***
На четвёртый день Шастун твёрдо решил свалить отсюда, как бы сильно он ни хотел остаться. Так просто не могло продолжаться. Идти домой тоже нельзя. Там беременная самка, которая загрызёт его при одном появлении. Отец, который и пальцем не поведёт, чтобы вытащить сына с улицы, а только томно вздохнёт, потакая нуждам супруги. Кристина, вернее всего, положила глаз на его комнату, как продолжение своей. Такие выводы он сделал, когда понял, что за все эти дни ему так никто и не позвонил. Ахуенная семья. И заботы много. Серёже сегодня было ко второму, так как у него не было профиля литературы, как у некоторых. Поэтому, воспользовавшись тем, что его друг спит, он быстро собрал все вещи в рюкзак и, жалостливо окинув взглядом мягкую кровать, вышел вон, понимая, что максимум, куда он может податься — на вокзал, где будет ютиться на лавочках. Дабы не прогадать со временем и, не дай бог, не опоздать, он встал слишком рано и теперь был вынужден сидеть на корточках возле родного 407. Жутко клонило в сон, но Антон упорно не сдавался и бегал глазами по строчкам книги. Всё тот же роман, всё тот же Достоевский, который, к слову, и то больше высыпался с написанием этой книги, чем Антоша. По крайней мере, он так считал. Телефон завибрировал в кармане, оповещая владельца о полученном сообщении. Поморщившись и отложив в сторону чтение, он разблокировал телефон. Сообщение было от Иры, к которому были прикреплены фото со вчерашнего дня. Быстро пролистав все десять, Антон перевёл взгляд на сообщение. 7:57 — Встретимся сегодня на перемене между вторым и третьим уроком? Составлю тебе компанию. Парень хмыкнул, примерно прикидывая, как будет злиться Серёжа, обнаружив, что его друг не встретил его, из-за чего придётся сидеть всю перемену одному. Стуча пальцами по коленке, придумывая, что набрать, Антон увидел в конце коридора приближающуюся фигуру Арсения Сергеевича, который, кажется, даже засмеялся, увидев парня у своего кабинета. 7:58 — Хорошо. Шастун вскочил с пола и спрятал телефон в рюкзак, припоминая одно из правил учителя. Он, к слову, сегодня выглядел особенно сексуал… стильно! Синяя рубашка с закатанными рукавами и штаны с подтяжками. Так вообще можно одеваться учителям? Стоя рядом в дырявом свитере, Антон чувствовал себя особенно глупо. — Тоша! И даже не опоздал! — с каким-то переизбытком позитива воскликнул учитель, проворачивая ключ в замочной скважине. — Ещё чуть-чуть, и опоздали бы Вы, — с поддёвкой уточнил Антон, входя в класс, — Тогда я бы смог вас отшлёпать? Парень давится собственными словами, тут же затыкаясь. Он ловит на себе удивлённый взгляд Арсения, который тут же смягчается, увидев, как смутился его ученик. «Вот Шастун, ты вообще думаешь перед тем, как что-то сказать?» — проносится у него в голове, в то время, как он падает на первую парту, наблюдая за действиями Арсения Сергеевича. — Простите, — вырывается у него, когда он понимает, что учитель не спешит идти на контакт, а только издевается над ним, раскладывая учебники и улыбаясь. — Ничего, Тош, — он подходит вплотную к парте и, облокотившись на неё, вопрошающе смотрит на парня, который не знает куда себя деть. — Сделал домашнее задание, м? Голубые глаза настолько голубые, что невольно начинаешь сомневаться, а не носит ли этот обманщик линзы? Ну нельзя же быть таким… Судорожно перебирая рюкзак в поиске конспектов, которые он писал вчера всю ночь, Антон шипит себе под нос, когда это дело затягивается. Сильные мужские руки исчезают с парты, и Арсений отходит к доске, на которой выводит аккуратным почерком: «Период Классицизма в русской литературе». — Не напрягайся, сдашь в конце урока, — парень кивает в ответ и хватает ручку, пытаясь записать тему так же красиво, но выходит, как обычно, коряво. Не удивил, Шаст. Урок проходит довольно быстро. Тема оказалась простой, так как её мусолили на протяжении трёх предыдущих лет на уроках литературы. Только из уст Арсения Сергеевича она звучала намного интереснее и свежее, что ли. Ведя кончиком ручки по конспекту ученика, мужчина заинтересованно вчитывался в каждое предложение. По выражению его лица, Антон, скорее, склонялся к тому, что ему нравится его писанина, а может, и то, что ему просто смешно читать сиё творение. Он так и терялся в догадках, переминаясь с ноги на ногу, пока напряжённую тишину не прервал голос учителя: — Ты ж моя умница! — воскликнул тот и одобрительно вывел оценку «5», отдавая листы Антону, который так и просиял, услышав похвалу от учителя. — Спасибо, — складывая листы в рюкзак, поблагодарил его Шастун и уже собирался уйти, как его остановили. Тяжёлая рука буквально вжала парня в доску, припечатывая ко всем графикам, вырисованным белым мелом. Антон испуганно уставился на мужчину, который не спешил отпускать ученика и теперь грозно всматривался в зелёные глаза, которые, кажется, стали медленно собирать влагу. — Тош, — разрезав воздух, прошептал Арсений и опустил руку с плеча парня, облокачиваясь на парту сзади, — ты где был в выходные? Антон не то чтобы опешил, испугался или оробел, он охренел. Кто-кто, а учитель по литературе не должен был задавать подобных вопросов, да и вообще как-то интересоваться его личной жизнью. Но ведь Арсений Сергеевич не обычный учитель, верно? Он прекрасно знал, что именно он сидел в той чёрной тонированной машине, которую он отчётливо запомнил в первый день знакомства с ним. Ведь… ну, а кому ещё-то? Действительно, Антон, в Питере ведь одна машина марки Ферари. Взять девушку за руку — было его инициативой, которая, как показалось сначала, была очень уместна, но теперь, когда его вжали в стену, вперившись взглядом и допытывая каких-то ответов, это отнюдь не казалось хорошей идеей! — Гулял, — чуть слышно ответил Шастун, боясь реакции. Да чёрт возьми, почему он вообще должен бояться? Правила не нарушены, и какого… блять! С чего он вообще должен следовать каким-то дурацким правилам поведения! — Гулял, значит? — прорычал в ответ Арсений, закидывая ногу на ногу. — Угу, — кивнул он и замялся, пытаясь отодвинуться чуть дальше, но дальше некуда. — Свободен! — рявкнул учитель и принялся листать классный журнал, будто что-то стараясь найти. Антон, не теряя времени, схватил с парты вещи и ринулся к выходу, за спиной слыша: — Руки у меня чешутся, Тош, очень. Он надеялся, что всё это ему послышалось, и тут дело в разыгравшейся фантазии. Вынырнув из кабинета, Антон рванул вниз по лестнице. Ему просто необходимо затянуться пару раз, иначе он взорвется от переизбытка чувств. Он до сих пор был удивлен, что его задница осталась нетронутой, и что он вообще еще может ходить, переставляя ноги, как надо. Злой Арсений Сергеевич — то, что заставляло его впадать в панику, то, что действительно заставляло бояться и млеть перед ним. К чему такая заинтересованность к его персоне вообще? Или в обязанности учителя входит ещё и присмотр за учениками вне учебных заведений? Определённо нет! Возле входа в мужской туалет, озираясь по сторонам, стояла Ира. Черт, про неё он и вовсе забыл! Девушка тут же расплылась в улыбке, увидев парня. — Привет, — чуть слышно прошептала она, опуская смущённый взгляд в пол. — Да, привет, может, зайдем, а? — он отстранился от Иры и влетел в туалет, попутно выуживая одну из сигарет. — Курить дико хочется, прости. Блондинка присела на край подоконника и, словно заворожённая, наблюдала за тем, как белые кольца дыма рассеиваются в воздухе и тут же исчезают. — Что-то случилось? — наконец, спросила она, желая нарушить такую душащую тишину. — Нет, всё в порядке, — отрезал парень, делая очередную затяжку. Сигарета почти кончалась, это заставляло нервничать. Ведь придётся думать о том, что говорить и как продолжать разговор. — Слушай, Тош, — парень поморщился от того, как же нелепо звучало это прозвище из её уст, другое дело… ЗАТКНИСЬ! — Может, зайдёшь сегодня ко мне? Родители уезжают на время, можешь… эм, остаться у меня. Фильм посмотрим или ещё чего. Шастун закашлялся, то ли от едкого сигаретного дыма, то ли от… определённо не от дыма! Он не настолько тупой, чтобы не знать всех этих двусмысленных фразочек. И он отнюдь не хотел смотреть чёртовы фильмы вместе с Ирой. — Ир, ну я… — он потушил сигарету о подоконник и выкинул её в окно. — Тош, ничего такого. Считай это ночёвкой. Ничего большего, — девушка придвинулась к парню ближе и смущённо улыбнулась, — У меня вино есть, выпьем. Мысль, что ему больше некуда сегодня идти, и что это просто какая-то манна небесная, не давала покоя. Шаст, ты чо вообще думаешь? Нормальный, нет? Тебя девушка к себе зовёт, ебанутый! А у тебя даже вариантов нет, куда податься! — Ну, если так, то… — он замялся, прокручивая у себя в голове, как же это неловко всё будет выглядеть. — Ура! Девушка вскочила с места и, обняв парня, двинулась к выходу. — Я скину адрес, — прошептала она, закусив губу. Антон так и остался сидеть на чёртовом подоконнике, пока не прозвенел звонок. И ЧТО ЭТО ТАКОЕ, А, ШАСТУН? Ты как это объяснишь потом? Пользоваться беззащитным положением девушки, её чувствами, просто чтобы переночевать эту ночь в тепле, а не на улице?! Ну не урод ли? Антон кивнул на собственный же вопрос. Определённо, урод!***
Ворвавшись в класс уже после звонка, Антон плюхнулся на пустующий стул рядом с другом, а тот от неожиданности даже взвизгнул, косо смотря на Шастуна. Вторым уроком была алгебра, которую он не то чтобы не понимал… он просто не хотел её понимать априори. — Бля, Тох, ты где был? Я один всю перемену сидел, думал, сдохну от одиночества! — Серёжа пнул под партой эту шпалу, которая развалилась на полпарты, и упрямо уставился в тетрадь, делая вид, что он очень заинтересован. — Да так, не важно, — отмахнулся парень, раскладывая вещи на парте. — Я твоих вещей не нашёл, ты их чо, с собой утащил? — Матвиенко кинул подозрительный взгляд на друга, а тот замешкался, пытаясь уйти от разговора. Он скажет ему, правда. Но не сейчас. — Да как-то машинально получилось, всё нормально, — успокаивающе похлопав друга по плечу, он шепнул соседу слева, чтобы тот дал им один учебник, ибо эти балбесы совсем не нуждались в лишнем грузе в портфеле, — Я сегодня задержусь, может, даже не приду домой, кхм, к тебе… Серёжа сузил глаза и кинул беспокойный взгляд на друга. Похоже, всё же придется. — Не хочу показаться грубым, но куда ты вообще можешь пойти, кроме как ко мне, да домой? — он упорно не хотел оставлять этот разговор даже тогда, когда учительница шикнула обоим. — Я… ну, бля, иду к Ире, вот чо, — он отвёл взгляд в сторону и, стараясь скрыть смущение, закрыл лицо руками. — Да ладно?! К ней домой?! — Серёжа взвизгнул, хватая друга за плечи и смешно тряся им в воздухе, словно китайского болванчика, — Ну ты мужик! Антон ошарашено уставился на Матвиенко, который, кажется, был и то больше рад, чем сам Шастун. — Да бля, Серёг, успокойся! — он шикнул на друга, который всё не унимался и цеплялся за края свитера, притягивая к себе этого долбоёба, который ещё счастья своего не осознал. — Задохнусь сейчас! — кричал он уже во всё горло, улыбаясь всё шире. — Матвиенко и Шастун! Вон из класса! — вскрикнула учительница, бросая от злости указку на кафедру. Оба медленно сложили вещи и вышли из класса. Антон мысленно душил друга за то, что им приходится так позориться, а Серёжа весь трясся, сдерживая приступ смеха. Кинув рюкзак на пол, Шастун уселся на него и грозно окинул взглядом друга, который обнимал стену, пытаясь выровнить дыхание. — Я чуть не уссался, боже, — он плюхнулся рядом и прижался к плечу, чтобы поудобнее устроиться, Антон закатил глаза, как только голова начала ёрзать по его груди, ища удобное положение. Нет, ну вот что мне с тобой делать, чудо? — Так, а что это мы тут делаем в учебное время? — раздалось сзади, и Шастун чуть не подпрыгнул, когда услышал знакомый голос. Из-за угла показалась высокая фигура Арсения Сергеевича, который, спрятав руки в карманы и облокотившись на стену, смотрел на растерянных парней. — Выгнали, — чуть слышно шепчет Антон и пытается спихнуть друга, но тот легонько бьёт его по коленке, напоминая, кто тут босс. — Из-за чего это? — удивляется учитель, не сводя голубых глаз с Шастуна, который не знает, куда деться от этого придирчивого взгляда. — Да мы про девушку Тохи говорили, о том, что мой мальчик наконец-то перестанет быть девственником! — Серёжа легко толкает друга в бок, а сам заливается смехом. Брови Арсения поползли вверх, он тут же отстранился от стены, не зная куда себя деть. — Матвиенко! — чуть слышно огрызается парень, пиная друга в сторону, а сам тут же возвращает взгляд к учителю, который, кажется, побледнел. Или ему только кажется? Ну нет, нет! Ну зачем?! Никто вообще не должен был узнать об этом! Никто! Даже Серёжа! А теперь знает даже учитель по литературе! Просто заебись! Антон привстаёт с места, цепляясь за стену и не отводя взгляда с Арсения. Тот, не без удивления, смотрит на Матвиенко, который, кажется, только не начал жрать штукатурку, лишь бы не ржать. Холодный взгляд перебегает и на Шастуна, который буквально врос в пол, не решаясь как-то двигаться. — Что ж, не забывай о самом важном! — наконец говорит учитель, легонько похлопывая его по спине, хотя после трёх таких хлопков, начинает ныть плечо. — О чём же? — не без интереса спрашивает Антон, делая вид, что он не догадался с первого раза. — Обо мне, — вторит ему учитель и легонько ухмыляется, замечая, как начинает краснеть парень, пятясь назад. — У нас завтра с тобой первое занятие вне школы! А ты о чём подумал, Тош? Звенит звонок. И как же он, блять, рад этому звонку! Шастун просто тупо смотрит на Арсения, который тут же разворачивается на одних пятках и теряется в толпе учеников, бурно что-то обсуждающих. — Да о Вас и подумал, — про себя шепчет он, обнимая себя за плечи.***
Докуривая последнюю сигарету, Антон выжидающе смотрит на ворота школы. У Серёжи ещё два урока профиля биологии, он лишь пожелал другу удачи и сам отправился грызть гранит науки. Ира отправила точные координаты на телефон Тоши и теперь каждые пару минут спрашивала, где он, и скоро ли приедет, попутно прикрепляя к таким сообщениям фото вина, себя, винограда, белой маленькой собачки, ещё какая-то херня, и… фото в бюстгальтере?! Шастун резко блокирует телефон, не решаясь посмотреть ещё раз. Глаза цепляются только за белые кружева и что-то блестящее, похожее на кулон, и…ну, эм, грудь?! Да, представьте себе, Антон знает, как выглядит женская грудь! Сглотнув, он снова открывает фото, щёки его розовеют, и он решает, что лучше бы его вообще не видеть, и тут же выходит из диалога. Разве так начинают обычную ночёвку? Разве на это подписывался Антон, соглашаясь провести вечер с Ирой? Любой другой парень был бы несказанно рад такому исходу событий, но Шастун чувствовал, что это всё адресовано не ему, и она вообще попутала номера, возможно, даже ждёт вовсе не его… Не скрывая, он действительно начинал смущаться, когда речь заходила об отношениях, женщинах, сексе… Это всё как будто должно было обойти его стороной, и обходило! До этого момента! Сердце бешено стучало, мешая нормально думать. Рука снова тянулась к пачке сигарет, но он тут же одёргивал себя. Блять, просто сделай это!