Больше ничего на свете не имело такой ценности, как сохранение тайны и безоблачного существования этой прелестной крошки.