***
Широ проснулся чуть позже обычного. Он долго не мог заснуть ночью после кошмаров и разговора с Ка… Медеей, о котором он долго размышлял. Не говоря уж о том, что её приглушённые всхлипы раздавались из-за стены. Широ знал, что, обращаясь к ней по имени, он непредсказуемым образом изменит их отношения. Изначально он собирался выждать, прежде чем раскрыть её истинную личность, но тогда, той ночью, что-то неизвестное произошло, между ними установилась связь, и он воспользовался возможностью, не задумываясь. Даже продолжая говорить полунамёками, занавес её защиты приподнялся намного выше, чем раньше. Эмия не знал, было ли то из-за их бремени, которое давило на них невысказанностью, но тогда он был просто обязан рассказать ей всё. Всю тайну, что он хранил в себе с самого первого дня. С самого первого дня он знал, кто перед ним, пусть даже его сознание не совсем поняло это до того момента, как Широ произнёс это вслух. Он понял это оттуда же, откуда смог воспроизвести Цубамэ Гаэши: через клинок. — Рул Брейкер, — про себя прошептал он, прикрывая глаза. В такой темноте Эмия видел его яснее, чем когда-либо видел вживую, ведь вживую он видел его лишь раз, мельком, в ночь смерти Гильфорда — пурпурный отблеск в сумерках, беспощадно рвущий связи невольной Слуги и Мастера. Змееподобный клинок, проклятый болью, кровью и слезами, был выжжен на обратной стороне его черепа во всех деталях, неразличимых глазу. Состав, его процесс создания, накопленный и пережитый им опыт — всё было ясно для Широ. Он не очень понимал как, но через него ему удалось разглядеть переплетения уз оружия и его хозяина, их нелёгкую и запутанную судьбу. Для мозга это было просто грудой информации, разбитой и чётко сформулированной для понимания. Но во сне его разум перестал сопротивляться Рул Брейкеру, и он видел то, что видеть не должен был. Её прошлое, её ношу… и её грехи. За это ему было невероятно стыдно — это было даже хуже, чем если бы он увидел её обнажённой. Всё равно что смотреть на её душу взглядом вивисектора. Широ предпочёл бы оставить своё знание в тайне, только бы она не чувствовала себя незащищённой перед ним. Но молчать было бы не лучшим решением. Насколько он знал по прожитой с ней неделе и по показанному Рул Брейкером её нрав, Медея с радостью бы разорвала их вынужденный союз или использовала его втёмную. Кто угодно бы почувствовал отвращение от знания того, что его рассматривают исключительно как инструмент… но не Широ. Ведь, только на самого себя ему было плевать, особенно если на другой чаше весов было чьё-то счастье или благополучие. Если бы ситуация потребовала, он бы легко распрощался с жизнью ради Медеи, даже если она воспользуется им как живым щитом. Это пренебрежение беспокоило Кирицугу до самого последнего его часа. «Искажённый» — так называл его отец, и Широ никогда не отрицал этого. Ни один разумный человек не отдал бы жизни за незнакомца, так что Эмия долго размышлял о своём сумасшествии. Но сколько бы он не думал, он не находил это чем-то неправильным. Стремление помогать окружающим — не есть что-то плохое. Что бы не говорили люди, Широ просто не мог назвать это неправильным, и лишь эта вера позволяла ему принимать себя. Позволяла ему уравновесить его грех, грех выжившего. Рассудком он понимал, что тогда ничем не мог помочь тем погибающим. Даже себе он не мог помочь, что говорить об остальных. Но ведь он эгоистично рвался к выживанию, трусливо забывая о тех сгорающих заживо, что пытались спасти кого-то им дорогого только для пары мгновений, которые они для них вырвали. Никто в мире не осудит его за это, но Эмия Широ не сможет простить себя. Тем самым он отвергнет саму свою суть. Всё, что он мог сделать — так это день за днём искуплять свою вину, спасая жизнь за жизнью, пусть и теряя свою собственную. Он вышел из того пламени фениксом только ради предотвращения будущих огней. Поэтому он лучше всех на свете понимал Медею. Он нашёл тогда что-то в улыбке умирающего Кирицугу… что-то, что дало ему цель, путь, способный уравновесить гирю его прегрешения. Но у неё такой цели не было. В самые мрачные, страшные минуты её жизни никто не улыбнулся ей, никто не протянул ей руку. Никто не пытался спасти её. Изгой, козёл отпущения чужих грехов, она жила единственным известным ей методом: предательством, манипулированием, ложью. Ничего более. Даже если она убьет и его, Широ будем тем человеком, что до самого конца будет верить в неё. Ради шанса, которого она искала всю свою жизнь. Если Кирицугу был прав, и чьё-то спасение — настоящее спасение — значило больше, чем растянутое время чужого существования, то он был готов пойти на всё это. Прошлое не может быть изменено, грехи не могут быть стёрты… но пока Медея хочет искупить свою вину, будущее не определено. Если он сможет сказать что-то — она будет спасена.***
Зевнув, Медея окончательно проснулась. Сегодня пробуждение затянулось: обычно ночи она коротала наедине с кошмарами, из-за которых резкий выход из мира снов воспринимался манной небесной. Но не сегодня. Усталая и эмоционально опустошённая, она забралась на футон и уснула невероятно крепко, настолько крепко, что видения прошлого оставили её, и осталась лишь убаюкивающая тишина, свободная от мыслей. Это был совершенно новый опыт. Проснувшись как никогда отдохнувшей, Медея внезапно поняла, что впервые не знает, что делать… и её это никоим образом не пугает. Она выскользнула из-под одеяла, оделась и вышла из комнаты, встречая новый день, полный чего-то нового. И нахмурилась. Это было слишком даже для её новоприобретённого легкомыслия. Она вроде бы уже не была маленькой наивной девочкой. Мир всё так же уродлив, как и прежде. Она просто нашла кого-то не совсем бесполезного. Когда-нибудь, да это и должно было произойти. Точно, цинизм ей подходит намного больше. Она чувствовала себя намного увереннее, воспринимая окружающее, как грязь. Это избавило её от многих разочарований, которых она пережила и так с лихвой. Но… Медея никогда бы не смогла представить, что кто-то узнает её настоящую натуру и не плюнет ей в лицо — если, конечно, успеет, прежде чем она вытащит кишки посмевшего совершить такую наглость и насильно запихнёт тому в рот. Разве это не было абсолютно замечательно? То есть, она хотела сказать, что этот кто-то не осудит её, да и кормление людей их внутренностями она ввиду не имела. Это было максимум малость забавно. Слишком много ненужной крови, да и крики очень быстро надоедают. Вытирать ошмётки и остатки с одежды даже с Магией было неудобно и… ну… бр-р-р, если кратко. Да, она была непривычно счастлива, отчего чувствовала почти что головокружение, опьянение. Видя, что здраво мыслить она не в силах, Медея оставила бесполезные попытки. Впервые в жизни стоило попробовать отдаться течению и не планировать каждый шаг загодя. Почти всё человечество делало так каждый день, но для неё это было чем-то запредельным. Она почти что бежала вприпрыжку, следуя за аппетитным ароматом готовящегося завтрака, к которому привыкла за последнюю неделю. Она вошла в гостиную, и её глаза зацепились за кухню, где шурудил рыжий парнишка… и смотрел на неё. — Э-э… доброе утро, — произнёс он удивлённо, будто неверяще, — ты хорошо выспалась… Медея-сан? Он проговорил её имя после секундного колебания, и для неё оно отдалось эхом в ушах, будто незнакомое иностранное слово. Она никогда не слышала его без яда и сарказма в голосе, к тому же… это сейчас румянец выступил на его щеках? Стойте… он что, смущен своим вмешательством в ту часть её души, что она не показывала ему? И что за тепло разливается по её щекам? Боже… неужели она тоже покраснела? Медея почувствовала почти материальное желание порыться в поисках её неизменной мантии, накинуть капюшон и скрыть лицо в надёжном сумраке. Нет-нет-нет. Это нелепо. Она не будет смущаться, как нашкодившая девчонка. — Я… я… я чувствую себя неплохо, — ответила она наконец, с заметным трудом. Это заикание, маленький, но шажок на пути возвращения к таинственности и царственности. Так держать, Медея. — А-м, э-э… хорошо. Завтрак будет готов через минуту, так что присаживайся, — произнёс Широ, очевидно, чувствуя себя так же неловко, как и она сама. Она дёргано кивнула и чуть ли не спикировала к столу, усаживаясь спиной к кухне так, чтобы он не видел её лица. Ей нужно было время прийти в себя. Так, хорошо. Вдох, выдох. Здесь нечего стесняться. Она уже взрослая, и её не за что обвинять — уж тем более не за такое. Тем более, он никогда не обвинит её. Ей удалось успокоить себя как раз к тому времени, как сам Широ присоединился к ней. Только сейчас Медея заметила, что накрыто было только для двоих. — Разве Сакура-сан и Тайга-сан не придут сегодня? — она спросила, на этот раз нормальным голосом. — Нет, — так же спокойно ответил он. — Сакура поссорилась с братом из-за того, что часто ходит сюда, из-за чего она будет приходить реже, а у Тайги сегодня планёрка учителей, так что ей тоже не удалось присоединиться к нам. — Полагаю, по этой причине не пришёл и Кузуки-сан. — Да. Я не хотел бы прерывать тренировки, но надо бы и отдохнуть. Знаешь, я быстро исцеляюсь, но его удары всё ещё невероятно болезненны. — Могу себе представить, — Медея усмехнулись, — получается, сегодня мы остались вдвоём? — Получается так, — подтвердил он и принялся за еду. Только вдвоём. Только когда она подумала об этом, Слуга поняла, что они почти никогда не оставались наедине. Сакура и Тайга приходили почти что каждое утро, а последняя валялась до самого вечера. Было вообще удивительно, как Широ умудрялся всё это время заниматься Магией и не раскрыть себя. Вообще, говоря о Магии, она не могла не задаться вопросом, как он узнал её имя. Вроде бы, она не говорила ничего, что могло бы дать ему подсказку. Даже если он проследил происхождение имени Мегисса до самой древней Греции, то Медея была уверена, что не одна она взяла такое имя. Не исключено было, что Гилфорд где-то записал и оставил тайну личности своей Слуги, но Маг был не настолько глуп, чтобы доверять бумаге один из важнейших секретов Мастера. Такой ход не нёс никакой выгоды, а в случае попадания этой информации к противнику, мог раскрыть все его карты разом. — Как ты узнал? — она решилась спросить на середине завтрака. Не было необходимости уточнять, о чём идет речь. Широ поднял взгляд от блюда на неё, а потом отвёл его куда-то в сторону, чтобы через мгновение вновь уставиться на неё. — Я не уверен, что смогу объяснить, — ответил он, спустя пару мгновений. — Понимаешь… почти каждую ночь, сколько я себя помню, мне снятся мечи. — Мечи? — она спросила, не понимая, как это связано с её вопросом. — Да. Раньше я не сильно задумывался об этом, но… помнишь ту ночь, когда мы встретились? Когда я убил Винсента? Ты можешь вспомнить, как я его убил? — Конечно, — кивнула она: как Медея могла забыть об этом? — той великолепной техникой, подобных которой я не видела даже в Эру Богов. — Да. Забавно, но я тоже. — Прошу прощения? — моргнула она. — До того момента я никогда не знал Цубамэ Гаеши, никогда не пользовался или развивал её, — сказал Широ, его серьёзное лицо исключало любую возможность того, что он шутит. — Но… ты определённо шутишь. Такая техника не может быть создана на ходу, тем более при таких обстоятельствах. Она была слишком изящна, чтобы являться рефлексом. — Верно, — подтвердил он. — Я не создал её. Я нашел её. В мече. — Нашёл… в мече? — Да. Я без понятия, как это работает, да и узнал о таком только в ту ночь, но… когда я просто даже вижу любой клинок, я могу рассказать о нём всё. Материалы, процесс создания и его жизненный опыт, история, если тебе угодно, до малейших подробностей существуют в моём мозгу. — История? Тогда… — Твой Благородный Фантазм, — он продолжал, — это Рул Брейкер. Он способен разрывать любые Магические Контракты — он разрушитель самой Магии. Он был дан тебе богами, когда те заставили тебя… прости. Я знаю всё. Нет, скорее, я всё видел. — Ты видел… что именно? — задушено вдохнула она. — Когда я сплю, я вижу твоё прошлое так, будто я присутствую там. Я видел те вещи, что тебе пришлось совершить и то, что ты делала это не по своей воле. Прости. Я не хотел совать нос в твою жизнь. Медея молчала. У нее пересохло в горле, и она не могла выдавить из себя ни слова. Он видел всё это? Все те её поступки и грехи? Кровь, которую пролила, людей, которых убила? Их всех? — Как… долго? — Полагаю, с самого начала. Не понимая этого, я никогда не спрашивал тебя, кто же ты такая, потому что я уже знал ответ. На протяжении минуты единственным звуком в помещении было тиканье часов. Медея повторяла в голове его слова, не способная найти в них смысла. Наконец, бросив попытки сделать это самостоятельно, она робко спросила, боясь потерять фундамент убеждений, которым она жила: — Тогда… раз всё это время ты знал… — Медея помедлила, — если ты знал всё то, что я совершила в своей жизни, то почему пустил к себе? Почему доверился? Почему поддерживаешь? — она свирепо заглянула в его глаза. Её замешательство переросло в ярость, сосредоточенную на стоящем перед ней парнем, который, даже не дрогнув, выдержал гнев Героического Духа. — Потому что никто никогда такого не делал, — ответил Широ, полностью уверенный в своих словах, которые заставили её замереть. — Ч-что? — Разве это не так? Кто-то из тобою встреченных пытался дать тебе шанс на искупление, не превращая тебя в удобного для него самого демона? Даже те, кто знал истину, ничего не делали, — в его голосе тоже звучала ярость — но не на неё, а на тех людей, о которых он говорил. — Даже тот, ради кого ты пожертвовала всем, отвернулся от тебя, едва появилась удобная альтернатива. Нет, никто не пытался разрушить тот образ, что на тебя навешали. — Я-я-я… — пролепетала она, не способная возразить. — Значит я разрушу его, — не дал вставить ей и слова Широ. — Я буду тем единственным, кто будет верить тебе, даже когда никто иной верить не будет. — Почему… почему ты хочешь этого? — Десять лет назад, — он вдохнул воздуха, — Эмия Кирицугу приказал своей Слуге уничтожить Святой Грааль. В результате взрыва в центре Фуюки разразился пожар, унёсший более пяти сотен жизней. Я был там, когда это произошло. — Что?.. — Эмия Кирицугу — не мой биологический отец. Я не помню своих родителей и прошлого себя до той ночи. Всё, что я помню — так это как я брёл сквозь огонь и смерть по обгоревшим трупам, не обращая внимания на стоны и мольбы о помощи умирающих вокруг. Прервавшись, он облизнул губы. Его взгляд стал затуманенным и отстранённым. — Я умер тогда, я знаю, что умер. И… мне было всё равно. Я прожил дольше всех тех, чьими жизнями я пожертвовал ради собственного спасения. Я эгоистично шёл вперёд, когда все умирали, справа, слева и позади, часто только лишь для того, чтобы собственной жизнью расплатиться за секунды жизни других. Я не обращал на них внимания, даже понимая, что этим отравляю себя, мне было плевать на них. Бесконечность спустя я, обессиленный, наконец рухнул на землю и приготовился принять судьбу, но… Кирицугу нашёл меня. Он был так счастлив, что спас хотя бы одного, что рыдал от счастья. Я был спасён. Я, преодолевший тот путь лишь игнорируя страдания и боль, был спасён. — Тогда, вчера ночью, ты… — Да, — он кивнул, — Кажется, я могу понять тебя, но мне повезло в жизни много больше, чем тебе. Меня спасли, дав мне шанс выжить и искупить свой грех, но тебе… тебе никогда не давали подобной возможности. Поэтому, даже если никто на свете не будет в тебя верить, даже если ты выйдешь на бой против всего мира, я буду стоять подле тебя. Плевать, что случиться — я спасу тебя. Я клянусь. Медея сконфуженно искала растерянные слова. Без сомнений, здесь была какая-то ошибка. Её… спаситель? Не временный союзник, объединившийся с ней ради достижения общей цели, от которого следует ждать неминуемого предательства, а спаситель, идущий с ней по одному пути только ради неё? Это была самая дурацкая шутка, что она слышала в своей жизни. Неужели этот мальчишка окончательно сошёл с ума? Простой смертный, что клянется спасти Героического Духа? Она должна бы рассмеяться ему в лицо и покончить с этим безумцем прямо здесь. Но Медея не смеялась. Она просто не могла вымолвить ни слова. Крепко сжимая подол юбки руками, она уткнулась взглядом в пол, надеясь, что чёлка скроет от его глаз слёзы, внезапно накатившиеся и туманящие взор. Так ничего и не сказав, Слуга коротко кивнула. Её плечи дрожали, и она заметила, что пару слезинок таки упали на костяшки пальцев. Он не подал виду, что заметил этого, но Медея знала, что он просто не мог не увидеть её состояние. Она не поблагодарила его за те слова, но, похоже, он и не ждал благодарностей. Она даже не задалась вопросом, откуда на столе появился платок прямо перед ней. Всё так же молча, она вытерла влажные глаза, успокаиваясь. Когда она наконец подняла взгляд, её тарелка вновь была полна. Широ продолжал есть, не взглянув на неё, жалко пытающуюся сохранить остатки гордости. Она чуть ли не фыркнула от его попытки быть чутким после того, как своими словами он разрушил весь её мир. И вправду, он был самым идиотским идиотом в истории мирового идиотизма, но… с этим можно было бы и смириться. Не замечая собственной улыбки, Медея молча вернулась к завтраку, хотя и не ощущала вкуса еды: она была слишком занята наслаждением новым, непривычным теплом, медленно растекающимся по её телу.***
— Так это подтвердилось? — спросил Вэйвер пару. — Да. Кажется, вы были правы, — согласился мужчина. — Мальчишка довольно хитёр, и мы бы не нашли его, если бы не знали, что именно нужно искать. Нет никаких сомнений — вокруг дома располагается Замкнутый Барьер. — Итак, мы нашли нашего преступничка, — удовлетворённо произнёс Вэйвер. — Есть какие-нибудь зацепки о направленности его Магических способностей? — Я не смогла различить чего-то подобного на самом Барьере, — пояснила женщина, — но я считаю, что мы должны быть осторожны. Защита, вероятнее всего, была создана против нежданных гостей, но может являться и спусковым крючком для чего-то более опасного. — Кроме того, — продолжил Джин, — не все Маги могут возвести Замкнутые Барьеры, которые так сложно обнаружить. Парня можно считать серьёзным противником, даже не беря в расчёт родство с Убийцей Магов. — Согласен, — кивнул Вэйвер, — я бы предпочёл обойтись по возможности без драки, но лучше быть готовым ко всему. Поставьте наблюдающего за его домом и старайтесь незаметно сообщать о его передвижениях. Я хочу узнать, когда и с кем он уходит из дома. Как бы то ни было, мы не уйдём отсюда без Метки. — Принято, — в который раз кивнули наёмники.***
Начертание круга призыва было долгой и кропотливой работой. Даже такой гений, как Тосака Рин, не могла избежать многих часов, проведённых на коленях с кистью в руках, тщательно прорисовывая каждую линию. Нет, не обязательно было делать Круг точь-в-точь, как на образце, но для большей эффективности желательно было соблюдать каноны. Даже если Грааль брал на себя большую часть работы, Рин не хотела оставлять всё на его волю, особенно после всего произошедшего. Она должна была восполнить потерю драгоценностей любым возможным способом. И всё же колени, локти и спина невероятно болели. Пусть до призыва оставалось не менее месяца, она не могла позволить себе ждать. Тот-самый-день приближался. Иногда случалось, что изъян в Круге был незаметен до самого его завершения — из-за чего она уже третий раз начинала всё с начала. Поэтому она тихо выругалась, игнорируя ноющее тело, и пообещала себе возместить все её муки на первом же Мастере, который ей встретится. О, она этому несчастному покажет где раки зимуют. Он точно пожалеет, что ей пришлось пройти через всё это, и Тосака отомстит, даже если это будет последнее, что она сделает в своей чёртовой жизни.***
Где-то в Англии, меж тем, прозвучал телефонный звонок. Одну, две, три трели успел пропеть аппарат, прежде чем трубку сняли. — Есть кое-что новенькое, — произнёс на английском с жутким акцентом мужской голос на том конце провода. — И оно может заинтересовать вас. — Рассказывай, — ответил старейшина, зная: если ему звонит он, значит, у него есть информация, которую советнику Эль-Меллоев Вэйвер предпочел не сообщать. — Мы нашли последнего Эмию. — …Принеси мне его голову, — подобно змее, прошипел старик после мгновения тишины, — Чего бы это не стоило. — Что насчет Лорда? Он, скорее всего, не согласится с таким ходом событий. — Если он станет помехой, устраните его. Вы достаточно подготовлены, чтобы это сделать без существенного вреда Вэйверу. Я заплачу. — Принято, — спокойно ответил говорящий. — Как Метка? Вы нашли её? — Нам не удалось уточнить её сохранность, но раз вор её украл, то явно не для последующего уничтожения. — Ваша главная задача — найти её. Я жду регулярных отчётов. Держите меня в курсе событий. — Да, сэр, — ответил мужчина и повесил трубку, оставив Старейшину наедине с его мыслями. Эмия, Эмия, Эмия. От этого проклятого имени даже спустя десять лет к горлу подступала желчь. Один мелкий японский Маг всего лишь пулей перечеркнул века накопления Магии. Пуля! Словно недостаточно оскорбив их, Убийца Магов сделал это игрушкой современного времени. Неужели у этого подлеца вообще отсутствовала совесть?! Но даже на этом он не остановился. Уничтожив их Метку, он ещё и умудрился умереть раньше, чем его настигла заслуженная кара! Единственный его прежде известный родич, гомункул Айнцбернов, был надёжно защищён своей семьей, и даже на пике своего могущества Эль-Меллои не могли соперничать со столь древней семьей, а требовать возмездия после объявления Эмии персоной нон грата… Но теперь всё изменилось. Его потомок был найден. Ещё один носящий это ненавистное имя. Он заплатит. Он заплатит своей кровью, до последней капли, за преступления своего отца. Эта мысль вызвала улыбку на морщинистом лице. Счёты будут сведены, и Эль-Меллои вновь станут равными остальным. Скоро. Очень скоро.***
Адачи был разочарован. Он целыми днями пытался понять, что такого особенного нашёл в этой девушке богач, но не смог найти ничего такого, что дало бы объяснение такой упорности со стороны мужчины. Нет, она конечно же не была так проста. Детектив не очень любил девушек-подростков, но он точно мог сказать, что Тосака была на голову выше своих сверстниц. Ему не сложно было узнать, что она являлась школьным кумиром, и этот факт его вовсе не удивил. Что его действительно удивило, так это проницательность своей цели. Несмотря на впечатление, что Адачи производил, он мог быть много хитрее своих коллег. Если ему необходимо было проследить за кем-то, то он вполне успешно делал это. Но удача оставила его в случае с Тосакой Рин. Он смешивался с толпой, когда она гуляла по городу, наблюдал за ней в кафе за дальними столиками. Однако, каждый раз, когда взгляд Адачи переключался на неё, она смотрела прямо ему в глаза. Однажды, он следовал за ней, держа дистанцию в несколько метров. Детектив был полностью уверен, что расстояние между ними достаточно, чтобы не оказаться обнаруженным, но, когда девушка завернула за угол, он чуть не налетел на неё. Она просто стояла там, ожидая его появления, точно зная о его преследовании, и устроив засаду. Кто она такая, раз заметила слежку и решила устроить засаду? В конце концов, ему пришлось показать свой значок и извиниться за свои действия, объяснив это тем, что полиция всё ещё ищет похитителя Казамы и слежка идёт за всеми её подругами. После этого Рин, казалось, расслабилась, но ненамного. Ему пришлось отказаться от прямой слежки и перейти к телескопам и микрофонам. И всё же, время от времени, наблюдая за ней с расстояния в пол-квартала, он ловил на себе её взгляды, будто она могла его увидеть. Чёрт, эта девушка пугала его, и из его уст — уст человека с хобби в виде сования-своего-носа-в-чужие-дела — это что-то да говорило. Адачи понимал, что происходит нечто странное. Доджима тоже что-то подозревал, если его паранойя была чем-то оправдана. Он не знал, что случилось с боссом — тот отказывался даже намекать на суть — но его внутренний детектив всё больше перетягивал на себя одеяло. Поэтому да, Адачи был крайне разочарован отсутствием результата. Но его всё равно переполнял энтузиазм. Происходило что-то важное, и Тосака была прямо в центре всех событий. Он никогда раньше не задумывался, что если бы он не был такой личностью, то стал бы прекраснейшим сыщиком.***
В противовес мнению о ней, Тайга была внимательна, особенно когда дело касалось её подопечных и учеников. Конечно, она в некотором роде оставалась ребёнком и часто бурно реагировала на мелочи, которые большинство людей просто бы проигнорировали. Это она знала, но именно эти черты делали её Тайгой. Она не была глупой. Она промолчала тогда, не имея никаких доказательств, но у неё было чёткое подозрение: Широ и был тем печально известным Арчером. Он наверняка думал, что одурачил всех, и Тайга не могла не признать, что ему получилось скрываться от раскрытия на протяжении такого долгого времени. Но если он думал, что сможет спрятать своё маленькое хобби от неё, то был явным идиотом. Она промолчала, но всё поняла. Она поняла это, и не только. Например, тем утром что-то произошло между Широ и Мегиссой. Между ними появилась какая-то неловкость. Это Тайга заметила, увидев, как они пытаются не смотреть друг на друга. Черт, почему её не было рядом, когда это произошло? Неужели ему плевать на его дорогую сестрёнку? Почему он забывает развлечь её?! За ней закреплено право смущать его! Тайга была уверена, произошло что-то пикантное, но как она не пыталась, ей ничего не удалось узнать, не раскрыв себя. Бедная Сакура, подумала Фуджимура. Та была влюблена в Широ на протяжении нескольких лет, вероятнее всего, с первой их встречи, а тут возник человек, непринуждённо укравший всё его внимание. Может, Тайге стоит как-то подтолкнуть Эмию к Сакуре? Она, конечно, не имела ничего против Мегиссы, даже полагая, что та скрывает что-то. В конце концов, она попала в затруднительное положение, и Широ просто помог ей по доброте душевной. Но, Тайга бы не удивилась если бы узнала, что именно это Мегисса и планировала. Выверенное спокойствие и безразличие иностранки настораживало Фуджимуру, и произошедшее утром дало бы последнее доказательство для её подозрений, но их разрушила искренняя улыбка гостьи, которую она дарила всем, даже Тайге, с которой общалась всего раза два-три. Да, она не знала, что произошло между ними, но это явно пошло не во вред — поэтому она воздержится от вмешательства. Хотя бы потому, что доверяет Широ, хоть тщательно это скрывает.***
После удивительно тихого ужина, Широ с Медеей удалились в его Мастерскую. Слуга уже перебрала все вещи её покойного Мастера и теперь помечала некоторые идеи для низкоранговых Мистических Кодов, для которых материалы она могла достать и тут. Но она часто прерывала свою работу, глядя на Мага, сидящего за столом спиной к ней и печатающего на той удивительной штуке, называемой компьютером. После памятного завтрака они почти не разговаривали. Широ почти сразу убежал в школу и вернулся только вечером, оставив Медее весь день на размышление. Но даже спустя столько времени раздумий она не знала, как поступить дальше. Он называл себя её союзником. Она не знала, что с этим делать. Лишившись возможности так просто предать его, она лишилась всего намеченного плана. Нет, конечно, она по-прежнему была стопроцентным циником, но внезапно Слуга нашла то, во что никогда не верила, и именно он был этим. Сам факт существования такого явления делало это — его — попросту бесценным. Теперь Медея не могла воспринимать его, как одноразовый инструмент, так? И раз так, ей придется пользоваться им не как инструментом, а как ценным активом. Значит, она не могла закрыть глаза на его недостатки, особенно в Магическом искусстве. — Широ-с… Широ? — позвала его она, опустив уважительный суффикс. — Хм? — ответил он, не отрываясь от монитора. — Раздевайся. — Прошу прощения? — Мастер обернулся, глядя на неё широко открытыми глазами. — Говорю, раздевайся, — она потребовала, вставая со стула, — Прямо сейчас. — П-погоди секунду, — дрожащим, высоким голосом произнёс он, — Что это значит? — Мне нужно осмотреть твоё тело. Пока ты в одежде, я не могу этого сделать. — Н-ну, это так, но зачем? — Я хочу понять природу твоих способностей, связанных с мечами. Если ты не развивал их самостоятельно, значит, это природный талант. Грех не использовать его. — Оу. Я никогда не думал об этом, — моргнул он. — Не думал? — моргнула и Медея. — Широ, ты хоть понимаешь, что если ты можешь определить оружие, просто поглядев на него пару мгновений, ты можешь узнать личность Слуги даже если тот не использует Небесный Фантазм? Это, возможно, наше главное преимущество. Как ты вообще не понял этого? — Извини, — он усмехнулся, неловко почёсывая подбородок. — Честно говоря, я просто не успевал подумать об этом. Между охотой на меня как Арчера, попытками скрыть, что я Маг от Тосаки, тренировками с Кузуки-сэнсэем у меня не было времени нормально поразмышлять о чём-то таком. Все мои самостоятельные попытки узнать о себе чуть больше не давали результатов. — Погоди… ты… экспериментировал на себе, даже не спросив меня? — спросила его Медея, начиная злиться. — Ну… я не знал, как подойти к тебе так, чтобы ты не узнала, что я… э, знаю о тебе. Кроме того… — Что же? — с любопытством поторопила его она. — Я выбрал тебя как союзника не ради того, чтобы ты помогала мне с Магическим искусством. Я не Гилфорд. — Ох, — она рухнула на стул, откинувшись на спинку. Весь её гнев, что набирал силу пару секунд назад, внезапно улетучился. — Конечно, ты не он… Широ? — М? Она протянула руку к его лицу и… Щёлкнула ему по носу. — Ой! — воскликнул он, хватаясь за него. — Какого чёрта? — Широ. Ты мой союзник, так? — спросила она, проигнорировав его вопрос. — Ну конечно, — ответил парень, потирая место щелчка. — Я же так и сказал! — Верно. Ты мой союзник, а не нянька, — отрезала она. Медея ценила его заботу о себе и своих чувствах, но перед Широ стоит не обычная слабая женщина. Перед ним — гордая принцесса Колхиды, Героический Дух, которого боялись не только за беспощадность и коварство, но и за силу. Он, конечно, её союзник, но это не значит, что ему всё дозволено! — Если ты мой союзник, значит и я — твой, — продолжила она, скрестив руки на груди, — а союзники помогают другу-другу, восполняя слабости друг друга, не так ли? — Это так, — улыбаясь, подтвердил он. Широ протянул руку, которую она пожала, но когда её тонкие пальцы обхватили его, её улыбка стала похожей на оскал, а глаза засверкали. — А теперь — раздевайся. — Йи-и-и-ип!!!***
К счастью, Медея не заставила его раздеться целиком. Ему пришлось снять рубашку, обнажив торс, чтобы она смогла нанести ему на кожу спины и груди несколько кругов. Но даже ощущения танца мягких подушечек её пальцев, скользящих по телу, дико смущали его. Ему потребовалась вся сила воли, чтобы не дрожать и не извиваться, когда она касалась его кожи, которую к тому же ещё и щекотало её теплое дыхание. Серьёзно, она это что, специально? Медея рисовала по полотну его торса уже более пятнадцати минут, и даже покрытие рунами несколько квадратных метров стен особняка Гилфорда потребовало у неё меньше времени. Ему казалось, что Слуга специально дразнит его. Его усилиями она плакала целых два раза всего за двадцать четыре часа, и, хотя это нельзя было назвать плохим знаком, Широ подумывал, что сейчас он получает кару за оскорблённую гордость Героического Духа. В пользу этой теории играло то, что несмотря ни на что, в Медее присутствовали и будут присутствовать определённые «ведьминские» черты, которые могли подтолкнуть её на столь подлый поступок. — Готово, — произнесла наконец она, положив ему руку на плечо. — Теперь активируй Цепи и направь Прану так, как она обычно течёт. С грохотом выстрела, молот привычно ударил по его сознанию, активировав двадцать семь Цепей, что тотчас же ожили в глубинах разума. Какое-то время Широ просто собирал Ману, которой был насыщен воздух, и направлял её в свои Контуры, филигранно преобразуя энергию в нечто более… изящное, что используют Маги для своих Мистерий. — Достаточно, — сказала она по прошествии нескольких минут, и Широ отключил Цепи. — Скажи мне, пожалуйста, Широ, только честно. Ты идиот? — Эй, может быть, я и не самый лучший Маг в городе, — оскорбился он, — но с чего это я идиот? — Тогда скажи, какое у тебя Элементое Родство? — терпеливо спросила она, выдавая раздражение постукиванием ступни по полу. — А-а-ам… я не знаю, — ответил он робко. — Вот име… Стоп, что?! Что значит «ты не знаешь»?! — Что могут значить слова: «я не знаю»? Ай! — воскликнул он возмущённо. — Перестань меня щипать! — То есть, — прошипела она ему в ухо, — что на протяжении всех этих десяти лет ты даже и не догадывался, какой у тебя Элемент?! — Я не мог узнать! — возразил он, — Кирицугу уже лежал на смертном одре и не мог найти материалы для ритуала скрытно от Магического Сообщества! Кроме того, Проклятие Грааля разрушило почти все его Цепи, оставив его магическим калекой! — И даже не зная своего Элемента, ты изучал Тауматургию? — недоверчиво переспросила она. — Если бы я не знала, что твой Элемент — это Меч, я была бы уверена, что это Идиотизм. — Может ли Идиотизм быть Эл… Погоди-ка, — запнулся Широ. — Меч? — Да. Зная обстоятельства, я не была удивлена такому исходу. — Но… разве может Меч быть Элементом? — Я сама вижу такое впервые, — призналась Медея. — Теоретически, любая Концепция может быть им, но их большая часть слишком далека от рода людского, чтобы стать Элементом человека. — она вздохнула. — Полагаю, своего Истока ты тем более не знаешь. — Нет, не знаю. И какой он? — спросил он, глядя на неё. Слуга ответила долгим тяжёлым взглядом, но промолчала. — Ну так? — она продолжила молчать. — Да что?.. Оу. Ох, ты, наверное, шутишь. — Я вовсе не шучу. Ты — Воплощение. Она назвала его Воплощением — существом, чей Исток и Элемент полностью совпадали. Это было невероятной редкостью, а уж в случае такой уникальной Концепции, Широ легко мог попасть под Приказ на Печать и рассматриваться другими Магами не как коллега, а как невероятно интересный подопытный. — Э-это многое объясняет, — произнёс он, через какое-то время. — Так и есть, — согласилась Медея. — Такое явление оправдывает твою настолько сильную способность чувствовать мечи и клинки. Добавить твоё мастерство в Укреплении и Структурном анализе и всё станет очевидным. — Действительно, — кивнул Широ. — Всё это прекрасно, — спокойно произнесла она, но тут же внезапно нахмурилась и посмотрела на него с едва сдерживаемой яростью. Её волосы удивительным образом развевались, будто на ветру. — А теперь потрудись объяснить, каким Аидовым образом внутри тебя появился целый Небесный Фантазм?! — …А, я чуть не забыл про него. — Чуть не за… — еле-еле выдавила Медея. — Чуть не забыл? Как можно забыть о целом Фантазме внутри себя? Что он такое? Откуда он там? Как давно? — Э-э-э, — пробормотал он, пытаясь отдалиться от неё на максимально возможное расстояние, — это Авалон. Катализатор призыва, который использовал Кирицугу для вызова Короля Рыцарей в Четвёртой Войне. Полагаю, он во мне с момента её окончания. — Король Рыцарей? Тот самый Авалон? Не просто артефакт, а вещь, принадлежавшая Феям? — Медея долго проделывала в нём дыру взглядом. Несуществующий ветер стих, и Слуга, устало вздохнув, рухнула на спинку кресла. — Знаешь, — она закрыла лицо ладонями, и через мгновение простонала, — мне кажется, что ещё немного и я брошу эту чёртову Войну и закроюсь с тобой где-нибудь в глуши в лаборатории, исследуя тебя вдоль и поперёк до тех пор, пока ты не умрёшь. — Это… не самый лучший исход… — широко раскрыв глаза, произнёс парень. Она метнула на него злобный взгляд. — Ты хоть понимаешь, что ради такого экземпляра, как ты, все Маги бы расшиблись в лепёшку в попытках изучить такое сочетание невозможных факторов и совпадений? Вряд ли кто-то в истории мироздания был так же близок к самой Концепции Меча, как ты. Да плевать на Концепцию, ты ещё и на протяжении десяти лет был под воздействием Магии Фей! Ну, раз ты существуешь в природе, то грех было бы не сделать этого… — Что сделать? — опасливо прошептал он, боясь ответа. Конечно, если бы она решила пустить его под нож, то вряд ли бы уведомила об этом, но всё-таки… — …Слушай, Широ, — произнесла Медея, и блеск энтузиазма в её глазах ему вообще не понравился. — Да? — Как у тебя дела с Проецированием?***
Спустя полчаса Широ держал в своих руках проекцию Монохошизао, полученную ценой отвратительной головной боли. Меч продержался в этой реальности всего пару секунд и затем рассыпался дождём искр. Он лишь был копией — в нём не было ничего того, что делало Монохошизао Фантазмом. — Это огромный успех, — заявила, тем не менее, Медея. — Разве? Эта поделка даже отдалённо не была похожа на оригинал. Поверь, это-то я могу понять. У них совпадали лишь внешний вид и структура на базовом уровне, остальное отличалось. — Да ну? — Медея продолжала победно улыбаться. — А если я попрошу тебя спроецировать Авалон? — Ты шутишь? Как я, по-твоему, могу спроецировать это? Мало того, что это не меч, а, следовательно, выходит за пределы моего Аспекта, так эти ножны ещё сложно назвать артефактом: они скорее концепция, чем нечто вещественное. — Ты не можешь утверждать этого, пока не попробуешь, — укорила его Слуга, — да и что ты теряешь? Круг, нарисованный мною, не позволит Пране чрезмерно накапливаться в твоём теле, поэтому ты, даже если сильно постараешься, не умрёшь. — Замечательно, — скептически хмыкнул Широ. — Если что-то пойдёт не так, знай, виновата ты. — Да просто попробуй, — отмахнулась она от его колебаний. — Кто, в конце концов, из нас двоих Маг Эры Богов, и, следовательно, умнее тебя в несколько раз? — А кто из нас уникальный случай Воплощения, с которым не сталкивался даже великий и ужасный Маг Эры Богов? — парировал Широ. — А теперь ты просто придираешься. Ты хочешь стать сильнее или нет? — Я просто не понимаю, почему ты так уверена, что у меня получится. Человек просто-напросто не способен воссоздать что-то, столь же легендарное как Благородный Фантазм, особенно такого уровня. Ой, к чёрту. Тебя всё равно не переубедишь. — Хороший мальчик, — она снисходительно улыбнулась. Широ фыркнул, но наконец закрыл глаза и сосредоточился. Долгие мгновения он выискивал в своём сознании тот самый образ Авалона, который помнил наизусть. Когда он вытащил его из глубин памяти, Эмия снова поднял веки. — Trace, On, — сказал он самому себе. Облик Далёкой Утопии сформировался в его разуме. Он мысленно потянулся к ней, пытаясь ухватиться за каждую деталь, натянуть образ на бесформенную Прану. Однако чего-то не хватало, будто Авалон был слишком огромен, чтобы просто взять и спроецировать его. Он должен был разделить его. Рассчитать концепцию создания. — Я — кость Мечу моему — Воздух перед ним закипал, извиваясь и завихряясь в предвкушении. Спроецировать основную структуру. — Ст**л* — т***
моё, Пла** —***
вь моя — Кровь заливала его голову, в бешенстве стуча гонгом в висках, в тщетных попытках избежать того удушающего давления, что обрушилось на его тело. Несмотря ни на что, он продолжал. Перед ним, в булькающем воздухе возник сетчатый контур, но он даже не заметил его. Он смотрел внутрь. Почти невидимые за далёким горизонтом шестерни вращались, своим движением сотрясая небеса. Запах огня и стали проник в его ноздри. Дублировать составляющие материалы. Боль, невозможная прежде, пронзила его тело тысячами игл. А шестерни наращивали темп, то ли неспособные остановиться, то ли упрямо не желающие этого. Его извращённый, но существующий инстинкт самосохранения умолял прекратить — ведь это правильно. Но далёкие шестерни и грохот молота, невидимо ковавшего сталь за облаками, приказывали ему не останавливаться, и он не мог противиться. Сопоставить с оригинальным образом. Из его носа потекла кровь. Цепи горели, вспыхивали искрами, шипели под кожей, напоминая раскалённые током провода. А молот бил по стали снова и снова, неумолимо придавая форму, неутомимо выковывая. Почувствовать его создание. Пустая сетка начала заполняться, полупрозрачная фигура крепко висела в воздухе — не совсем существуя, но и не совсем не существуя: частичное проявление Концепции, что не должна была существовать. Неисправность. Неисправность. Неисправность. Как и все произведения Магии, Гайя упиралась, отрицала его неправильную сущность. Даже в оригинальной форме, он был чужероден для Мира. Воссоздать собранный опыт Золото и Синева. Аромат травы, переливавшейся под ласковыми лучами солнца. Пред его взглядом расстилалась бесконечная зелень… обещанная земля. Без войн. Без печали. Без слёз. Человек не мог узреть этого. Шестерни вращались, всё быстрее и быстрее. Слишком быстро. Он горит. Он горит. Он горит изнутри! Выделить каждый процесс обработки. — Кл***
*в Бе*к**еч***
К**й! Информационная перегрузка. Отклонить. Отклонить. Отклонить!!! Остановите процесс!!!!!!!! Тьма.***
Медея едва успела поймать падающего на пол Широ. Секундная мысль, что он, доверившись ей, прыгнул выше своего предела и поплатился за это, заставила её покрыться холодным потом. Быстрый осмотр показал, что Мастер всего лишь потерял сознание от перенапряжения и ничего более. Даже кровь, текущая из его носа, была вызвана незначительным повышением внутреннего давления. Она облегченно выдохнула, сама удивляясь своим страхам. Чего она так испугалась? Медея знала, что у Широ просто не было возможности навредить себе. Круг, в котором он сидел, ограничивал количество Праны, произведенное в его периметре, замедляя процессы и самостоятельно останавливая их до того, как они смогут навредить Магу. Шансы на ошибку близились к нулю, их даже не стоило брать во внимание. Но он стремился, а не являлся нулём, и это уже было поводом для беспокойства. Ладно, неважно. Широ жив и невредим. Судя по всему, он уже просыпался. — Медея? — позвал он её. — Как ты, Широ? — Бывало и получше, — ответил он с паузой, — Пожалуйста, скажи, что ты запомнила номер грузовика, который меня переехал. Медея усмехнулась. — Если ты способен отпускать столь безвкусные шутки, значит, ты в полном порядке. — Да, — согласился он, — но, в конце концов, я оказался прав. Это невозможно. — Позволю себе не согласиться с тобой, — она улыбнулась чуть самодовольно, показав пальцем на него.***
От увиденного у Широ внезапно дыхание спёрло. На полу, примерно в полуметре от него, спокойно лежал Авалон. Глаза чётко указывали: это не подделка и не копия. На секунду ему захотелось активировать вновь Цепи и удостовериться, что Утопия всё ещё у него внутри, но даже без Контуров он чувствовал его. Идеальная копия. Не просто на структурном уровне, а на уровне Концепции. Этого… просто не может быть. Она не может существовать в этом мире. Но вот Авалон, никуда не исчезает, и его создал именно Широ. Создал, сделав невозможное — возможным. То, что все в один голос считали нереальным, он только что воплотил. Широ захлестнула эйфория от осознания произошедшего. — А-а-а, — только и смог задохнуться он, — э-э-э… — Широ? Ты не ударился случайно головой? — Нет, нет-нет, — помотал головой в ответ Мастер, — просто это… это просто невообразимо! — Ну, в какой-то мере, — признала она, кажется, не совсем понимая его восхищения. — Результат даже превзошел мои ожидания. Они же абсолютно одинаковы? — Да. Я просто представить себе не могу, как такое возможно. Копия не должна быть идентична оригиналу. Как минимум, она должна быть просто хуже. Но не в этом случае. И оно никуда не исчезает. Сколько прошло времени? Минут пять? — Почти десять, — ответила Медея, разглядывая артефакт. — Это, без сомнения, превзошло мои ожидания. Итак, Широ, мы наконец нашли твой очевидный талант. Возможно… возможно, мы подходим друг другу больше, чем я думала прежде. — Что ты подразумеваешь под этим? — У тебя ярчайшая склонность к Созданию, — пояснила она. — Редчайший талант, а такое я заявляю не часто. — Создание? — он склонил голову набок в недоумении, — Я ничего не создавал. Я просто скопировал то, что уже существовало. Подделал оригинал. — Да-да-да, — она пренебрежительно отмахнулась от его слов, — Конечно, это всего лишь копия, но даже копия требует таланта в области Создания. Это многое меняет. — Насколько многое? — с любопытством спросил Широ. — Я вряд ли смогу научить своей Магии своих современных коллег — она слишком отличается от нынешней. Для её постижения Магу придется отказаться от всего того, что он знал и во что верил, и начать с нуля. И есть ты, чьи малые знания ограничиваются лишь Укреплением и Проецированием, а следовательно, способный обучиться ей много быстрее остальных. — Я чувствую, что где-то здесь есть большое «но», — мрачно съязвил Широ. — Ты — Воплощение, — проигнорировала его сарказм она, — это и твой ограничитель, и твоё преимущество. Ты никогда не станешь профессионалом в тех областях Магии, что не затрагивают Мечей — насколько мне вообще известно, есть только одна сфера, которая косвенно применяет твой Элемент. — И что же это за сфера? — спросил он. — Созидание предметов или, скорее, Создание Мистических Кодов. — Мистические Коды? Ты шутишь, — неверяще усмехнулся он, покачав головой. — Это, вероятно, самая прибыльная и полезная отрасль современной Тауматургии. Также, как и Замкнутые Барьеры, это один из тех разделов, где… — Где накопленные Магом знания могут быть не только кровным родственником или наследником, это так. Данная область не имеет тех же ограничений, что и у других сфер Магии, но в твоём это лишь вершина айсберга. Как мы только что могли заметить, ты способен чуть ли не мгновенно воспринять и воссоздать любую Мистерию, что имеет в основе своей Концепцию, связанную с Мечом. — Ты хочешь сказать, что… — Что мы можем, наконец, восполнить пробелы твоего образования и создать Мистерии, достойные Эры Богов, что несут в себе начало Меча? Именно это я и хочу сказать. Тебе лучше подготовиться, Широ, — она протянула руку и легонько погладила его по щеке, от чего он вздрогнул, — Я очень, очень требовательный учитель и не люблю, когда меня разочаровывают. Не оправдаешь ожиданий — будешь наказан. Да, в ней жила та самая Злая Ведьма. Чертовски, дьявольски привлекательная, но Злая. Впервые Широ подумал: не требует ли он от себя невозможного? Одно дело драться с Героическим Духом, а другое — пережить такую женщину в качестве его самопровозглашенного учителя. Да, это просто вне его способностей.