***
В пятом классе сестра имела больше поводов для гордости, чем Антон за все свои одиннадцать лет учёбы в школе. Когда девочка научилась читать и писать, то её грамотности и красноречивости мог позавидовать любой уважающий себя писатель; когда пошла в школу — стала поводом для гордости всего класса; когда перешла в среднюю школу, то вошла в список участников региональной олимпиады по литературе. Теперь же Кристина участвовала в конкурсе чтецов «Таланты России». А при каждом упоминании о заслугах своей младшей сестры Антон невольно закатывал глаза и пытался смириться с мыслью, что он точно приёмный. Его заслугам мог позавидовать любой первоклассник: второе место на олимпиаде по русскому языку во 2-ом классе, дважды он участвовал в «Весёлых стартах» и дважды с треском подводил всю команду. Трижды его пытались отчислить за прогулы в старших классах и дважды — за курение в школьном туалете. Пересчитывая свои заслуги, Шастун горделиво улыбался собственной тупости.***
Конкурс проводился в доме культуры. Из больших колонок, прикреплённых к фонарным столбам, доносились какие-то завывания, на парковке практически не было свободного места. Вокруг здания стояло много машин, ходило много людей, много детей; внутри нарастали признаки социофобии. — Лучше б в школу пошёл, ей-богу! — шепнул невзначай Антон, проходя через металл-детектор, стоявший при входе. Мама толкнула непослушного сына в бок и поволокла за собой через толпу людей. Кристина спокойно шагала за отцом, крутя в руках листки со стихами, и улыбалась во все свои неполные тридцать два. Людей становилось всё больше, воздуха всё меньше, а паника только увеличивалась с каждой секундой. Зал был наполнен битком. Стульев как таковых не было. Всех заставляли стоять и слушать лепетания детишек с огромной сцены. Антон, при каждом удобном случае, пытался ускользнуть от родителей, но мать крепко держала сына за локоть, не давая тому и вздохнуть лишний раз. — По-моему, ты немного помешалась, — начал было парень, когда она начала по третьему кругу спрашивать стихи у дочери и улюлюкать, когда у той всё получалось с иголочки. — По-моему, это ты не хочешь даже малейшего старания приложить для своего будущего! Хоть один ребенок в этой семье не опозорит собственную фамилию! — она опустилась на колени, чтобы поправить платье Кристины, которая осуждающе теперь смотрела на маму, но не подавала виду. Дикое желание курить появилось невзначай, и Антон еле сдерживался, чтобы не сделать это прямо сейчас. Такие изречения в его сторону были не новы, поэтому он давно привык, что к нему относятся, как к лишнему в этой семье. Раздались два громких гудка, на сцену вышел низенький человек и начал приветствовать всех участников. Всех их попросили подняться за сцену и готовиться к выступлению, которое, со слов того карлика, должно начаться через 15-20 минут. — И зачем мы тогда так рано приехали? — обиженно завопил Тоша, кидая злобный взгляд на родителей. — Чтобы не опоздать и прибыть вовремя! — мама проводила дочку радостным взглядом и повернулась к сыну. — Не ной! Прекрати вести себя как ребенок, Антош! Парень осёкся, когда услышал такую ласковую формулировку его имени. От матери он такого давно не слышал, чаще всего это было грубое: Антон! Или ещё чего хуже — Шастун! — Могу я выйти покурить? — воспользовавшись ситуацией, спросил он, но тут же пожалел о сказанном, когда увидел, как рдеет лицо женщины. — Не смей даже упоминать мне об этом! — завопила она, засовывая руки в карманы сына. Как бы Шастун не сопротивлялся её действиям, через секунду пачка новеньких «Мальборо» была у неё. Окончательно обидевшись на мать, он отвернулся в сторону, вглядываясь в толпу. Детей по очереди запускали за кулисы, отгоняя их мамочек, когда те уже лезли по головам, чтобы не оставлять своё чадо. Среди незнакомых лиц, яркой одежды и приторных улыбок, Антон резко остановил свой взгляд на одном человеке. Держа в руке пачку бумаг, с таким же деловым видом, как и всегда, в углу стоял не кто иной, как Арсений Сергеевич. Он что-то внимательно изучал в тех самых бумажках, попутно выглядывая кого-то в толпе. В голове пронеслись тысяча и одна мысль. В первую очередь, Шастуну захотелось оставить родной дом и броситься к учителю, чтобы тот спас его от тирании, царившей в его окружении. Обзывать его? Да, пожалуйста! Но сигареты она трогать не смела! Недолго думая, Антон двинулся в сторону его спасения, но остановился уже на половине пути. Внутренний стыд не давал сделать ему и шаг вперёд. Что, если опять начнет бить? А если он опять не то скажет? Оглянувшись назад и увидев, как мать ошалело начала искать сына, вглядываясь в каждого прохожего, Шастун рванул вперёд, отложив самобичевание на потом. — Здрасьте! — воскликнул он, прячась за широкой женщиной и улыбаясь Арсению. — Шастун?! — удивлённо воскликнул учитель, заинтересованно разглядывая такого возбуждённого парня. — Ты чо тут забыл? — А? — не услышав вопроса, он резко обернулся к учителю, и улыбка стёрлась с его лица, когда он поймал на себе грозный взгляд. — Я-я тут с родителями. У меня сестра участвует в конкурсе. Извините. Морщинки на лице учителя моментально разгладились, и глаза снова приобрели голубой окрас. — Что ж ты сбежал от них? — пытаясь разглядеть, куда же постоянно оборачивается Шастун, он украдкой поглядывал на толпу и нервно крутил в руке ручку. — Да к Вам вот и сбежал, — признался парень и застенчиво почесал затылок. Учитель непонимающе уставился на него, засовывая ручку в карман и пряча за спиной документы. — Мама сигареты отняла и талдычит весь день, какой я тупой и бесполезный, вот почему… — он стыдливо опустил взгляд в пол и надул губы, сам не признавая, что такая привычка у них — семейная. — Антош, где твои родители? — словно маленького потерявшегося ребёнка, он взял за руку и повёл через всю толпу, проталкиваясь вперёд. Антон не сразу понял, что происходит. Он тупо пялился на их сплетённые руки и недоумевал, как так вышло вообще. Было приятно держать кого-то за руку. Было приятно держать его за руку. Было приятно, что это отнюдь не его инициатива. — Антон, ты вообще о чём думаешь сейчас? — раздалось в голове, и тот машинально скинул с себя натиск учительской руки и отшатнулся назад, заставляя учителя ступором встать посередине зала. — И чего ты встал? — поинтересовался он, переводя взгляд на ученика. — Арс… Арсений Сергеевич, не нужно так… — Антон мимолётом увидел среди толпы серьёзный взгляд матери и сглотнул. — Я думаю, думаю, что мне нужно идти. Как только слова вырвались из его уст, рядом с парнем возникла, словно из-под земли, мать и недоверчиво оглядела рядом стоящего учителя. — Антон! Что ты тут делаешь? — сдерживая переполнявшие её эмоции при незнакомом человеке, она подошла к сыну и взяла того за локоть, вызвав у Антона жалобный вздох. Увидев такую картину, Арсений тут же усмехнулся, мысленно сочувствуя ученику. — Здравствуйте, меня зовут Арсений Сергеевич, я учитель по профильной литературе у Антона, — мужчина кивнул в сторону немного смягчившейся матери и снова вернулся в исходное положение, натянув лучезарную улыбку. — мы встретились в толпе, чистая случайность. — Надежда Владимировна, — ответила она, расправляя замявшуюся юбку и одергивая пиджак. — Тоша не говорил о профиле ничего. — Тоша? — Арс взглянул на совсем смутившегося парня и искренне улыбнулся. — Занятия только вчера назначили, видимо, Тоша не успел Вам ничего рассказать. Шастун совсем потерялся в пространстве, услышав то, как же беспощадно коверкают его имя. — Вечно ты так! Ничего мне не рассказываешь! — мама толкнула его в бок, а сама не могла оторваться от учителя, вертясь перед ним и кокетничая. На это было тошно смотреть, потому Антон отвернулся и принялся разглядывать в глубине материнской сумки свои сигареты. Парочка, видимо, очень заинтересованная разговором, отстранилась от него. Надежда время зря не теряла и, подхватив учителя под руку, увела в сторону, кидая многозначительный взгляд сыну, а-ля: «Почему же ты не рассказывал, что у тебя такой сексуальный учитель?» Увлечённый первыми тремя выступлениями, он и не заметил, как к нему вновь вернулись парочка старпёров, что-то бурно обсуждающих и переглядывающихся на парня. — До среды, Тош, — улыбнувшись, попрощался учитель и кивнул в сторону его матери. — Не опаздывай! Как только он скрылся из виду, Антон со всей злостью повернулся к той самой женщине, которая его родила. — Ты вот зачем это сказала? — скалясь, спросил он. — Тоша, блин? Тоша?! — То… Антон! Успокойся! — женщина всё ещё оглядывалась назад, дабы убедиться, что мужчина её мечты действительно ушёл. — Я такое тебе устроила! Шастун непонимающе уставился на мать, молясь, чтобы та не выкинула чего-нибудь эдакого, иначе он просто вскроется от стыда. — Арсений Сергеевич такой галантный мужчина! — воскликнула женщина, прямо вся светясь изнутри. — Он любезно согласился заниматься с тобой не только в школе, но и на дому! Хоть в школе на профиле всего пару человек… Он изъявил большое желание работать с тобой в два раза больше! Разве это не прекрасно?! Парень мысленно перезаряжал пушку, готовясь выстрелить в женщину, которую он называл матерью. — Что, прости? — ещё раз переспросил Антон, надеясь, что ему послышалось. — Он будет твоим репетитором, Тош!