Розы среди крови

      Чарли не выспалась. Такое иногда случается, когда ты пытаешься полностью игнорировать сон. И хотя она могла бы без проблем спать на уроках, принеся соответствующую справку от психолога, она отказалась. Во-первых, потому что хотела обыкновенной жизни без уступок и поощрений, а во-вторых, потому что существовали учителя вроде миссис Ривьяк, которая использовала такие справки как уравновешиватель для своего шатающегося стола.       Иссохшая от постоянного курения и нервов Ривьяк, казалось, на пенсию никогда не уйдёт, а специально останется работать учителем биологии, чтобы показать и без того удручённым выпускникам, что хуже — будет.       — Так вот, что касается костного мозга… Энтони, чёрт тебя дери, вынь ручку из носа, или ты привык к этому, когда у тебя оттуда мозг высасывали? — у Энтони, конечно, мозг был на месте, но стоило ему взглянуть в глаза Ривьяк, как он уже начинал в этом сомневаться.       За окном под ярким солнцем подсыхала земля, птицы неуверенно заводили свою песнь и начинали охоту на вылезших дождевых червей. Всё ещё мокрая листва тихонько пошатывалась от несильного ветра.       — Я просто хочу, чтобы вы хоть что-то знали. На вас ведь без отвращения и не взглянешь, но если… Энтони, несносный мальчишка! — и так весь урок.       Больше всего доставалось бедняге Энтони, остальные же тихо сидели за партами, имитируя вникающих в суть учеников. Ривьяк никогда на это не велась. И чаще всего оказывалась права.       Чарли устало смотрела на доску. День с утра свернул не в самое удачное русло. Сначала отец, который вызвался отвезти её в школу на машине.       Оливер вечно опаздывает, поэтому когда предлагает что-то подобное — жди беды. Так, частично, и случилось. Отец Чарли предупредил её о возможной командировке на четыре дня, в которую его собирались послать в четверг.       — Это не точно, но… — пожал плечами он, зажимая ладонями руль.       — Но скорее всего? — Чарли попятилась в окно, подперев кулаком щеку.       — Скорее всего.       После второго урока она отправилась на поиски загадочной красноволосой девчонки, благородно всучившей ей зонтик и исчезнувшей. Как оказалось, бесследно. Чарли пришла в спортзал, где надеялась встретить всех танцоров в полном составе, но вместо этого увидела обычных ребят, отбывающих свой срок на уроке физкультуры. Мысленно сделав себе заметку зайти сюда после уроков, Чарли поплелась обратно и теперь с нетерпением ждала, когда же закончится биология, чтобы привести свой план в действие и с чистой душой уйти домой.       Ривьяк отпускать всех не спешила. Даже после того как прозвенел звонок, она выставила ладонь вперёд и потребовала у Энтони рассказ о клеточном составе костного мозга. И только после того как парень с горем пополам и подсказками остальных промямлил что-то про адипоциты*, эндотелиоциты** и прочее, Ривьяк, скрипя зубами, махнула рукой и сказала присутствующим убираться по домам.       Но как бы Чарли не радовал тот факт, что все уроки уже были позади, в спортзале её всё равно ждало разочарование — он был не только пуст, но ещё и закрыт, а тренера не было даже в его небольшой конуре, как он сам любил называть свой кабинет.       Единственное, что оставалось Чарли — это плюхнуться на пол и обдумывать свои дальнейшие действия. Домой категорически не хотелось.       Домой — нет, зато в кое-какое другое место она с радостью поехала. Причём, машинально. Машинально дошла до остановки, запрыгнула в автобус и вышла у небольшого кафе рядом с высоким зданием. Нет, она, конечно, знала куда едет, смотрела в окно на проплывающие мимо здания и взглядом искала нужное ей.       Чарли была до одури уставшей. Спать хотелось больше, чем жить, дома ждала готовка и попытки взяться за домашнее задание (насчёт этого она уверена не была), но путь всё равно был проделан в абсолютно противоположном от дома направлении.       Кафе встречало россыпью маленьких лампочек на потолке и стенах, столиками с кожаными диванчиками или креслами, если предназначались они для двух человек. Имелись и небольшие картины (и все почему-то с изображением водопада), круглые настенные часы над прилавком и два горшка с фикусами у входа.       Чарли заняла столик у окна. Она сняла рюкзак и кинула его на край кремового дивана, сев рядышком и взяв в руки меню. Людей, как таковых, почти не было. Две девушки в медицинских костюмах, занявшие столик за ней, и ещё парочка ничем не примечательных посетителей.       — Ванильный чай, пожалуйста, — Чарли отложила меню и взглянула на только что подошедшего официанта, который успел ей только кивнуть.       На часах было начало пятого, на улице поднимался ветер, а медсестрички жаловались на усталость, продолжительность и частоту своих смен.       Чай принесли через добрых пятнадцать минут, когда Чарли уже что-то выводила в блокноте, пытаясь не уснуть. Она поблагодарила официанта, налила из стеклянного чайника в небольшую чашку немного чая и высыпала один пакетик сахара. От помешивания её отвлёк брякнувший в кармане телефон.       От кого: дженна-но-не-марблс       уроки? факультативы?       Чарли устроилась поудобнее, отодвинув от себя блокнот.       Кому: дженна-но-не-марблс       неа       В следующую минуту она уже отвечала на входящий звонок.       — Привет всем на той линии, как дела? — подруга звучала слишком радостно для того, кто пережил пять пар в универе.       — Нормально, — Чарли слегка попятилась в сторону.       — Да брось, ты же знаешь зачем я звоню. Поговорила с моей будущей заменой?       — Она не твоя замена. И нет, не нашла. Тащу её зонтик обратно.       — У, вот как, — Дженн затихла на пару секунд. — Ты не дома?       — В кафе.       — С парнем?       — С тобой по телефону.       Дженни засмеялась, а потом принялась во всех красках расписывать, как они с профессором философии всю пару спорили о том, ягода ли помидор или овощ. Видимо, спор ей удалось выиграть, потому что в расположении духа она прекрасном.       — Я прилетаю в Сейлем на этих выходных, самолёт в пятницу в шесть вечера, — вдруг невзначай сказала она, сделав небольшую паузу.       — Не может быть, правда? — Чарли даже застыла с чашкой в руке. — А почему не к родителям?       Дженни училась в юридическом колледже в Линкольне, штат Небраска. Это сравнительно недалеко, почти три часа на самолёте из Сейлема. Но проблема в том, что её семья давно переехала в Портленд, который тоже находится в Орегоне, но по размерам превышает Сейлем больше, чем в два раза.       — Маман умудрилась выиграть тур в Канаду, теперь они с отцом на неделю укатят к Ниагарскому водопаду.       — О, это хорошо, потому что… Потому что папа, знаешь, сегодня он сказал, что скорее всего в четверг вечером уедет в командировку до понедельника, вот я и подумала…       — Малышка Чарльз боится остаться одна? — она захихикала.       — Нет, — серьёзно ответила та.       — Я знаю, знаю. Ты же любому зад надерёшь, — произнесла Дженни, даже не задумываясь насколько вещими станут её слова через несколько дней.       — Короче говоря, — Чарли двумя пальцами схватилась за переносицу — она частенько так делала, когда была чем-то недовольна, — буду ждать тебя на выходных, я правда соскучилась.       — Моя малышка, — чуть ли не завопила Дженни.       — Нет.       — Солнышко Чарльз.       — Даже не думай.       — Мой ре—       — Я вешаю трубку.       И она отключилась. Дженн не обязательно знать, что Чарли сейчас улыбалась как идиотка, пусть она думает, что наказана.       В это время посетителей в кафе поубавилось. Медсестрички всё ещё сидели за своим столиком и уже перешли на перемывание чужих косточек. Чарли снова окунулась в рисование странных узоров в своём блокноте.       И зачем ей понадобилось приезжать сюда? Кого она ожидала встретить? О ком хотела услышать? Ответ был очевиден.       — А я ведь такие усилия приложила, чтоб именно в его отделение попасть! Он мне: «Средства для инфузионно-трансфузионной терапии*** подготовила?», я киваю, а он — всё, выходит. Ни тебе «молодец, хорошая работа», ни «отлично постаралась», ни единого слова! Да меня когда пациенты ему хвалят, он тему сразу переводит. На Анжелу и то больше внимания обращает, а ей ведь за пятьдесят. Вот ты видела же как она на посту палатной медсестры сидела и вязала? Так оказалось, это она ему шарф варганит. «Ой, доктор Бибер, осень же идёт, всех лечите, а за собой не следите», — в сердцах рассказывала подруге одна из них.       — А он что?       Чарли задержала дыхание.       — Что, что. Поблагодарил её, улыбнулся. Не такой уж он и сухарь, оказывается.       — А может ему девушки постарше нравятся? — её собеседница засмеялась.       — Ерунды не мели, он просто на работе своей женат. Вот и всё.       — Если ты так утешаешь себя, то получается у тебя не очень.       — А сама-то. Рассказывай, как там с твоим анестезиологом…       Чарли попросила счёт и, заплатив, вышла из кафе. Ветер поднялся довольно сильный, волосы её разлетались в разные стороны, лезли в нос и глаза, некоторые запутались в ремешках рюкзака, и она отчаянно пыталась найти резинку и собрать их. Вот так Чарли и пропустила свой автобус.       Время перешло отметку в пять часов вечера, холод незаметно вытеснял приятное дневное тепло, которое до этого уже пострадало от резких порывов ветра. К счастью, выпитый чай согревающей нежностью разливался внутри, не давая замёрзнуть до прибытия следующего автобуса.       Когда Чарли зашла в дом, то кое-что поняла — она ищет встречи. Конечно, это было и так понятно, но призналась она себе в этом только сейчас. Одна из тех ситуаций, когда ты не задумываешься (или не хочешь думать) о цели и последствиях, надеешься на скорость своей сообразительности непосредственно на месте и просто продолжаешь делать то, что навязчивой мыслью отравляет твой мозг.       — О, привет. Ужин можешь не готовить, вернусь поздно, — Оливер лихорадочно пытался завязать галстук, стоя у зеркала. Снова опаздывал.       — Это насчёт командировки? — Чарли покачала головой и стукнула его по рукам, самостоятельно приводя его галстук в порядок.       — Да. Поехать придётся.       — Понятно.       Оливер жестом показал, что ему нечем дышать, Чарли немного ослабила охват.       — Если не хочешь оставаться одна, я могу попросить миссис Джонсон, — она поморщилась при упоминании нудной старушки с самой заурядной фамилией и покачала головой, — или нанять няню.       — Не надо. Дженни прилетает на выходных, она останется со мной.       Оливер замолчал. Он не сдвинулся с места даже когда Чарли закончила с его галстуком, поправила воротник и отошла.       — Ты уверена, что всё будет в порядке?       — Конечно. Я не хочу сидеть с няней в свои семнадцать лет, пап, пожалуйста.       Оливер кивнул и, попрощавшись, схватил свой кейс и вышел из дома, а через несколько минут его серый фольксваген уже сворачивал на соседнюю улицу.       Поднявшись наверх, Чарли стянула с себя одежду и залезла под горячий душ, предварительно включив что-то из репертуара Tove Lo на своём телефоне. Уроки и сегодня снова пролетают мимо — она поняла это, когда уже переоделась в пижаму и, потащив одеяло в гостиную, устроилась на диване, включив телевизор, чтобы тот фоном играл, пока она пытается уснуть.       Когда чувствуешь смертельную усталость и в семь вечера заваливаешься в кровать, точно зная, что проспишь до утра — то обычно встаёшь в три часа ночи, а потом ещё час пытаешься понять где ты и что происходит. Бывают случаи, когда можно проспать более двенадцати часов (правда потом приходится умирать от головной боли), но чаще всего твой мозг, запрограммированный на восемь часов сна, будит тебя, даже несмотря на недельное недосыпание. Это вполне понятное явление, но опять же, не в те самые три часа ночи, когда ты не отдаёшь отчёта почему тебе не позволили доспать ещё четыре законных часа.       Вот и Чарли попала в такую ситуацию, сидя в абсолютно тёмной комнате. Она вновь включила телевизор, не желая находиться в тишине, и только потом стала медленно осознавать происходящее.       Телефон одиноко мигал красной лампочкой, желая зарядки и, медленно придя в себя, Чарли поднялась, схватила гаджет и направилась к лестнице, чтобы подняться в свою комнату.       Может, и действительно поднялась бы, если бы не была остановлена противным скрипом. То ли книжный шкаф, то ли половица. Она ещё долго стояла на месте, не двигаясь и не произнося имени, так отчаянно крутящегося у неё на языке. Призрачный гость из её снов уже зачастил к ней, и Чарли это более, чем настораживало. Ей нужен был совсем не он, ничего призрачного и ничего, что могло бы привлечь её внимание, а потом зиять удручающей пустотой.       Чарли отмахнулась и поднялась к себе в комнату, решив всё-таки сесть за домашнее задание. Она просто хотела чем-то занять себя до того, как будильник не оповестит её об отправлении в школу. Конечно, в тот момент Чарли и догадываться не могла, что в школу она так и не попадёт.